— Для кого?
— Для окружающей среды.
2
Комиксов найти не удалось, потому, побродив бесцельно по гостинице, Даша оказалась там, где в конце концов оказывалась всегда за последние семь дней — возле бара. Ни перед стойкой, ни за стойкой никого не было.
«Не иначе как энергетические демоны всех сожрали, — мелькнула мрачная мысль. — Ну и на здоровье...»
Взобравшись на табурет, она уронила голову на Руки.
Больше всего ее терзало то, что она никак не могла понять, как относиться к происходящему — как к мистике или к реальности. Хотя какая разница? Если орудуют потусторонние силы, то ей с ними голыми руками все равно не справиться. Если же действует реальный человек, то он, или скорее она, настолько хитра, что ни за что себя не выдаст.
Собственное бессилие злило больше, чем все темные силы вместе взятые. С другой стороны, ее совесть чиста — инспектора она предупредила, а тот уж сам пусть решает, как ему спасаться. В конце концов, насильно жить не заставишь.
И ей почти удалось убедить себя, что больше это дело ее не касается, но маленький черт, который, как известно, сидит на левом плече, по обыкновению начал подзуживать:
— Ты же детектив, как ты можешь оставить это дело без внимания? Неужели тебе совсем не интересно, что происходит в этой пещере? А вдруг инспектор и в самом деле умрет?
Дашин чертик был добрым, отзывчивым существом, только уж больно беспокойным.
— Ищи русскую, ищи, — нашептывал он.
«Да уйди ты, бога ради!»
— Вам приготовить коктейль? — раздался над ухом заботливый голос.
— Как вы меня напугали! — Подскочив, Даша схватилась за сердце. Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как к ней подошел бармен. — Коктейль? Нет, нет, спасибо. Мне доктор запретил употреблять алкоголь несколько дней.
— Какой кошмар! — искренне ужаснулся бармен. — Это самый жестокий рецепт, о каком я только слышал.
Даша с силой растирала виски.
— И не говорите. Особенно накануне Нового года.
— Тогда выпейте хотя бы вина, от него еще никому хуже не становилось.
Не желая обидеть милейшего Жан-Жака, она кивнула.
— Согласна. Хуже мне уже вряд ли будет.
Непривычная тишина давила.
— А почему так пусто? Где все?
— Отправились на горку.
— Сейчас? Поздно же...
— Сегодня решили провести соревнования. Кто выиграет, будет Дедом Морозом.
Несмотря на подавленное состояние, Даша улыбнулась. Так вот куда сбежал Полетаев.
— Да, это гуманнее чем дуэль. Может, мне тоже пойти? — она немного оживилась. — Разомнусь немного, отвлекусь... Кстати, а я так и не получила пропуск на подъемник.
Жан-Жак выставил бокал на стойку.
— Я не предлагал вам, потому как немного опасаюсь за ваше здоровье.
— Не думаю, что начну покорять местные склоны прямо с сегодняшнего дня, но на всякий случай... Вдруг мне понадобится, а вас не будет.
— Тогда вам надо будет обратиться к месье Беранжу. Кстати, после горки пропуск опять сдаете ему. Вы ему ключи, он вам пропуск. Вы пропуск — он ключи. Запомните? — бармен явно пытался ее развеселить.
— Ключи в обмен на пропуск, все понятно. — Даша вздохнула. — А зачем так сложно?
— Гости постоянно все теряют: на горке — ключи, в номерах — пропуска, поэтому мы просим их сдавать сразу после возвращения в гостиницу. Даже если они просто заходят оставить лыжи и переобуться.
Внезапно изнутри что-то дернуло.
— Переобуться? — Схватив бокал, она сделала большой глоток. — А ведь и вправду, на гору в ботинках не полезешь.
— Простите, я не расслышал, — бармен подался вперед.
— Нет, нет, я сама с собой... А эти приходы и уходы где-то отмечаются?
— Конечно! Месье Беранжу все отмечает в своем журнале. Он настоящий бюрократ.
— Он не бюрократ. — Ореховые глаза светились счастьем. — Он святой.
3
Идея, пришедшая ей в голову, была до гениальности проста: в горнолыжных ботинках на гору не залезть, следовательно, из общего количества проживающих дам надо вычеркнуть всех тех, кто в утро ее посещения пещеры катался на горке. А для этого следовало заполучить журнал месье Беранжу.
Если бы не соревнования, у стойки портье толпилась бы куча народа, и тогда был бы шанс стащить журнал незаметно. Но увы, площадка перед входом была непривычно пуста.
Делая вид, что скучает, Даша неторопливо подошла к стойке администратора и принялась перебирать цветные буклеты с рекламой отеля и окрестных достопримечательностей. Седой, благообразный, как реклама бриолина, месье Беранжу приветливо улыбнулся.
— Мадемуазель Быстрова, как вы себя чувствуете?
«Дожила, — шевельнулась раздраженная мысль. — Скоро ни о чем другом меня и спрашивать не станут...»
— Благодарю, хорошо, — она нашла в себе силы ответить вежливо. — И с каждой минутой все лучше и лучше.
— Рад, рад, слышать. Вы желаете куда-нибудь пойти? — Взгляд его задержался на проспектах, которые она крутила в руках. — Наверное с вашим другом?
«Ну, все-то они здесь знают!»
— Да вот, подумываем, как провести вечер. Из-за болезни мне так пока еще ничего и не удалось увидеть.
— О, в таком случае позвольте вам порекомендовать...
Администратор принялся с жаром расхваливать какой-то охотничий ресторан. Даша кивала головой и, делая вид, что внимательно слушает, как бы по рассеянности повернула журнал регистрации к себе.
Месье Беранжу удивленно замолк. Даша махнула рукой:
— Продолжайте, продолжайте, я вас внимательно слушаю... Какой у вас во всем порядок, так приятно, что вы все тщательно записываете — кто ушел, кто пришел... — Она открыла журнал на дате своего посещения пещеры, список отсутствующих был внушительным.
— Иначе и быть не может, — озадаченно потер переносицу администратор. — У нас останавливаются важные персоны, а в разгар сезона слишком много людей, всякое может случиться. Потому наш принцип — никаких посторонних. Кроме того, мы стараемся предупредить пикантные ситуации...
— Пикантные? — Даша захлопнула журнал и словно невзначай положила на него несколько буклетов. — Что вы под этим подразумеваете?
— Если человек приехал отдохнуть один, то вряд ли захочет, чтобы его внезапно потревожили. — Фраза прозвучала настолько многозначительно, что стало ясно — смысл здесь всего один: задача гостиничного персонала успеть предупредить подгулявшего мужа или жену.
— Как хорошо, что вы мне об этом сказали! — при этом она старалась смотреть администратору прямо в глаза, ибо тем временем накрыла журнал буклетами и прижала стопку к груди. — Вы меня очень успокоили, это так необыкновенно... прозорливо, и как только в следующий раз я захочу, чтобы меня никто не беспокоил, я приеду отдыхать только в ваш отель. Нет, это просто замечательное правило!
Месье Беранжу улыбался, но было видно, что он несколько удивлен ее внезапным воодушевлением.
— Если вы не против, я присяду в баре и посмотрю все проспекты. Я их обязательно потом верну.
— Ну что вы, что вы, — тот сделал галантный жест, — оставьте себе, они для этого и существуют.
— Спасибо! — Конопатые щеки пылали от стыда: еще ни разу Даше не приходилось ничего красть. — Вы не представляете, как мне приятно. Кстати, кажется вас разыскивала мадам Юппер.
Было бы неплохо спровадить администратора, пока тот не хватился своего журнала.
— Мадам Юппер? Но она могла позвонить... — и он посмотрел на телефон.
— Мне показалось, кто-то звал вас из подвала... — Когда женщина врет, зачастую она теряет чувство реальности.
— Подвала? — еще больше удивился месье Беранжу. — Но... Впрочем, схожу, узнаю.
— А я пока посижу за стойкой. — И Даша метнулась в сторону бара, ежесекундно ожидая окрика в спину.
4
Времени было не больше пары минут. Все еще трясущимися от стыда руками Даша разгладила салфетку и сначала переписала имена всех постояльцев гостиницы, перед которыми стояла приставка mm или mle, а затем принялась за список сдавших ключи в день посещения пещеры до десяти утра. С неизвестной она столкнулась около десяти, следовательно, все, кто взял пропуск до этого времени, имеют алиби. К счастью, администратор обладал красивым и четким почерком, единственная проблема заключалась в том, что имен было слишком много, а переписать надо было все. Перепроверив список, Даша насчитала всего шесть отсутствующих фамилий. Многовато, но для начала уже кое-что.
Теперь следовало вернуть журнал на место. Она поспешила обратно к стойке рецепции и сделала это весьма вовремя — навстречу уже шел администратор, вид у него был крайне озабоченный.
— Мадемуазель».
— Месье Беранжу, просто не знаю, что со мной весь день творится, — затараторила Даша, не давая последнему и слова сказать. — Кажется, я забрала у вас со стола все, что там было, — она протянула журнал, — простите меня, бога ради!
Администратор пронзил ее взглядом, от которого бедной женщине стало не по себе. Взяв журнал, он молча поклонился и ушел.
Обессиленная Даша рухнула в кресло возле камина. Отдышавшись, она, уже не таясь, достала порядком измятый лист и внимательно перечитала фамилии. Улыбка постепенно гасла. В то утро отсутствовали всего шестеро: Мюльке, Пикше, Кроуль, Клоди, Берг и Родригес. Даша прикрыла глаза. Есть из кого выбрать: маленькая избалованная итальянка, тарахтящая с такой скоростью, что никакой русской не под силу, здоровенная норвежка, похожая на русскую не больше чем те тюлени, на которых она наверняка охотится, занудная английская старая дева, жгучая бразильянка, при виде которой мужчины выскакивают из штанов, и две немки, уже давно сидящие в печенках. Настроение снова стало портиться. Может быть, она кого-то пропустила? Приставка приставкой, а ошибка могла случиться.
Из-за бамбуковой шторы показалась кудрявая голова бармена.
— Мадемуазель, вы еще здесь? Простите, что не заметил, я принимал товар. Желаете еще вина?
— Желаю. — Она смотрела на левую колонку. — Кстати, Жан-Жак, я все никак не могу понять — кого в гостинице больше: мужчин или женщин?