— Да, — улыбнулся я.
Никита Михайлович подошел к двери, открыл ее и крикнул в гулкий коридор:
— Приведите князя Горчакова!
Через минуту знакомый служащий ввел в кабинет князя Горчакова. Николай Андреевич выглядел весьма потрепанным. Весь его надменный вид исчез без следа. Мундир князя был измят после нескольких ночей в камере, волосы взъерошены, а испуганный взгляд перебегал с моего лица на лицо Зотова.
Я сразу понял, что Зотов ошибся. Князь Горчаков не собирался обвинять меня. Он хотел просить.
— Присядьте, Николай Андреевич, — вежливо предложил я, уступая князю свое кресло.
Горчаков был старше меня, к тому же, он еле держался на ногах.
— Благодарю вас, — одними губами сказал князь, опускаясь в кресло.
Несколько секунд он сидел неподвижно, молчал и с тоской глядел в окно кабинета, забранное прочной решеткой. Я проследил за его взглядом и некстати подумал, что Никита Михайлович Зотов тоже проводит за этой решеткой большую часть своего времени. Издержки службы, ничего не поделаешь. Но я бы не хотел оказаться на его месте.
Так что приглашение Зотова поступить в Тайную службу я, пожалуй, не приму.
— Вы хотели поговорить с господином Воронцовым, Николай Андреевич, — прервал молчание Зотов. — По вашей просьбе я пригласил Александра Васильевича в управление.
— Да, — кивнул князь Горчаков и посмотрел на меня.
Я молча ждал, что он скажет.
— С моим сыном случилось несчастье, — медленно сказал князь. — Большое несчастье. Я никак не ожидал этого.
Горчаков устало сгорбился в кресле.
— Несчастье случилось не только с ним, — напомнил я. — Пострадали его брат Иван и артефактор Владимир Гораздов. Да и вы тоже.
— Да, — кивнул Горчаков. — Но это не важно.
— В том, что касается вас, вы вправе решать сами. В конце концов, Юрия воспитывали вы. Но игнорировать других пострадавших вы не вправе.
— Я сожалею о том, что произошло, — с усилием сказал князь. — Но мой сын достаточно наказан. Его магический дар подорван, и вряд ли вернется к нему. Хотя, целители уверяют, что психическое здоровье со временем восстановится.
— Я разрешил князю поговорить с целителями, — негромко заметил Зотов.
— Я сожалею, — громче повторил князь. — Но мой сын не нарушал закон о запрещенной магии, вы ведь это знаете. Единственное, что он сделал — украл артефакт и попытался напасть на вас.
— В общем, да, — согласился я. — Так чего вы хотите, Николай Андреевич?
— Я улажу вопрос с Гораздовым. Выплачу ему компенсацию. Не все мои деньги пропали, только те, которые я держал в Уральском банке. У меня достаточно доходов с поместий. В конце концов, артефакт тоже принадлежит мне. Я дал его Гораздову для работы, но остался владельцем. И разумеется, я не стану обвинять собственного сына в краже денег из моего сейфа.
— Не мне вас судить, — кивнул я. — А чего вы хотите от меня?
— Я прошу вас не выдвигать против Юрия обвинение в нападении на вас. Если вы согласитесь, я расскажу все, что знаю об афере с Уральским банком.
Князь с трудом поднял голову.
— Честно предупреждаю, что знаю я очень немного. Но это единственное, что я могу предложить. Кроме денежной компенсации, разумеется.
Князь Горчаков совершенно не вызывал у меня симпатии. Юрий был его сыном, и полностью пошел в отца, в этом я не сомневался. То же болезненное самолюбие, та же надломленность.
Но сейчас Горчаков вел себя достойно. Так, как подобает дворянину. И я решил пойти ему навстречу.
— Хорошо, Николай Андреевич, — согласился я. — Я согласен не выдвигать обвинения. Но у меня есть несколько условий. Вы готовы их обсудить?
— Конечно, — устало кивнул князь.
— Во-первых, Юрий должен будет пройти полный курс лечения, под присмотром хороших целителей. Во-вторых, после этого лечения вы отправите сына подальше от столицы и запретите ему возвращаться. У вас достаточно поместий по всей Империи.
— Это жестоко, — запротестовал князь.
— Это разумно, — жестко сказал я. — Юрий должен многое пересмотреть, а это займет немало времени. Или вы хотите, чтобы он еще что-нибудь натворил? В следующий раз все может сложиться не так удачно.
Князь Горчаков опустил голову.
— У меня нет выбора.
— Есть третье условие, — сказал я. — Вы оставите в покое артефактора Гораздова и вашего сына Ивана.
Я подошел к окну.
— Хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Я не собираюсь отталкивать Ивана от вас. Вы сами замечательно справились с этим, не замечая сына столько лет. Но теперь у вас может появиться мысль исправить ситуацию. Так вот, я требую, чтобы вы не давили на Ивана и позволили ему выбирать свою судьбу самому. Вы должны дать слово.
Зотов одобрительно кивнул. А князь Горчаков посмотрел на меня:
— Вы очень умны, господин Тайновидец. И очень великодушны. Хорошо, я даю слово дворянина, что не стану вмешиваться в выбор Ивана.
Последние слова он произнес через силу.
— Что ж, отлично, — кивнул я и повернулся к Зотову:
— Никита Михайлович, я не стану выдвигать против Юрия Горчакова обвинения в нападении. Думаю, Владимир Гораздов поступит так же. Я постараюсь его убедить.
— Это ваше право, — невозмутимо сказал Зотов. — Дело улажено. А теперь, Николай Андреевич, расскажите нам все, что вы знаете об Уральском банке и о проклятии, которое висело над вами.
Князь Горчаков побледнел от страха, но решительно кивнул.
— Я предупреждал вас, что почти ничего не знаю. Проклятие появилось два года назад. Я не знаю, где получил его. У меня много знакомых, даже не представляю, кто из них мог это сделать.
— Рассказывайте все, каждую мелочь, — недовольно нахмурился Зотов.
— Два года назад мне прислали письмо. Вернее, записку без подписи. В ней говорилось о том, что я должен выполнять все требования автора письма, иначе умру. И мне тут же это продемонстрировали.
Горчаков покрутил головой и машинально взялся за горло.
— Как только я прочитал эти слова, то почувствовал, что мне не хватает воздуха. В глазах потемнело, я задохнулся и упал на ковер. Я думал, что умираю. Это продолжалось несколько минут. Поверьте, господа, это было ужасно! Я поверил сразу.
Князь глубоко вдохнул.
— В записке было сказано, что я должен молчать и выполнять приказы. Что мне оставалось?
— Что за приказ был в письме? — отрывисто спросил Зотов.
— Приказ был в следующей записке. Ее передал мне мой охранник. Мне приказали помочь банкиру Трегубову зарегистрировать Уральский банк. Вы ведь знаете, что я помощник министра финансов, такие вопросы — моя работа. Я не должен был ни о чем спрашивать Трегубова. Просто оформить документы.
— Бумаги Трегубова были в порядке? — уточнил Зотов. — Уставной капитал банка достаточный?
— Да, — кивнул Горчаков. — Я все подписал, и Трегубов открыл банк.
— Что было дальше?
— Дальше я получил приказ поместить в банк свои капиталы. Процент был низкий, но я не мог отказаться. Кроме того, автор письма приказал мне оказывать банку всяческое содействие. Привлекать богатых клиентов и не усердствовать с проверками.
— Проверками тоже занимаетесь вы?
— Да. В записке было уточнение. Я должен был собрать действительные сведения о банке и держать их в своем сейфе. А в министерство передавать отчеты, из которых следовало, что банк в полном порядке.
— Но это было не так?
— Разумеется. В Уральском банке сразу обнаружилась большая недостача. Деньги вкладчиков утекали со счетов в неизвестном направлении. Но я никому не мог рассказать об этом.
— С вами связывались какими-нибудь другими способами? Трегубов с вами о чем-то говорил?
Горчаков устало покачал головой.
— Нет. Нам было запрещено общаться. Я только получал письма и в точности исполнял то, что в них говорилось.
— И где эти записки? — спросил Зотов.
Князь Горчаков удивленно посмотрел на него.
— Я их сжигал, сразу же.
— Почему вы оставили кабинет и сейф открытыми в ночь кражи? — вмешался я.
— Накануне вечером я получил очередную записку. Мне приказали не запирать сейф и кабинет. Думаю, негодяям были нужны документы Уральского банка. Утром я обнаружил, что они пропали. Вместе с ними исчезли и деньги.
— Юрию повезло, — усмехнулся я. — Именно в эту ночь он собрался опробовать на вас свой воображаемый дар менталиста. Он решил, что открытый сейф — дело его рук, и окончательно поверил в свои силы.
— Вы помните, что было в тех документах? — спросил Зотов.
— Очень приблизительно, — покачал головой Горчаков.
— Вы согласны на полную ментальную проверку ваших воспоминаний? Наш менталист достанет из вашей памяти все, что в ней есть.
Горчаков растерянно посмотрел в окно.
Я его понимал — непросто решиться на то, чтобы посторонний человек бесцеремонно копался в твоей памяти.
— Николай Андреевич, вы должны понять, что такая проверка необходима, — ровным голосом сказал Зотов. — Вы занимаете важный государственный пост, пользуетесь определенным доверием императора. Но это доверие может опираться только на вашу честность.
— Я согласен, — выдавил Горчаков.
Разговор окончательно вымотал его.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Зотов. — Обещаю, что сразу после проверки вас проводят домой. Я приставлю к вам надежную охрану. Доверенные люди будут сопровождать вас везде — и дома, и на службе, и в частных поездках. Они отлично обучены, и не доставят вам хлопот. Зато вы будете чувствовать себя в безопасности. А сейчас предлагаю вам немного отдохнуть в комнате для посетителей. Наш менталист скоро вами займется.
Служащий увел князя Горчакова. Я решил, что разговор закончен, и мое участие больше не требуется. Но Зотов неожиданно попросил меня задержаться.
— Наш менталист хочет с вами познакомиться, Александр Васильевич. Вы не против?
— Тот самый, который снимал проклятие с князя?
— Да.
По спине снова побежали противные мурашки. Но я сдержался. Да и любопытство дало о себе знать.