Я удивился, что мне вообще кто-то может стучать — не такая уж важная персона — кладовщик. Удивился про себя, потому что так и продолжал читать свой журнал, от которого буквально не мог оторваться — впитывал информацию, представляя, как я мог бы все это улучшить, автоматизировать, привести в порядок.
Дверь моей каморки слегка приоткрылась — несмело, внутрь ворвался грохот цеха, его запахи, крики рабочих и — в образовавшуюся щель просунулась женская голова.
Я оторвался от журнала, поднял голову и едва разглядел в полутьме посетительницу.
— Ой… — сказала девушка, — простите, я наверное… мне нужен кладовщик сборочного цеха, я из опытно-конструкторского, мне нужно сдать два новых фланца… вот, прислали… кому это?
Я едва слышал ее голос, скорее даже читал по губам и по мере того, как глаза начинали видеть лучше, а слух — слышать, я обмирал, приподнимался, а сердце, ускоряясь, начинало стучать все быстрее и быстрее, будто бы пытаясь угнаться за отбойным молотком где-то за периметром цеха.
— Д…да… это… мне…
Она вышла в середину каморки — в слегка помятом платье, со сбившимися волосами до плеч и глазами, в которых плясали огоньки.
— Простите… я заблудилась, первый раз у вас цеху… дома еще неприятности…
Я буквально впечатался в стену позади себя — дальше отползать было некуда. Я знал, про какие неприятности она говорит. Я знал все до мельчайших подробностей. Потому что передо мной стояла Диана. Моя настоящая мать.
Когда она разглядела меня, на ее лице сначала промелькнуло удивление, потом страх, глаза ее расширились, она, казалось, не могла подобрать нужное слово. А когда, наконец, собралась (это ей далось очень нелегко), я был ни жив ни мертв, и скорее всего, даже бы не понял, что она произнесла, потому что в ушах пульсировало и шумело от страха и какого-то даже первобытного ужаса.
А она, все-таки собравшись, и не понимая, что же произошло, сказала:
— Извините, кажется… мы с вами где-то встречались…
Глава 17
Однажды в вашей жизни происходит событие, о котором вы данным-давно забыли, считали фантазией, сном, даже бредом — настолько нереальным оно было. Невозможным, иррациональным и даже безумным. Событие само давно истлело в памяти, от него осталась лишь аура, блеклая потускневшая дымка, однако вы точно знаете — что-то было. Поволока памяти махнет невесомым крылом, на миг накроет озарение, а в следующую секунду волна времени смоет прекрасный мираж, оставив вас в полном недоумении.
Я стоял у стены, открыв рот и не мог вымолвить ни слова. А что бы вы сказали на моем месте?
Я понимал, что сказать что-то нужно, но буквально все слова до последней буквы выветрились из головы.
— Да… — раздался хрип из моего горла.
Девушка засмеялась. Она быстрее преодолела смятение, которое, как я прекрасно видел, также ввело ее в ступор.
— Маленький у нас город! Неужели в саду?!
Теперь мои ноги окончательно подогнулись, и я съехал на стул.
— Да… возможно… — промямлил я, не в силах даже посмотреть на нее.
Сердце колотилось как бешеное, еще немного и у меня случился бы инфаркт. Только не подумайте, что я какое-то слабовольное существо и размазня. Просто поставьте себя на мое место. По-честному поставьте.
Мой взгляд упал на страницу журнала и я почувствовал в нем спасение, как бюрократ находит спасение в бумажках при виде живого человека. Я уткнулся в желтую страницу, спрятав в ней лицо и буркнул:
— Что там фланец? — А… да… — она подошла к столу, зашуршала промасленной бумагой. — Мы допустили ошибку… точнее, это даже не ошибка, таблицы твердости для новых сплавов запоздали, да там отклонение в пару микрон всего, но… — я увидел протянутый сверток, а на ее тонкой кисти…
Я уже потянулся, чтобы взять эти фланцы, но тут же отдернул руку, словно увидел ядовитую змею, готовую острыми зубами вцепиться в мои пальцы.
Диана тоже испугалась и отпрянула. Фланцы в промасленной бумаге упали на журнал.
На ее тонком запястье блестели золотые часы «Чайка». Те самые, что я разобрал час или полтора назад и выбросил в окно.
— Да что с вами такое?
— Простите… — выдохнул я. — Вчера страшный фильм посмотрел, ночью не спал. Мерещится всякое…
— Похищение чародея? — спросила она. — Я тоже его смотрела, на самом деле, страшно! — глаза ее округлились, и она стала еще красивее. — Даже не представляю, если бы ко мне заявился кто-нибудь из будущего и сказал, что нужно там в прошлом что-то исправить и мне придется ему помогать…
Я сидел ни жив ни мертв. Понятия не имел и никогда не слышал об этом фильме, а уж то, что она буквально в точности передала все, что с ней происходит прямо сейчас — это было вообще за гранью фантастики и хоть какого-то здравого смысла.
Я смотрел на нее не моргая, пытаясь выдавить хоть полслова и… не мог. Что за глупости я несу? Какой фильм?! Если, конечно, принять во внимание, что последние несколько суток в моей жизни были похлеще любой фантастики, триллера и фильма ужасов, тогда да, но ведь я не это имел ввиду.
— Ага… — из моего горла вырвалось непонятное междометие.
Девушка, а она была моложе меня лет на двадцать или даже больше, кивнула.
— Я стараюсь не смотреть такие фильмы на ночь, но оторваться было невозможно, в конце концов…
Я опустил руку, взял увесистые детали, завернутые в промасленную бумагу. Они были тяжелыми, даже тяжелее, чем я думал.
— Нет, не рассказывайте мне…
Я судорожно соображал, как ее задержать и как спросить о… том, что меня действительно интересовало.
— Так вы не досмотрели? Тогда не буду… кстати, сегодня вечером повтор.
— Спасибо.
Я унял дождь в руках и медленно переписал номера деталей в журнал. Она переминалась с ноги на ногу — видимо, ей тоже не хотелось уходить. Что-то ее тревожило. Или, по крайней мере, она хотела о чем-то рассказать, но поделиться было не с кем.
Я поднял голову и наши взгляды встретились. Она, кажется, снова смутилась, а мне все это действо вдруг напомнило эпизод из фильма «Назад в будущее», который выйдет только через четыре года, а наши зрители увидят его вообще ближе к девяностым. Эпизод, в котором Марти Макфлай встречается со своей матерью. Но ведь не будешь ей пересказывать кино, которое еще даже не вышло. Хотя, когда она говорила про этих чародеев, я уловил блеск в ее глазах. Вот значит, откуда оно все пошло.
— У вас красивые часы.
— О… — Диана покраснела, я увидел это даже в полутьме мой каморки. — Спасибо большое! Но… признаться, доставили они мне хлопот… это ведь не простые часы, нам выдали их тут, на заводе…
— Неужели! Я бы тоже от таких не отказался, только от мужских, разумеется. — Я постарался вложить в голос искреннее восхищение — как часами, так и, в первую очередь, их обладательнице. — Видимо на вашем заводе ценят хороших специалистов. Видите ли, я первый день здесь работаю, не знаю местных порядков. Теперь мне кажется, что я не прогадал с выбором нового места работы.
В цеху что-то грохнулось — с такой силой, что я автоматически пригнулся. Диана же продолжала стоять, не шелохнувшись — она смотрела на меня в упор, и я понял, что моя фраза про «хороших специалистов» попала в цель. Губы ее растягивались в улыбке, а первоначальная настороженность и даже неприязнь растаяли без следа. Вот что значит умелый комплимент, сказанный вовремя.
— Вы даже себе не представляете… — она оглянулась на дверь, подошла к ней и прикрыла поплотнее — старая привычка проверять и закрывать двери, даже если они уже были закрыты, которая меня раздражала в матери — вот она откуда взялась…
Стало тише и несмотря на то, что нас окружал огромный завод с грохочущими станками, даже как-то уютнее. Она умела создавать уют одним лишь своим присутствием — этой черте я удивлялся и даже восхищался.
— Эти часы нам раздали… — почти шепотом произнесла Диана. — Наш отдел… НИОКР… то есть, опытно-конструкторский, проводит эксперимент. Он вообще-то секретный, но раз вы у нас работаете… — она посмотрела на меня в упор, но без вызова, как на равного, — то вам можно, конечно. Так вот… я точно не знаю в чем даже смысл этого эксперимента, но сегодня мой сын… в общем он расковырял часы и выбросил их из окна. Представляете?!
Я набрал в легкие побольше воздуха и кивнул. Я представлял. Очень хорошо представлял.
— Не знаю, что у него было в голове, для чего он это сделал… мне сказал, что ему нужна была эта задняя крышечка, чтобы пускать солнечных зайчиков! — Она как-то сокрушенно пожала плечами, сглотнула и продолжила: — Я, конечно, ему не поверила. Когда выскочила, часов уже и след простыл. Кто-то подобрал их. Конечно, это ведь чистое золото. Дворник сказал, что видел какого-то парня в костюме, но не разглядел его, а еще странную женщину, она еще ногу подвернула. Все они тоже куда-то делись. А еще… — Диана шумно вдохнула, что означало высшую степень ее переживаний: — муж вернулся с работы, заперся в комнате и отказался выходить. Он не сказал, что случилось, вообще отказался разговаривать, хотя мы все всегда все обсуждаем, даже мелочи. Мы… работаем в одном отделе, только он физик, он старше, опытнее, а я — инженер-технолог, рассчитываю на ЭВМ детали, которые придумывают физики и математики. Как бы делаю возможным их полет фантазии.
Удача сама шла мне в руки. Я даже и думать о таком не смел.
Ручка двери вдруг опустилась, дверь открылась и в каморку просунулось лицо Курбатова.
— О, вот вы где! — обрадовался он. — Фланцы принесла?
Диана кивнула и, как мне показалось, покраснела.
— Оприходовал?
Я показал на журнал.
— Отлично, давай их сюда! Наконец-то начнем монтировать главный шлюз! Да… проверь по графику, кто нам еще что задолжал и поторопи. Гальваники уже неделю задерживают семь позиций. Постарайся, чтобы сегодня все было на складе. — Он постучал по серебристым часам, на которые я невольно засмотрелся. Стрелки показывали половину первого.
Я вытаращился на начальника, но он, проскочив в кабинет, схватил фланцы и тут же исчез, оставив после себя едкий запах дрянных папирос.