– Задание сорвано. Куда летим?
– Серега, что это было?
– Откуда я, мать твою, знаю, что это было? Куда летим, я тебя спрашиваю? До какого аэродрома у нас хватит горючего?
Штурман велел на минуту подняться выше облаков, сверившись по положению солнца и компасу, сделал вычисления.
– Командир, в лучшем случае нам хватит хода до шведского аэродрома в городе Кируна. В худшем – можешь сейчас направлять самолет в море. Или в скалы. Кстати, как там наши парни?
По внутренней связи штурману никто не ответил. Оба стрелка были мертвы.
Хоренков долго не раздумывал. Набрав высоту, достаточную для прохождения скандинавских гор, он повернул направо, в нейтральную Швецию.
На аэродроме Кируны экипаж советского самолета был арестован шведской полицией, оба задержанных летчика препровождены в Стокгольм и интернированы там до конца войны. Убитых стрелков похоронили на городском кладбище. Самолет отогнали на дальнюю стоянку, а после войны разобрали на металл. Принимать обратно поврежденный бомбардировщик Советский Союз отказался.
В лагере для интернированных лиц с экипажем Хоренкова встретились советские дипломаты. Внимательно выслушав историю гибели разведгруппы 9-го гвардейского МТАП, они сообщили в Москву о странном состоянии пилотов во время рейда на Намсус.
По дипломатическим каналам доклад поступил в МИД СССР только 21 апреля.
Еще точно не зная о полном провале разведывательного вылета, но понимая, что случилось непоправимое, в пять вечера 16 апреля генерал Морозов связался с Москвой.
Начальник разведуправления Генштаба генерал-лейтенант Ильичев, оценив полученную информацию, приказал Морозову начать подготовку к проведению наземной операции.
– О возвращении в Москву забудь! Пока у тебя на руках не будет фотографий объекта, даже думать не смей о возвращении! Понял? И учти, если и с наземной операцией ничего не выйдет, то готовься командиром полка отправиться на фронт. Мне генералы, которые не могут выполнить поставленную задачу, не нужны.
Положив трубку телефона засекреченной связи, Морозов посмотрел в окно.
В Москве в день его отъезда было тепло и солнечно, по улицам гуляли по-весеннему нарядно одетые девушки. В ресторанах (для кого надо) подавали хорошее марочное вино. В столице остались семья генерала и студентка мединститута Зина, с которой у Морозова стали завязываться интересные отношения.
Над аэродромом «Ваенга-1» шел мокрый снег, было сумрачно, промозгло. Беспросветно. Одиноко.
Собрав членов штаба по проведению операции «Посох», генерал Морозов отдал приказ о перебазировании в Мурманск. На аэродроме больше им делать было нечего.
– Полковник Колесников, – обратился Морозов к своему заместителю, – завтра к полудню представьте мне проект плана о проведении наземной операции.
– Можем не успеть, товарищ генерал. Пока доберемся до Мурманска, пока разместимся на новом месте, уже и ночь наступит.
– Завтра в полдень у меня на столе или проект плана в письменном виде, или ваш рапорт о неспособности выполнить приказ Ставки. Вам все понятно, товарищ полковник? Дважды повторять не надо?
Выйдя от генерала, Колесников вызвал Лоскутова.
– Капитан, завтра утром, не позднее девяти ноль-ноль, представишь мне первоначальный план проведения наземной операции. Успеешь?
– А чего мне успевать, я его еще в Москве продумал.
– Вот и хорошо! За ночь отпечатаешь в двух экземплярах и утром мне на стол.
Глава 10
Кабинет, который предоставили Лоскутову для ночной работы, располагался на третьем этаже в здании штаба Северного флота. От услуг машинистки Николай Егорович отказался, так как вполне обоснованно полагал, что женщина в ночной работе не помощник. Днем – другое дело. А ночью, ночью, в крохотном кабинете – в этом замкнутом пространстве – любая секретарша-замухрышка вмиг превратится в сказочную принцессу, и тогда уже будет не до текста.
Рядом с печатной машинкой Лоскутов выложил пачку папирос, спички, атлас мира, линейку, сорок второй том Большой Советской энциклопедии за 1939 год, разведывательные сводки и справки. Документы с грифом «секретно» Николай Егорович прикрыл сверху кожаной папкой. Заведенный в штабах режим секретности требовал, чтобы никто даже случайно не мог увидеть документы, с которыми работает офицер-разведчик.
Согрев на спиртовке чай, Лоскутов приступил к работе.
За образец плана наземной операции Николай Егорович взял самый значительный документ, в работе над которым ему довелось принимать участие, – «Обзорная справка о состоянии борьбы с бандитизмом в Могилевской области в 1937–1938 годах». Документ Могилевское управление НКВД готовило в Москву, так что меморандум для подражания был выбран подходящий.
С первым ударом по клавишам машинки Лоскутов погрузился в странствия по Норвегии.
«I. Географическое положение объекта. Населенный пункт Намсус, севернее которого предположительно располагается объект “Посох”, расположен на берегу Норвежского моря в центральной части Норвегии, провинция Нур-Треннелаг. Население поселка около 3000 человек без учета гарнизона немецких оккупационных войск. Промышленности нет. Самодеятельное население занимается рыболовством и овцеводством. От поселка до границы со Швецией напрямую, по западному склону Скандинавских гор, 75–80 километров. Около поселка в море впадает река, на которой выше по течению расположены две гидроэлектростанции (название реки Лоскутов не смог отыскать ни в атласе, ни в энциклопедии, так что оставил ее безымянной). Побережье в районе Намсуса, а следовательно, и объекта “Посох” представляет собой лабиринт фьордов, островов и островков. Берег в основном пологий, но местами скалы подходят непосредственно к урезу воды.
II. Климат. На климатических условиях Намсуса сказывается проходящее вдоль побережья Северо-Атлантическое течение. Лето в данном районе прохладное, дождливое. Температура воздуха в июне-июле + 10–16 °C. Температура воды в море + 10–12 °C. Преобладают ветра с моря на побережье. Влажность воздуха повышенная. Туманы.
III. Природа. Узкая полоска побережья каменистая, без высокой растительности. В горах и на склонах гор преобладают хвойно-лиственные густые леса. Животный мир представлен медведями, волками, лисами, зайцами, оленями и другими животными, характерными для данных климатических условий. Прибрежные воды богаты рыбой. В случае необходимости небольшое разведывательное подразделение сможет прокормиться охотой, рыбалкой и сбором съедобных растений.
IV. Войска противника. Основные силы немецких ВВС и ВМС базируются в Тронхейме и Тромсё. В районе Намсуса оккупационных войск, за исключением небольших подразделений, несущих гарнизонную и патрульную службу, нет. В самом Намсусе базируется эскадрилья из 12 истребителей “FW-190”, 2 самолетов-разведчиков “FW-189” и частей аэродромного обеспечения. Данный аэродром прикрывает объект “Посох” с воздуха. С моря объект охраняется 2–3 малыми противолодочными кораблями и катером-тральщиком. На противолодочные корабли возложено патрулирование побережья.
Непосредственно объект “Посох” охраняется отдельным батальоном войск СС в составе: штаб, штабная рота, три гренадерские роты, роты тяжелого вооружения и снабжения. Общая численность батальона – около 900 человек. Для действия в горно-лесистой местности батальон усилен ротой горных егерей, осуществляющих патрульные и противодиверсионные функции.
V. Силы Сопротивления. Спецификой норвежских сил Сопротивления является отсутствие постоянно действующих партизанских формирований. Военная организация сил Сопротивления – “Милорг” – считает своей главной задачей не ведение боевых действий с оккупантами, а подготовку инфраструктуры для высаживающихся в Норвегии английских и канадских разведывательно-диверсионных групп. В политическом плане руководство “Милорга” ориентировано на выполнение указаний норвежского правительства в изгнании, то есть фактически “Милорг” полностью подконтролен руководству английских вооруженных сил. Зимой 1942–1943 годов гестапо удалось арестовать большинство руководителей “Милорга”. В настоящее время организация как боевая единица фактически бездействует.
Партизан, ориентированных на Советский Союз, в Центральной Норвегии нет».
Закончив вводную часть плана, Лоскутов вскипятил чай, покурил и далее, руководствуясь опытом, накопленным в партизанском отряде, начал излагать свои собственные предложения.
«Способы доставки разведывательной группы (РГ) к объекту “Посох”.
А. Сухопутный – непригоден ни в каком варианте из-за расстояния до объекта.
Б. Воздушный – непригоден. Десантирование с воздуха, парашютным способом, невозможно ввиду лесисто-гористой местности, на которой расположен объект. Если для доставки по воздуху воспользоваться гидросамолетом, то он во фьорде не сможет близко подойти к берегу, и высадку придется осуществлять с помощью резиновых надувных лодок. Резиновая лодка тихоходна и имеет небольшую полезную нагрузку. Десантирование РГ с гидросамолета на берег с помощью лодки может затянуться на несколько часов, и группа будет обнаружена противником».
«Да и не долетит ни один гидросамолет до цели, немцы собьют», – хотел вставить Лоскутов, но передумал.
«В. Высадка с моря представляется единственно возможным способом доставки РГ.
Боевые корабли и подводные лодки для высадки РГ малопригодны: подводная лодка имеет очень ограниченный внутренний объем и как транспортное средство не годится. Десантников и их груз в подлодке просто негде будет разместить. Боевой корабль на пути следования к объекту “Посох” наверняка будет обнаружен авиацией противника, и немцы сделают все, чтобы не подпустить его к берегу. Остается транспортный корабль небольшого водоизмещения, оборудованный шлюпками для мобильной переброски десанта на берег.
Предложения: разведывательную группу направить к объекту “Посох” на транспортном корабле. Сам корабль или гражданский сухогруз до широты Намсуса должен двигаться в составе конвоя в Англию и со стороны выглядеть как часть конвоя. В условной точке севернее Намсуса наш транспортный корабль должен оторваться от конвоя и в одиночку подойти к берегу на расстоянии не более 60–65 километров до объекта. Высадившаяся со шлюпок РГ пешим порядком совершит переход к объекту и на расстоянии 8—10 километров от него разобьет базовый лагерь. Транспортный корабль после высадки десанта на полном ходу должен выйти в открытое море и далее действовать по своему плану».