— Вот, и договорились, — улыбнулся я. — Кстати, приберегите косточки.
— Косточки? — непонимающе нахмурился Набиль.
— В ягодах вишни должны быть косточки, — объяснил я. — А в варенье их нет. Если они у вас остались, сохраните их. Вдруг пригодятся? Был очень рад повидаться с вами, Набиль.
Осторожно, чтобы не разбить хрупкий фарфор, я поставил чашку на блюдце. Утренняя головная боль прошла бесследно. Пора было отправляться на поиски загадочного артефактора.
А существует ли он вообще?
Глава 17
Ответ на свой вопрос я получил уже через несколько часов.
Но сначала извозчик подвез меня на узкую улочку, зажатую между багровыми кирпичными стенами, в которых чернели высокие окна.
Ремесленный квартал, вотчина артефакторов.
Я постучал в низкую крепкую дверь мастерской, почувствовав себя былинным богатырем, который стучит в ворота крепости. И только потом послал зов Севе.
— Отоприте, ваше сиятельство!
Через несколько секунд внутри помещения скрипнула тяжелая задвижка, и дверь открылась. Из мастерской доносился перезвон молотков, шорох рубанка и громкие голоса, которые о чем-то спорили.
Я шагнул в помещение мастерской, которое казалось полутемным после солнечного летнего дня, и растерянно моргнул.
На стене напротив меня скалилась свирепая морда.
Она была отлита из желтоватого гипса, у нее были огромные уши и пасть, распахнутая в молчаливом крике. В пасти торчали внушительные клыки.
— Нравится? — гордо спросил Сева.
— Изумительно, — признался я. — А что это?
— Сейчас покажу, — загорелся Сева и потянул меня за рукав поближе к свирепой морде. — Стой здесь!
А сам быстро выбежал в соседнюю комнату.
Я стал рассматривать морду. Искусная работа, ничего не скажешь. Форму для гипса делал настоящий мастер. Он не поленился нанести на форму рисунок, который после отливки выглядел, как шерсть. Прямо, косматое чудовище.
На левом клыке была заметная щербинка. Наверное, гипс откололся, когда маску вынимали из формы. Эта щербинка и желтизна гипса делали оскал совершенно живым.
Стоило этой мысли промелькнуть у меня в голове, как в глазах чудовища вспыхнули огоньки. Нехорошие такие зеленые огоньки.
— Как меня слышно? — прорычала гипсовая морда.
Губы ее при этом не двигались, а голос был глухим и утробным, как будто шел откуда-то из туловища, намертво замурованного в стену.
От неожиданности я отпрыгнул в сторону и больно ударился бедром об угол верстака. Зашипел от боли, не сводя глаз с ожившей морды.
— Чего ты молчишь? — повторила морда. — Как меня слышно, спрашиваю?
Не сводя взгляд с гипсового чудовища я пошарил рукой по верстаку и нащупал небольшую кувалду на длинной рукоятке.
Рукоятка была гладко отшлифована ладонями бесчисленных мастеров.
То, что нужно!
Сейчас как влеплю этой твари между зеленых глаз!
— Саша, ты здесь? — как ни в чем ни бывало спросила гипсовая маска.
Она знает, как меня зовут?
И тут в мозгу мелькнула догадка. Я ведь в мастерской артефакторов. А эти сумасшедшие могут сотворить и не такое.
— Сева, это ты? — громко спросил я.
— Кто же еще? — удивленно отозвалась гипсовая маска.
— Черт, ты обалдел, что ли? Предупреждать же надо!
— Испугался?
В голосе маски послышалось злорадство.
Я погрозил ей кувалдой.
— А если бы я вот этим в твое чудовище запустил?
— Чем? Я ничего не вижу. Саша, погоди!
Зловещие зеленые огоньки в глазах гипсового чудовища погасли. Честно говоря, нервировали они не на шутку.
Через секунду Сева вбежал в мастерскую.
— Саша, ты чего! Положи кувалду!
— Ага, сейчас, — проворчал я.
— Это же просто артефакт!
— Да понял я. Только больше ни с кем так не шути. Мало ли что. Будешь потом собирать осколки своего творения по всей мастерской. Или думать, куда деть труп слишком впечатлительного гостя.
— Пугает, да? — обрадовался Сева.
— Где ты взял эту гипсовую маску?
— Это заказ барона Кривошеева, слышал про такого? Он из купцов, недавно получил дворянство. Теперь строит себе резиденцию. На мраморные статуи денег пожалел, решил обойтись гипсовыми. А к нам обратился, чтобы мы нанесли на гипс защитное покрытие.
— Зачем? — не понял я.
— Так размокнет же гипс, — объяснил Сева. — Или от солнца потрескается. Эти маски для украшения фасада.
— Ясно, — рассмеялся я. — Фальшивая роскошь. А зачем она разговаривает?
— Это я новое магическое плетение испытывал. Передача звука на расстоянии, чтобы можно было переговариваться. У нас же несколько таких масок в мастерской. Я как ее уши увидел, так меня и озарило!
— Развиваешь новую способность? — понял я. — Подмастерье звуков?
— Ага, — кивнул Сева. — Впечатляет, правда?
— Еще как, — признал я. — У меня мурашки по спине побежали.
— Правда, пользы никакой, — приуныл друг. — Кому нужно на расстоянии звуком общаться, если можно послать зов? Только если воров пугать.
— Тоже польза, — не согласился я. — Эту маску надо моему деду показать. Он ей применение придумает.
— С ума сошел?
Сева испуганно оглянулся.
— У вашего рода тоже мастерские есть. Если отец узнает, что я новое изобретение конкурентам показал, он такой скандал устроит. Он сердится, что я в мастерскую-то тебя пускаю. Но тут я ему прямо сказал, что мы с тобой друзья.
— Понял, — улыбнулся я. — Ладно, ваше сиятельство, не будем осложнять отношения между нашими родами. Лучше расскажи, как эта штука работает.
— Там плетение магии звука и магии эфира… — начал туманно объяснять Сева.
— В этом я не разбираюсь, — улыбнулся я. — Говорить сюда?
И я показал на оттопыренное ухо.
— Ага, — кивнул Сева.
— А голос идет из пасти, это я уже понял. А вторая маска где? Та, в которую ты говорил?
— За стеной, для чистоты эксперимента. Чтобы звук не проходил.
Сева небрежно кивнул на дверь позади себя.
— Ясно.
Я подошел поближе, наклонился к гипсовому уху и грозно рявкнул:
— Мастер Кузьма! Быстро в мастерскую!
— Ты что?
Сева вцепился в мой пиджак, оттаскивая меня от маски.
— Там же его конторка…
Договорить он не успел.
Дверь за его спиной распахнулась, и из нее выбежал встрепанный, но бодрый дедушка в кожаном фартуке.
Борода у него, и в самом деле была необычайная — широкая и седая, как у Деда Мороза и такая длинная, что старик заправлял ее под фартук.
— Это что здесь такое? — грозно спросил старик, оторопело глядя то на Севу, то на меня.
Я шагнул вперед.
— Доброе утро, Кузьма Петрович. Меня зовут Александр Васильевич Воронцов, мне нужно с вами поговорить.
Глаза старичка недобро сузились.
— Молодой граф Воронцов, значит? Что же вы, господин тайновидец, пожилых людей пугаете?
Он повернулся к Севе.
— А вашему батюшке, ваше сиятельство, я все доложу, уж не обессудьте. Целое утро провозились с игрушкой, а заказ стоит.
— Думаю, барону Кривошееву понравится такая доработка его заказа, — улыбнулся я. — Он ведь из купцов? Маски, отпугивающие воров должны его впечатлить. А если намекнуть барону, что таких масок нет ни у кого в столице, то он и на тройную цену согласится.
В колючих глазах Кузьмы Петровича зажегся огонек интереса.
— Ну-ка, ну-ка… Может, оно и так. А вам до этого какое дело, господин тайновидец? Это мастерская князей Пожарских, тут у нас свои дела.
— Ваши дела меня не интересуют, — улыбнулся я. — Я просто хочу расспросить вас об одном человеке.
— Не до разговоров мне, — сварливо заявил старик. — Обедать пора. В моем возрасте порядок — это главное.
Но я уже понял, что Кузьме Петровичу любопытно — с чем я к нему пришел.
— Давайте пообедаем вместе, — предложил я. — С меня обед, с вас — разговор.
— А это уж как хотите, господин тайновидец. Я не могу вам запретить в трактир зайти. Только имейте в виду, в наш трактир сиятельства не часто заглядывают. У нас все больше люди простые, рабочие.
— Вот, и хорошо, — улыбнулся я. — Показывайте дорогу.
Трактир находился здесь же, в Ремесленном квартале, и был очень похож на мастерскую. Такие же кирпичные стены, черные окна и тяжелая дверь.
Внутри стояли тяжелые столы, похожие на верстаки, за которыми сосредоточенно обедали хмурые, основательные бородачи.
Были и молодые парни, но и у них на верхней губе уже темнели усы. Видно, у мастеров Ремесленного квартала своя мода.
Заказы разносили официанты в кожаных фартуках, тоже похожие на артефакторов. Свой мир, свое замкнутое общество.
Прямо, древние алхимики!
— Кислых щей с говядиной, жареного карпа с луком, и хлеба побольше, — сказал Кузьма Петрович. — Еще чаю с сахаром.
Официант сделал пометку в своем блокноте и вопросительно посмотрел на меня.
— То же самое, — улыбнулся я.
— Сию минуту, — кивнул официант.
Заказ он принес очень быстро — видно, в трактире хорошо знали Кузьму Петровича. Отдельно подал густую сметану в глиняной миске. И ложки предложил деревянные, расписные.
Красота!
Кузьма Петрович попробовал щи и зажмурился от удовольствия.
— Наваристые.
Я последовал его примеру. Щи были хороши — в меру кислые, густые, приправленные для остроты красным перцем. И говядины повар не пожалел, мяса в тарелке было вдоволь.
— Вкусно, — улыбнулся я.
— А то, — проворчал Кузьма Петрович. — Простая еда всегда вкусная. Не то, что всякие разносолы.
Он бросил на меня любопытный взгляд из-под густых бровей. Ждал, когда я начну его расспрашивать.
Но я невозмутимо хлебал щи деревянной ложкой. От привычки завтракать я отказался с тех пор, как поселился на Каменном острове — обходился утренним кофе. Да и ужинал не всегда, часто ложился спать натощак. А вот обедать старался плотно, если выпадала такая возможность.
Вот мы и обедали — молча, и в полное удовольствие. За соседними столами происходило то же самое. Мастера если и переговаривались друг с другом, то скупо и негромко, словно не желая тревожить сосредоточенную атмосферу обеда. И темы были все рабочие — краем уха я слышал что-то про магические плетения, заготовки и накопители.