Выговорив последнюю фразу, сэр Перси в изнеможении упал на подушки, и доктор Оливейра тут же дал понять, что пресс-конференция окончена.
— Друзья, я не сомневаюсь, что у вас еще куча вопросов к сеньору полковнику, но прошу вас повременить с ними. Думаю, когда мой пациент наберется сил, мы продолжим…
Сеньору Анселмо, как ни странно, вняли. Слушатели, оживленно обсуждая невероятную историю, рассказанную сэром Перси, дисциплинированно покинули госпиталь, разойдясь по местным кофейням, пережившим, с появлением полковника, неслыханный экономический подъем, где оживленные дискуссии продлились едва ли не до рассвета. Уже утром подробности попали в местные газеты, затем, словно круги на воде, разошлись далеко за пределы Бразилии, а потом и Латиноамериканского континента. Их, разумеется, обсасывали и мусолили на все лады, порой снабжая такими цветастыми деталями, которых раньше, точно не было.
Пока раззадоренная прессой общественность решала для себя, что же на самом деле стряслось в сельве с сэром Перси и его спутниками, сам виновник переполоха, оставаясь в госпитале, отмалчивался. По словам доктора Оливейры, состояние его подопечного ухудшилось и, посему, беспокоить его не следует. А потом, примерно спустя неделю, полковник неожиданно исчез. Медсестра, являвшаяся к нему в палату каждое утро, обнаружила пустую постель, в ее изголовье лежала записка с единственным словом «Спасибо», выведенным по-португальски крупными буквами. Подчерк, как уверяли сведущие люди, принадлежал полковнику, хотя не исключалось, разумеется, что его могли подделать. Сэра Перси искали, но не нашли, он — как в воду канул. Столь неожиданное исчезновение героя такой запутанной истории, лишь подлило масла в огонь. Соответственно, версий, касаемо причин, понудивших путешественника к бегству, было выдвинуто ничуть не меньше, чем гипотез относительно природы открытой им Белой пирамиды, загадочной Колыбели Всего.
Некоторые из них звучали вполне убедительно, но хватало и откровенного бредовых, из разряда баек, какими алчные издатели приманивают падких на дешевые сенсации читателей. Писали, например, будто за сэром Перси пожаловал из леса разбуженный им демон мертвых Нзамби, и путешественник, в сильнейшей панике, кинулся наутек, куда глаза глядят. От Нзамби не убежишь, если побывал на том свете, он тебя обратно обязательно утащит, вопрос времени. А где еще, скажите на милость, если не в царстве мертвых, можно увидеть то, о чем тут понарассказывал сеньор Офсет, покачивали головами сторонники этого небесспорного варианта развития событий, и с опаской косились на лес, обступающий городок со всех сторон темной стеной без прорех. В сходной вариации страшилки, сэра Перси унес в когтях жуткий козловампир Чупакабра, похитив его прямо из-под носа охранявших миссию иезуитов полицейских. Нашлись даже свидетели, видевшие ужасное существо в небе над окрестностями Куябы в неверных лучах заката. Чудовище летело в сторону джунглей, тяжело взмахивая кожистыми крыльями, держа в когтях свою жертву. Чью еще крылатую статую видел сеньор полковник в храме у алтаря, понизив голос почти до шепота, вопрошали эти люди. Только это никакая не статуя была, а Чупакабра, собственной персоной, он ведь, как и скорпион, умеет замереть, от мертвого не отличишь, и цвета, будто хамелеон, меняет…
Еще говорили, например, будто за полковником пожаловали выследившие его Огненноголовые индейцы, вознамерившиеся заполучить обратно Ключ, подаренный ему по ошибке, которую он сам признал, и сэр Перси ударился в бега, чтобы не расстаться с сокровищем разом со скальпом. Или все же был похищен туземцами, правда, тогда оставалось неясным, зачем ему было записку писать? Так же представлялось сомнительным, чтобы туземцы отважились нагрянуть в город, памятуя их панический страх перед всем, что связано с человеческой цивилизацией. Хотя… Куяба — городок небольшой, провинциальный, а лес, как уже было сказано, рядом.
Куда более убедительной представлялась версия, по которой счеты с Офсетом свели головорезы-бандейранты, безжалостные «охотники за головами», которых он допек, обличая порочную практику работорговли. Или просто отомстившие ему, поскольку он, по собственному признанию, застрелил нескольких из них во время стычки в джунглях. Еще болтали, к сэру Перси подослали киллеров оборотистые дельцы, нажившиеся благодаря Каучуковому буму, который он имел наглость критиковать. А, власти, дескать, молча умыли руки, поскольку, гневные обвинения полковника по адресу каучуковых магнатов, беззастенчиво истребляющих аборигенов целыми племенами, ставили под угрозу их собственные карманы. Стремительно разлюбив неблагодарного путешественника, верхи искали способ, как от него избавиться. Объявлять национального героя персоной нон-грата и гнать из страны взашей было нельзя, мог случиться скандал, вот и пришлось прибегнуть к услугам профессионалов. В пользу гипотезы с участием наемных убийц, служил слушок, пущенный, как говорили, одной из медсестер, обмолвившейся, что незадолго до побега сэр Перси попросил у доктора Анселмо Оливейры заряженный револьвер, и уже расставался с ним, держа оружие под подушкой, поскольку всерьез опасался за жизнь, к чему имел самые веские основания. Конечно, доктор смог бы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу, если бы не погиб в скором времени при пожаре, дотла уничтожившем его дом вместе с обширной эзотерической библиотекой и ее хозяином. Длинные языки болтали, после своего загадочного исчезновения сэр Перси прятался там какое-то время, пока киллеры не напали на его след, что и стало для Анселмо Оливейры роковым…
На фоне столь экзотических гипотез, пересуды о том, что сэр Перси банально бежал от кредиторов, выглядели откровенно блеклыми. Тем не менее, они имели место. Утверждалось, например, будто месье Шпильман, получив крупный заем в парижском отделении банка Ротшильдов, заложил имущество траста «Атлантида», на поверку оказавшегося мыльным пузырем. И поскольку, полковник был соучредителем «Операции Троянский Конь», с исчезновением месье Поля финансовые обязательства легли непосредственно на него. А он и без этого был в долгах, как в шелках, понаделанных им в лондонском Сити, давно просроченных и отягощенных набежавшими процентами. Лучше уж по дремучим джунглям скитаться, нежели сгнить в долговой яме, ухмылялись придерживавшиеся этой версии читатели.
Кое-кто вообще не верил сэру Перси ни на йоту, утверждая, будто ни разоблаченным им работорговцам, ни каучуковым магнатам, ни чиновникам, повязанным с ними круговой порукой, никогда не было никакого дела до его бестолковой болтовни. Да и вся сомнительная история с его похищением, была чистым блефом, поскольку, ничего он, дескать, не открыл, в очередной раз вернувшись из Амазонии с пустыми руками и кучей баек, одна фантастичнее другой. Надо же хоть как-то сохранить лицо, подогрев интерес к своей персоне самолично инспирированным детективом с участием киллеров, ради удовлетворения гипертрофированного тщеславия, а оно единственное, что осталось у него при фактически обнуленном научном авторитете. Еще болтали, будто полковник, окончательно спятив, стал отшельником, поселившись на одном из бесчисленных уединенных островов в дельте Амазонки, словно герой знаменитого романа Даниеля Дефо, только по собственной воле. И еще, что он инкогнито подался в Европу, не имея средств на билет, вследствие чего ему пришлось под чужим именем завербовался кочегаром. И, наконец, что он стал скитальцем, простым бродягой. Так или иначе, сэр Перси исчез, словно провалившись под землю, и о нем долго не было ни слуху, ни духу, только пресса еще мусолила его имя какое-то время, ища способы поднять тиражи…
Периодически появлялась информация, будто прославленный путешественник погиб, всякий раз версии его смерти были романтичными и изобиловали эпическими подробностями, свидетельствовавшими в пользу того, что они — очередная вздорная выдумка редакторов. Утверждалось, например, что, быстро сделав морскую карьеру, полковник продвинулся из кочегаров в штурманы и храбро расстался с жизнью на капитанском мостике, когда свирепый шторм вдребезги разнес его шхуну у южной оконечности Большого Барьерного рифа, упокоив старого бродягу на дне пролива Торреса, разделяющего Австралию с Новой Гвинеей. Чуть позднее писали, будто сэра Перси сожрали акулы, полковник встретил конец на траверсе мыса Бурь, когда его каботажную посудину перевернула двадцатиметровая волна-убийца.
За известиями о гибели полковника частенько публиковались опровержения. Но не всегда. Порой он просто появлялся где-то еще, и тогда становилось ясно, предыдущие сообщения были враками. Так, например, его видели на Мадагаскаре, где он скончался от малярии, подхваченной в разгар поисков следов загадочного материка Лемурия, по легендам разделившего печальную участь Атлантиды. И, почти добился успеха, если б не Болотный Джек, скосивший его совершенно не вовремя. Полковника, не поднимая лишнего шума, закопали на старом кладбище католической миссии в Антананариву, говорили сведущие и давали крест. Потом сэр Перси опять появлялся на людях, развеивая слухи о своей безвременной кончине, и тогда его хоронили заново, при еще более драматических обстоятельствах, точно, как Джона Ячменное зерно из знаменитого стихотворения шотландского поэта Бернса. Или даже, как волшебную египетскую птицу Бенну, наделенную сказочными способностями непрестанно возрождаться смерти вопреки, символизируя непрерывные, уходящие в бесконечности жизненные циклы. Жрецы Мемфиса полагали Бенну душой бессмертного бога солнца Ра, выпархивающей из тела одного сраженного Осириса, чтобы переселиться в нового, и так несчетное число раз. С сэром Перси творилось нечто подобное. Словно какая-то сила безуспешно пытались погрести его под пожелтевшими страницами газет, но из этого ничего не выходило. Ни Барьерный риф, ни мыс Бурь не оборвали его ломанный путь. Напротив.
Однажды, например, как писали газеты, ссылаясь на проверенные источники, он попал в плен к свирепым пиратам Занзибара, кончив дни в колодках, ибо за него требовали выкуп, а правительство Его Величества отказалось платить, туманно намекнув, будто не знает такого гражданина. Согласно альтернативной басне, полковник все же уцелел благодаря вмешательству султана ибн Харуба, высоко ценившего прежние заслуги ученого. Но вскоре имел неосторожность рассориться с ним, и был выдал на расправу кровожадному суданскому полевому командиру ибн аль-Саиду, у которого к Огненному эфенди имелся счет еще со времен Египетской компании. При этом, якобы, британский посланник не ударил пальцем о палец. Далее сообщались леденящие душу подробности, как инсургенты сварили сэра Перси в кипящем масле, казнь состоялась в контролируемой мятежниками крепости Эль-Обейд, настоящем осином гнезде, устоявшем под ударами британской армии. Но и тут Перси Офсет вышел сухим из воды. Каирские газеты упомянули его в числе участников археологической экспедиции графа Карнарвона в Фивы, где среди росписей величественного Карнакского храма сэр Перси, якобы, искал доказательства кровного родства между фараонами и наследниками легендарных владык Атлантиды. Это было в 1910-м году. Практически одновременно его видели в Багдаде, он появился там незадолго до большой резни, учиненной «новыми османами» шиитам арабам. После падения власти Оттоманского султана громадный город лихорадило, и агенты германских спецслужб чувствовали себя как рыбы в воде, методично отстреливая англичан и их немногочисленных сторонников. Полковника, прибывшего инкогнито, якобы приняли за резидента британской разведки Томаса Лоуренса, больше извес