– Дурак, – кивнула я. – Выслушай меня. Я не пришла не потому, что не хотела. Я пошла к родителям и… встретила Карнатара Вирне.
Вот так. Вроде и соврала, а вроде и сказала правду не моргнув глазом. Не стану уточнять, что он меня похитил и заставил пережить несколько очень неприятных моментов.
– Советника? – В глазах Кэда промелькнуло беспокойство. – Что он хотел?
– Выяснял все о своем сыночке. – Я неопределенно пожала плечами. – Я правда хотела уйти, но, сам понимаешь, Карнатар Вирне – это не однокурсник с потока. Хочешь не хочешь, а приходится беседовать.
– Дейна, он тебе угрожал? – подозрительно прищурился Кэдерн.
– Нет, – рассмеялась я. – Он угрожал Смилю. Обещал прописать ему ремня.
Кажется, Кэд немного успокоился. Во всяком случае, атмосфера между нами стала заметно дружелюбнее.
– Так что там с ужином? – Я нервно закусила губу.
– Остыл, – пожал плечами Кэд.
– Ты же маг. Согреешь?
Когда его лицо озарила улыбка, я подумала, что ради этого момента стоило пережить все, что я сегодня пережила. Теплые губы, теплое дыхание, нежность без тени жестокости и абсолютная, безграничная уверенность, что все будет хорошо. На ум пришел поцелуй с Карнатаром. Кэд не делал мне больно и вряд ли сделает. Кэд боится меня напугать или обидеть, он слушает и слышит. Он не заламывает мне руки и не кусает губы. Но и такого всплеска чувств, лишающих сознания, не вызывает. С ним хорошо, просто хорошо.
И почему мне этого достаточно?
Глава девятая
В ту ночь я спала одна. Эри поехала к родителям, которые жили в городе, и осталась там на все выходные. Я же все время провела дома, проспав почти весь день. Отправила родителям записку, что не смогу прийти, и как следует отдохнула. Кэд тоже уехал в город, по университетским делам, так что мне никто не мешал.
«Мне часто снится сон.
Я стою на балконе дворца, мои руки окоченели, но я не могу найти в себе силы отпустить перила. Я смотрю на дорогу, по которой уходила прочь, оставляя свою душу в этом месте, где никому не интересно, кто ты и что чувствуешь. Я чувствую движение сзади и знаю, что это Фар. Но почему-то не могу вспомнить его имя. И свое не могу. Я знаю, кто мы, знаю, что пережили, но почему-то все это кажется таким далеким, будто прочитанным в старинной книге.
– Моя принцесса. – Его голос, заметно изменившийся, царапает слух.
– Оставьте меня, – говорю я.
– Вы простудитесь. Идемте на праздник.
– Оставьте меня! – кричу я. – Убирайтесь!
Рука, протянутая ко мне, безвольно опадает, и я сжимаюсь при виде боли, промелькнувшей в его глазах.
– Позвольте хоть любоваться на вас, – просит он. – Пожалуйста.
– Уходите. – Я закрываю глаза. – Ненавижу вас.
– Боитесь.
– Не подходите ко мне! Уходите!
Он удаляется, не проронив ни слова. Я поворачиваюсь к нему.
– Вы ответите за все, что сделали.
– Нисколько не сомневаюсь, – отвечает Фар. – Принцесса, я сделал много того, о чем сожалею. Но о том, что я сделал тогда, я не пожалею никогда.
– Вы омерзительны. Я добьюсь вашей казни.
– Буду счастлив, – устало говорит он, и я содрогаюсь.
В этот момент я верю, что он действительно рад принять смерть от моих рук.
Потом я просыпаюсь, вытираю ставшие привычными слезы, что-то ем, не чувствуя вкуса… Каждый день, раз за разом».
Книга читалась очень тяжело. По кусочкам, с многочисленными перерывами. Иначе становилось грустно. То ли это магия автора, то ли я просто слишком сильно переживала о Мадлен, но каждое упоминание ее о Фаре вызывало в душе волну гнева, сожаления, любви. Они оба были по-своему несчастны, и почему-то мне казалось, что принц очень долго жалел о том, что предал возлюбленную.
Когда стемнело и глаза устали от сложного мелкого почерка (тут жаловаться, конечно, грешно, ведь я сама писала точно так же), я поняла, что Эри до сих пор нет, а время уже подбирается к ночи. Я задумалась.
Не сказать чтобы у Эри были хорошие отношения с родителями. Во всяком случае, она никогда особенно не стремилась проводить с ними время: слишком много контроля, слишком много требований. Может, она повела к ним Тара, знакомиться? Надо на всякий случай отложить немного денег на подарок, на случай, если летом они решат пожениться.
Потом я вспомнила про три месяца, отпущенные Карнатаром. Они казались мне жутко маленьким сроком. «Разберись с учебой» – что это значило? Понятно, что университет я не закончу. Принцессе общая магия особенно не нужна, у нее есть родовая, в разы более сильная. Но не хочет же Карнатар, чтобы я отчислилась? Как объяснить Кэду, что я – принцесса и должна (кому, мне интересно?) вернуться во дворец? Согласится ли он променять обычную девушку Дейну на свою несостоявшуюся невесту Дейнатару?
– Привет! – Эри забежала в комнату, на ходу стаскивая шапку. – Ну и мороз!
– Как родители? – спросила я. – Ты познакомила их с Таром?
– С Таром? – удивилась Эри. – Нет, конечно, нет. Все хорошо. А как твое свидание?
– Чуть не провалилось. – Я не стала ничего объяснять.
Эри выглядела очень странно: раскрасневшаяся, счастливая, рассеянная.
– Ты собираешься спать? – спросила подруга.
– Да, наверное. – Я зевнула. – Почитаю еще немного – и лягу, завтра пары. Кстати, нечистология. Надо бы почитать кое-что, раз ты говоришь, что этот, как его там… зверюга.
– Райэн Криц, – напомнила Эри. – И он не зверь.
– Да? – Я удивилась, ведь еще недавно подруга костерила его самыми последними словами.
– Да. Он извинился. На самом деле он очень милый.
– Не говори об этом Тару, – рассмеялась я. – Он этого Крица быстро закатает в ковер и вынесет.
Подруга ничего не ответила, но мне показалось, будто в комнате повисло напряженное молчание.
– Спокойной ночи, – сказала я, отворачиваясь с книгой к стене.
Ответа не последовало.
Уже когда я засыпала, на границе между сном и явью привиделась картинка из детства.
Я лежала в огромной кровати, окруженная подушками, и тихо хныкала от головной боли и жара. Простыла, с каким ребенком не бывало? Слишком много непослушания, слишком легкие платья и слишком затяжная весна для Алурты. Лекарства в меня уже влили, заставили сделать ингаляции, заплели на ночь волосы и уложили спать, велев отдыхать. А как, простите, отдыхать, когда заложен нос, болит горло, а в голове будто маленькие молоточки стучат, методично и больно?
Дверь в спальню тихо приоткрылась. Сил поворачиваться и смотреть, кто там пришел, не было.
– Привет, – раздался голос.
Я моментально вскочила, но тут же поморщилась.
– Карнатар! Вы приехали!
Я не видела его больше месяца. Какая-то деловая поездка.
– Привет, принцесска! – Советник улыбнулся устало. – Ты чего это разболелась?
– Простыла, – вздохнула я.
– Лечишься? – строго спросил он.
– Рита заставляет пить кучу настоек, маги вокруг бегают. Даже папа разок заходил.
– Вот оно что, – удивился Карнатар. – А я тебе привез вот что…
Он достал из-под кровати большого игрушечного дракона. От удивления и радости я открыла рот и не смогла закрыть. Драконы… они безумно дорогие. С тех пор как погиб последний, такие игрушки было не найти – слишком мало народу помнило, как выглядят драконы, слишком мало изображений осталось. Где Карнатар добыл его?
Дракон был красивым, белым, ростом в половину меня. Я зарылась в мягкие крылья игрушки и тихо, радостно засмеялась.
– Спасибо!
– Пожалуйста. А теперь – спать. Повидались – и хватит. Завтра проверю, как тебя лечат. Ложись, Дейнатара.
– Не могу, – надулась я. – Голова болит.
– Тебе от головной боли что-нибудь дали? – Карнатар нахмурился.
– Что-то дали. Не знаю что. Их зелья не помогают.
– Помогают, просто медленно. Ты ребенок, тебя нельзя лечить магией. У тебя еще своя не проснулась.
– А когда проснется?
– Спи, Дейнатара. – Советник встал и потрогал мой лоб. – Скоро температура спадет.
– Дракона дайте. – Я протянула руки к новой игрушке и, получив желаемое, улеглась с ней в обнимку.
– Спокойной ночи, принцесска.
– Спокойной ночи, – вздохнула я.
Дверь тихо закрылась, оставив меня одну. На смену непрекращающейся тоске пришло ощущение безопасности. Дракон лежал рядом, то ли охраняя, то ли подбадривая, а завтра ждал отчет о моем обучении, который я с таким нетерпением готовила для Карнатара…
– Вы – идиоты, – именно с этих слов начал лекцию Райэн Криц. – Никто из вас не сможет назвать и пары признаков присутствия нечисти.
– Пауки, – хмуро отозвалась я.
– Что, простите? – подобрался Криц.
Он был действительно хорош собой и всячески это подчеркивал. Каштановые пушистые волосы спадали на глаза, полные чувственные (я действительно произнесла это слово?) губы то и дело кривились в усмешке, а уж рубашка, излишне обтягивающая тело, говорила сама за себя.
– Пауки, – повторила я. – Там, где есть нечисть, есть пауки.
– Ваша фамилия?
– Сормат.
– Двойка. Не пауки, а членистоногие.
– О, ну конечно, – пробормотала я.
Эри как-то странно на меня покосилась.
– Сейчас Сормат наглядно продемонстрировала всеобщую безграмотность, – продолжал тем временем Криц. – Вы не станете ползать по полу в поисках пауков.
Я вспомнила пауков в «Волчьем Углу». Там впору было не по полу ползать, а по углам с топором ныкаться.
– Изменение магического фона! – рявкнул вдруг профессор.
Все подскочили, сзади послышались крепкие выражения. Нельзя так пугать людей в восемь утра!
– Что? – не удержалась я.
Криц прищурился.