— Американцы, действительно вернули его, но только после того, как была создана ядерная бомба. Понимаешь?
— Нет.
— При помощи ядерного оружия они стали владеть миром, и в этот же самый момент копье потеряло свою силу. Вот так.
Даша сидела, опустив голову.
— Тогда причем здесь пещера? — равнодушно спросила она.
— Необходимы новые источники магических сил. — Он посмотрел на нее и уже совершенно серьезно добавил: — Поэтому я здесь.
Даша вздрогнула.
— Полетаев, прости, ты что, действительно во все это веришь?
— Но я же оказался здесь.
— Ты же сказал, что приехал бы сюда в любом случае.
— Вот это и есть настоящая магия. Значит нам суждено быть вместе.
Даша хотела что-то спросить, но не успела: в дверь постучали. Пребывая в растерянности, она встала и пошла открывать, несмотря на то что полковник делал ей отчаянные знаки не делать этого.
Весь коридор заполняли мужчины.
— Добрый вечер, мадемуазель. Простите, что побеспокоили вас.
— Добрый вечер, что-нибудь произошло?
— Это все к тебе? — послышался за спиной скрипучий голос. Судя по интонациям, полковник был шокирован. — Не многовато ли в такой час?
— Они по делу, — буркнула Даша: — По крайней мере, надеюсь на это. Какое дело, синьор Салино?
Итальянец ревнивым взглядом изучал Полетаева за ее плечом.
— Мадемуазель, вы бы не могли спуститься вниз? Нам надо срочно переговорить.
— На ночь глядя?!
— Да, прибыл костюм Деда Мороза, и мы хотим, чтобы вы посмотрели, на ком он сидит лучше.
— Это не может подождать до утра? Что за спешка...
— Да, но за ночь вы можете передумать, — Салино многозначительно понизил голос. — Тем более что для этого есть повод.
— Какой еще повод?
— Это правда, что вы хотите предложить роль Деда Мороза вашему российскому другу? — выпалил Дебузье. — Все в гостинице только это и обсуждают!
— О чем говорит этот сумасшедший? — спросил полковник по-русски.
— Он боится, что ты отнимешь у него роль Деда Мороза, — кусая губы, пояснила Даша.
Полетаев издал крякающий звук.
— Простите, месье, — обратился он к швейцарцу, — я не знаю вашего имени...
— Дебузье, Максимилиан Дебузье. — Толстяк моментально извлек из кармана визитку и протянул полковнику. — Оптовая торговля сушеными фруктами.
— Очень приятно, месье Дебузье. — Полетаев внимательно изучил визитку. — Мое имя Сергей Полетаев, смею вас заверить, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Я даже не предполагал, что здесь готовится карнавал.
— Как! — вскричал Салино, — разве мадемуазель вам не говорила, что мы собираемся отмечать Новый год по-русски?
— Какой патриотизм! — восхитился полковник, и, не переставая улыбаться, добавил по-русски: — Могу себе представить, как ты заморочила этим бедным людям голову.
— Ничего подобного. Они сами напросились.
— Месье Полетаев, — вмешался Дебузье, — раз уж мадемуазель устала, может быть, вы нас посвятите в тонкости...
— Разумеется! — Даша выволокла из-за себя упирающегося Полетаева и подтолкнула его в коридор. — Он специалист по всякого рода маскарадам. Лучшего консультанта вам не найти.
— Но мы же не договорили!
— Идите, Сергей Павлович. Кому, как не вам, заниматься вопросами интеграции и взаимопроникновения культур. А поговорить мы всегда успеем.
— Когда ты собираешься ложиться спать? — Он попробовал подмигнуть ей правым глазом.
— Я уже сплю, — ответила Даша и захлопнула дверь.
ГЛАВА 151
На самом деле Даша спать не собиралась. Обхватив голову руками, она попыталась возобновить работу мозга. Интуиция подсказывала: ее обманывают все, у кого на это есть хотя бы пять минут. Поведанная же Полетаевым история по дикости превосходила все услышанное доселе.
«Мне нужен всего один нормальный человек, — говорила она самой себе. — Всего один. Если в ближайшие полчаса я не переговорю хоть с кем-нибудь вменяемым, то сойду с ума...»
Только как среди стада сумасшедших найти нормального? Нормальные сюда не ездят по определению. Она попыталась вспомнить хоть кого-то без признака безумия в глазах. И сразу же по памяти стеганул взгляд зимнего неба. Вот кто владеет собой на все сто процентов. Надо было отправляться к ней с самого начала, уж кто-кто, а фрау Мюльке, будучи единственным вменяемым человеком во всей гостинице, сумеет развеять безумный настрой окружающих.
2
— Добрый вечер, Катарина, я не поздно?
Немка лениво хохотнула.
— Хотела бы я знать, когда здесь бывает поздно. Проходите, Даша. Выпьете со мной?
— Нет, спасибо. — От литра вина ее и так основательно штормило. — Я на сегодня все.
— Ну как хотите.
Мюльке достала из бара бутылку местного бальзама. Едва взглянув на зеленовато-желтую жидкость, Даша ощутила легкий прилив тошноты. Как только люди пьют этакую гадость?
— Прозит! — Сделав небольшой глоток, Мюльке на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь букетом лекарственных трав. — Где потеряли своего рыцаря?
— Он вместе с остальными примеряет наряд Деда Мороза.
— Надеюсь, ему повезет.
Даша оглядела номер. Ни одной лишней вещи, все на своих местах, только что снятый свитер тут же был повешен в шкаф на плечики. Ни стакана, ни бумажки, ни пылинки. У нее же в номере к вечеру даже присесть было негде.
— А вы почему одна?
— Решила отдохнуть.
— Отдохнуть? — Для неугомонной фрау, любой простой выглядел нехарактерным. — Надеюсь, вы не заболели?
— Нет. Просто мало спала в последние два дня. — Катарина зевнула, прикрыв рот рукой. — Еще полчасика посижу и буду укладываться.
Значит, следовало торопиться с вопросами.
— Я тогда помешала вам посетить пещеру, — начала Даша издалека.
— Ерунда. Я просто прогуливалась.
— Разве вы не хотели туда зайти?
— А что мне там делать?
— Жениха попросить, — засмеялась Даша.
— Чего просить? Их здесь и так хоть отбавляй.
Еще раз зевнув, немка долила в рюмку зеленоватой отравы.
— Как же я сегодня устала...
Испугавшись, что ее попросят удалиться быстрее, чем она успеет все выяснить, Даша торопливо спросила:
— Кажется, вы единственная, кто не верит в магическую силу пещеры.
— Пещеры? — отрешенно переспросила Мюль-ке. — Какой пещеры?
— Горной Девы.
— Ах, вы вот о чем... — В серых глазах появилось странное выражение. Несколько секунд Мюльке молчала, будто забыла, о чем говорила. — Не уверена, что единственная, но не верю. — И снова повисла пауза.
В другой раз Даша, скорее всего, не обратила бы на задумчивость темпераментной фрау никакого внимания или списала бы все на усталость, но сейчас ее чувства были обострены до предела. Она вдруг вспомнила, как разозлилась Мюльке на свою подругу, когда та ненароком упомянула о посещении пещеры. Кажется, она что-то сказала о счастливом разрешении всех проблем.
— А что случилось с вашим мужем? — сами собой произнесли губы.
— С моим мужем? — Переход был таким неожиданным, что немка, казалось, действительно не поняла вопроса. — В каком смысле?
Понимая, что совершает страшную бестактность, Даша все же продолжила:
— Простите, что спрашиваю, но отчего он умер?
— Сердце. — Мюльке смотрела в сторону. — Он слишком много ел и пил.
— Вам его не хватает?
Катарина повернула голову. На тонких губах появилась жестокая усмешка.
— Мне, кажется, вы не очень внимательны к тому, что вам рассказывают.
— Простите?
— Я уже неоднократно давала понять, что мужа своего ненавидела. И его смерть облегчила наши обоюдные страдания. Просто мне повезло немного больше.
Даша не знала, что сказать. Ее просто потрясло столь циничное заявление.
— Чем же он вам так не угодил?
— Он был бабником. Причем самого отвратительного пошиба. Он не брезговал ничем и никем. Знаете, есть такая порода мужчин — им не знакомо понятие преданности или верности, лишь бы дорваться до любого женского тела, которое они еще не щупали. Омерзительно. — Мюльке махом опрокинула рюмку. — Меня держит единственная мысль — что он сейчас в аду.
— Но... — ошарашенная Даша пыталась найти наиболее нейтральные слова. — Разве нельзя было развестись?
Немка полоснула рыжеволосого детектива недобрым взглядом.
— Вы или слишком наивны, или задаете свои вопросы с какой-то непонятной целью. Хотела бы я знать — с какой?
В голосе зазвучала сталь.
— Простите, это действительно не мое дело.— Даша жалко улыбнулась.
— Да нет, сдается мне, что ваше. Вы не умеете врать.
Веснушчатые щеки слегка порозовели.
— Не умею.
— Тогда ответьте честно — зачем вам понадобился мой муж.
— Ваш муж?!
— С какой стати вы о нем вспомнили.
Надо было или отвечать или уходить.
— Катарина, только обещайте, что не будете смеяться.
— Я постараюсь. — В самом деле, глядя на это рубленое окаменевшее лицо, трудно было представить, что его вдруг озарит хотя бы тень улыбки.
И тогда Даша решила выложить все как на духу.
— Понимаете, Катарина, я сейчас пребываю в каком-то нереальном состоянии. Все, ну буквально все, меня уверяют, что легенда о Горной Деве — правда...
— Легенда не может быть правдой, — перебила немка. — Иначе она называлась бы по-другому.
— Не в терминах дело. Все верят в магию этого места.
Мюльке пожала плечами.
— Кажется, я догадываюсь, к чему вы клоните. Вы припомнили слова Фионы и теперь хотите выяснить, не просила ли я в пещере о смерти моего мужа?
Даша с трудом удержалась от того, чтобы не отвести глаза.
— Да. Именно это я и хочу узнать.
Немка насмешливо улыбалась.
— И какой ответ вы хотите услышать?
— Я хочу услышать правду. Можно сказать, вы моя последняя надежда.
— Что бы под этим подразумеваете? — Мюльке отодвинулась от стола и тряхнула головой. — Вы хотите чьей-то смерти?
— Нет, что вы, нет... — Этого только не хватало. — Мне просто нужна земля под ногами. Еще немного, и я действительно поверю в то, во что обычно люди верят, когда немного того, — она постучала пальцем по виску. — А вы единственная, кто...