Я молча кивнула, не в силах объяснить неприятное ощущение, что в этой истории что-то не так. Уже в идущем в аэропорт автобусе я наконец уяснила, что мне не понравилось в рассказе Марго.
Как могло получиться, что скитающаяся невесть где более двух недель Евгения так опрятно выглядела? Если она ночевала в парках или на теплотрассах, можно себе только представить, как выглядели бы злополучный пуховичок и шерстяные брюки. Где она мыла голову и принимала душ? Где стирала вещи?
Конечно, можно допустить, что она так и скиталась по разных отелям и хостелам, успевая за ночь выкупаться и постираться, а наутро сбегая от расплаты. Но где она питалась? Наличные деньги давным-давно должны были закончиться, а банковской карточкой за все время поисков никто так и не воспользовался. Подбирала на помойках просрочку? Теоретически возможно все, но почему больше ни из одной гостиницы не позвонили в полицию, или по телефонам на плакатах? В больших отелях ее неадекватное поведение не привлекало внимания? Но там регистрация строго по паспорту, это у Марго так дорожат клиентами, что готовы на любые послабления. Но документы у Евгении с собой были, что мешало их показать? С другой стороны, она давно могла потерять их… И вообще, ну сумасшедшая она, что возьмешь? Но даже у психов должна быть своя логика, пусть и не похожая на обычную! Но в поступках Моринской я ее не находила.
Что-то еще беспокоило, словно какой-то червячок точил изнутри мозг, но желал показаться на свет. Ладно, еще будет время подумать.
Думала я до следующего вечера, но ничего путного так и не пришло в голову, и я отправилась в гости к Маше. Оскар обещал подойти позднее, и мы расслаблялись в мягких креслах, смакуя кофе из крошечных фарфоровых чашечек. Маша уверяла. что любые напитки в них приобретают совсем другой вкус и аромат. Подруга выглядела немного бледноватой, тени под серыми глазами придавали глубину и выразительность тонкому, обычно надменному личику, и я залюбовалась подругой. Ей бы в немом кино сниматься! Внезапно она пристально посмотрела на меня и спросила:
— Поля, ты сильно похудела. Случайно, не на диетах сидишь?
— Да ты что, какие диеты! Поесть иногда забываю, или не успеваю. — удивилась я. Значит, не показалось, что юбки и джинсы в последнее время словно увеличились на два размера и регулярно сползают с талии куда-то в район бедер.
— Ну смотри, плохой диетой себя и убить можно. Да и просто голоданием себе желудок загробить.
— Маш, если бы ты хотела, чтобы тебя не узнали, как бы ты загримировалась? — грубо прервала я, рассуждения подруги о вреде диет.
— Я? — в раздумье протянула Маша. — Ну, не знаю, Одежду бы сменила, парик надела.
— А вот наша Евгения прическу оставила, одежду тоже… Зато нацепила на нос очки.
— Так она ж чокнулась от горя, ты ж сама говорила? — уточнила Маша. — Она вряд ли может рассуждать логично.
— Наверное, да. — рассеянно протянула я. — Но она где-то жила, умывалась, все это явно не на улице. Как получилось, что за две недели она привлекла внимание лишь в одном крошечном отельчике? Думаешь, она сходит с ума лишь изредка, а в остальное время вполне адекватна?
— Не знаю даже. — пожала плечами Маша. — Ты у психиатра лучше проконсультируйся. Моринский такую консультацию оплатит?
— Наверное… — задумалась я. — Хотя он вроде вчера говорил, что договор по Евгении с нами расторгнет, хочет нанять сыщиков в Н. А мы должны будем только Нику искать.
— А тут идеи есть? — поинтересовалась Маша. — Оскар, бедняга, просто поседел с этими экстрасенсами. Девочку жалко, такая милая малышка, но эти уроды, которым голоса в голове подсказывают, где искать…. Поубивала бы!
Мы немного помолчали, Маша добавила в чашечки свежезаваренного чаю. Я видела, что ей хочется о чем-то спросить, но она не решалась.
— Ты про Сашу узнать хочешь? — не выдержала я. — Да, он приходил ко мне в номер, обвинил меня во всем. Я была недостаточно слабой для этого странствующего рыцаря, сама с драконами сражалась, ему не давала. Просто выбора бедняге не оставила — хочешь кого-то спасать — ищи другую. Но так пусть ищет, кто ж мешает? Нет, и тут недоволен! Желает, чтобы я ему слабую тростинку изобразила!
— Сходили бы вы к семейному психологу, что ли. — вполголоса пробормотала Маша. — Как-то вы оба неправы, на мой взгляд.
— И в чем же я неправа? — вскипела я. — Ты тоже считаешь, что это мне надо измениться? Что мне надо сделать — падать в обморок при виде мышей, не заниматься расследованиями? Ну скажи, какой мне надо стать, чтобы всем понравится? Саше, тебе, Оскару, Тимофею, кому там еще? В очередь становитесь!
— Полечка, я тебя люблю такой как ты есть. — прошептала Маша. — Просто понимаю Сашу. Ты же знаешь, мне тоже часто кажется, что Оскар слишком хорош для меня.
Я осеклась на минуту, потом перешла в наступление:
— Но ты разве требуешь, чтобы он изменился? Устраиваешь скандалы, чтобы работу бросил? А она опасная, его работа!
— Нет, конечно. Но… я не раз была готова сама изменить. Уйти от него. Чтобы перестать ощущать свою никчемность. Вот бывает так, Поля. Тебе правда трудно это понять?
— Почти невозможно. — грустно признала я. — Мне почему то в голову сразу фраза приходит «с жиру беситесь», ты только не обижайся.
— Ну а ты попытайся… — попросила подруга. — Представь, что вышла замуж… ну, за принца Гарри. Он всем хорош — и храбр, и умен, и наследник престола. А ты — обычная тетка, звезд с неба не хватаешь. И как бы ты себя чувствовала?
— Прекрасно. — невольно рассмеялась я. — Как Меган Маркл. Считала бы, что ему со мной крупно повезло. Иначе помер бы со скуки с придворными дамами, бедолага. Но вообще пример некорректный. Ты красавица, оказала честь Оскару, тогда простому следователю, молодому и безденежному. Да и мы с Сашей — оба не королевских кровей. Нет у нас мезальянса, понимаешь?
Маша только приготовилась отвечать, как вернувшийся домой Оскар прервал занимательный, но совершенно бесцельный спор. Он развалился в любимом низком кресле и порадовал меня сообщением:
— Все, дело о пропаже Евгении Моринской официально закрыто. После того, как владелица отеля «Марго» и ее работница подтвердили под протокол, что у них побывала Моринская, живая и здоровая, все мои рапорты областное начальство засунуло себе… дамы, при вас не могу назвать место.
— А может, это и было целью ее появления в отеле? — вырвалось у меня. Оскар глянул вопросительно, но я уже замолкла. Возможно, я тоже схожу с ума.
— Моринская хотела показать, что жива и здорова? Чтобы ее не искали? — уточнила Маша, но я лишь пожала плечами.
— Тогда бы она назвалась своим именем.
— Тогда что?
— Не знаю. — с отчаянием сказала я. — Все выглядит полной бессмыслицей.
— Забудь пока. — предложил Оскар. — Ты знаешь, что Саша подал на банкротство? Кирдык его заводу. Все приставы описали, даже его квартиру.
Так вот почему он не возражал против развода, поняла я. Чтобы хоть мою квартиру не тронули. Но что теперь делать?
— Ему негде жить?
— Ну, квартира в равной доле принадлежит ему и матери, единственное жилье, так что вряд ли отнимут. — неуверенно предположила Маша. Оскар лишь молча пожал плечами.
— А на какие шиши он сейчас живет? — не унималась я. — На пенсию матери? Оскар, ты ему можешь передать денег? Я теперь неплохо зарабатываю, круто раскрутился твой Рядно на семье Моринских.
Я не лукавила. Тимофей уверенно оседлал волну, и теперь давал интервью прессе наперегонки с Артемом. Один пел о своей неизбывной печали и о предпринятых попытках отыскать жену и дочку, а второй — о том, что удалось раскрыть по этим таинственным делам. То, что не раскрыто ровным счетом ничего, как-то благополучно оставалось за кадром. Зато народ дружными рядами потянулся в агентство «ШерлокЪ». Моя зарплата, соответственно, тоже выросла сразу в три раза. Видимо, Тимофея все же мучила совесть.
— Не надо ему ничего передавать, он уже нашел работу. — хмыкнул Оскар. — Скоро все узнаешь.
Глава 9. Никогда не разговаривайте с незнакомцами
Я сидела в офисе, слушая на компе какую-то ненавязчивую музыку, и параллельно разбирала все новые послания от свидетелей, видевших девочку 8-ми лет в разных городах России. Тимофей утром заехал на пару минут, весело подмигнул мне, сообщив, как нам всем повезло, и удалился, ничего толком не объяснив. Как я поняла, поехал на очередное интервью, на сей раз к специально приехавшему в наш город корреспонденту столичной газеты. Да, пиарщик из Рядно получился бы отличный, даже жаль, что человек занимается не своим делом.
Дверь в кабинет тихо открылась, но шагов почему-то не было слышно. В удивлении я подняла глаза. На пороге стоял Саша. Вопреки обыкновению, он смотрел мне в глаза, пытаясь растянуть губы в некотором подобии улыбки.
— Опять по мою душу? — нервно спросила я. — Вроде, я больше не нуждаюсь в охране.
— А я теперь работаю тут. — он подошел к свободному креслу и осторожно сел на краешек. — Принят на работу с сегодняшнего дня. Тебя Тимофей не предупредил?
Я молча уставилась на бывшего мужа, пытаясь понять, он меня разыгрывает, или я точно свихнулась. Это Саша устроился работать в сыскное агентство? Он запрещал мне заниматься расследованиями, уверял, что не позволит рисковать жизнью, все наши ссоры были из-за этого!
— Теперь ты видишь, насколько я изменился? — грустно спросил он, словно прочитав мои мысли. Еще немного, и сможет подрабатывать телепатом. — Будем коллегами, ты же не против?
— Даже если против, что это изменит? — ко мне вернулся наконец дар речи.
— Уйду. — серьезно ответил он. — Сегодня же.
— А на что будешь жить?
— Не знаю. Но что-нибудь придумаю, не волнуйся.
— Ладно… — я потрясла головой, медленно приходя в себя. — Не собираюсь портить тебе жизнь. Только учти — никаких разговоров о примирении! Я к тебе не вернусь.
— Я понял. — кивнул он, и у меня почему-то больно сжалось сердце. — Не собираюсь играть у тебя на нервах. Мы будем просто работать рядом, не больше.