— Что ж, я согласен. Когда он появится?
— Господин Серебряков уже здесь, и ждет только моего приглашения.
Зотов отвел взгляд в сторону, посылая мысленный зов. А я повернулся к двери и приготовился к встрече с менталистом.
Через минуту менталист появился в кабинете. Он вошел почти бесшумно. Господин Серебряков выглядел довольно молодо, на первый взгляд ему едва перевалило за тридцать. Он был темноволосым, узкое лицо пересекала тонкая ниточка аккуратно подстриженных усов. Внимательно присмотревшись, я увидел в его волосах седину.
Глаза менталиста я разглядеть не мог. На нем были очки с темными стеклами.
— Рад с вами познакомиться, господин Тайновидец!
Серебряков говорил немного в нос, как бывает с простуженными людьми.
Серебряков, не снимая очков, протянул мне руку. Я молча пожал ее.
— Прошу простить мне мое любопытство, — мягко сказал Серебряков. — я давно хотел с вами познакомиться.
— Могу я попросить вас снять очки? — в ответ спросил я. — Зачем вы их носите?
Серебряков улыбнулся, показав ровные зубы. Снял очки, убрал их в карман и поднял взгляд на меня.
Этот взгляд был невыносимо тяжелым. Черные зрачки впились в мое лицо, словно иглы. Я почти физически почувствовал боль.
— Теперь понимаете? — спросил Серебряков. — Уверяю вас, я не нарочно это делаю. Мои способности часто работают сами, независимо от моего желания.
Я выдержал его взгляд, хоть это и стоило мне большого труда. Но в последнее время я часто смотрел в глаза существам, которые были куда могущественнее этого менталиста.
И господин Серебряков тоже это почувствовал.
— Вы очень непростой человек, Александр Васильевич, — заметил он, вновь надевая очки.
И вдруг чихнул — звонко, по-детски.
— Возможно, — согласился я. — Скажите, а зачем вы наблюдали за моим домом? Это ведь вас я видел на дорожке парка в грозу? Думаю, вы сильно промокли, оттого и простудились.
Зотов изумленно посмотрел на меня, а Серебряков коротко рассмеялся.
— Вы очень непростой человек, — повторил он. — Я хотел убедиться, что вы в безопасности. Такой ответ вас устроит?
— Мне все равно, — улыбнулся я. — Поговорите об этом с Никитой Михайловичем.
Я повернулся к Зотову.
— Мой дар промолчал. Думаю, господин Серебряков не причастен к проклятию, которое было на князе Горчакове. Вы ведь именно в этом хотели убедиться?
Теперь на меня с удивлением смотрели оба — менталист и начальник Тайной службы.
— Если я вам больше не нужен, господа, то позвольте откланяться, — сказал я. — Меня ждут дела.
Я покинул управление Тайной службы через неприметную заднюю дверь. Дошел до набережной и облокотился на высокий гранитный парапет. Несколько минут смотрел на медленно текущую воду, а потом послал зов Севе Пожарскому и Мише Кожемяко.
— Мое приглашение на вечерние посиделки в силе. Встретимся в моем саду на закате.
И весело улыбнулся пролетавшей мимо чайке.
Глава 31
Это был вечер неожиданных гостей.
Сначала вернулся мангал в виде оленя с роскошными ветвистыми рогами. Еще пять минут назад его не было, и вот он уже смирно стоит возле беседки, старательно прикидываясь неодушевленным предметом.
Чудеса!
Ровно за два часа до заката приехали гости вполне ожидаемые — Сева Пожарский и Миша Кожемяко. К тому времени мы с Игнатом уже вовсю разбирали корзинки с продуктами и готовой едой, ради которой переполошили курьеров из всех окрестных лавок и трактиров.
А Сева с Мишей привезли еще овощей, мяса и целый ящик игристого. Так что я начал всерьез опасаться, что легкие дружеские посиделки затянутся на неделю, не меньше.
Я безропотно помог ребятам дотащить их вклад в общее дело до беседки. Даже извозчик принял в этом деятельное участие, за что получил от его сиятельства князя Пожарского щедрые чаевые.
Мы развели огонь в мангале и наполнили бокалы.
Кроме Севы и Миши я пригласил в гости своего деда — Игоря Владимировича. Но он задерживался, хотя обещал быть непременно. Какие-то таинственные дела, которых всегда полно у главы рода Воронцовых.
— А теперь рассказывай, Саша! — потребовал Сева, отставив бокал. — И во всех подробностях. Зачем тебе понадобились гипсовые маски?
Я коротко рассказал друзьям печальную историю братьев Горчаковых. Умолчал только о темном проклятье, которое настигло князя, и о банкире Трегубове. Никита Михайлович Зотов просил меня не распространяться об этом.
— Вот это приключения! — завистливо вздохнул Сева. — А я целыми днями торчу в мастерской.
— Без твоих артефактов я не смог бы поймать Юрия, — подбодрил я друга.
— Это верно, — повеселел Сева.
Игнат сидел с нами за столом — это я настоял. Он тоже слушал меня и удивленно качал головой.
— Вот оно как, значит? Юрий Николаевич хотел погубить брата?
— Случается и такое, Игнат, — улыбнулся я.
И тут я почувствовал, что кто-то деликатно коснулся моего магического дара.
Я удивленно нахмурился и не сразу сообразил, что это дом. Дом хотел обратить мое внимание на что-то важное.
Прислушавшись к импульсу, я взглянул в сторону садовой калитки, которая вела к реке. И увидел, что за оградой нерешительно переминается с ноги на ногу нескладная долговязая фигура. Еще один неожиданный гость.
Это был Иван Горчаков.
Я поднялся ему навстречу.
— Входите, Иван Николаевич!
Иван толкнул калитку и подошел к нам. Знакомить его с домом я не стал, достаточно было и моего приглашения. Мой дом очень умен, и сразу понял, что этот гость безопасен.
— Добрый вечер, — растерянно поздоровался Иван. — Я не вовремя?
Видно, он рассчитывал застать меня одного.
— Как раз вовремя, Иван Николаевич, — улыбнулся я. — У вас ко мне какое-то дело?
— Я пришел, чтобы поблагодарить вас, Александр Васильевич, — сказал Иван. — Без вас я бы…
Он запнулся, подбирая слова, потом неловко махнул рукой.
— В общем, мой дар вернулся только благодаря вам.
— А он вернулся полностью? — полюбопытствовал я.
— Пока нет, — вздохнул Иван. — Я как будто опять на начальном ранге. Но Библиус сказал, что это временно.
— Давайте, отойдем, — предложил я.
Сева и Миша были моими лучшими друзьями, но обсуждать при них Незримую библиотеку я не хотел. Не потому что не доверял им. Но Незримая библиотека сама открывается магу, и происходит это всегда вовремя. Магии виднее, а в таких вопросах иногда лучше положиться на ее мнение.
Мы с Иваном отошли на несколько шагов.
— Библиус сказал мне, что вы заходили к нему, — улыбнулся я. — Рад, что смог вам помочь. Вы узнали про свой Путь все, что хотели?
— Да, — кивнул Иван. — Я и подумать не мог, что такое бывает. Знаете, в третьей книге, которая мне открылась, было написано кое-что непонятное. О том, что у магического дара много граней. Я не понял, о чем это, а Библиус отказался объяснить. Что вы об этом думаете, Александр Васильевич?
— Я думаю, что вы все поймете в свое время, Иван Николаевич, — сказал я. — У вас впереди его много.
— Я наверное, пойду, — вздохнул Иван и переступил с ноги на ногу. — Я и так отнял у вас много времени. Еще раз благодарю вас и прошу прощения за хлопоты, которые вам доставил.
— Куда вы собрались? — улыбнулся я. — Прошу к столу. Отпразднуем ваше чудесное исцеление.
Иван робко попытался протестовать, но я был непреклонен. Уже через минуту он сидел за столом с бокалом игристого в руке, а перед ним стояла тарелка отлично приготовленного мяса. Пахло оно так вкусно, что у меня заурчало в животе.
— Предлагаю тост! — заговорил было Сева.
Но тут дом снова отвлек мое внимание. Потому что с другой стороны сада, возле калитки, которая вела к крыльцу, остановился мобиль городской службы извозчиков — желтый с черной полосой.
Кому это еще сегодня понадобилось меня увидеть?
Когда я увидел роскошную седую бороду пассажира и его насупленные брови, то весело рассмеялся. Ко мне пожаловал старший артефактор рода Пожарских Кузьма Петрович, собственной персоной.
Да еще и с поклажей — извозчик безропотно помогал ему выгрузить из багажника знакомые деревянные ящики.
— Доброго вам вечера, господин Тайновидец! — кивнул артефактор, когда я подошел к калитке. — А я вот решил к вам заехать. Был я сегодня в госпитале у Володьки Гораздова, и что вы думаете?
— Не имею ни малейшего представления, — рассмеялся я.
— Не пустили меня, — пожаловался Кузьма Петрович. — Сказали, по вашему приказу никому не велено входить к Гораздову.
Точно, я ведь не сообщил целителю Макарову, что дело благополучно закончено. И он неукоснительно выполнял мою просьбу не пускать к Гораздову посторонних.
— Это мы уладим, — улыбнулся я. — Завтра сможете навестить Владимира Кирилловича. Проходите!
Я приоткрыл калитку, приглашая старого артефактора в сад. Но Кузьма Петрович не торопился.
— Интересный у вас дом, — сказал он, осторожно касаясь ограды. — Чую, надо с ним познакомиться, прежде чем входить.
Такой опытный артефактор как Кузьма Петрович не мог не почувствовать магию этого места.
— Познакомьтесь, — кивнул я. — А зачем вы привезли маски?
— В подарок вам, — буркнул Кузьма Петрович. — Барон Кривошеев от них отказался.
— Что так? — полюбопытствовал я.
— Приехал он принимать заказ, да не один, а вместе с дочкой. А дочка его на сносях. Когда маска заговорила, она со страху чуть прямо в мастерской не родила. Вот барон и отказался.
— Вижу, вы не слишком огорчены, — рассмеялся я.
— А чего огорчаться? Знаю я этих баронов. Денег нет, а гонору полно.
Кузьма Петрович оглянулся по сторонам.
— Нам государственный заказ посулили, — понизив голос, сказал он. — Я бы не стал вам рассказывать, да знаю, что вы к этому руку приложили.
— Рад за вас, — улыбнулся я. — Ну, проходите.
Мы оставили ящики с гипсовыми масками на крыльце. Надо будет потом подумать, куда их пристроить — все же, память о необычном деле. И присоединились к веселой компании в беседке.