– Как тебе?
– Бледно, – отвечал Шибаев, отрываясь от журнала. – Надо поярче. Зеленый или оранжевый. Можно желтый.
– А не ярко? – сомневался Алик. – Солидная все-таки публика…
– Ага, потенциальные клиенты. Не ярко! Тем более костюмчик черный… как на покойнике, праздник все-таки. Я бы на твоем месте надел белый.
– Не понимаю твоего сарказма! – фыркал Алик. – Да, праздник. Свадьба всегда праздник. Белый несолидно, не лето.
– Тогда клетчатый, тоже красиво.
– Терпеть не могу клетку, ты же знаешь! И бабочку подобрать трудно.
– А голубой?
– Я в нем как жиголо!
– Тогда фрак!
– У меня нет фрака! – закричал Алик.
– Не может быть! У всех есть, а у тебя нету? Говорят, дают напрокат.
– Раз в жизни попросил как человека! – Алик остановился перед диваном с красной бабочкой в руке. – Как тебе эта? С черным костюмом! По-моему, ничего.
– Красная? Откуда у тебя красная бабочка? Подарок благодарных клиентов? Ты же не любишь красный!
– Вкусы меняются, – сказал Алик. – Люди тоже меняются. Как тебе?
– Мне нравится. Не боишься?
– Чего? – вытаращился тот.
– Начинать новую жизнь, менять колею. А вдруг мост рухнет? – Алик фыркнул. – Похоже, насчет моста дохлая идея, Дрючин, пролет, и дело, как всегда, в деньгах. А новая жизнь ни при чем, и колея, выходит, тоже. Недалекий мужик под носом у полиции перетравил кучу народу, чтобы убрать супругу, которая не давала денег на Годзиллу. Причем самое интересное, если бы не орнитолог с коробками, хрен поймали бы.
– Давно замечено, что убийцу, мыслящего логически, отловить легче, – назидательно произнес Алик. – А насчет моста и новой жизни… ведь они все-таки собирались начать новую жизнь, иначе не пошли бы в клуб. И убийца собирался. Так что это спорно.
– То есть ты считаешь, что убийца был рукой судьбы?
Алик задумался, после паузы сказал философически:
– Что наша жизнь, как не цепь случайностей? А кто варит суп из этих случайностей? Предвидеть ничего невозможно, так как логика на каком-то этапе заходит в тупик и перестает работать. И тогда приходит время судьбы. Суди сам! Шоколадный убийца, «Коломбина», пропажа Черниковой, нечистая парочка, убийство той женщины… даже твоя драка в шалмане! Абсолютно не связанные между собой сюжеты лепятся в один узел! Логика в тупике, а суп варит судьба! Кидает туда перца и соли. Все-таки судьба, Ши-Бон, как ни крути. Везде ее рука. Даже эта свадьба! – Он помолчал и спросил озабоченно: – Ну так как тебе красный?
– Куда мне против руки судьбы, Дрючин! Тем более если логика в тупике. Цепляй красный.
– Ага, ладно. Может, передумаешь? Инга будет ждать… и кормят у них шикарно.
Шибаев отвернулся к стене и не ответил. Алик после нескольких неудачных попыток втянуть его в пустопорожние разговоры убыл в «Английский клуб» гулять на свадьбе Юлии и Никиты.
…Судьба, однако, не сказала последнего слова и высыпала в суп еще не все полагающиеся ингредиенты. Шибаев проснулся от того, что его трясут и голос Алика кричит:
– Ши-Бон, да проснись же ты наконец! Ну! Хватить дрыхнуть!
Шибаев очнулся и повел взглядом. За окном было раннее утро; над ним наклонился Алик… в каком виде! Расхристанный, с радостной физиономией и несфокусированным взглядом. Причем босиком – туфли он держал в руках.
– Тебя ограбили? – спросил Шибаев.
– Ши-Бон, ты себе не представляешь! – Алик возбужденно захохотал. – Твоя Лина… она безбашенная! Сбежала из-под венца! Ну, девка! Банкет отменили, сообщили не всем, они заявились, а свадьба тю-тю! – Алик зашелся от восторга. – Общий ажиотаж, никто ничего не понимает, а Любский вообще не появился! У них были такие морды… пришли пожрать и облом! Жаль, тебя не было!
– Где же ты был?
– Сначала мы с Ингой поужинали в «Сове»… надо было обсудить! Она сразу бросилась с обвинениями, кричала: «Это все твой Ши-Бон!» Рвалась звонить тебе, знает про ту драку и… и… обо всем, представляешь? Она ей все рассказала! А теперь на звонки не отвечает… сбежала! Инга уверена, все из-за тебя, а я говорю: «Ни фига не из-за него, он ничего не знал! Ну и что драка, у них ничего не было! А если даже и было… он сказал бы!» Мы поспорили! На шампанское… Знал?
– Почему ты босиком? – невпопад спросил Шибаев.
– А! – Алик взмахнул туфлей. – Пятку натер, снял в подъезде, еле дотерпел. Сбежала, говорю, твоя Лина! Слышишь? Инга говорит, у нее было предчувствие, потому что с ней вечно проблемы… то пещеры, то чуть не убили! А теперь вообще сбежала… если, конечно, опять не украли. И ни словечка! А ты не пошел, значит, знал! Знал?
– Ничего я не знал. Всю ночь обсуждали?
Алик просиял:
– Нет! Потом мы просто гуляли. Майская ночь, луна, звезды… я ей стихи читал! И шампанское на лавочке… представляешь? Из горла! Жизнь все-таки удивительная штука, Ши-Бон! Это я тебе как… – Он снова взмахнул туфлей. – И я вдруг понял! В каждом взрослом человеке сидит пацан, понимаешь? Он его толкает под локоть… в смысле, побегай под дождем… дерни за косичку, смойся с физики! И шампанское под звездами! Я хотел в речку с моста… Инга отговорила. Она говорит, так ему и надо, поставил условие: или «Коломбина», или я… Представляешь? Любский! Козел! Не в том смысле, что опять «Коломбина», хватит! А вообще… Не имеет права, она свободная личность! До сих пор не верю, что она такое учудила! Это же… с ума сойти! – Алик снова захохотал. – Да не молчи ты! – не выдержал он. – Ну! Звони ей, давай! Прямо сейчас! Позвонишь?
Шибаев пожал плечами и не ответил…
Глава 52. Гуд лак, «Феникс»!
Все проходит, не иначе.
Вот вам истина, как врач:
Временные неудачи
Лучше временных удач.
…Они сидели в небольшом, скромно обставленном офисе: два письменных стола с компьютерами, кресла, небольшой диванчик и журнальный столик. На окнах – опущенные жалюзи, матовые плафоны на потолке. Галина вытаскивала снедь из большой сумки, Борис возился со стаканами и бутылками. Глеб уткнулся носом в экран.
– Знаешь, а я ведь не верила, – понизив голос, говорила Галина. – Согласилась только из-за тебя, и потом… Господи, да мне этот «Версаль» хуже горькой редьки, я ж крутилась как ломовая лошадь, забыла, что есть театр, кино… зеркало, наконец! И каждый день по мозгам, то одно, то другое! Ночью лежу, думаю, за что мне это? Не мое, понимаешь, Борик, только что мужу обещала, совестно… И продавать страшно, жулья полно. Мне предлагали, приличные люди вроде, да главбух отговорил. Дура, надо было продавать. Доверилась твоему Глебу, думала, черт с ним, ну грабанет, да что-то же останется! Пойду назад в ателье, шить буду. Золотой парень! А ты говорил – балбес и аферист…
– Сам не ожидал, – сказал Борис. – После аварии его как подменили, просто не узнать. Был дурак дураком, а теперь голова! Что-то в мозгах щелкнуло и перемкнуло. Я всегда считал, что мозг вроде компьютера, и если человек дурак или сволочь, то, значит, не та программа включена… потому что количество мозгов у всех более-менее одинаковое. В будущем человечество научится переключать, но в нашем случае сработала авария.
– Повезло, – сказала Галина.
– Не то слово! До сих пор опомниться не могу. Читал, от удара молнии тот же эффект, появляются разные таланты, дар ясновидения… Один тип, два класса образования, вдруг заговорил на мертвом языке, арамейском! Ученые были счастливы, впервые услышали, как он звучит с фонетической точки зрения. А то еще случай был… парализованная двадцать лет женщина вдруг выздоровела. Вообще, можно покопаться в Интернете и найти десятки примеров. Мы еще очень мало знаем о законах природы.
Они смотрели на Глеба – тот вдохновенно работал, летая пальцами по клавиатуре.
– Гений! – сказала Галина. – Финансист! Моя подруга просится на прием, какой-то спор насчет квартиры с бывшим мужем… Я говорю, спрошу.
– Пусть приходит, – сказал Борис. – Поможем. Клиенты звонят, жизнь налаживается потихоньку.
– Поверишь, прохожу мимо «Версаля»… сейчас он «Экомаркет» называется, и прямо сердце поет! Ателье я пока закрыла, надо ремонт и оборудование новое, мне звонят, спрашивают! Видели нашу страничку. И название придумал хорошее, «Весна»… Я хотела «Анжелика» или «У Галины», а он сказал, избито, все ателье с женскими именами, надо чего-то посвежее. Ну везде соображает! Женить бы его надо…
– Женить? – удивился Борис. – Зачем? Пусть погуляет, молодой еще.
– Вам, мужикам, лишь бы гулять!
– Не всем! Я, например, готов к семейной жизни. Ну что, к столу?
– Глебушка, оторвись! Котлетки твои любимые, салатик, огурчики маринованные! Давай, сынок! – позвала Галина.
Борис разлил; Глеб поднялся с бокалом в руке, постучал вилкой по стеклу, откашлялся и начал внушительно:
– Агентство по продаже жилой и коммерческой недвижимости «Феникс» празднует начало трудовой деятельности! По случаю открытия у нас прием… гм… раут для первых лиц города! В меню настоящее французское шампанское из Парижа и легкие закуски – трюфеля́, эскарго и крекеры с черной икрой.
– Во дает! – рассмеялась Галина. – Что такое… эскарго?
– Улитки! – объяснил Борис. – Для аристократов.
Глеб снова постучал вилкой по бокалу, призывая к тишине.
– Отцы-фундаторы, дядя и племянник Гвоздиковы, оба в смокингах и в бабочках, встречают гостей у входа. Все чинно и благородно; племянник очень хорош собой – с рыжей бородой, с длинными до плеч волосами, похожий на викинга… этого, как его? – Он пощелкал пальцами.
– Эйрик Рыжий! – подсказал Борис.
– На Эйрика Рыжего, который открыл Америку! Он полон энергии, пожимает руки гостям и отсыпает комплименты дамам. Плечом к плечу с ним его дядя и компаньон, господин Гвоздиков-старший. Он импозантен, улыбчив и сверкает новыми зубами. Они встречают и пожимают руки; комплименты дяди витиеваты и несколько старомодны, зато полны шарма.