Кэт погладила его колено.
– Вы делали все, что в ваших силах.
– Этого было недостаточно.
– Адам, для такого ребенка, как Мэв, никогда не будет достаточно.
Они ехали молча. Наверное, даже хорошо, что Адам смотрел только на дорогу. Вид у него был, честно сказать, пришибленный.
«Как быстро он принимает всю вину на себя», – подумала Кэт.
А у великовозрастной девицы – никакой ответственности за свою жизнь. Всегда виноват кто-то другой. Очень удобно.
– Зато я много чего узнала, – сказала Кэт. – Мои предположения подтвердились. Источником всех этих бед действительно был Эстерхаус. Он украл зестрон-Л и передал Никосу для доставки. А Никос решил часть оставить себе. Так отрава попала в «муниципалку».
– Вы сказали, для доставки? Кому?
– Этого мне Мэв не сообщила. Зато у нее есть свои мысли насчет того, кто за всем этим стоит. И знаете кто? – Кэт засмеялась. – Городская элита. Имен и должностей Мэв не называла, полагая виновными всех представителей власти. Она считает распространение наркотика целенаправленным действием, чтобы очистить город от разного сброда.
– Не хочется признаваться, но в чем-то я согласен с Мэв. Я тоже не в восторге от городской элиты.
Кэт удивленно посмотрела на него.
– Я не говорю, что они ангелы. Но чтобы сознательно распространять опасный наркотик? Это что же, радикальный способ избавить Альбион от отбросов общества? Большой скачок, ничего не скажешь.
За окном мелькали пустые обветшалые дома с выбитыми стеклами.
– Знаете, несколько дней назад схожая мысль забрела и в мою голову, – призналась Кэт. – Я посчитала ее параноидальной. Всегда так соблазнительно вообразить какой-нибудь заговор…
Она помолчала.
– Кстати, а вы знаете, что год назад Эстерхауса арестовывали? За марихуану, которую он выращивал у себя на заднем дворе.
– Впервые слышу.
– Кто-то помог ему замять эту историю, и он вышел сухим из воды. Возможно, федералы, которые оберегают своих давних свидетелей. Они похлопотали о закрытии дела.
Адам думал над ее словами. Потом тихо спросил:
– А если это были не федералы?
– Как вы сказали?
– Что, если Эстерхаус заключил другую сделку и потому избежал обвинений?
– Вы подразумеваете… подкуп?
– Работая в «Сигнусе», он имел доступ к неисчерпаемому источнику наркотиков. Очень весомый аргумент для подкупа.
– И потому Эстерхаус заключает сделку. С судьей. Или…
– С полицией, – докончил за нее Адам.
Это возвращало их к сомнительной теории заговора, но в свете новых фактов ее было трудно отбросить как параноидальный бред. Смерть Эстерхауса явно была наказанием. Кэт вспомнились слова Мэв о давлении на него. Кто-то заставлял его воровать зестрон и распространять по каким-то местам. Взрыв ее дома – тоже дело рук профессионалов. Кэт вспомнила, как бешено сопротивлялись мэр и Эд ее намерениям созвать пресс-конференцию и рассказать о жертвах нового наркотика. Власти Альбиона изо всех сил старались не замечать смерть трех наркоманов из Южного Лексингтона.
Не замечать? Или… скрывать?
– Едем в город, – вдруг сказала Кэт.
– Зачем?
– Хочу повидать Эда.
– Зачем? – снова спросил Адам.
– Сила привычки. Люблю иногда его помучить. К тому же у него может оказаться нужная нам информация. В данном случае кто из полицейских арестовал и затем отпустил Эстерхауса. И в каких еще делах засветился этот геройский коп.
– Откуда Эду знать такие вещи?
– У него есть прямой доступ к полицейскому отделу внутренних расследований. Там собраны досье на каждого их служащего. Если тот полицейский на чем-то попадался, сведения занесены в его досье.
– А что, если все они там на чем-то попадались?
– Адам, такое я не хотела бы видеть даже в страшном сне, – замотала головой Кэт.
Мэрия превратилась во что-то среднее между цирком и студией телевизионных ток-шоу. Повсюду были растянуты баннеры: «МЭР СЭМПСОН ОТКРЫВАЕТ ТОРЖЕСТВА В ЧЕСТЬ ДВУХСОТЛЕТИЯ АЛЬБИОНА»… «200 ЛЕТ ПЕРСПЕКТИВ»… «АЛЬБИОН: ВЗГЛЯД В ТРЕТИЙ ВЕК». В вестибюле поместили карту со схемой предстоящего двухмильного парада. Стоило повнимательнее к ней присмотреться, и каждый замечал любопытную особенность: шествие огибало центр города. Маршрут пролегал в основном вдоль северных границ. Подальше от Южного Лексингтона, который оказывался вне зоны торжеств.
Эд был на месте. Рекламной пестроты хватало и в его кабинете. Стена за его креслом была увешана плакатами в поддержку перевыборов мэра. Кэт зацепилась взглядом за один плакат: девочка, увлеченно прыгающая через скакалку. Внизу была надпись: «АЛЬБИОН. БЕЗОПАСНЫЙ СЕГОДНЯ. ЕЩЕ БЕЗОПАСНЕЕ ЗАВТРА». Кэт так и хотелось спросить: «Безопасный для кого?»
Как обычно, появление бывшей жены не вызвало у Эда бурной радости.
– Времени у меня не много. Это понятно? – пробурчал он, когда Кэт с Адамом уселись напротив. – Не праздники, а катастрофа. Бюро погоды предсказывает дожди. Кто-то распустил слухи о снайперах, и три школьных оркестра отказались участвовать в параде. А теперь еще полиция подарочек преподнесла. Говорят, что не смогут гарантировать порядок.
– Ты боишься беспорядков? Это же наш город, – елейным тоном произнесла Кэт. – Сегодня уже безопасный. А завтра – еще безопаснее.
– Что тебе понадобилось на сей раз? – хмуро спросил Эд.
– Мистер окружной прокурор, как исправная налогоплательщица я прошу оказать мне небольшую услугу.
– Надеюсь, это никак не связано со смертью от передозировки наркотиков?
– Косвенно. Думаю, ты слышал о моем взорванном доме. И о мертвом сотруднике «Сигнуса» тоже.
– Заказное убийство. Мафия Майами сработала. Во всяком случае, так мне сказали копы.
– Копы говорили еще кое-что. Эстерхаус своровал из «Сигнуса» наркотическое вещество, и он же подложил бомбу в мой дом, чтобы я больше не задавала разные неудобные вопросы.
– Найдется немало охотников взорвать твой дом, – засмеялся Эд.
– Но вешать на Эстерхауса еще и взрыв – слишком примитивно, – подхватил Адам. – Проще простого все свалить на мертвеца. Эстерхаус много лет вел себя очень аккуратно. Он попался всего один раз, год назад. Тогда его арестовали за выращивание марихуаны.
– Я об этом не слышал, – признался Эд.
– Ему не предъявляли обвинения. Арестовав, почти сразу выпустили. Мы хотим знать, кто его арестовывал.
– Зачем?
– Если у человека находят плантацию марихуаны, он подлежит аресту. Тут все предельно просто. Но Эстерхауса арестовывают и тут же отпускают, не предъявив обвинений. Зачем понадобился этот спектакль?
– Решение о его освобождении могли принимать на разных уровнях.
– Нас интересует самый нижний. Уличный, – сказала Кэт. – Хотим знать копа, который арестовал Эстерхауса.
– Да? А чего еще вы хотите?
– Мы хотим знать, не пытался ли Эстерхаус подкупить этого полицейского. И не было ли замечено… внезапное повышение благосостояния этого полицейского. Свяжись с отделом внутренних расследований. Может, у них это отражено в его досье.
– Может, и не отражено.
– Тогда достаточно имени. Эд, узнай его имя.
Бывший муж покачал головой:
– Кэт, ты пытаешься добраться до конфиденциальной информации. Ты ничего не получишь.
– Я уже получила пустой участок, на котором совсем недавно стоял мой дом.
– А я получил мертвого работника, – добавил Адам.
– Значит, вы оба заинтересованы в этой информации?
– Вы тоже должны быть заинтересованы, мистер Новак, – сказал Адам. – В качестве окружного прокурора.
– Добавлю: непревзойденного окружного прокурора, – послышался голос из двери.
В проеме стоял мэр Сэмпсон, облаченный в элегантный костюм-тройку. Войдя в кабинет, он, как и надлежало хорошему политику, сразу же направился к Адаму.
– Мистер Куонтрелл, рад снова вас видеть, – сказал мэр, награждая Адама заученным рукопожатием. – Вы ведь приедете на бал по случаю двухсотлетия города?
– Пока что не собирался.
– Но Изабель зарезервировала два билета для ближнего круга.
– Мне она ничего не говорила.
Сэмпсон мельком взглянул на Кэт, поморщился, но тут же снова нацепил улыбку.
– Вы вся в делах, доктор Новак?
– По уши, – проворчал Эд.
– Никак опять эти наркоманы?
Сэмпсон покровительственно похлопал ее по плечу. Кэт терпеть не могла подобных жестов.
– Вы слишком уж близко к сердцу принимаете всю эту историю.
– Да, ближе некуда. Если учесть, что взорвали мой дом.
– Но Эд держит руку на пульсе расследования, – сказал Сэмпсон. – Правда, Эд?
– Абсолютная правда.
– Кстати, не пора ли нам двигаться? – спросил мэр.
Эд посмотрел на часы.
– Да. Прошу прощения, нас ждут в комитете по организации парада.
Все вышли в коридор. Эд помахал рукой. Жест был универсальным и мог означать как «до свидания», так и «катитесь-ка с глаз моих долой». Вскоре они с мэром скрылись за углом коридора. Кэт презрительно фыркнула:
– Торопятся освоить доллары с наших налогов. Скорее бы прошло это чертово двухсотлетие.
В лифте они ехали вместе со служащей мэрии. Руки женщины были заняты большой кипой разноцветных листовок.
– Возьмите листовку! – бодреньким голосом предложила она.
Кэт взяла и прочла про себя: «Мэр Сэмпсон приглашает Вас на бал по случаю двухсотлетия Альбиона. Билеты круга гостей – 500 долларов. Билеты круга благотворителей – 2500 долларов. Билеты для ближнего круга – 10 000 долларов».
– Как вы думаете, Эд нам поможет? – спросил Адам.
– Если не поможет, я от него до самой могилы не отстану.
– Впервые слышу от вас такую серьезную угрозу, – засмеялся Адам.
– Едва ли, – пробормотала Кэт, продолжая разглядывать листовку.
Они вышли из лифта. Итак, билеты ближнего круга идут по десять тысяч долларов. Изабель заказала два.
– Я никому не угрожаю, – сказала Кэт и швырнула скомканную листовку в урну.
Повариха Адама приготовила им восхитительный обед. Корнуэльские куры в клубничном соусе, канадский рис. В ведерке со льдом дремала бутылка вина. А на столе, естественно, стоял канделябр со свечами. Все в лучшем виде, как думалось Адаму. Во всяком случае, он на это рассчитывал.