Внезапно передо мной возник тот самый мужик с повозки. Бородатый, со сверкающими глазами, он уставился на меня бешеным взглядом.
— Ты кто такой, что ты делаешь в моем доме?
Я посмотрел на Зору.
— Идем со мной.
Она покачала головой.
— Я никуда не пойду. Это мой дом.
Мужик оглянулся на нее и оторопел.
— А ты кто такая?
— Гожо, я потом тебе объясню, — сказала она. — Выпусти человека. — Ее тон стал ледяным.
Он секунду смотрел на меня, потом поднял руку, которой перегородил мне дорогу к двери.
— Чек, сидеть, не трогай! — скомандовал он огромной псине, разлегшейся перед калиткой. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?
У калитки я снова оглянулся на Зору.
— Если вдруг…
— Иди, — сказала она. — Те люди, которых ты искал, они были в соседнем доме в подвале.
— У Рустэма? Про каких людей ты говоришь? Ночью он поймал в доме одну гаджо, она сильно ему врезала, правда, и сбежала через забор! Перемахнула трехметровый забор и ушла! А ты сама чья, откуда ты? — мужик явно ничего не понимал и вертел головой, переводя взгляд с меня на Зору и на свою собаку.
Я открыл калитку и вышел на улицу. Передо мной стоял новый черный «Мерседес», который я впотьмах принял за «Волгу».
В груди что-то поднялось, закрутилось и я, не чуя под собой ног, побежал вперед.
Что-то, наверное, выдавало во мне человека слегка не от мира сего. Прохожие оглядывались мне вслед и крутили пальцем у виска, самокатчики шарахались, велосипедисты старались съехать со своей колеи уступить мне дорогу. Автомобилисты сигналили и что-то нецензурно кричали. Но мне было все равно.
Я летел, вперед практически не дыша и не касаясь земли.
Так и влетел в свой подъезд, по лестнице вбежал на пятый этаж, ткнул дверь, и она распахнулась.
Я застыл на пороге. Сердце гулко билось в груди. Руки слегка дрожали. Нет, не слегка. Руки ходили ходуном. Меня лихорадило.
В квартире было тихо. Я сделал шаг внутрь. В зеркале прихожей увидел отражение комнаты. Пустое кресло перед журнальным столиком, на котором покоилась бутылка «Джека Дэниелса» и наполовину наполненный стакан. Перед бутылкой лежал раскрытый школьный фотоальбом.
Здесь ничего не изменилось за все это время. Или…
На кухне что-то звякнуло. Потянуло запахом кофе.
Я осторожно прикрыл дверь и сделал шаг вперед.
Навстречу мне вышла Света. На подносе она несла мой старый медный кофейник и две чашки. Она улыбалась.
— Привет! — улыбнулась она как ни в чем ни бывало. — Что такого срочного ты хотел сообщить, что мне пришлось ехать через весь город. Почему по телефону нельзя было сказать? И чего ты так дышишь? Бежал что ли?
Я проводил ее точеную фигурку долгим взглядом, потом вошел в комнату и плюхнулся в кресло.
Она села рядом и кивнула на школьный журнал.
— Как там твои одноклассники поживают?
— Все отлично… а твои?
Она пожала плечами.
— Если честно, даже не знаю. Ты для меня важнее.
Она встала со своего кресла, подошла ко мне и села на подлокотник.
— Ты же это знаешь?
Я кивнул.
— Кое-что принес для тебя.
Я вынул из кармана спичечный коробок.
— Держи.
Она взяла коробок, потрясла его, сжала в руке.
— Это то, о чем я думаю?
Я кивнул.
— Это то, о чем ты думаешь. Закрой глаза и досчитай до десяти.
Она закрыла.
Я достал золотые часы «Чайка» и аккуратно надел ей на запястье.
— Открывай!
Она увидела часы и замерла.
— Господи… какие красивые! Нет… это что, правда мне? Где ты взял такую красоту?
Я досчитал до десяти. Коробок зашевелился, зашуршал. Света медленно открыла его и оттуда показался огромный шершень. Он взлетел, сделал круг по комнате, а потом весело жужжа, вылетел в распахнутое окно.
И это меня полностью устраивало.