Он сдержал слово, через полтора часа я получила нужное мне видео. То самое, на котором запечатлена была ссора Моринских при выходе со стоянки. Но теперь меня интересовало продолжение.
Мы с Сашей сидели поздним вечером в пустом здании, и до рези в глазах всматривались в неяркий экран монитора. Вот Евгения хватается за сумочку, они ругаются с мужем, и она идет обратно к стоянке, вот уезжает, возвращается, снова идет к аэропорту…
— Теперь отмотай вперед часа на четыре. — попросила я. — Сколько времени длится рейс в Н? Полтора часа? Тогда на три.
Саша перекрутил видео вперед, и мы снова впились глазами в экран. Машины проезжали шлагбаум и скрывались из виду, они меня не интересовали. Но вот машины начали выезжать, по расписанию похоже, прибыл рейс из города Н. Черные, зеленые, синие автомобили были неплохо видны при свете яркого фонаря, освещающего шлагбаум. А через пару минут проехал серый пикап Субару. Я остановила видео, прокрутила еще раз. Увы, номера пикапа и правда были покрыты словно тонким слоем серой пыли, не дающей разобрать цифры. Неужели тот самый?
— Придется ехать на стоянку самой. — вздохнула я.
— Я с тобой. Когда поедем? — отозвался Саша.
— Давай прямо сейчас, там дежурный круглосуточно дежурит. Как раз ночью ему скучно, авось, поговорит с нами.
— Даже если он дежурил тогда, разве вспомнит события двухмесячной давности?
— А журнал записей на что? — усмехнулась я. — Номер этого пикапа должен быть записан. Он же стоянку оплачивал, так что ему пришлось зарегистрировать автомобиль. Заодно узнаем, когда его поставили и возвращался ли он в ту ночь обратно.
— Поехали. — Саша помог мне подняться и галантно подал легкий плащик.
Мы закрыли агентство, включили сигнализацию, спустились вниз, и я обвела глазами пустое здание, где лишь эхо наших шагов оживляло мертвую тишину. Надо же, столько фирм тут работает, столько важных документов хранится, а даже плохонького сторожа на охрану не посадили. После недолгих споров к аэропорту порулили на сашиной старенькой Мазде. Не отвлекаясь от дороги, Саша спросил:
— Ты хоть объясни, откуда там взялся этот пикап? За Моринскими следили?
— Нет. — вздохнула я. — Никто за ними не следил. Более чем уверена, что Субару припарковался задолго до того, как приехал Порше. Скорее всего, накануне. Уехал после того, как закончился рейс из города Н, и больше не возвращался на стоянку.
— Но зачем?
— Давай подождем, подтвердится ли мое предположение. — попросила я. — Не хочу позориться.
— А я и так уверен, что ты права. — твердо сказал Саша, не сводя глаз с дороги. Я невольно улыбнулась. Никогда не была падкой на лесть, но все же так приятно…
— Черт!!! Полька, держись!!!
Перед лобовым стеклом промелькнула смутная тень, Саша крутанул руль, мы выехали на тротуар, на котором, по счастью, не было ни души, и впилились в витрину небольшой кондитерской. Зазвенели разбитые стекла, завыла сирена. Едва придя в себя от испуга, мы выбрались из разбитой машины наружу.
— Что это было? — чуть не плача, спросила я, озирая ночной бульвар, покрытый осколками стекла.
— Какой-то черт внезапно выехал из переулка и понесся на нас в лобовую…
— И где он? — я огляделась. Никаких машин на дороге не было.
— Когда я выкрутил руль налево, он, похоже, вильнул вправо и укатил. — Саша виновато посмотрел на меня, в полутьме его огромные глазищи казались черными, как тропическая ночь. — Придется ждать патруль, не доедем мы сегодня до стоянки.
— Да фиг с ней. — выдохнула я. — Главное, мы живы. А журнал с записями от нас никуда не уйдет.
Но оказалось, что я крупно ошибалась. Когда к утру мы разобрались с полицией, охранной фирмой и срочно приехавшей хозяйкой кондитерской, и я вернулась домой, мне позвонил Оскар.
— Полина, ты дома? — он с шумом выдохнул воздух. — Слава Богу. Ты вроде стоянкой аэропорта интересовалась? Хорошо, что сама на нее не сунулась. Так вот. Кто-то под утро убил дежурного и поджег будку, где он сидел.
— Офигеть. — выдохнула я. — А мы с Сашей как раз вечером туда поехали, но по дороге в аварию попали. Разбили витрину, и до утра с полицией разбирались, протоколы оформляли.
— Тааак. — зловеще протянул Оскар. — А ну-ка быстро ко мне приезжай.
В СК я приехала через полчаса, угрюмый Оскар молча выслушал мой рассказ про вчерашний вечер, потом спросил:
— Как ты думаешь, это случайность?
— Так и думала до твоего звонка. — призналась я. — Но если в ту же ночь сгорели все наши предполагаемые улики… Видимо, и аварию нам подстроили.
— Но тогда получается что? — Оскар помрачнел еще больше. — Кто-то подслушал ваш разговор в агентстве, и решил опередить?
— Но здание было абсолютно пустым! — воскликнула я. — Нас никто не мог услышать.
— Понял. — кивнул Оскар. — Сейчас к вам приедут специалисты, найдут жучки и снимут. А вы с Сашей военные советы теперь дома устраивайте. Странно, что вас там не добили, прямо у разбитой витрины. Небось, стояли там на свету, как мишени в тире. Ох, зря я тебя к Рядно определил…
— А что с дежурным-то случилось? — поторопилась спросить я, отгоняя видение: автомобиль-убийца возвращается и с разгону врезается в нас с Сашей, отбрасывая с расколотый зеркальный проем. Мы и в самом деле долго маячили там, даже не подозревая, что аварию вызвал вовсе не случайный лихач. Но нас не тронули, а вот парковщику не повезло.
Оказалось, напали на стоянку около четырех утра. Рейсов из города и в город в это время не было, дежурный смотрел телевизор. Эксперты показали, что он был включен, когда в будку, видимо, вошел посторонний. Был он знаком охраннику или тот нарушил инструкцию ради незнакомого человека, выяснить уже не представлялось возможным.
Ночной гость прекрасно знал о расположении камер. Он не проходил мимо шлагбаума, и его не засекли камеры аэропорта. Войдя в будку, он ножом ловко перерезал дежурному горло, затем облил дощатый пол будки бензином и бросил зажигалку, ее обгоревшие остатки нашли эксперты. Увы, сгорел и журнал, и большой ноутбук с архивом видеозаписей за последние полгода. Никаких следов нападавшего найти не удалось.
— Значит, номера Субару все же были записаны. — я чуть не плакала. — Но теперь мы их никогда не узнаем!
— Если тебе пришла в голову светлая мысль, ты должна была сообщить мне. — злобно сказал Оскар. — Теперь все концы ушли в воду, то есть сгорели.
— Ты не хотел меня слушать!
— Зато кто-то очень хотел. — кивнул он. — И сделал это. А теперь рассказывай, как тебе вообще пришла в голову мысль искать Субару на этой стоянке.
— Да я… вообще-то не ее искала. — слегка сбивчиво начала рассказывать я. — Не конкретный серый пикап. Давай свои мысли по порядку изложу, иначе не поймешь.
Оскар лишь вздохнул, неопределенно покачав головой. Я предпочла принять это за согласие.
— Понимаешь, мы работаем по трем случаям — два исчезновения и одна гибель девочки. Во всех трех случаях ни одного подозреваемого нет. Есть люди, которым выгодны убийства несчастных, но у них алиби буквально из бетона. Вот кому было выгодно исчезновение Ники и Евгении? В принципе, только Артему Моринскому, который не хотел оплачивать элитное жилье, частную школу, не говоря уж об алиментах. А Евгению он еще и уговорила застраховаться на огромную сумму. Казалось бы, мотив есть, бери тепленького. Ан нет. В день исчезновения Вероники его не было в городе. Во время пропажи Евгении он весь день был в отеле, на глазах множества свидетелей. Идет дальше. Гибель девочки Лады Лещевой была выгодна только ее мачехе. Но та отдыхала на Канарах, и физически не могла отравить девочку.
Но что меня смутило — в двух делах из трех фигурировала неизвестная женщина, назовем ее дамой в белом. Но в случае с бегством Моринской никакой посторонней женщины рядом не было. И тут я подумала — а если она все же была? Только на сей раз сыграла главную роль — самой Евгении?
— То есть как это? — недоверчиво переспросил Оскар.
— А вот так. Это дама в белом приехала в аэропорт, сделала вид, что забыла документы, и пропустила рейс, чтобы полететь следующим. А потом явилась в отель с огромным букетом тюльпанов.
— Но зачем? Ты думаешь, что она хотела привлечь как можно меньше внимания, и боялась, что в паре с Моринским ее скорее запомнят?
— Да нет, совсем наоборот! — вскричала я. — Ее никто не запомнил бы, если бы она летела с Артемом, и вместе с ним зашла бы в отель. И от видеокамер она могла защититься не огромным ярким букетом, а намного скромнее — просто надвинуть поглубже капюшон. Но ей как раз необходимо было произвести максимальный эффект, чтобы ее запомнили! Чтобы была куча свидетелей, который подтвердят — жена приехала к Моринскому в отель, ее видели, могут опознать! Кстати, для этой же цели она носила зэффектную сумку шахматной красно-белой расцветки — чтобы лучше запоминали даже случайные свидетели.
Вскоре после побега лже-Евгения пошла по магазинам и отелям, чтобы доказать — Моринский ни при чем, жена сама сбежала от него, тронувшись рассудком. Именно поэтому она устраивала перфомансы в отеле, изображала невменяемую в магазине — ее обязательно должны были запомнить, что при ее неприметной внешности было нелегко. Но она сумела. Что только не делала — и совала всем под нос приметную сумку, и очки, заклеенные скотчем, носила, и вазой пыталась окно разбить. Конечно, в перерывах между дебошами она жила в обычных гостиницах по другим документам, и вела себя тихо, как мышка. Кстати, обрати внимание, как ловко она избегала камер! Зато не только полиция города Н, но и ты был уверен, что никто Моринскую не убивал, она жива и кочует по городам. Что могли предъявить Артему? Более надежного алиби и придумать невозможно.
А потом потребовалось найти тело убитой Евгении. И снова дама в белом справилась на отлично. Она набила Субару разным хламом, чтобы ее хорошо запомнила продавщица с заправки, и даже попросила ту помочь запихнуть в багажник пакеты. Если б не это, ее вряд ли запомнили бы, а ведь необходимо было направить поиски в Лесопарк. Причем, полиция должна быть уверена, что еще 22 апреля Моринская была жива — опять же, ради алиби Артема. Дама в белом прекрасная актриса, она всегда добивалась нужного эффекта.