Это катер Айзека.
– Наверное, ловил камбалу. У него прожектор горел.
– Он был один?
Немного подумав, рыбак отвечает:
– Нет. Помню, он подошел близко к берегу, и кто-то поднялся на борт.
По спине пробегает дрожь.
– Мой мальчик?
Мужчина молча пожимает плечами, но я и так уже знаю ответ. Джейкоб был в море с Айзеком.
Домик Айзека стоит немного вдали от остальных. Я уже давно здесь не бывала. Некрашеное дерево выгорело на солнце и посерело.
Жалюзи опущены, но сквозь щелки пробивается свет. Я оглядываюсь, не заметил ли кто меня, и ступаю на террасу. Отрывисто стучу в дверь три раза.
Горло наполняет соленый привкус. Слышно, как отодвигают стул, и дверь открывается. От сквозняка рулонная штора хлопает на ветру. Айзек убирает ее в сторону.
– Сара? – удивленно смотрит он на меня.
– Надо поговорить.
Заметив мой напряженный вид и поспешно накинутый поверх пижамы джемпер, Айзек отходит и пропускает меня внутрь, хотя на мгновение мне показалось, что он сейчас закроет дверь.
– Заходи.
Пахнет жареной скумбрией и картошкой. На плите стоят две сковородки, а на раскладном столике – полупустой бокал пива и тарелка с едой. Почему он ужинает среди ночи? Рядом лежит раскрытая книга в переплете: сборник поэзии Вордсворта. На стене карта нашего побережья в рамке и постер со стандартными размерами местных рыб. Две деревянные полки заполнены книгами и глиняной посудой. В доме чисто и уютно, почти ничего не изменилось.
Я стою спиной к двери, голова кружится после травки. Места мало, так что Айзек освобождает мне стул.
Два газовых фонаря издают едва слышное шипение, и легкий запах серы смешивается с ароматом жареной рыбы.
Мне не верится, что Айзек мог навредить Джейкобу. С другой стороны, я его почти не знаю. Помню, мы с Айлой увидели его еще в тот раз, когда впервые приехали на отмель и купались в одном белье. Айзек, сам еще подросток, рыбачил у скал и с интересом смотрел, как я обсыхаю после плавания на солнце.
– Джейкоб пропал в прошлое воскресенье, – громким приказным голосом говорю я. Айзек не отрывает от меня взгляда. – Кое-кто видел, как он садился на борт твоего катера. – Айзек шумно сглатывает. У меня сжимается сердце. – Это правда?
Его бесстрастное выражение лица меня нервирует, ладони начинают потеть. Я мысленно умоляю Айзека ответить, что все это полный бред.
– Да, – наконец говорит он, и я словно задыхаюсь. – Правда.
Айзек опускает взгляд и смотрит на побелевшие костяшки своих рук – так сильно он сжал спинку стула.
– Это вышло… случайно. – Он проводит языком по зубам. – Господи, лучше бы меня вообще тогда не было в море…
– Скажи мне, что произошло!
– Хорошо. Ты, главное, пойми… все вышло из-под контроля. Джейкоб был зол, расстроен… и я толком не смог объяснить ему.
– Что объяснить?
Я словно окаменела. Не двигаюсь с места, едва дышу. Чувствую, как впивается в пятки прилипший песок. Айзек поджимает губы, нервно глядя по сторонам.
– Черт! Черт! Черт! – внезапно выкрикивает он, и стул, на который он опирался, валится на пол.
Я вскакиваю и задеваю локтем дверь. Она открывается, и в дом проникает легкий ветерок.
Трясущимися руками Айзек поднимает стул, будто готовый бросить его об стену и разбить в щепки, но затем ставит обратно и садится, опустив голову.
– Присядь.
Я послушно устраиваюсь на краешке дивана.
– Я отправлялся на ночную рыбалку, – дрожащим голосом начинает Айзек, – и вдруг увидел Джейкоба у скал. Вид у него был расстроенный. Я… я подумал, может, не стоит оставлять его там одного. – Он резко чешет щеку, и на лице остаются красные следы. – И в этот момент Джейкоб посмотрел прямо на меня. Я спросил, все ли в порядке, но он толком не ответил. Зато спросил, можно ли ему со мной в море. – Я внимательно слушаю, сердце отстукивает громкий ритм. – Я предложил вместе порыбачить. Джейкоб пошел по мелководью к моему катеру, а когда стал забираться на борт, его мобильник упал в воду. Он и бровью не повел, даже рассмеялся, как будто другого и не ожидал.
Так вот почему полицейские не нашли его телефон.
– Мы вышли из бухты, я закинул удочки. Дал ему запасную, и мы долго сидели так молча. – Айзек смотрит куда-то вдаль, в темноту. Я с тревогой представляю, как они рыбачат, а вокруг накатывают волны и сгущается мрак. – Ни с того ни с сего Джейкоб вдруг сказал: «У меня сегодня день рождения». Я его поздравил. – Айзек выпрямляется, стул поскрипывает. – Джейкоб спросил, помнил ли я про его день рождения, и я ответил, что да, ведь это и дата смерти Марли. Потом он долго молчал, держа в руках удочку, а через какое-то время задал вопрос: «Почему ты тогда спас меня?»
Руки сжимаются в кулаки, к горлу подступает ком.
– Я сказал, что любой на моем месте поступил бы так же… но Джейкоб никак не мог угомониться.
Мне не хватает воздуха. Я смотрю на открытую дверь – кажется, промелькнула чья-то тень. Я вглядываюсь в темноту: во мраке ничего не различить.
– Не важно, что ты ему наговорил. Просто скажи, что с ним все в порядке! Прошу, скажи, что ты высадил Джейкоба на берегу. Скажи, что он жив и здоров – это для меня самое главное. – Айзек смотрит на меня и постепенно закрывает глаза, опуская голову. – Не смей! Слышишь, не смей! – кричу я, вскочив на ноги. Я трясу Айзека за плечи. – Посмотри на меня! Скажи! Скажи, что ты натворил!
Айзек открывает глаза, и они полны слез и пугающей печали.
– Прости меня, Сара. Я не вернул его на берег.
Глава 32Айла
Я далеко не сразу все поняла. Я так доставала Айзека расспросами о том дне, когда утонул Марли, что не сразу заметила, как странно в его присутствии ведет себя Сара. В их разговорах чувствовалась какая-то недомолвка, но я никак не могла понять, в чем дело.
Лето 2014 года
Джейкоб чеканил мяч на коленках и в лучах вечернего солнца казался марширующим солдатиком. Когда-то вместе с Марли они играли так часами. После неудачного удара мяч полетел к кромке воды, где Айзек копал наживку для рыбалки. Он бросил лопатку и ловким движением отбил мяч головой, затем поймал его на колено и перекинул обратно Джейкобу. Парня так поразило проявленное мастерство, что он отозвался восторженным криком и побежал к Айзеку, уговаривая его поиграть.
Я с интересом наблюдала за происходящим. Где же Айзек такому научился?.. Через пару минут Джейкоб неудачно отбил мяч, и тот улетел на мелководье. Согретые солнцем, оба засмеялись, и тут появилась Сара.
– Джейкоб, ужин готов.
– Но мам…
– Хватай мяч, пока его не унесло.
Джейкоб на прощание протянул Айзеку руку, чтобы тот дал пять. Айзек помедлил, затем ударил по ладони.
Я закрыла книгу и встала. Сара пригласила меня на ужин, так что я взяла из холодильника бутылку вина и направилась к ним.
– Ты сказала, ужин готов, – донесся голос Джейкоба.
– Я говорила, что начинаю готовить.
– Нет, ты сказала…
– Какая разница? – перебила его Сара.
– Большая, – ответил он, вскинув голову, и выбежал на террасу. – Можешь не спешить, – буркнул Джейкоб, проходя мимо меня. – Еды еще нет.
Действительно, на кухне ничего не было. Увидев меня, Сара достала два бокала, налила вино, которое я принесла, и подала мне его дрожащей рукой.
– Видела, как Джейкоб играл в футбол с Айзеком? – сказала я.
– И что? – резко ответила Сара, как будто ожидая продолжения моей фразы.
– Все хорошо? – спросила я, глядя на нее.
– Да. Все в порядке. – Она сделала большой глоток вина.
– Ты не хочешь, чтобы Джейкоб играл с Айзеком?
Сара искоса посмотрела на меня, а отвернувшись, сказала:
– Просто он и так весь день на солнце.
Говорили, что Айзек живет на отмели круглый год. Живет один, мало с кем дружит и лишь иногда выпивает в компании в пабе. Честно говоря, я бы и внимания на него не обратила, не окажись Айзек в море в тот день. Знаю, это несправедливо, но если бы он первым вытащил Марли, мокрого, тяжело дышащего и напуганного Марли, то Айзек стал бы для меня самым замечательным человеком на Земле. Я осыпала бы его подарками, готовила бы ему обеды и бросалась обнимать при каждой встрече.
Поэтому мне и казалось странным, что Сара ведет себя иначе. Айзек спас Джейкоба, а она, напротив, избегала его общества.
– Ты считаешь себя ему обязанной?
– Обязанной? – переспросила она, отмеряя рис кружкой. – С чего вдруг?
– Он спас твоего сына.
– Любой на его месте поступил бы так же.
Сара неуклюже наполнила сковороду рисом, просыпав несколько зерен на столешницу.
Глава 33Сара
День восьмой, 6:00
С верхушки мыса до отмели девяносто девять ступенек. Жаль, что не больше, ведь с каждым шагом я все ближе к дому. К встрече с Ником.
Всю ночь я гуляла, исследуя при тусклом свете луны давно забытые тропинки, и думала о Джейкобе. Глаза жжет от усталости, голова болит. Я по-прежнему босая, в пижаме, с растрепанными волосами.
На отмели меня начинает бить дрожь. Я представляю, как, зайдя домой, бужу Ника, он приподнимается в кровати и внимательно слушает. Надо было сразу же вернуться, просто после разговора с Айзеком мне… мне нужно было время.
К моему удивлению, дверь открыта. Неужели Ник пошел купаться? Нет, освещенное рассветными лучами море совсем безлюдно.
Диван не собран, на матрасе еще видны очертания тела Ника.
– Ник? – слабо хриплю я.
И в ответ слышу только собственное дыхание.
Я на взводе: перед глазами все плывет, мысли путаются. Я наливаю стакан воды и залпом выпиваю его. Со стуком ставлю на стол и вдруг замечаю камешек и песчинки, а под ним – записку.
Почерк чужой, не Ника. Наверное, оставили на пороге, придавив камнем, чтобы не улетела. Я внимательно гляжу на лист бумаги, как ученый на необычное существо.
Сара!
Нам надо СРОЧНО поговорить о Джейкобе. Я все объясню! Прости меня.