Наверное, девчонок привлекало то, как Виктор смотрел на них, – сверху вниз, как сейчас на Есению. С легкой улыбкой, горящим взглядом, полным спокойствия. Смотрел он в глаза. Не раздевал мысленно, оттого они сами хотели раздеться.
Штат невольно засмотрелась на то, как Вик убрал светлый локон за ушко девушки, наклонился, что-то прошептал, в ответ Яся по-девичьи захихикала. Он на секунду задержал пальцы на ее шее. Убрал руку. А она поймала его длинные пальцы и переплела со своими.
Вик учился играть на гитаре. Музыкальные пальцы на контрасте со сбитыми костяшками казались девушкам очаровательными.
Есения подняла на парня томный взгляд, коротко улыбнулась. А он привалился к ней, проведя рукой по пояснице. Якобы случайно, просто тянулся к бутылке за ее спиной.
Ясю передернуло от мурашек, она залилась смехом, Вик в ответ улыбнулся краем губ. Он улыбался обаятельно. Штат этого раньше не замечала.
Наверное, приятно было бы находиться на месте Есении. Когда парень обволакивает тебя своими силой и спокойствием, когда чувствуешь себя маленькой и хрупкой, несмотря на вывих плеча и фингалы очковой змеи из-за разбитого носа. Когда он все равно сильнее. Только кто мог быть таким, если не Вик?
Мало кто жил их жизнью. Других хватало лишь на «вашей маме зять не нужен?».
Рядом с кем Штат могла бы чувствовать трепет, расплывающиеся в улыбке губы и тахикардию от взгляда в ответ? Только со своими. Но, опять же, их она не воспринимала как парней.
Штат сплюнула, моргнула, отгоняя от себя мысли, запихнула остаток сэндвича в рот и ушла на балкон курить. Надо еще выпить. Долбаное пиво только до депрессивного состояния ее довело. Все нормально.
Было. До утра. Пока Есения не присоединилась к их компании за завтраком и не подмигнула Штат. Виктор был не против.
Штат с ухмылкой отсалютовала Ясе кружкой кофе, одобрительно кивнула в знак уважения.
И поперхнулась, когда Вик с обожанием снова убрал локон за ухо девушки.
Потому что Штат уже была трезва, и никакая алкогольная депрессия ее не накрывала.
Но отчего-то в Викторе она впервые увидела мужчину.
– Вы в курсе, что в человеческих клетках находится восемь тысячных электричества? – Штат встала с дивана, неровным шагом прошла на кухню. Вик с Эдиком скептично хмыкнули, гадая, нужная ли это информация или новый виток философии после трех банок пива. – Я серьезно, – продолжала блондинка. Взяла из холодильника четвертую банку, опустилась на табуретку напротив парней. Соня и еще пара ребят тусовались на кухне. – А если умножить количество этого электричества на количество клеток в теле человека, получится энергия атомного взрыва, представляете?
Виктор улыбнулся.
– То есть каждый из нас – ходячий атомный взрыв? – хмыкнул Эдик.
– Мы – особенно, – поддакнул Вик.
– Дети Хиросимы, – засмеялся Эдик.
Штат сделала из банки глоток, с улыбкой посмотрела на парней.
– Якудзы. Идеальный символизм. Ассоциация будет понятна только нам. Ничего так название вместо «те недоумки». Все равно в шутку говорили про компашку нашу так, а теперь будет официальное название с расшифровкой, если что.
Парни засмеялись.
– Если что? – Виктор добродушно фыркнул. – Думаешь, будут допытываться?
– Ой, ну мало ли. – Штат закатила глаза, недовольная подколом друга.
– Ладно тебе, – отмахнулся Вик. – Это на самом деле гениально.
– То-то же. – Штат расплылась в довольной улыбке, плюхнулась на диван между друзьями.
Посмотрела на профиль Виктора. Шею заполняла законченная татуировка, часть которой набила она сама. Теплая улыбка и его одобрение грели душу. Штат сама не понимала почему. Он сидел рядом, такой большой и сильный, горбинка сломанного носа придавала очарование.
Руки с переплетением мышц на предплечьях притягивали взгляд. А гадкий внутренний голосок в груди радовался, что она сидит рядом. Штат осталась и будет оставаться с ним. Не Есения, которая «отлипла» от компании через неделю, не другие девчонки.
Штат не ревновала. Ей нравились пассии друга. По крайней мере, те редкие, кто задерживался рядом с ним дольше чем на одну ночь. Вкус у Вика все же был, несмотря на почти до конца забитую черепом спину. Просто ей нравилось быть константой. Это дарило особенное чувство удовольствия. Исключительности.
Всем хочется быть у кого-то на быстром наборе. Быть приоритетом, а не вариантом. Она для своих друзей такой была. Для Вика – особенно. Штат им дорожила. Но только с недавнего времени начала замечать, как приятно становилось, когда он действиями показывал, что дорожит ею не меньше.
Когда приходили СМС-ки от девушки и Штат, она не сомневалась, кому первому Вик ответит и придет на помощь. И ее бесило, что это перестало восприниматься как должное, как было раньше. Еще несколько недель назад между ними была просто дружба.
Но Вик тем утром за завтраком перестал быть для нее бесполым существом. И Штат раздражало, что теперь она замечает это: жилистые руки, кривую ухмылку, горбинку на носу. Его теплый взгляд, который для всех был холодным. Лед его серых радужек растапливался для нее.
Штат снова отмахнулась от самой себя. Просто игры сознания. Надо меньше пить пива.
– Хорошо бы, чтобы хоть кто-то нас так называл, – резонно заметил Эдик, потрепав Штат по волосам.
Она внимания на шутливый жест не обратила, уверенно кивнула.
– Будут.
Глава 6. Ненужные не выживают
Штат закурила, не зная, куда идет. Хотелось бы прямо и без крутых поворотов, а получалось влево и будто бы на хер. Дежавю окутало сознание: тоже проспект, ночь и осень. Только в этот раз природа не была такой дружелюбной – пальцы немели на холодном ветру. Район был знакомым; в отличие от Крестовского, Лиговский с тянущимися в стороны рукавами-промзонами был уютнее.
Она бросила сомневающийся взгляд на Соню, шагающую рядом. Выдохнула весь кислород.
– Осталось?
Подруга кивнула, достала из кармана капсулу.
– Последняя. Только не знаю, как это делать на ходу.
– Придумаю, – пробурчала блондинка, выкинула сигарету.
Синяя капсулка размером с ноготь оттягивала руку, будто она трактор на цепи за собой тянула. Это не наркотики – Штат так себя успокаивала. Снотворное из аптеки, которому нашлось другое применение, – не считается. Кофе, вон, тоже наркотик, и ничего.
– Меня почти не взяло в прошлый раз. Эффект как от вина был всего лишь, – задумчиво пробормотала она.
– Так в этом и прелесть, – хихикнула красноволосая. – Нам и не надо упарываться до пены у рта.
– Ну да, – согласилась Штат.
Посмотрела на идущего впереди Виктора. Тот словно почувствовал ее взгляд, обернулся. Кивнул на капсулу в руках подруги, пожал плечами, мол, дело твое.
На душе было гадко. Она еще час назад за семейным ужином обсуждала «Секс в большом городе», наблюдала, как мама режет сыр с плесенью, и хихикала с сестрой. А теперь идет по асфальту среди клубов, и карман снова тяжелеет под весом кастета.
Она же была здесь. В каком-то из домов жили друзья родителей, она точно помнит, как ее маленькую брали с собой в гости, а дома из камня казались настоящими небоскребами. Сейчас же она – палач, цепной пес, и мысли ее занимают совершенно другие.
Штат даже из дома не хотела уходить. Мама собиралась гладить постельное белье и смотреть сериал, сестра достала старую коробку с куклами Мокси. Штат хотела бы перебрать детские игрушки, сделать пару фото, закинуться пастой под кино.
Но она шла по темной улице с друзьями, курила и ощупывала пальцами капсулу с порошком. Ей это нравилось. Нравилось чувствовать опасность, кусающую за пятки, и осознавать, что она сама устанавливает правила.
Но эта дорога из одной жизни в другую… забирала все силы. Так же, как она шла домой, на цыпочках кралась к комнате после их первой драки.
Хотелось утопиться в собственных слезах. Но те отсутствовали. Потому что ей вроде как нравилась ее жизнь.
Нравилось проводить время с друзьями, нравилось смотреть фильмы с семьей. Но ночью… те бесконечные полчаса в пустом автобусе до своей станции, взгляд на спящего кондуктора и проверка телефона на предмет звонков от родителей… Штат хотела проломить себе грудную клетку и размазать сердце по заляпанным окнам транспорта.
Просто чтобы не чувствовать ничего.
Кстати, отличная идея.
– Я догоню, – махнула она друзьям.
Из глубокого кармана парки достала складное зеркальце и ручку. Присела на бордюр, вытряхнула содержимое капсулы на нижнее стекло. Стержень вынула, оставив от ручки корпус. Скрученные купюры были не для нее: неизвестно, где эти пятьдесят рублей побывали до этого.
Чистая новенькая трубка вошла в ноздрю. Порошок не надо было крошить, фармацевтические компании заранее позаботились об этом. Вдохнула. Мелкая белая пыль ударила в мозг.
Во лбу закололо, нос на секунду перестал дышать, Штат закашлялась от попадания вещества в носоглотку.
Тревоги отпустили. Вата заполнила конечности, прошлась от пальцев ног до черепа, исчезла. Глубокое спокойствие разлилось по организму. Штат улыбнулась. Вот как она себя на самом деле чувствует. Все остальное – надуманный невроз.
Она догнала друзей.
– Так какой план? – Штат захихикала, понимая, что не только тревоги из головы порошком вышибло.
Вик удивленно усмехнулся, глядя на девчонку. Кивнул Эдику, а сам печатал сообщение на телефоне.
– Если коротко – те мажоры нас не послушали, мне рассказали, как они снова продавали. И опять на школьной тусовке какой-то. Мы с ними не связывались, но знаем, что они сейчас в клубе рядом. Подловим у входа, скажем, что в курсе, где они обитают, и если не хотят валяться в ногах перед своими же друзьями, то пусть завязывают.
– Опять продавали?
Штат услышала только это. Эдик недовольно цокнул, повторяться не стал.
– Пришли. Там пара наших знакомых, Вик попросит их позвать мажоров на улицу.