арабатывали себе имя и безбашенную репутацию, но еще не вели дела по-взрослому, только играли в банду.
– Допустим, – безразлично протянула Штат, с усилием отрывая голову от спинки кресла: накатывала нехилая усталость, выдерживать конструктивную беседу становилось все сложнее. – Какие ресурсы у тебя для этого есть?
Вадик перевел взгляд на девчонку. Снова цинично наклонил голову вбок, рассматривая блондинку.
– А вы, я смотрю, не просто молодняк – прямо-таки деловые люди. – Он одобрительно хмыкнул, оставив в тоне унцию снисхождения.
– Самые что ни на есть, – дерзко отбила подачу его же словами Штат.
Мужчина поднял руки на манер «сдаюсь», удовлетворенный напором девчонки. Может, и не соскочат с подобным экземпляром в команде, а то такие бывают совершенно ненадежными.
– У меня есть связи с поставщиками небольшой сети аптек и шарящие в лабораторной химии, так сказать, персонажи. «Лирика» набирает популярность, и если все получится, то с меня – товар, с вас – рынок сбыта. Восемьдесят на двадцать. Идет? Приемлемый процент за мою сложную часть работы.
Мужчина прошелся быстрым взглядом по парням, сидящим на другом конце дивана, и девчонкам, стоящим позади. Перед ним сидели только Виктор как негласный лидер банды и «Джорджия», девочка-штат, с которой все считались.
Он их надувал внаглую, ведь они новички и не знают стандартных расценок.
– Пятьдесят, – спокойно ответила блондинка.
Никто из них не понимал обмана – кажется, кроме нее.
– Не жирно ли будет, Штат? – Мужчина цокнул, хищно облизывая губы.
Девчонка смотрела на него уставшим, незаинтересованным взглядом, по которому было видно: ей настолько было плевать, что отступать она не собиралась.
– Отнюдь. – Штат пожала плечами. – Сбывать будем мы. И в случае чего отвечать на вопросы полиции тоже. Это приемлемый процент за молчание в стрессовых ситуациях.
Вадик хмыкнул.
– Тридцать.
– Сорок пять.
– Сорок.
– Идет.
Штат расплылась в довольной улыбке, кивая мужчине. Он был доволен итогом: интереснее работать с командой, когда они знают, что делают.
– И еще одно условие, – вдруг опомнилась блондинка, не дав окончательно закрепить сделку рукопожатием между Виктором и Вадиком. – Никаких школ. Никаких школьных тусовок с несовершеннолетними.
– Отказываешься от основных возможных точек? – Вадик с удивлением вздернул брови. Все слышали, как в тон мужчины просочилось негодование.
Но Штат дала понять, что мнение ее не изменится. Как бы опасно ни было его отстаивать.
Мужчина пожал плечами. Все равно им продавать.
– Значит, никаких школ.
Договор был заключен, разговоры перетекли в пустую болтовню под кальяны и выпивку. Некоторые покинули своеобразную вечеринку: была середина недели. Вадик в очередной раз встретился взглядом со Штат.
– Можешь остаться здесь. – Мужчина дружелюбно улыбнулся: блондинка периодически зевала и поглядывала на часы.
В доме было полно места, но Вадик знал, что будет совершенно не против, если девчонка уляжется у него под боком.
– Не-а, – отмахнулась Штат. – В гостях хорошо, а дома голышом ходить можно. – Она улыбнулась в ответ, кивая друзьям, мол, пора уходить.
– Мой дом – твой дом, – ухмыльнулся Вадик.
Блондинка залилась смехом, одобрительно качая головой.
– Надеюсь, мы сработаемся.
– Я, безусловно, тоже, Штат. – Он подмигнул.
– Кстати, на кого записать первую поставку? – Голос Вадика остановил их в дверях.
Штат уже стояла на крыльце, мужчина преимущественно обращался к парню.
– Запиши на Якудз.
Теперь все официально.
Виктор улыбнулся.
И захлопнул за собой дверь в прежнюю жизнь.
Вадик усмехнулся вслед банде, вернулся на второй этаж. Расслабленно упал на диван.
– Выходи, конспиратор, они ушли, – насмешливо произнес он в пустоту, отплевываясь от выдохшегося кальяна. С улыбкой наблюдал за другом, с ругательствами вылезающим из неприметной кладовки.
– Охренеть не встать, чувак, – зло плевался словами мужчина, сбрасывая с себя тряпки, упавшие на него с вешалок. – Предупреждать надо, когда сюда чертовых зэков приглашаешь!
– Они не зэки, – отмахнулся Вадик, – будущие, возможно…
– Да насрать! Хоть потомки самого Костелло, хоть ангелы во плоти – меня здесь не должны видеть! У меня же гребаная практика может к чертям полететь. Некоторые из нас решили по специальности работать, если ты не заметил, а для этого нужна хренова репутация. Так что будь добр, впредь предупреждай о таком дерьме. – Он сплюнул, скорее утрируя свое негодование, чем действительно злясь на друга.
– Ладно тебе, Старицкий, расслабься, повешу им на шеи колокольчики, чтобы ты знал о приходе гостей заранее. – Он хохотнул.
Мужчина закатил глаза, брезгливо стряхивая с пиджака пыль.
– Буду премного благодарен.
Глава 22. Расформированное поколение
Штат нехотя встала с кровати, услышав, как пришла сестра. Сегодня был один и тех редких вечеров субботы, когда они поменялись ролями: Штат устала от людей, младшей захотелось общества. Двенадцатый час ночи говорил о том, что вечеринка не особо удалась: с удачных так рано не возвращаются. Блондинка отложила телефон, вышла на кухню.
Сестра не услышала ее приближения: стояла, облокотившись на раковину, капала слезами в немытые чашки в беззвучных рыданиях.
– Эй, что случилось? – Штат забеспокоилась, настороженно заглядывая ей в глаза. – Ты в порядке?
Младшая не выдержала: увидела безопасные объятия сестры и разрыдалась в голос, кидаясь ей на шею. Невнятно бормотала, всхлипывала – Штат ничего не оставалось, кроме ожидания.
Усадив девчонку на стул, она требовательно произнесла, внушая как маленькой:
– Сейчас ты успокаиваешься, перестаешь плакать и говоришь мне, что случилось.
Сестра кивнула.
– Я… сначала все было хорошо, я выпила буквально пару глотков вина, и на этом все. Прости, ты говорила не делать…
– К сути, – сухо перебила Штат.
Повторять за сестрой алкоголизм с малолетства, когда только перешла в девятый класс, было плохой идеей, но сейчас ее волновало другое: не обидел ли ее кто.
– Ладно. – Девчонка судорожно выдохнула, сдерживая слезы. Кивнула. – Около одиннадцати я поняла, что давно не видела Сашу, хотя мы пришли вместе. – Она вытерла нос рукавом. – А когда обошла все комнаты, нашла ее в последней. – Младшая снова дала волю слезам, Штат прикрикнула на нее, чтобы наконец понять, что случилось. – Из комнаты выходил парень, застегивая ширинку, Саша на кровати лежала – она ничего не помнила.
– Он ее изнасиловал? – прямо, без виляний задала вопрос Штат.
Слышать это было мерзко. Еще мерзее – произносить.
– Не знаю, она ничего не помнит и сказала, что это ерунда, но он так довольно застегивал ремень… И главное… – Она всхлипнула, поднимая беспомощный взгляд на сестру. Блондинка кивнула, прося продолжить рассказ. – Когда он выходил из комнаты, подмигнул мне на мой вопрос, что он с ней сделал, и сказал, цитирую: «Странно, что с такой сестрой она даже не сопротивлялась».
– Что? – Странная, ужасающаяся догадка неоформленной мыслью скакала на кончике языка.
Она не могла понять до конца.
– А когда я переспросила… – Девчонка снова зашлась слезами, заикаясь от истерики. – Он назвал твое имя. Он думал, что Саша – это я. Казалось, что он специально сделал именно с ней это. Мне страшно. – Она уткнулась сестре в плечо, рыдая.
– Все будет хорошо, скинь мне фотки, где есть этот парень, – ровно произнесла Штат. – Тебе показалось, всякое бывает. Может, это было взаимно. В любом случае разберемся с этим утром, ладно? А сейчас умойся и ложись спать.
Девчонка оторопело посмотрела на сестру: та была спокойна. Штат ободряюще улыбнулась, давая понять, что все будет хорошо. Младшая подозрительно покосилась на нее, затем пошла в ванную.
Спокойной Штат была только внешне: не хотела выдавать себя и разбираться с последствиями. По трахее вверх поднималась ледяная ярость. Штат выдохнула. Зло, раздраженно, отчаянно. Написала несколько сообщений. Оделась.
Это было гранью, которую переходить нельзя. Есть вещи, за которые не прощают. И безопасность сестры – одна из них. Конечно, мелкая была права, это не было случайностью, и Штат была уверена: парень – из Драконов. Из тех, кого они вытеснили с вечеринок.
Даже надеясь быть неузнанными, они не могли продавать школьникам: за это их могли ждать серьезные последствия уже от людей Вадика, с которыми Якудзы недавно заключили договор. Про другие преступления никто не говорил. Уязвленное самолюбие имбецилов дало сбой.
Штат написала Виктору. Нужно было брать машину: они едут на Канонерский остров. Полуостров промышленных портов, грязных общежитий под снос и пустых территорий. Сегодня она сдерживаться не будет.
– Девчонку изнасиловали, думая, что это моя сестра.
– Она опознала его?
– Незачем. Родители будут опознавать. – Штат зло сплюнула, выходя из машины Эдика. Она была настроена серьезно: надела кожаные перчатки. – Чтобы не было отпечатков, – кивнула она на вопросительный взгляд друга.
– Ты его ггохнуть собигаешься, что ли? – уточнил Виктор.
– У мужчин нет монополии на убийства, – пожала плечами Штат.
Друзья переглянулись: она не шутила.
– Увегена, что это было изнасилование? – Вик закурил, внимательно вглядываясь в глаза подруги.
– Да, – отрезала Штат. Показаться сестре такое не могло. – Бедная девчонка, всего лишь девятиклассница.
– Мы в девятом классе и не такое твогили, – хмыкнул Вик.
Намекал, что переспать на вечеринке – обычное дело.
Рядом со Штат с их совместной ночи он до сих пор испытывал отголосок противоречивых чувств, но знал, что надо подождать – и они рассеются окончательно. Не сошлись – бывает. Зато попробовали.
Виктор ждал от нее намека на продолжение следующие два дня, но, когда не дождался, решил отпустить. Жгучее желание уже не перекрывало кислород, на языке кислила лишь легкая обида. И Вик нашел себе женщину. Не на раз и не на два – надолго. Хотел выплеснуть свои чувства на кого-то, а если косвенным эффектом стала бы ревность Штат – он был не против. Знал, что ей по странной причине плевать на его одноразовых девушек. Ему хотелось показать, чего она лишалась в перспективе.