это можно смотреть бесконечно. Наблюдать, как проходят настороженность и скованность, они начинают говорить о себе, сначала скупо, потом все раскованнее, тем более что ни имен, ни фамилий, ни адресов… получается вроде игры. Поиграем, девочки! Вспомним беззаботное детство. Ирина, Валерия, Лариса, Нина, Анжелика, Сандра… Придумали имена, биографии, расслабились, заулыбались… творчество! Все разные, а проблемы похожи. Возрастной диапазон сопоставим.
Лариса – домохозяйка, скучает, никаких забот и обязанностей, единственная из них, кто замужем, супруг обеспечивает; вздорная и невостребованная, попросту скучная; чего хочет – не знает. Соврала, что в прошлом певица и актриса.
Ирина – перепуганная, неуверенная, всем должная, всему верит. Виктимность налицо, если не влетает в проблемы, то только по одной причине: сидит в норке и не высовывается; рисует для детских книжек птичек и зайчиков. Хочет тепла и дружбы, надежд на замужество никаких… попросту не смеет надеяться! Проблемы нужно искать в детстве, до этого мы еще дойдем.
Валерия… о, это личность! Агрессия, злоба, все ей должны, хочет замуж за денежного; владелица косметического салона, куда если и попадают мужики, то чаще те, кто покупает подарок своей женщине. Завидует богатым замужним клиенткам. Не помешают сеансы по подавлению агрессии, но это тоже не сразу.
Нина… кстати, единственная, кто назвался своим именем – сказала: мне мое имя нравится. Дикий комплекс неполноценности из-за шрама на лице; работает в ЖЭКе, тоже правда, такое не выдумаешь – какой смысл?
– А ты уверена, что они придут снова? – спросила Инга, посмотрев кино.
– Лариса придет. Ирина тоже.
– Лариса – певица, а Ирина с детскими книжками? Правда или легенда?
– Легенда. Правду сказала одна Нина из ЖЭКа.
– Почему?
– Слишком жесткая и скованная, не считает себя заслуживающей внимания, привыкла общаться с работягами, не умеет врать.
– То есть врут раскованные?
– Как правило. Еще творческая жилка нужна. Это вранье ради вранья, а не ради выгоды. Вынужденное – особая статья.
– А эта, владелица косметического салона… «Лотос»! Что-то не знаю я такого салона. Злая девка! Вранье?
– Вранье. Ей хочется казаться значимее, чем она есть. Это самый распространенный вид вранья. Злая, согласна. И завистливая.
– Ты всегда просекаешь, когда врут?
Юлия пожала плечами и улыбнулась.
– Я смогу научиться?
– Ты? Нет. Очень быстро бежишь…
…Она ошиблась. На третье заседание клуба Ирина… та, что с детскими картинками, не пришла. То ли случайно, то ли разочаровалась. И не позвонила, чтобы предупредить или объясниться. Удивительно – она, Юлия, была уверена, что Ирина нашла свою стаю. Думала, что скорее уж не придет Валерия, владелица косметического салона, – очень агрессивна и взбалмошна, таким ничего не нравится. Три сеанса, семь участниц – коломбин, критическая масса впечатлений… Можно делать выводы.
Юля невольно улыбнулась, вспомнив их вымышленные рассказы о себе, имена… настороженность и закрытость на первой встрече, о попытках изображать беспроблемность: мол, у меня все хорошо, просто зашла… оглядка на других. И как разительно все поменялось на втором и третьем заседании. Раззнакомились, присмотрелись, стали откровеннее. Нина, девушка с ожогом на лице, единственная, кто назвался собственным именем, сказала, что у нее нет ни друзей, ни парня, потому что… вот! Она дотронулась рукой до уродливого пятна на правой щеке.
После чего сорвало дамбу, как называет этот момент Инга. В каждом интервью наступает момент, когда клиент теряет бдительность и начинает говорить правду. В их случае это желание поделиться и пожаловаться. Сандра, моделька, сказала, что от нее ушел третий парень, и она не понимает почему; Илона, переводчица, поделилась, что боится компаний, замкнута и стеснительна; Анжелика пожаловалась, что парни хотят только одного, а потом уходят, она им звонит, а они не отвечают. Валерия высказалась категоричнее: козлы и не знают, чего хотят.
Эти девушки легко читались, Юля уже представляла и прикидывала, как им помочь. Авантюра с клубом неудачниц, как называет его Инга, была потрясающе интересным начинанием, и, вполне вероятно, когда-нибудь она напишет книгу… на пару с ней. Каждый день она снова и снова смотрит записи и каждый раз находит что-то новое, незамеченное раньше: жест, гримаску, взгляд… язык жестов и тела.
– Вы позволите?
Юлия вздрогнула, услышав приятный мужской голос, и подняла голову. Около столика стоял незнакомец и с улыбкой ее рассматривал.
– Извините, все места заняты… вы не против?
– Я жду подругу, – сказала Юлия. – Да, конечно, присаживайтесь. Она запаздывает…
Тут засигналил ее айфон, она пробормотала: «Извините» – и ответила. Это была Инга.
– Юль, ты на точке? Ну никак, срочная встреча, бегу! – выпалила она. – Извини, вечером перезвоню, целую, пока!
– Когда ваша подруга придет, я…
– Она не придет. – Юлия кивнула на телефон.
– Понятно. Андрей, – сказал мужчина, усаживаясь напротив и продолжая смотреть на нее с улыбкой.
– Юлия.
– Какой день яркий… весна. На меня чуть не упала сосулька! Капучино, пожалуйста, – сказал он подошедшей официантке. – Красивый город. – Он снова повернулся к ней. – Старинный, с пылью времен, так сказать…
Надо было ответить, и Юлия сказала:
– Да, красивый. С пылью…
– Согласен, неудачно сказал, – кивнул мужчина. – При виде красивой женщины теряю дар речи. Вы учительница? Или это стихи?
Банально, простенько… а чего вы хотели? Способы знакомства отшлифованы до блеска. У Андрея был приятный голос, как уже упоминалось; он выглядел интересным мужчиной, причем хорошо одетым: серое кашемировое пальто, брошенное небрежно на свободный стул, дорогой шарф, дорогие перчатки…
Юлия улыбнулась и убрала блокнот в сумку.
– Рабочие заметки… так, ерунда.
Она подумала: «Сейчас попросит показать город. Классика!» Но ошиблась.
– Я приехал завоевать ваш город, – заявил Андрей. – Все бросил, начинаю с нуля. Иногда нужно. Ну, не совсем с нуля, меня пригласили в одну торговую фирму, я выиграл конкурс…
– Поздравляю! Трудный конкурс?
– Да! И теперь я горд, как павлин. Был на интервью у главного, нормальный человек… Поверите, побаивался, как сложится. Оказалось, нормальный, и у меня отлегло. Понял, сработаемся.
Он говорил о себе искренне, все с той же подкупающей улыбкой, и Юлия улыбнулась в ответ.
– Понимаете, все в масть! Зеленый свет. Мой новый начальник порекомендовал брокера… Не хочу жить в гостинице, хочу свой дом.
– Целый дом?
– Квартиру! Дом пока не потяну. Вы уже обедали? Не составите компанию? Хочется отметить… – Он смотрел на нее с улыбкой. – Не отказывайтесь!
Юлия заколебалась, и момент был упущен. Андрей ей понравился, и она подумала об Инге – пожалеешь, подружка, что не пришла. Как ты любишь повторять, такие парни на улице не валяются.
…Он оказался прекрасным собеседником. С ним было легко. Он шутил, вспоминал смешные случаи из жизни; они пили вино и ели мясо-гриль с овощами; много смеялись. У него были большие планы, и он с готовностью делился ими…
В какой-то миг Юлия почувствовала, что опьянела, и откинулась на спинку стула; у нее мелькнула вялая мысль о том, что здесь душно и нужно открыть окно… Она смотрела в глаза Андрею, чувствуя, что не может отвести взгляд, их связывает… что-то… глаза у него были неподвижные и жесткие, как у птицы, и клюв… хищный и острый…
…Двое стояли над лежащей на диване женщиной, она была без сознания.
– Кто это? – недоуменно спросила Настя. – Ты… совсем? Где ты ее подобрал? Почему сюда? Вези в больницу!
– Посмотри на нее, – сказал Гутник. – Ничего не замечаешь?
– Что я должна заметить? – закричала Настя. – Ты уехал почти на целый день, ничего не сказал и привез… эту? Кто она такая?
– Опять пила? – спросил Гутник. – Ты же обещала!
– Пошел ты! Нечего делать из меня пьяницу. Один бокал… в чем проблема!
– Нам нужно продержаться, понятно?
– Продержаться? Ты говорил… обещал, что еще день-два – и мы свалим! Я шкурой чувствую, что Венькины холуи где-то рядом! Ты не знаешь его, он доберется до нас! В Германию, оттуда в Испанию… ты сам говорил!
– Он доберется не до нас, а до тебя! – отчеканил Гутник. – Можешь понять или совсем мозги пропила? Ты обчистила его и сбежала с любовником! Я ни при чем. Валеру не найдут, а за тобой охота… сама говоришь, что Веня не отступится.
– Ах, вот как ты запел! – закричала Настя. – Ты ни при чем, а за мной охота? Имей в виду, в случае чего…
– Заткнись, дура! Мы в одной лодке. Если тебя найдут… твой труп, то поиски прекратятся, поняла? Она похожа на тебя.
– В смысле? – Настя нагнулась над женщиной. – Ни хрена не похожа!
– Похожа! Одного возраста, стать…
Что-то было в его тоне, отчего Настя поежилась и взглянула на него в упор; перевела взгляд на женщину; сглотнула невольно и сказала, сбавив тон:
– Но она не похожа! И волосы темные. И лицо…
– Волосы… это поправимо. Когда ее найдут, будет неважно, похожа или не похожа. Твое платье, документы… все твое! Хозяин дома даст показания, даты совпадут. Кстати, ты помнишь, что я снял дом на имя Клочкова?
– Помню! А как… – Она осеклась.
– Как? Тут много озер. Когда я увидел ее в кафе, меня прямо тряхнуло, показалось, ты! Глазам не поверил, подошел, познакомился. Это наш шанс скинуть хвост.
– Чем ты ее? – Настя, прищурившись, смотрела на Гутника.
– Обыкновенное снотворное, стал плохо спать, заскочил в аптеку. Она скоро очнется, надо добавить. Пару дней всего, а потом… – Он замолчал, и молчание было красноречивее слов. Наступила неприятная тишина. Они смотрели на лежащую на диване женщину…
– Я не хочу! – вдруг сказала Настя. – Слышишь, я больше не хочу! Он мне снится… И опять? Мы спокойно уедем, как собирались, при чем здесь она? Не могут они искать всю жизнь! Если до сих пор не нашли, то уже не найдут. Они не поверят! Поймут, что это не я, на нас повесят убийство! На меня повесят, ты же у нас ни при чем! Не хочу! Увези ее!