– Ни среди мертвых, ни среди живых, – продолжала Назира.
– Что это значит?
– Пока не знаю. Можно мне мою сумку?
– Принесите Назире ее вещи! – крикнула ведущая.
В кадр тут же вбежала Катюша с бесформенным кожаным мешком.
– У Полины тоже такая была, помнишь? – подпрыгнула на стуле Юля. – Сумка-пельмень!
– У нас у половины колледжа такие, – пожала плечами Лиза и, вспомнив, что ее просили комментировать все происходящее на экране, добавила: – Мне всегда было интересно, почему экстрасенсы сразу не могут взять с собой вещи?
– Но не у всех же черная с золотой цепью на ручке? Тихо, смотри…
Экстрасенс достала из сумки чашу и палку, напоминающую деревянную толкушку для пюре. С полуулыбкой на губах принялась медленно водить ею по краю чаши, то и дело постукивая до звона. Эти плавные движения вызвали у Лизы раздражение. Она положила ногу на ногу и скрестила руки на груди.
– Слышите? – с придыханием спросила Назира у тети Любы.
– Звенит.
– Но как приглушенно. Заметили? Как будто сквозь вату или во сне… Звук есть, он живой, но мы его не слышим. Она, – экстрасенс указала на фотографию Полины, – тоже живая.
– Ох, слава тебе… – перекрестилась тетя Люба.
– А звука не слышит.
– Это как? Оглохла, что ли? Память, может, потеряла?
– Нет, с памятью все в порядке. Она как будто в ней сейчас живет. Все время вспоминает, как вы ей куклу подарили, с длинными такими, блестящими волосами.
– Еще бы они не блестели, – смахнув слезу, улыбнулась тетя Люба. – Она ж их маслом каждый день намазывала. Я хвать блины печь, а масла нет.
– Этого не вижу. Зато вспоминает, как в последний раз маленькой ручкой по тем волосам провела. Вижу только голову куклы, тела уже нет.
– Собака его сгрызла, было дело.
– А голова эта – самое ценное, что у нее есть. Она сжимает ее в кулачке, только волосы наружу торчат. Поглаживает их, прощается, а потом протягивает ладошку и отдает.
Лизу передернуло. Она вспомнила, как маслянистая пакля плюхнулась ей на ладонь. Полина тогда постеснялась прийти на праздник, поэтому вручила странный подарок рано утром. Лиза испачкала ночную рубашку маслом и до обеда выслушивала от мамы, какая она «бестолковая халда». Парень с камерой подошел ближе. Видимо, нужно как-то прокомментировать.
– Подружке подарила, – опередила ее тетя Люба.
– Мне, – кивнула Лиза и почувствовала на плече горячую ладонь Юли. – Так и было.
– Она ей потом на день рождения фирменную куклу принесла. Та младшей перешла, когда Польке играть надоело.
– Не надоело. Она пожертвовала, ради сестры.
Лиза услышала, как всхлипнула Юля. Наверное, нужно было так же положить руку ей на плечо или сказать что-то ободряющее, но Лиза застыла, не решившись что-либо сделать.
– Такая у нас девочка, да. – На экране появился крупный план тети Любы, вытирающей со щек слезы. Лиза впервые видела, чтобы Полинина мама плакала. Стало не по себе. Она отвела взгляд от экрана.
– Этого же никто не мог знать, правда? – посмотрела на нее ревущая Юля.
– Никто.
– А я говорила, они настоящие!
– Она сейчас оказалась там, где находится, – продолжала Назира, – из-за какой-то девушки. Мне идет образ светленькой…
– Это я! – не дослушав, заерзала на стуле Юля.
– Не высокой…
– Ну точно!
– Но и не низкой. Среднего роста. Не полной и не худенькой, нормальной комплекции. Очень рассудительной, серьезной.
На этот раз слишком маленькая даже для своих тринадцати лет худышка-Юля промолчала, покосившись на Лизу. Только в этот момент девушка сообразила, что речь, скорее всего, и правда о ней.
– Это Лизка наша, – подтвердила догадку тетя Люба, – лучшая подружка Полинина.
– Не знаю, имя мне не идет. Но эта девушка должна что-то знать.
– Она была там, когда Полинка пропала.
– Любовь, – обратилась к ней ведущая, – давайте расскажем экстрасенсу, что произошло с вашей дочерью. Возможно, зная обстоятельства, она сможет лучше понять свои видения.
– В общем, в прошлый четверг они с подружкой собирались на занятия в училище…
– В музыкальном колледже, верно? – поправила ее ведущая.
– Ну да. Они там вместе на пианисток учатся. Лизка туда всегда мечтала поступить, а моя Полинка с ней за компанию поехала и тоже поступила, представляете? Талантливая девка у нас…
Поехала, потому что настояла Лизина мама. Побоялась отпускать дочку одну.
– Получается, она живет не с вами?
– Нет, мы сами в Невинногорске, а она в областном центре, в Новопетровске. Там Лизкины родители квартиру снимают, а мы доплачиваем, как за койку в общежитии. Ну, в общем, вместе они живут.
– Расскажите, что произошло в прошлый четверг?
– Пропала она. Из закрытой квартиры на четвертом этаже, представляете? – Голос тети Любы дрогнул. – Девчонки вместе на учебу собирались. Лизка вышла в подъезд, внизу подождать.
– В квартире жарко в пуховике, – посмотрела в камеру Лиза, найдя наконец, что прокомментировать.
– Ждала-ждала Полинку, а ее все нет. Вдруг эсэмэска приходит. Мол, не жди меня, у меня месячные начались, останусь дома.
– Этого не могло быть, я знала, когда… – Лиза почувствовала, как краснеет. – А у нее в тот день с утра была специальность, такое не прогуливают. Я подумала, вдруг кровотечение…
– В общем, Лизка молодец, вместо учебы пошла обратно, проверить, как она там. В дверь звонит, а Полинка не открывает.
– Я попросила ее закрыть за мной на задвижку. У нас в квартире дорогое пианино. Гибрид цифрового и акустического, не сильно тяжелый, его легко вынести.
– Звонила, стучалась – бесполезно. Набрала мальчика Полининого. Тот приехал, слесаря вызвал. В общем, выломали задвижку, в квартиру зашли, а Полинки нет.
– Слесаря вызвала я. Платон сам хотел вскрыть, но сразу не получилось, а у него руки… – Лиза снова покраснела. Наверное, от собственного косноязычия. Она хотела сказать, что Платон тоже пианист, что ему нельзя рисковать пальцами, а вышло, будто у него лапки…
– Вот это да! – подняла брови ведущая. – Может быть, с ней что-то случилось в подъезде?
– Говорю же, квартира изнутри закрыта была. И менты весь подъезд обшарили. А еще у них там дверь такая тяжеленная. Когда закрывается, грохот аж на улице слышен.
– Я бы услышала внизу, – подтвердила Лиза.
– Тем более странно, почему подружка Полины не услышала, как она выходит, – потерла подбородок экстрасенша.
– Потому что она не выходила, я бы… – начала было Лиза, но, заметив, как на нее покосилась Юля, умолкла.
– Вот что вижу я, – продолжала Назира, взяв в руки фотографию Полины. – Рядом с вашей дочерью есть девушка. Молодая, но очень умная и целеустремленная.
– Лизка, – кивнула тетя Люба.
– Подождите, дайте договорить.
– Давайте послушаем экстрасенса. – Ведущая погладила Полинину маму по руке. – Может быть, узнаем что-то полезное.
– Дай бог…
– Так вот, эта девушка любит вашу дочь как родную сестру.
Лиза отвела глаза.
– Что есть, то есть, – согласилась тетя Люба.
– Но она ей завидует.
Лиза подняла взгляд на монитор, словно не расслышала и ждала повтора. Юля повернулась в ее сторону. Парень с камерой подошел к ней так близко, что, казалось, линза вот-вот запотеет от ее дыхания. Лиза отвернулась.
– Да ну, – снова перебила Полинина мама.
– Любовь, давайте послушаем.
– Сейчас эта девушка чувствует перед вашей дочерью вину.
Лиза закусила губу.
– Да за что ей завидовать, ну правда… – всплеснула руками тетя Люба.
– Она знает.
– Что знает, Назира? – вмешалась ведущая.
– Где может быть эта девушка. – Экстрасенс погладила фотографию Полины.
– Ничего я не знаю, – замотала головой Лиза. – Она, наверное, про какую-то другую девочку говорит. Может, кто-то из колледжа?
– Да ну, – повторила тетя Люба и, оглянувшись в сторону выхода, крикнула: – Лизка, ты слышишь, что говорят?
– Назира, девушка, которую вы описываете, сейчас здесь.
– Пойдем, – Юля взяла Лизу под локоть и потянула вверх, – выйдем к ним.
– Не хочу. Я ничего не знаю.
– Лиз! – донесся из наушника голос тети Любы. – Сюда иди, не боись.
– Пойдем, – погладила ее по плечу Юля. – С мамой постоим. Ничего эта Назира нам не сделает.
Лиза встала и на непривычно мягких, словно желейных ногах поплелась в большой зал.
– Здравствуйте, Лиза, – встала ей навстречу ведущая. – Назира, эту девушку вы видели?
– Не могу сказать точно, но энергетика похожа.
– Это не я. В смысле, я не знаю, где может быть Полина, иначе давно бы рассказала.
– Дайте мне вашу руку, – обратилась экстрасенс к Лизе.
Девушка сама не поняла, как оказалась в кресле, в котором минуту назад сидела ведущая. Экстрасенс накрыла ее руку своими ладонями снизу и сверху. Опустила веки и сжала ладони с такой силой, что у Лизы хрустнули пальцы. Она отдернула руку.
– Ну что же ты ладошку убираешь. – Назира открыла глаза. – А говоришь, ничего не скрываешь.
Она посмотрела на Лизу таким проницательным взглядом, будто видела что-то, о чем сама девушка не догадывалась.
– Мне больно! Вы же со всей силы сжали.
– Вспоминай.
– Что вспоминать?
– Ты знаешь.
– Бред какой-то, – снова замотала головой Лиза. – Ничего я не знаю. А если знала бы, давно бы уже все рассказала тете Любе и следователю. Зачем мне что-то скрывать? Не выдумывайте!
Экстрасенс поджала губы и посмотрела на стоящих рядом родственников Полины с таким видом, будто своими словами Лиза подтвердила каждое ее слово.
– Она знает. Вот увидите.
Глава 6
Зажмурившись, Лиза в очередной раз проигрывала пять тактов, на которых вечно запиналась. От духоты разболелась голова, но окна в темное время суток она больше не открывала. Очередной завиток мелодии превратился в какофонию, слившись с трелью будильника. Пора. Лиза захлопнула крышку пианино с той же молниеносностью, с какой каждый раз по будильнику ее открывала. Именно это действие – начинать и заканчивать репетицию вовремя – она считала своим главным преимуществом. Куда до него абсолютному слуху или длинным пальцам? Ими обладают многие. Она же всегда знала, что должна быть единственной.