– Могу набросать вам картину в целом, – сказал я категорично. – Вы рассказали, что были слишком болтливы с Лейлой Зента. Сообщили ей о существовании вашей частной связи между Европой и Нью-Йорком, предназначенной для переброски сюда некоторых товаров, которые нельзя провозить через таможню. Лейла передала это своему приятелю Фрэнку Ломаксу. Затем к Ломаксу обратился Джулиус Керн, которому нужна была надежная связь для пересылки одной очень важной вещи из Европы от его патрона. Ломакс глотает наживку, договаривается с вами и представляет клиента, Джулиуса Керна. Точно?
– Точно, – смущенно подтвердил Осман-бей.
– Отсюда и начались все мои неприятности. Джулиус знал, что в посылке на двести тысяч долларов драгоценных камней. Ломакс для него – лицо второстепенное, которое никогда не осмелится влезть в дело, и играющее роль обычного посредника. Операцией руководили вы, но о вас – он ничего не знал и потому решил подсунуть вам какого-нибудь человека, который бы стал сообщать о каждом вашем шаге. Точно? Тогда он навел необходимые справки и от Лейлы узнал, что вы имеете слабость к женщинам, особенно к исполнительницам танца живота. Потом ему совсем нетрудно было втянуть вас в карточную игру, продуть тысячу долларов, разыграть комедию на тему отсутствия денег и предложить взамен эту девку, которая, как он утверждал, является настоящим виртуозом.
– Змеей, которую я пригрел на своей груди, – заметил Осман-бей с горечью.
Селина неожиданно подняла голову. У нее было взволнованное лицо.
– Умоляю вас, выслушайте меня, – воскликнула она дрожащим голосом. – Не делайте скорых выводов!
– Тебе, дорогая, придется немедленно ответить на рад вопросов, – сказал я мягко. – Например, ты расскажешь нам, кто такой патрон, о котором говорит Джулиус.
– Не знаю, – тут же ответила она.
Я схватил Селину за руку и так вывернул ее за спину, что девушка упала передо мною на колени.
– Селина, милая, – сказал я, – пойми, мне ведь лично совсем не больно, и даже если я вынужден буду сломать тебе руку, мне от этого не холодно, не жарко.
– Нет, – застонала она, – нет, умоляю вас.
– Тогда отвечай на вопросы. Начнем сначала. Кто такой патрон?
– Большой Макс, – раздался с порога металлический голос. – Большой Макс Моррель, Бойд.
– Спасибо, Джулиус, – ответил я несколько принужденно.
– А теперь отпусти девчонку, иначе я рассержусь.
В комнату вошел Джулиус Керн. Пистолет в его руке сидел так же безупречно, как и все вещи на нем.
Я отпустил Селину. Она поднялась.
– Все в порядке? – спросил Керн.
– Он сделал мне больно, Джулиус. Он действительно сделал мне больно, ужасно больно, – захныкала она как маленькая девочка, с которой плохо обращаются. – Я… у меня что-то сломано там… внутри.
Белесый шрам Керна задергался.
– Ничего, дорогая. Он за это заплатит.
– Только действуй решительно, Джулиус, это же касается меня, – сказала она.
– Ладно.
Керн с угрозой посмотрел на Османа-бея.
– Слушай, жирная свинья, Селина останется здесь. Сейчас я выйду и ровно через минуту вернусь. И если ты осмелишься даже взглянуть на нее, я тебе…
– Нет, умоляю вас, – завопил Осман-бей. – Клянусь на Коране, что не сделаю ей ничего плохого. Даю вам слово…
– Я вернусь, – повторил Керн. – А теперь, Бойд, давай-ка сюда твою пушку.
– Пожалуйста. Но она разряжена.
– Я проверю, – сказал он. – Брось ее на ковер и подтолкни ногой к девушке.
Я послушался, и мой «магнум» оказался рядом с Селиной, которая поспешно наклонилась и схватила его.
– Осторожно, милая, – сказал я преувеличенно взволнованно. – Не забывай о больной руке. Ведь, может быть… там что-нибудь сломано… внутри.
Она покраснела от ярости.
– Подонок… Я хотела бы…
– Не сейчас, дорогая, – прервал ее Кёрн. – Пошли.
Пока мы стояли, ожидая лифта, я подумал, что события, которые начали раскручиваться с приходом Керна, напоминают мне нечто уже виденное. Впрочем, не удивительно. Просто я опять присутствую на просмотре пленки, где, черт знает, в какой раз наблюдаю эту дурацкую сцену: эпизод, в котором прогуливаюсь под прицелом пистолета.
Глава 8
Машина. Джулиуса Керна стояла на углу дома. Внутри сидел человек. Джулиус наклонился к нему и что-то тихо сказал.
Несмотря на тонкий слух, мне ничего не удалось разобрать.
Джулиус впихнул меня на заднее сиденье и уселся рядом. Машина сорвалась с места. Я приятно расслабился на подушках.
– Джулиус, – сказал я, пытаясь говорить как можно дружелюбнее. – У тебя есть виды на меня?
– Конечно, Бойд.
– А позволь спросить, какие?
– Полагаю, мы можем обсудить это, Бойд, – ответил он медовым голосом. – Почему бы не начать с самой главной проблемы? Ты исполнил свою роль и мне больше не нужен. По правде говоря, даже одно твое существование уже обременительно. Сначала я намеревался послать тебя к хозяевам, но у них тоже имеется какое-никакое самолюбие. И тогда я переменил решение.
– Готов поспорить, что оно мне не понравится, – сказал я мрачно, – но я его все-таки выслушаю.
– Посмотрим фактам в лицо, Бойд, – сказал он любезным голосом. – Кому нужен какой-то частный детектив?
– У меня дома есть одна небольшая книжка, – отозвался я с проблеском надежды, – почему бы не воспользоваться ею и не позвонить всем девушкам оттуда в алфавитном порядке. Я уверен, что кто-нибудь из них охотно займется мною. Ну во всяком случае хотя бы на один вечер.
– Да брось ты, – произнес он небрежно. – Я уже решил эту проблему, вспомнив о двух людях, которые весьма обрадуются, получив тебя в подарок. Ты меня понимаешь, Бойд?
– Мне становится грустно даже от одной мысли о них. Впрочем, рассказывай сам.
– Это Фрэнк Ломакс и Лейла Зента. После той небольшой корриды вчера вечером и всего, что ты сделал с ними, они тебя-просто обожают… Ты бы видел, как они реагируют только на одно твое имя.
Я осторожно вытащил из кармана пачку сигарет и достал одну, чтобы закурить. Джулиус щелкнул зажигалкой. Мне показалось, что он улыбается.
– Ну, Бойд, что ты об этом скажешь? – спросил он, толкая меня локтем в бок. – Мы едем в «Оттоман».
– Джулис, – спросил я, – а чей труп был в подвале?
– Труп? Какой труп?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Готов спорить. – тебе известно о бронированной двери подвала и секретном запоре.
– Ну и что?
– Когда мы спускались туда, Лейла объяснила, почему Фрэнк считает этот секрет лучшим средством защиты содержимого подвала. Шифр ведь знают только три или четыре человека. Поэтому, если что-нибудь оттуда пропадет, очень легко будет найти виновного.
– Ты болтаешь без остановки, но ничего не говоришь конкретно.
– Уверен, ты все прекрасно понял, Джулиус, – сказал я. – Тот, кто прошлой ночью убил этого человека, знает шифр, иначе бы не проник в подвал. Лейла утверждает, что таких людей трое или четверо. Все они должны работать на Ломакса. Другими словами, человек был убит по приказу Фрэнка, не так ли?
– Ну и что? – пробурчал он. – Тебе-то какая разница?
– Я видел труп. И даже если от него освободились сразу после этого, я – свидетель, который может подтвердить, что видел его в подвале. Ты думаешь, Ломакс оставит меня в живых, если поймает?
– Конечно, Ломакс убьет, уничтожит частного детектива, – воскликнул он со смешком. – А я буду проливать слезы.
– Вряд ли, – сказал я. – Моя секретарша, мое дело, два-три типа, которые работают в той же области, может, сперва и станут плакать. Но потом в конце концов зададут себе один и тот же вопрос: что же такое раскопал наш Дэнни, если его посчитали нужным ликвидировать. И придут к одному и тому же ответу: он работал на некого Османа-бея, который утверждал, будто украли дочь его компаньона пять-шесть дней назад. Они обязательно зацепятся за эту ниточку. Ты такого хочешь, Джулиус?
– Заткнись! – воскликнул он.
– Может, ты думаешь, Большому Максу Моррелю это нужно? – спросил я, почти извиняясь.
Он наклонился к шоферу.
– Оставь пока «Оттоман», поезжай к парку.
– Большой Макс Моррель, – сказал я задумчиво. – Один из великих?
– Самый великий, – заверил меня Джулиус.
– Его выдворили из Штатов около трех лет назад?
– Да, примерно. Теперь он руководит организацией европейского бюро через посредников. Когда Большого Макса выслали, организация была разделена на секторы, разумеется, с общего согласия. Ему оставили два-три крупных дела: в Италии и на юге Франции. Он сохранил долю кое в чем и здесь, на Западе, всем этим я руковожу от его имени. Больше мне нечего добавить.
– Значит, ты здешний руководитель? Следовательно, Большой Макс должен доверять тебе, Джулиус?
– Ну разумеется. До его отъезда мы десять лет работали вместе.
– Вероятно, потеря двухсот тысяч долларов при таких связях не имеет для тебя большого значения?
Я почувствовал, как он подскочил.
– Лучше замолчи, Бойд, – произнес он хрипло.
– Ты не понял, Джулиус. Просто я сам пытаюсь в этом немного разобраться.
– Достаточно.
– Послушай, – сказал я как можно любезнее, – ведь ты все-таки хочешь получить драгоценности, правда же? Мой клиент Осман-бей, эта мерзкая старая свинья, хочет заиметь и камни, и девушку. Ломакс хочет только камни. Думаю, отец девушки будет рад получить одну свою дочь. По существу, все хотят одного и того же. Если Ломакс заполучит камни, он передаст их тебе. Если я – то передам своему клиенту, а он, в свою очередь, опять же тебе. Так зачем нам ссориться?
Некоторое время Керн не шевелился. Машина продолжала медленно двигаться в глубь 66-й улицы, потом выехала на Бродвей.
Тут Керн резко выпрямился и сунул руку в карман пиджака.
Мне показалось, что я потерял три года жизни, пока ждал, когда он ее наконец вытащит.
Однако в руке оказалась только пачка сигарет. Я с признательностью взял одну, и мы закурили.
– Забавные мысли у тебя, Дэнни.