— Я твою машину возьму на время.
— Не вопрос, Уилли.
Никакой это был не класс для Уилли Стонтона. Ему предстояло разыскать этого недоноска Джимми Данна и выяснить, что за сучка приходила расспрашивать о нем в баре рядом с его домом и как она догадалась связать его и Кэти Джонс.
Через два часа Уилли Стонтон наблюдал, как Джимми Данн, любуясь собой в каждой встречной витрине, — нет, он просто лопался от собственной важности, — неторопливо шагал по улице в его сторону. Уилли удивленно присвистнул: эта сявка и впрямь считала себя важной птицей.
Дождавшись, пока Джимми поравняется с задней дверцей его машины, Уилли неожиданно выскочил с пассажирского места:
— Привет, Джимми!
Джимми Данн переменился в лице. Казалось, первое, что он собрался сделать, — это рвануть наутек, но потом плечи его ссутулились, и он ответил:
— Здорово, Уилли. Как жизнь?
— У меня-то блеск, а вот у тебя как? — Уилли велел ему жестом забраться на пассажирское сиденье. Джимми побледнел, но повиновался. Уилли захлопнул дверь, обошел машину, уселся за руль и закрыл центральный замок.
Джимми оказался в западне.
— Ну как жизнь-то, Уилли? — повторил Джимми высоким, почти девчоночьим голоском. — Давно не виделись, что поделываешь? Как телефон, который я раздобыл для тебя, работает? Если надо еще, скажи только, я…
— Тут сегодня какая-то баба расспрашивала обо мне в «Несбитсе». Слыхал?
— Баба?
— Частный детектив. Обо мне и о блондинке, с которой ты меня свел.
— Ну и?
— Вспотел ты, Джимми.
— Жарко здесь, Уилли.
— Ты сказал, что у меня не будет проблем. Обещал, что я никуда не вляпаюсь.
— Уилли, клянусь, я тут ни при чем!
Уилли вынул из пачки сигарету.
— Зажигалка есть?
Джимми похлопал по карманам:
— Нет, похоже, забыл…
— Ладно, не парься. — Он включил прикуриватель. — Так, говоришь, ни при чем?
— Да я вообще не понимаю, с чего…
— Я не высовываюсь, Джимми. Побывал разок в тюряге, с меня хватит. Не понравилось.
— Да это ясно, братан, я полностью согласен.
— Так что я совсем не тащусь от этой бабы, которая ходит и все вынюхивает в моем баре.
— Уилли, слушай, клянусь, не знаю я ничего про нее. Может, она чего нашла в женском туалете.
— Вот как? А мне казалось, ты все прибрал, после того как она стрелялась.
Прикуриватель выскочил, и Уилли прикурил сигарету.
— Я прибрал, только… — У Джимми тряслись губы, он возбужденно махал руками перед лицом. — Может, у нее что осталось…
Свободная рука Уилли, как удав, обвила шею Джимми и зажала ее. Другой рукой он вдавил горящую сигарету в нежную кожу под правым глазом Джимми.
Джимми страшно и тонко завыл.
— Лучше бы ты заговорил, Джимми. Часика через полтора я должен быть в другом месте, — сказал Уилли, толкнув парня лицом к стеклу.
Теперь в машине несколько дней будет вонять горелым мясом.
Немного позже посетитель в закусочной «Эдди Рокетс» наблюдал, как мимо проехала серебристая «тойота». Уже во второй раз. Водитель явно был не из тех, кто выслеживает пиратскую радиостанцию или мошенника-адвоката. Здоровяк-посетитель заинтересованно разглядывал человека за рулем, присматриваясь к его жестам и мимике.
Этот человек был опасен.
20
Джон поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. Дожидаясь, пока швейцар откроет дверь, он потер глаза — за целый день он так находился, что от усталости почти валился с ног. Часы показывали двадцать минут седьмого.
Высокий темнокожий мужчина в серой форме открыл дверь и уставился на него сверху вниз.
— Гостей уже не пускаем. Сейчас вечерний чай.
— Я не гость. Мне нужна сестра Кэрол.
— Она ждет вас?
— Должна. Я ей звонил.
— Как вас зовут?
— Джон Квигли.
— Хорошо, подождите здесь.
Он закрыл дверь, а Джон закурил. Он успел докурить сигарету, пока охранник вернулся.
— Пойдемте, — сказал он.
Джон пошел за ним по чересчур теплым коридорам дома престарелых. Запахи, звуки, тихие голоса, поскрипывание резиновых подошв по кафельной плитке пола пробудили в нем воспоминания последних недель жизни отца.
— Подождите здесь. — Охранник ввел его в комнату с желтыми стенами.
Джон сел на синюю кушетку и взял журнал. Он уже собрался полистать его, но заметил, что охранник никуда не ушел, а настороженно стоит у двери. Джон сразу понял, что тот ждет какой-то неприятности. Все и вся вокруг него были настороже.
Скоро в комнату быстрым шагом вошла женщина лет сорока пяти, с веснушчатым лицом и кудрявыми рыжеватыми волосами, собранными в густой «хвост». Она носила безупречно белую медицинскую форму и прямо источала практичность.
— Сестра Кэрол?
— А вы, должно быть, детектив, — уверенно произнесла она. Взгляд ее зеленовато-карих глаз был если и не дружелюбным, то, по крайней мере, заинтересованным. — Вы хотели поговорить о Кэти Тодд?
— Да.
— После нашего разговора я позвонила Иоланде Воэн, — быстро произнесла она. — Правда, что Кэти в коме?
— Да.
— Понятно. — Джон заметил, что это известие сильно расстроило ее. — Вы можете рассказать мне, что случилось?
— Попытка самоубийства.
Сестра Кэрол прикрыла глаза и прошептала:
— Боже мой!
— Иоланда сказала вам, зачем я сюда приехал?
Она открыла глаза и, обернувшись, взглянула на охранника.
— Наверное, вы хотите узнать о том человеке, который не давал ей жить спокойно.
— Что за человек?
— Пожилой такой, с усами. Он приезжал к Кэти… недели три назад и ужасно расстроил ее. По-моему, она сильно испугалась.
— Я ничего не слышал о нем. — Джон подался вперед. — Сестра Кэрол, девушку, которую вы знаете как Кэти Тодд, на самом деле зовут Кэти Джонс. Двадцать шесть лет назад ее похитили с пляжа в Ирландии. Я приехал сюда, чтобы узнать у вас адрес — где она жила до того, как переехала к Дрейку Воэну?
Сестра словно окаменела. Охранник за ее спиной напрягся. Джон заметил, что его рука крепко сжимает ручку дубинки. Да что же тут такое происходит?!
— У вас есть удостоверение, мистер Квигли?
Джон протянул ей удостоверение и визитную карточку. Она внимательно изучила их, но ничего не сказала. В тишине громко тикали стенные часы. В конце концов Джон не выдержал:
— Слушайте, не хочу быть навязчивым, но все-таки… Что у вас здесь происходит?
Она резко подняла голову:
— Вы о чем?
— О том, например, что здесь делает охранник? Откуда такая нервозность?
Она снова взглянула на его удостоверение:
— Как я уже сказала, вы не первый, кто спрашивает о Кэти, и последний из приходивших очень настаивал, чтобы мы сказали, где она.
— Тот, с усами?
— Нет, другой, гораздо моложе.
— Как именно он «настаивал»?
— Грозился изуродовать меня. Если бы не Джамал, он, наверное, так бы и сделал.
Джон вынул записную книжку.
— Опишите, пожалуйста, этого человека.
— Да, конечно. На вид ему лет двадцать, стройный, но крепкого телосложения. На голове бейсболка, и у него весьма необычные глаза — почти желтые, как у кошки.
— Желтые?
— Да, я бы так описала его.
— А мужчина с усами?
— Он намного старше, пятьдесят — пятьдесят пять лет.
Джон записал и это.
— Вы сообщили в полицию, что молодой человек угрожал вам?
— Нет.
— Почему?
Помолчав, она тихо сказала:
— Потому что Кэти попросила.
— Но почему? И что более важно: как вы согласились, если парень серьезно угрожал вам?
— Я… видите ли, Кэти очень расстроилась, что молодой человек появился здесь. Вероятно, она всячески избегала его. А я не хотела причинять ей лишнее беспокойство. Кэти Тодд — самая приятная девушка, с которой мне довелось работать. Так получилось, через два дня после этого она уволилась, и я очень жалела, что она уходит. Пыталась отговорить ее, но она твердо решила. Это точно из-за того парня. Я видела ее лицо, когда сообщила ей о нем: она была совершенно раздавлена.
Сестра Кэрол вернула Джону удостоверение.
— А долго Кэти здесь работала?
— Три года.
— Тогда вы должны знать ее адрес.
— Конечно.
— Можете дать его мне?
— Скажите, правда, что Кэти… на самом деле не Кэти?
— Да. Ее украли, когда ей было два года.
— Бедная девочка… Она могла и не знать. Всегда такая добрая со всеми. Старушки души в ней не чаяли, она очень терпеливая. Попытка самоубийства, в голове не укладывается. Это так не похоже на нее.
— Сестра Кэрол, а Кэти рассказывала вам о своей семье?
— Ее мать умерла, и, насколько я помню, об остальных она не упоминала. Она была такая закрытая. Очень милая и очень закрытая. Я порадовалась, когда Кэти и Дрейк познакомились. Он просто обожал ее, а она его.
— Верно, он говорил, что они познакомились здесь. Она ухаживала за его бабушкой.
— Да, старушка любила ее как родную.
— Согласитесь, Дрейк — довольно своеобразный человек?
— Он талантливый. Он как-то подарил мне свою гравюру — невероятно талантливый художник.
— Вы бы видели, как он расписал комнату Кэти, — сказал Джон. — Она рассказывала вам о молодом человеке, который искал ее здесь?
Улыбка сошла с лица медсестры, и она посмотрела прямо в глаза Джону:
— Нет, но она очень испугалась, мистер Квигли, в этом я уверена. — Она взглянула на часы, пристегнутые к лацкану халата. — Пойду принесу вам ее адрес.
Джон посмотрел на часы — без двадцати девять. Он добрался до Паддингтона, где еще недавно жила Кэти Тодд. Моросил мелкий дождик, и, хотя ветер уже стих, холод все равно пробирал до костей. Джон зевнул.
Он поднялся по старым, стоптанным ступеням, открыл калитку и по заросшей сорняками дорожке подошел к двери запущенного небольшого дома в викторианском стиле, стоявшего в ряду других ему подобных.
Дом был разделен на квартиры, для каждой у входной двери был отдельный звонок. Только рядом с двумя звонками висели пластиковые таблички с фамилиями проживающих. Джон вздохнул. Он надеялся, что, хоть Кэти и перебралась в дом Дрейка, она все-таки оставила квартиру за собой. В противном случае ему просто не за что зацепиться.