- А где?… - начал он, но увидел меня и замолчал.
- Где кто? - спросил я.
Красноглазый отреагировал моментально:
- Не кто, а что!… - улыбнулся он, и мне сразу стало ясно, что я имею дело с отъявленным плутом. - Мистер Бартер, где же обещанное полотенце?
Черт, совсем запамятовал, - сказал Бартер. - Можно нам войти, сэр?
- Если мой вид вас не смущает…
Он отступил, и мы гуськом - впереди Бартер, за ним Хез, я замыкающий - последовали в комнату. Первым делом я посмотрел на кровать. Две подушки, обе мятые. Прошел в душевую. Два полотенца, на одном - следы помады.
- Пошли дальше, - сказал я.
На выходе Бартер сказал (мне послышались в его голосе нотки благодарности):
- Чистое полотенце, сэр, я принесу, как только освобожусь.
В четвертой, пятой и шестой комнатах постояльцев не было. В седьмой девушка, - черноволосая, в синем купальном халате, - увидев Бартера, явно хотела его о чем-то спросить, но тут в её поле зрения попал я, и она не издала ни звука.
- Прошу прощения, мэм, если разбудили, - сказал Бартер. - Позволите заглянуть на пару минут?
Девушка испытующе посмотрела на него, потом на меня и отошла от двери. Она даже не возмутилась - дескать, по какому праву, что за безобразие и так далее.
- Вы одна? - спросил я.
Она мотнула головой:
- Муж в сортире. Позвать его?
- Не трудитесь. Пошли, Бартер.
Уже во дворе я обернулся - девушка смотрела нам вслед. Потом она ушла в домик и закрыла за собой дверь.
В остальных комнатах никого, - сказал Бартер. - Но ты, конечно, желаешь удостовериться в этом лично.
- Да нет, пока что всё было так, как ты сказал.
- Ну и?…
- Зачем терять время?
- Вот и я так думаю, - сказал Бартер. - Иди-ка ты, парень, к себе и ложись. Проспишься - утром будешь как огурчик.
- Нет, - сказал я, направляясь к машине, - не время спать.
- Куда это ты собрался? - почти ласково спросил меня Бартер.
- В полицию.
VII
Я преодолел искушение забраться в «кадиллак» и поискать сумочку Стефани. Интуиция мне подсказывала, что никакой сумочки там нет.
В нашем деле - я имею в виду сыск - о многом догадываешься интуитивно, а действуешь зачастую автоматически. Правда, детективом я работал с недавних пор, поэтому нюх у меня не такой, как у Барри или у Тони Митчелла.
Им достаточно взглянуть на человека, чтобы узнать всю его подноготную, и в этом нет ничего удивительного, ведь они в силу специфики нашей профессии постоянно и, главное, уже давно общаются с ворьем и прочими представителями криминального мира. В любом деле, чтобы стать профессионалом, требуется опыт. У меня его ещё маловато.
Опытный ювелир без лупы определяет, что ему принесли - страз или настоящий бриллиант. Он чувствует камушек на ощупь, по игре света в гранях видит его, что называется, насквозь.
Так вот, когда дело нечисто, сыщик это тоже чувствует.
Может быть, Стефани действительно оставила сумочку в машине.
Может быть, мне померещилось, что я укладываю Анну в постель в комнате номер тринадцать.
Может быть, у меня просто мания подозрительности, а все вокруг говорят мне правду, одну только правду и ничего кроме правды.
Может быть, Карлейли действительно обожают путешествовать налегке, и очень возможно, что эта милая супружеская пара заняла комнату номер тринадцать ровно в восемь вечера.
Я даже готов был поверить, что солнце встает на западе.
Но ведь для женщины сумочка - это не то же самое, что, например, бумажник для мужчины. Выходя из автомобиля, сумочку она никогда не забудет. У женщины в сумочке вся её экипировка.
Я дал задний ход и объехал «кадиллак». Фары выхватили из мрака фигуру Бартера - он с опущенной головой быстро шел к своему дому. Хезекая скользил за ним как гигантская тень.
Я поехал, как вы, наверное, уже догадались, к судье Оливеру Хэнди. Конечно, правильнее было бы сразу позвонить в полицию, но искать в четыре ночи на лесной дороге телефонную будку мне как-то не пришло в голову.
Я уже взял себя в руки и был совершенно спокоен. Мысль, что кровь на дне платяного шкафа могла принадлежать Анне, теперь казалась мне нелепой.
Да, Анна исчезла, да, ей несомненно угрожала какая-то опасность, но в её смерть я больше не верил. Не знаю почему. Зато я готов был биться об заклад с кем угодно и на любую сумму, что кровь в комнате номер одиннадцать как-то связана с её исчезновением. Я не сомневался, что в этой комнате было совершено убийство, ведь никто не станет резать себе вены в платяном шкафу, так что без посторонней помощи туг не обошлось.
Я гнал машину на предельной скорости. Полицейский остается полицейским, даже если на его удостоверение всем наплевать. Я надеялся, что хотя бы местные власти в лице судьи Хэнди способны припугнуть Бартера и его шайку.
Если преступник боится, это всегда на руку полицейскому. Каждый прячет в шкафу скелет и не торопится вытаскивать его на середину гостиной в разгар семейного чаепития. Именно страх заставляет свидетеля сообщать нужные нам сведения, страх, что вам известны какие-то его тайные грешки. Страх имеет свойство перерастать в панику, а когда преступник в панике, с ним, с преступником, легче справиться.
Вероятно, судья Оливер Хэнди был из тех, кто побаивается открывать входную дверь в ночное время, - пропуская меня в дом, он казался испуганным. Это меня удивило. Впрочем, удивляться я начал ещё раньше, когда, подъезжая, увидел в окнах его бревенчатой хижины свет.
Хэнди был в пижаме, но у меня не создалось впечатления, что мой визит заставил его покинуть теплую постель. Я постучал, и вместо того, чтобы спросить: «Кто там?», он сразу мне открыл.
- Это вы, Колби? - всматриваясь в темноту, произнес судья. Я понял, что его уже предупредили о моем возможном появлении.
- Рад, что запомнили мое имя, - сказал я.
- Как же, как же… - промямлил Хэнди, и я поразился происшедшей в его облике перемене - он выглядел теперь гораздо старше, чем три часа назад, когда разглагольствовал о рыбалке на Салливанской косе.
Тогда его синие глаза прямо-таки блистали, а красиво очерченный рот напоминал лук Купидона, сейчас губы у него тряслись и взгляд был как у дохлого окуня.
- Что случилось? - спросил он.
- Мне надо с вами поговорить, - ответил я.
Он кивнул:
- Заходите.
Я прошел вслед за судьей в гостиную, где мало что изменилось с тех пор, как мы с Анной маялись в ожидании звонка из двадцать третьего участка.
Похоже, вскоре после нашего отъезда судья лег спать. Но вот проснулся он явно не от моего стука в дверь - я заметил тлеющую сигарету в хрустальной пепельнице на столике рядом с телефоном.
- В чем дело? - спросил Хэнди. - Я уже спал.
- Простите, что разбудил вас.
- Пустое. Так что с вами опять приключилось?
- Мне нужно позвонить в полицию.
- Зачем?
- Долго рассказывать. Я сам ещё не во всем разобрался.
- Жизнь вообще штука непростая. Но раз уж вы меня разбудили, сделайте милость, расскажите, почему вам приспичило звонить среди ночи в полицию.
- У меня пропала невеста, - сказал я.
- Что вы хотите этим сказать? - Судья открыл стеклянную сигаретницу, достал сигарету. - Вы курите?
- Нет, спасибо.
Щелкнув зажигалкой, Хэнди закурил.
- Так о чём это вы? Какая ещё невеста? - Он выпустил изо рта длинную и тонкую струйку дыма и пожаловался, впрочем, уже довольно бодрым тоном: - Скверная привычка. Мне не хочется курить, только когда я сплю. Просыпаюсь - и сразу за сигарету.
- Да-да, - сказал я. - Понимаете, девушка, которая…
- Кстати, вы верите во всю эту чепуху насчет рака горла? - перебил меня Хэнди.
- Что?
- Ну, дескать, от курения развивается рак горла…
- Не знаю… никогда об этом не задумывался.
- Все, к чему мы так страстно стремимся, либо недостижимо, либо вредно для нашего здоровья, - усмехнулся Хэнди. - Впрочем, я неточно цитирую. Не помню, как правильно.
- Мы остановились в мотеле, который принадлежит некоему Майку Бартеру, - начал я.
- Это на Салливанской косе?
- Да. Я оставил Анну в её комнате, а сам отправился в душ. Возвращаюсь - её нет. И вещи исчезли.
- Кого вы оставили в комнате? - переспросил Хэнди.
- Анну. Мою невесту.
- О!… - Хэнди замер с не донесенной до рта сигаретой, всем своим видом выказывая искреннее изумление.
- Это девушка, с которой я был у вас, - напомнил я судье.
Хэнди внимательно посмотрел на меня и пустил дым колечками.
- Девушка, которая была со мной, когда ваш полицейский оштрафовал меня за превышение скорости, - терпеливо пояснил я.
- Разве вы были с девушкой? - невинно осведомился Хэнди.
Наши взгляды встретились. Синие глаза теперь глядели дерзко и насмешливо. Лук Купидона снова был туго натянут. Иными словами, судья Оливер Хэнди перешел в наступление.
- Я не помню никакой девушки, - сказал он. - Вы были один.
- Так, - сказал я. - Понятно.
Хэнди улыбнулся:
- Вероятно, вы слишком много времени провели за рулем. Сказывается переутомление.
- Нет, похоже, дело в телефонном звонке.
- Простите?…
- Незадолго до моего появления вам позвонили. - Я указал на тлеющую сигарету в пепельнице рядом с телефоном. - Что здесь, черт побери, происходит, в этом вашем проклятом Салливанс Корнерс?
Не улавливаю смысла вашего вопроса.
- Да неужели? Перестаньте валять дурака. Вы же прекрасно помните, что я был у вас не один, а с девушкой!
- Может быть, с вами и была девушка, но я её не видел.
- Она спала вот здесь, на этом диване! - заорал я, теряя терпение.
- Какой бред вы несете! - Судья тоже повысил голос.
- Послушайте, Хэнди, что вы затеяли? Зачем вам это нужно? Вы же покрываете преступников.
- Я не видел никакой девушки, - ледяным тоном повторил судья.
- Отлично, - сказал я и встал. Хотел сдержаться и не сумел - поднес указательный палец к самому носу судьи и произнес наставительно: - Вы явно не в ладах с географией, если полагаете, что ваш вонючий городишко - столица мира. Кроме полиции штата существует федеральная полиция. Похищение уголовно наказуемо на всей территории США.