— Нет, — наконец, сказал он. — Я не разговаривал с Гораздовым после того, как мы заключили договор.
— Как вы собираетесь поступить с Гораздовым, если медальон не найдется? — спросил Зотов. — Будете подавать на него в суд?
— Зачем? — недоуменно покачал головой Горчаков. — Будет работать на меня, пока не отработает ущерб.
— Разумно, — скривился Никита Михайлович. — Скажите, кто еще знал о вашем договоре с Гораздовым?
— Мы разговаривали в этом кабинете, — ответил князь. — Наедине.
— Я знал, — вдруг раздался голос от двери.
Мы с Зотовым одновременно обернулись и увидели Юрия Горчакова, который стоял в дверях кабинета.
— Юрий? — нахмурился старший Горчаков. — Я занят.
— Простите, отец, — ответил Юрий. — Я зашел сказать, что Жак только что уволил нашего механика. И случайно услышал вопрос господина Зотова. Вы, должно быть, забыли, что я присутствовал при вашем разговоре с Гораздовым.
— Да, верно, забыл, — недовольно кивнул Горчаков.
И обратился к Зотову:
— Надеюсь, вы не собираетесь подозревать моего сына?
— Ни в коем случае, — покачал головой Зотов. — Но раз уж он знает о вашем договоре, то я хотел бы его расспросить.
— Я слышал только начало беседы, — спокойно сказал Юрий. — Потом отец попросил меня выйти.
При этом Юрий Горчаков смотрел не на Зотова, а на меня.
Несмотря на теплую весеннюю погоду, Юрий Горчаков был в мундире, застегнутом на все пуговицы. Мне показалось, что под мундиром у него на груди что-то есть.
Украденный медальон?
— Добрый день, Юрий Николаевич, — улыбнулся я.
— Добрый день, — кивнул Юрий. — Скажите, вам удалось выяснить, что случилось с моим братом?
При этих словах князь Горчаков недовольно поджал губы. А я решил воспользоваться подходящим моментом.
— Целители еще раз осмотрели Ивана и пришли к выводу, что он потерял дар в результате несчастного случая.
— Значит, все эти ваши домыслы насчет высокоранговых менталистов оказались ошибкой? — фыркнул старший Горчаков. — И мне ничто не угрожает?
— Да, эта версия оказалась ошибочной, — честно признался я.
— И когда я смогу забрать сына из госпиталя?
— Пока Ивану лучше оставаться под присмотром целителей, — заметил я. — Его психика очень пострадала от потери дара.
— Слабая кровь, — фыркнул Горчаков. — Будь он аристократом, выдержал бы и не такое.
— Я бы хотел повидать брата, — негромко заметил Юрий.
Честно говоря, меня поражало его самообладание. Юрий держался абсолютно естественно. Либо он не причастен к краже медальона, либо абсолютно уверен в своей безнаказанности.
Если второе, то этим стоило воспользоваться. И ни в коем случае не портить отношения с Юрием.
— Я поговорю с целителями, Юрий Николаевич, — сказал я. — Как только они разрешат посещения, сразу же вам сообщу.
— Благодарю вас, Александр Васильевич, — вежливо ответил Юрий.
Зотов с непроницаемым видом посматривал на нас.
А князь Горчаков начал терять терпение.
— Думаю, я ответил на все ваши вопросы, господа, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — А теперь прошу извинить, у меня дела.
Я подумал, что настало время вывести его из равновесия. Вдруг удастся узнать что-то еще?
— Еще один вопрос, ваше сиятельство, — спокойно сказал я.
— Слушаю вас, господин Тайновидец, — ответил Горчаков, недовольно глядя на меня.
— Куда подевались все ваши деньги?
На секунду в кабинете повисла оглушительная тишина. Юрий Горчаков и Зотов молча смотрели на меня. А князь Николай Андреевич Горчаков медленно багровел.
— Что вы сказали? — наконец, спросил он.
— У вас нет денег даже для того, чтобы выплатить жалованье вашим служащим, — нажал я. — Они уже начали увольняться. Так что случилось?
Глава 22
— Господин Воронцов, вы ведете себя непозволительно. Я прошу вас немедленно покинуть мой дом!
Князь Горчаков произнес это настолько холодным тоном, что айсберги по сравнению с ним показались бы обжигающе-горячими.
Но Зотов очень вовремя включился в разговор. Это избавило меня от необходимости вставать из кресла.
— И в самом деле, Николай Андреевич, — сказал он. — Я слышал разговор вашего механика с дворецким. Вы задержали выплату жалованья, а почему?
Ноздри князя Горчакова гневно раздувались.
— Меня не устраивает работа механика, — еле сдерживаясь, объяснил он. — Я собираюсь его уволить, но никак не выберу время. Решил выплатить его жалованье вместе с окончательным расчетом. Вы считаете это поводом в чем-то меня подозревать?
— А ваши остальные служащие получили жалованье вовремя? — уточнил Зотов. — И все до одного могут это подтвердить, если я их спрошу?
На лице Горчакова появилось выражение беспомощного упрямства. Больше всего он сейчас хотел вышвырнуть из дома нас обоих. Но не мог себе этого позволить, вот в чем штука! Потому что Тайная служба подчинялась напрямую императору. У Зотова были самые широкие полномочия, и он не постеснялся бы ими воспользоваться. В случае крайней необходимости Никита Михайлович мог не только допросить всех служащих князя, но и обыскать особняк.
Князь побагровел и даже тихо зарычал от злости. Он был похож на волка, попавшего в капкан.
Я покосился на Юрия. Он смотрел на отца с опасливой радостью и азартом. Я быстро отвел взгляд, пока Юрий не спохватился.
— Да, у меня временные денежные трудности, — прорычал Горчаков. — Но я не хотел говорить об этом при посторонних.
И уставился на Зотова только для того, чтобы не смотреть на меня.
— С чем связаны трудности? — равнодушно спросил Зотов.
— А вам обязательно это знать?
— Я должен знать все, что связано с артефактором Гораздовым, — скучным голосом ответил Зотов. — Как я уже говорил, это дело представляет государственный интерес.
— Гораздов здесь совершенно ни при чем, — выдавил из себя Горчаков. — У меня пропали деньги.
Я снова бросил быстрый взгляд на Юрия Горчакова. Он старательно разыграл удивление, но я чувствовал фальшь.
— Когда и как это случилось? — спросил Зотов.
Я снова отвел взгляд от Юрия и откровенно залюбовался профессиональной работой Зотова. Он был настоящим мастером допроса и беспощадно прижал Горчакова к стенке. Князю было не отвертеться.
— Вчера ночью, — с ненавистью ответил Горчаков. — Я забыл запереть кабинет и сейф. А утром заметил, что он пуст.
Зотов не обратил на злобный тон князя никакого внимания. Вытянув из Горчакова информацию, начальник Тайной службы размышлял над ней.
— Тогда у вора должен быть доступ в дом, — сказал он. — Возможно, это кто-то из ваших слуг. Вы заявили в полицию?
Получив секундную передышку, Горчаков успел собраться с мыслями.
— Нет, и не собираюсь заявлять.
— Почему? — удивился Зотов.
— Потому что это семейное дело, — ответил Горчаков. — Я разберусь сам. Не хочу выносить сор из избы.
— Это неразумно, — нахмурился Зотов.
Но князь Горчаков был непоколебим.
— Я уверен, что пропажа денег никак не связана с Гораздовым. А вас ведь интересует только он?
— Да, — признал Зотов. — Много денег пропало?
— Мелочь, — фыркнул князь. — Около пяти тысяч.
Его спесь поражала. Пять тысяч золотом — неплохой годовой доход для купца средней руки.
— Что еще было в сейфе кроме денег? — спросил Зотов. — Документы, деловые бумаги?
Я почувствовал мгновенный испуг Горчакова. Даже не испуг — темный и липкий ужас, который охватил князя. Упомянув документы, Зотов как будто ударил князя в живот.
— Больше в сейфе ничего не было, — деревянным голосом сказал Горчаков. — Только деньги.
Он врал, я знал это совершенно точно. Князь очень жалел, что вообще рассказал о пропаже денег. Он просто не ожидал такого напора от Зотова, растерялся и допустил ошибку. И теперь смертельно боялся последствий этой ошибки.
У Зотова не было моей магической способности. Но он тоже почувствовал, что князь Горчаков уперся, и разговор зашел в тупик. Поэтому принялся за Юрия:
— Юрий Николаевич, вы что-нибудь знаете о пропаже денег?
— Нет, прошлой ночью я спал. Ничего не видел и не слышал.
Юрий с искренним сожалением покачал головой.
— И отец не рассказал вам, что деньги пропали?
— Я никому не рассказывал, — вмешался Горчаков. — Что еще вам угодно знать, господин полковник? Повторяю, это дело не касается ни Тайной службы, ни полиции. И я буду очень благодарен вам, если вы оставите его в секрете.
— Хорошо, — с сожалением сказал Зотов. — Но советую вам поехать в банк, снять деньги и расплатиться со служащими.
При упоминании банка Горчакова снова поразил страх. Я почувствовал это так остро, словно испугался сам. В мозгу мелькнула догадка, и я уже почти задал князю следующий вопрос, но вовремя удержался.
Я догадался, в каком банке Горчаков держал свои капиталы. Но спрашивать его об этом было ни в коем случае нельзя. Иначе князь может легко стать кучкой пепла на паркете, последовав примеру неудачливого банкира Трегубова.
Я ощутил проклятие, которое висело над князем Горчаковым. Черная сеть, незаметная для постороннего глаза. Но не для тайновидца.
Неизвестно, участвовал ли Горчаков в афере Трегубова, или он просто одна из жертв. Но Зотову он нужен живым.
Поэтому я поднялся из кресла и сказал:
— Благодарю за ответы, ваше сиятельство. Думаю, мы выяснили все, что хотели. Даю слово, что никто из посторонних не узнает о краже денег.
— Надеюсь на вашу порядочность, господин Тайновидец, — кисло ответил князь.
Зотов удивленно взглянул на меня, но спорить не стал. В конце концов, мы ведь приехали к Горчакову не для того, чтобы расследовать пропажу денег. Мы хотели больше узнать о судьбе артефактора Владимира Гораздова. И князь нам все рассказал, хоть и сделал это очень неохотно.
— Если Гораздов придет к вам, дайте мне знать, — сказал Зотов.
— Непременно, — равнодушно ответил Горчаков.
У него не осталось сил даже на эмоции. Князь только что чудом избежал смерти и знал это.