Ему нравились новые оттенки их связи. У них был общий секрет, была общая проблема, которую предстояло решить.
Но давить на Штат было нельзя. Он уже понял: с ней «в лоб» не получится. Как в драке – она ринется в бой и не оставит в живых. Но на такой случай он очень кстати владел полезным навыком: с холодной головой и точными словами мог решать вопросы в стрессовых ситуациях. Не думал только, что придется эту способность включать со Штат. Не думал, что она станет его стрессовой ситуацией.
Он вроде как смирился с ее безразличием к нему как к мужчине, но чувства эти все еще утрамбовывал внутри. Однако назад пути не было: она должна была признать в нем авторитет.
Вик буквально чувствовал, как в Штат растет посеянная им невзначай идея.
– Нет. И вряд ли в ближайшие год-два заглянут на этот счет, по крайней мере я всех святых и нечисть об этом молить буду. – Штат устало выдохнула. Последние дни так ее вымотали, что сил переживать на полную катушку просто не было. – И мне кровь из носу нужно будет эти бабки вернуть. Просто обязательно. Нельзя допустить, чтобы они узнали, иначе меня точно на сало покромсают.
Виктор задумчиво кивнул. Паршивая ситуация вышла. А Штат даже не спрашивала как. Да и неважно было. Хотя Вик был практически уверен, что тот парень за столом каким-то образом мухлевал. Но девчонку резонно волновало другое.
– И как? С кагманных за всю жизнь не накопишь, – развел руками парень. Спрятал на дне глаз предвкушение.
Штат согласно кивнула.
– Знаю. – Она тяжело вздохнула, будто дышала вековой усталостью. Остановилась. Парень нахмурился, сделал пару шагов назад, посмотрел на подругу. Она подняла на него мрачный, решительный взгляд. Криво усмехнулась. – Поэтому повтори: что ты говорил про ателье и поток закупок? Я вписываюсь.
Глава 18. Улыбка на сто киловатт
Они сбежали еще до окончания учебного дня: Штат предложила напиться. Только вдвоем. Вика такой расклад более чем устраивал.
Методично допивая третью бутылку мартини на двоих, они вяло обсуждали план действий, где ключевую роль будет играть Виктор: Штат не хотела светиться, он должен был взять на себя все переговоры с аптеками, Штат же обещала грамотно показывать только заинтересованным в этом знакомым новый ассортимент развлечений.
Голову заполнял туман, Вик лениво наблюдал за подругой.
Штат выглядела опустошенной, но собранной. Что-то прокручивала в голове, не озвучивая, сгрызала лак с ногтей вместо закуски. Она будто к чему-то готовилась, опрокидывая стаканы один за другим.
Встала с кухонного табурета, подошла к Вику и молча обняла его.
Виктор сжал в объятиях хрупкую девичью талию. В животе всколыхнулся жар.
Он вдохнул запах ее волос, закрыл глаза. Ужасным, травмирующим путем, но все встало на свои места. Штат не захотела позвать остальных из банды, не решилась напиться на вечеринке или устроить разгром. И дело было не в недавних последствиях от подобного.
Ей нужен был он. Нужно было сидеть на маленькой кухне, пить мартини и обнимать именно его – Виктора. Он снова был особенным для нее, самым значимым, и это было правильно.
Тепло ее тела заполнило все его существо, Вик выдохнул через нос опьяняющую тяжесть.
Несвоевременное возбуждение потекло по венам, Вик пообещал себе, что через несколько секунд выпустит ласточку из объятий, его маленькую, язвительную, неповторимую девочку, чтобы не светить стояком.
Но Штат оторвала голову от его плеча первая. Заторможенно моргнула и впилась поцелуем ему в губы.
Виктор забыл, как дышать, постарался заново запустить сердце. В солнечном сплетении закололо, пульс подскочил, ладони вспотели.
Штат была, как всегда, неожиданной. И пьянила лучше мартини.
Спустя мгновение, длящееся вечность, Вик ответил на поцелуй. Сгреб ее в тугие объятия, переплел их языки, оттянул губу и застонал от переизбытка эмоций.
Он этого не ожидал. Почти смирился с тем, что его фантазии не воплотятся в реальность. Его душа кровоточила от слома картинки перед глазами, руки блуждали по телу Штат, Вик попятился в сторону спальни, а она… была не против.
Сил осмыслить, переварить момент не было. Вик потерялся в ощущениях. Кожа Штат была на ощупь такой же, как он представлял: мягкой, мозолистой на ладонях, но молочной и бархатной на спине и груди.
И наконец он касался ее сосков не в контексте отвратительной шутки и хмельного сознания девчонки, а заслуженно, в постели, когда она лежала под ним и не открывала глаз от наслаждения.
Пульс бился в висках. С ним такого прежде не было. Всех, с кем он спал, Вик хотел, выбирал, они были завидными для друзей покоренными добычами, но сейчас…
Вик провел ладонью по ее шее, спустился ниже, сжал идеальную, совершенную, небольшую грудь в ладонях и поперхнулся собственной слюной. Концентрированное ожидание без надежды на результат взрывалось в сознании салютами, яйца сводило от напряжения, желание топило его с головой без шанса на передышку.
Целовалась Штат фантастически. Лучше, чем он представлял. В районе сердца тянули истома, невысказанная боль и благодарность за ее непредсказуемость.
Казалось, момент не может стать лучше, но Штат приподнялась, запустила руку ему в треники и сжала прохладной ладошкой член. Вик зарычал.
Ничего из того, что он чувствовал раньше, никакой высококлассный отсос или гибкость очередной девушки не могли сравниться с этим моментом. Потому что под ним сейчас была именно она.
Штат распахнула глаза, и в них он увидел черноту самого космоса. В этот момент, стягивая с нее джинсы, хватая за округлое бедро и глядя в глаза, Вик понимал, что ничего лучше он уже не переживет.
Это – максимальная точка. Потому что в один момент Штат изменила все: после месяцев исступленного ожидания она разом признала и мужчину в нем, и его авторитет – голая, смотрела на него снизу вверх. Признавала власть. И отдавалась по собственному желанию.
Вик приспустил штаны, от каждого движения низ тела простреливала легкая судорога: он ничего и никогда так не хотел, как войти в нее.
Пробежался взглядом по родному лицу в опасении, но облегченно выдохнул. Во взгляде Штат не было смущения, настороженности или страха – в ее темных глазах горел только призыв.
Виктор облизал пальцы, провел по сухим складкам, судорожно выдохнул. Слюной смазал головку члена, дернулся, как от разряда тока. Наклонился к лицу Штат, прикусил ее за губу, нащупал угол входа.
И только сейчас вспомнил, осознал то, от чего практически потерял сознание. Не думал, что этот момент может стать лучше, но он стал.
Все, с кем он спал до этого, не были тихонями: девушки сами вешались на него, велись на харизму и статус, но эта… у Штат никого не было. До него. Он, Виктор, был не просто особенным для нее – он должен был стать первым.
Кончики пальцев закололо, ступни ног похолодели, он больше не мог ждать и медленно вошел в нее. Узкую, только для него.
Долбаная Штат переиграла его. Игнорировала, язвила, но в один момент вскружила ему голову всем сразу. Она не просто признавала в нем мужчину. Она решила, что он будет у нее первым. Доверилась ему. Не кому-то еще.
Ей не было больно. Вик чувствовал, как тесно ему внутри, толкнулся еще раз. Если Штат и чувствовала дискомфорт, то была слишком опьянена моментом и лишь улыбалась. Вот почему пила: методично готовилась.
Она впилась ему в спину короткими ногтями, Вик толкнулся внутри еще раз, входя во вкус. Перед глазами плясали черные точки, как на грани обморока, сердце-прожектор светило ярче в сторону Штат.
Она была незабываема. Хрупкая, дерзкая и только для него. Потому что он особенный. И это было справедливо.
Перевозбуждение ударило под дых, Вик еле успел вытащить из нереально узкой Штат член, кончил на одеяло рядом.
Упал на кровать без сил, притянул Штат к себе. Она пьяно улыбалась, смотрела ему в глаза, закурила прямо в комнате.
Штат лежала рядом, задумчиво смотрела в потолок, а Вик не мог насытиться родным профилем.
Только она вызывала в нем такую гамму чувств, только Штат была невозможной со всеми ее «но» и при этом самой желанной. Только ради нее он пережил бы все еще раз, чтобы повторить то, что сейчас произошло.
Комната дышала вместе с Виктором счастливым шоком, сознание плыло от мартини и выброса гормонов в кровь. Голова закружилась, Вик сглотнул и расслабился.
Слова вылетели на одном дыхании:
– Я люблю тебя, ласточка.
Глава 19. Кредит недоверия
Штат поморщилась, делая очередной глоток красного вина: как по ней, что дорогое, что дешевое – блевотина та еще. Когда у Сони появился состоятельный отчим, в их доме все чаще стали появляться продукты уровня люкс, только вот вкус у них был своеобразный.
Штат тоже любила сыр с плесенью и свежевыжатый сок, но новый отчим Сони был странноватым гурманом, поэтому сок хранил с какими-то настойками, а сыр, все его девять видов, был действительно с той самой тошнотворной плесенью, которую она не понимала.
Однако со временем это стало своего рода традицией – смеяться и играть в лакшери, запивая дорогущий сыр отвратительным, на вкус Штат, вином, когда они заваливались домой к Соне вместо учебы. Такие ситуации всегда пахли молодостью.
– В общем, мы сидели, обсуждали, как с аптеками контачить будем. – Штат сморщилась от вкуса алкоголя, сделала неопределенный жест рукой. – Как бы я ни боялась всей этой темы, куда страшнее, если родители узнают, что такая сумма пропала. Так что пофиг уже. Ну и слово за слово – плюс три бутылки мартини, – и я его трахнула, – пожала плечами Штат.
Соня поперхнулась сыром, нервно засмеялась безразличию подруги, забралась с ногами на стул, заинтересованно уставилась на Штат.
– Ты серьезно?! Ты и Вик? Не знала, что между вами…
– Да ничего и нет. – Штат отмахнулась, закатила глаза. – Меня просто Сеня позвал гулять. Только я и он. Думаю, это было корявое приглашение на свидание. – Она расплылась в довольной улыбке, словно ребенок, получивший конфету. Отмахнулась от лучей осеннего солнца, задергивая штору, отняла у подруги упаковку картошки фри.