Лео не плачет, но по его лицу видно, что слезы могут подступить в любой момент. Ему только что исполнилось четыре. В прошлом месяце мы праздновали его день рождения на вечеринке, которую Джош и Мередит устроили у себя на заднем дворе, выбрав темой цирк и пригласив клоуна с аниматором, который скручивал из воздушных шариков разных животных.
Джош здоровается, натужно улыбаясь, и мне становится ясно: его что-то тревожит. На нем до сих пор рабочая одежда, хотя к ужину он всегда уже давно дома. Когда не нужно обрабатывать в ресторане клиентов, Джош работает по сокращенному дню, так что сейчас ему как раз самое время отдыхать в пижаме перед телевизором.
— Что случилось? — Открывая дверь шире, я приглашаю их в дом, подальше от дождя.
Однако Джош, по-прежнему держа руку на плече Лео, не двигается с места. Он бросает взгляд в сторону своего дома, а потом переводит его обратно на меня.
— Кейт, ты видела Мередит? Не знаешь, где она?
За спиной у гостей вспыхивает молния, рассекая небо до самой земли. Ровно через секунду гремит гром. Лео жмется к отцу, крепко цепляясь за его штанину. Дождь барабанит по крыше над крыльцом и струями стекает по желобу в водосточную трубу, образуя на газоне под ней лужу.
Я качаю головой:
— Нет, не знаю. Сегодня мы не виделись, — стараюсь перекричать шум дождя. — А ты ее потерял? — спрашиваю, хоть и знаю, что бить тревогу вряд ли стоит. Графика у Мередит как такового нет. Она работает доулой[2] и нередко срывается к роженицам даже по ночам. Не раз бывало, что я или Беа — чаще, конечно, Беа, потому что она работает на дому — оставались с Лео и его сестрой, когда Мередит нужно было срочно ехать на роды, а Джоша дома не оказывалось. Так что ничего необычного.
Джош объясняет, что нигде не может найти Мередит и что от нее нет никаких вестей.
— Скорее всего, она на родах, — озвучиваю я свое предположение.
Джош в сомнениях.
— Возможно, — неуверенно отвечает он. — Только… Она позвонила бы, если б поехала на роды. Она всегда меня предупреждает. А тут еще и Дилайла…
— Где она? — спрашиваю я. Дилайла — это дочь Джоша и Мередит. Ей шесть.
— Не знаю, — Джош мотает головой. — В том-то и дело, что где Дилайла, я тоже не знаю. — Как и я, он повышает голос, перекрикивая дождь.
Я снова предлагаю им войти, но Джош медлит, то и дело поглядывая в сторону, и я понимаю, что он ждет Мередит, ждет, когда она пойдет домой.
Джош начинает рассказывать, как все было. Восстанавливает ход событий. Утром он ушел на работу. После работы, как обычно, сел на электричку и поехал к няне за Дилайлой и Лео. Из Чикаго электричка выехала в 17.46 и в 18.26 прибыла сюда, в наш пригород.
— К няне я пришел примерно без пятнадцати семь, — вспоминает Джош.
Няня живет по соседству, примерно в миле отсюда. У нас с Беа детей нет, но где находится дом этой женщины, мне известно.
— Когда я вошел, — продолжает Джош, — няня сказала, что Мередит оставила у нее только Лео. Мол, решила сегодня Дилайлу никуда не вести, потому что у нее поднялась температура. Мередит отпросила Дилайлу в школе и отменила свои занятия.
Мередит преподает у нас в городе йогу. Подрабатывает в дополнение к работе доулой. К слову, не из-за денег — Джош хорошо зарабатывает. Он работает в сфере управления частным капиталом и имеет дело с весьма состоятельными клиентами. У Мередит все непредсказуемо — иначе говоря, то густо, то пусто. Бывает, что роды идут буквально сплошной чередой, а потом на несколько недель резко наступает затишье. Она не раз жаловалась, что ей не хватает постоянства, дела, которому можно посвятить себя в те дни, когда нечем заняться. Так она и пришла к йоге.
— А ты ей звонил? — спрашиваю я.
— Раз десять.
— Когда вы с ней последний раз говорили?
Джош запускает пальцы в волосы.
— Вчера, перед сном.
Когда Джош утром встал, Мередит еще спала. Он не хотел ее будить и поэтому только поцеловал в лоб перед уходом. День на работе был насыщенный, и Джош даже не смог улучить момент, чтобы написать или позвонить Мередит. Впрочем, она и сама не звонила, не писала.
— Для нас с Мередит это в порядке вещей. Иногда мы за день чуть ли не каждой мелочью поделимся, а иногда нет времени и словом перекинуться. С Дилайлой я сегодня тоже не говорил, — горько вздыхает Джош. — Ушел на работу, пока она еще спала. Совершенно не помню, была ли она вчера квелой, хоть убей. Всю голову сломал, пытаясь вспомнить. — Джош на взводе. Он не плачет, но его глаза и нахмуренный лоб выдают, как сильно он беспокоится. — Это совсем не похоже на Мередит. Не позвонить спустя столько времени…
После этих слов мне становится не по себе: что-то явно случилось. И дело не просто в том, что Мередит и Дилайла не выходят на связь. А в том, что поводов для волнений, возможно, было бы меньше, если б не еще один случай. Я говорю о Шелби Тибоу. Десять дней назад девушка вышла на пробежку, но так и не вернулась домой.
— И какие у тебя мысли на этот счет, Джош? — В знак поддержки я кладу ему руку на плечо.
— Когда няня сказала, что Дилайла не у нее, я не встревожился. Поначалу, — признается Джош.
Все же ему показалось несколько странным, что Мередит не позвонила рассказать про жар у Дилайлы или хотя бы не предупредила, что ее не надо будет забирать у няни. Не в духе Мередит промолчать о таком.
— Просто Дилайла, — продолжает Джош, — болеет почти все время.
Школа — настоящий рассадник бактерий. Из-за частых простуд Дилайлу даже прозвали магнитом для микробов. Джош решил, что у Мередит не нашлось времени присесть и позвонить, ведь она была вся в заботах о дочке.
— Когда мы вышли от няни, я знал, что сейчас мы приедем домой и там нас будут ждать Мередит с Дилайлой. Даже не сомневался. Если честно, Кейт, у меня и мысли не было, что дома их может не оказаться. Еще до выхода от няни я набрал Мередит, чтобы спросить, нужно ли что-нибудь купить в аптеке. Какие лекарства или сок. Или фруктовый лед на палочке. Дилайла всегда просит фруктовый лед красного цвета, когда у нее высокая температура. Только его и ест в это время.
— А дальше что?
— Я попал на автоответчик.
Джош сразу рванул домой. Завернув на подъездную дорожку, он вышел из машины и открыл гараж. Тот был пуст, в доме темно. Солнце еще не село, но непогода навлекла полумрак, из-за которого точно захотелось бы включить свет, тем более что Дилайла боится темноты.
Тогда-то Джоша и охватило беспокойство. В доме их с Лео ждал только пес, чьи пустые миски недвусмысленно говорили о том, что он с утра не кормлен.
— А если «температура», как выразилась няня, слишком слабое слово? — опасается Джош. — Сезон гриппа уже прошел. Вдруг это менингит? Или аппендикс лопнул? Или сепсис?
— Или обычный отит, — предлагаю я чуть менее ужасающий вариант. Присаживаюсь перед Лео на корточки и ласково говорю: — Лео, зайка, не расскажешь, какая сегодня была Дилайла? Она хорошо себя чувствовала? Может, у нее что-то болело?
Лео в упор смотрит на меня, сжимая в руках любимое одеялко. Он очень застенчивый. С другой стороны, ему всего четыре — вряд ли он мог бы осознавать, что Дилайле нездоровится. Не стоит, кстати, забывать и про нашу погоду. Громы, молнии, ураганы, сильно поднялся уровень реки… Каждый день нас только и делают, что предупреждают об угрозе наводнения. Я слышала в новостях, что машины на улицах застревают в воде. А подтопленные дороги, сообщили корреспонденты, крайне опасны. Хватит и пары футов в глубину, чтобы машину унесло потоком. За несколько дней уже выпала месячная норма осадков. В Чикаго, на окраине которого мы живем, к людям в дома приносит канализационные отходы. Словом, кошмар.
Вдруг сзади слышатся какие-то шорохи. Я оборачиваюсь и вижу, что, минуя полукруглую арку, отделяющую кухню от прихожей, к нам идет Беа. Как всегда, босиком. Джинсы на ней промокли почти по колено.
— Я услышала ваши голоса! — весело восклицает она.
Мы не виделись с ней с самого утра. День на работе выдался тяжелый, я почти двенадцать часов простояла на ногах. Провела несколько операций, усыпление. А перед самым моим уходом привели собаку с выпадением прямой кишки. Я вполне могла перенаправить хозяев в круглосуточную ветклинику, но не стала. Вместо этого попросила нескольких фельдшеров остаться и помочь мне вправить выпавшую кишку, а затем наложить шов, тем самым сэкономив хозяевам несколько сотен долларов. Подобные клиники неотложной помощи дерут три шкуры — тем людям такое явно не по карману. Сомневаюсь, что они пошли бы туда. Представляю, как нелегко бедной собаке было бы ждать до утра…
Когда я вернулась домой, Беа работала у себя в студии. Я решила ее не беспокоить. Нам с ней так редко удается пересекаться, вот даже сегодня, когда Беа давно будет спать, я сяду заполнять журналы. «Оставь на утро», — постоянно говорит она мне в надежде, что мы ляжем одновременно. Но я если отложу на утро, то непременно забуду.
В дом врывается поток ледяного воздуха. Май почти на исходе. По прогнозам, в этом году Эль-Ниньо[3]обеспечит лето более холодное и промозглое, нежели обычно.
Беа зябко натягивает вниз рукава кофты, приобнимает меня за талию — рука у нее теплая, не в пример погоде — и целует в макушку.
Я поднимаю взгляд и ввожу ее в курс дела:
— Джош не может найти Мередит с Дилайлой. Ты их не видела сегодня?
Беа на мгновение задумывается.
— Мередит забегала утром… — Она переводит взгляд на Джоша. — У вас молоко закончилось, и она пришла немного попросить.
— Во сколько она приходила? — спрашивает Джош.
— Рано, часов в восемь, — отвечает Беа. — Дети хотели на завтрак хлопья. Подушечки с корицей, да, Лео? — обращается она к Лео с улыбкой, и тот стеснительно улыбается в ответ. — Мередит оставила их дома и прибежала к нам.
— А она не говорила, что Дилайле плохо? — спрашивает Джош.
Беа качает головой: