т веревок я не могла. Страх… да что там, настоящий ужас выступил холодными капельками на лбу и спине. А Фаина наблюдала за мной с нескрываемым удовольствием. Я уже готова была наплевать на гордость и дать волю слезам, взмолиться о пощаде, прекрасно понимая бесполезность этого мероприятия, но тут каменная постройка дрогнула.
Кажется, каждый камешек завибрировал.
С несвойственной пожилым людям прытью Фаина резко крутнулась на месте, но это было все, на что она прямо сейчас оказалась способна. Видимо, ускорение процесса приготовления зелья отняло у нее много сил. А сил этих и без того было негусто, иначе не затянулось бы воплощение ее планов на несколько недель.
Дверь пылью осыпалась на порог.
Полыхнули огни заклинаний.
Глаза злодейки неверяще расширились.
Но раньше, чем магия успела добраться до нее, в дверной проем, расталкивая магов, влетела черная метла и на полной скоростй врезалась Фаине в лоб.
Послышался хруст, и в стороны веером полетели алые брызги.
Часть из них попала на узор, пентаграмма задымилась.
Я судорожно всхлипнула и сжала губы, к горлу подкатывала тошнота.
— Просто вопиющая несправедливость, — проворчал Глеб, быстрым шагом направляясь ко мне. — Ты несешься, спешишь спасти любимую девушку, даже успеваешь, а все лавры героя-избавителя загребает себе какой-то кусок деревяшки, нашпигованный магией. Ай!
Это метла обиделась на «кусок деревяшки» и отвесила кому-то болтливому подзатыльник.
Глеб даже отвлекаться на то, чтобы потереть ушибленное место, не стал — меня распутывал.
— Полностью согласен! — проявил поразительную солидарность с ним Богдан.
Хм. Пора бояться? Настораживает меня их взаимопонимание.
Но только получив свободу, я бросилась на шею любимому и залилась слезами. Глупо, все же закончилось хорошо, и перед магами стыдно, но поделать с собой ничего не могла.
— Эй, ты меня сейчас утопишь, — ворчал Глеб, скрывая собственное волнение, одной рукой поглаживал меня по трясущимся плечам, а второй выплетал заклинание, чтобы развеять наколдованную клетку и освободить свина.
Тем временем Богдан деактивировал пентаграмму и теперь снимал с девушек заклинание сна.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я в мокрую шею Полуденного.
Почему-то казалось важным сказать это прямо сейчас.
— Только чур без меня больше в неприятности не влипать, — потребовал Глеб.
Ответом ему был согласный всхлип.
— Хочу вам напомнить, что с некоторых пор старший мужчина в семье Полуночных — я, — не преминул заметить Богдан, проверяя пульс у Милы.
— И что? — меланхолично осведомился Глеб, продолжая обнимать меня одной рукой, а второй стаскивая со свина антимагический ошейник. — Будешь препятствовать?
— Напротив, хочу предложить тебе ее руку, пока моя матушка не подсуетилась. — Декан ведьминского факультета умел быть неожиданным.
Эмоции были до того сильны, что я даже плакать прекратила. В голове вертелись сотни возражений: сейчас не время, Глеб сам должен попросить моей руки, и вообще еще не факт, что я соглашусь…
— Беру, — просто сказал Полуденный и поцеловал меня в макушку.
Так приятно стало. И опять слезы по щекам потекли.
— Учти, обидишь ее — закопаю, — буднично предупредил дядя.
— Хочу сказать тебе то же самое, — ответил полной взаимностью Глеб.
— Эй, а ведьминского мнения спросить?! — наконец собралась с мыслями и поняла, что не так, я.
На что маги прореагировали совершенно одинаковыми наглыми ухмылками.
Кажется, только что закончилась многолетняя вражда. И закончилась она самым традиционным образом — браком. И не то чтобы я была против, но ведьминская вредность — это порой такая гадость… Вот и сейчас, вроде бы я счастлива и улыбаться тянет, но как же хочется наслать на этих двух нахалов какую-нибудь пакость! Да хоть бы по жужжащему ночами над ухом комару!
И я уже была полна решимости так и сделать, чтоб неповадно было за меня решать, но тут установившуюся идиллию нарушил вскрик Красы:
— Ой, а зелье-то готово!
Она в окружении фамильяров склонилась над котлом и что-то там рассматривала. Судя по неуместно довольной мордашке, увиденное ей нравилось.
Ну вот, все в сборе. Только Элька в заточении сидит, да Горислава с моей метлой нет. Видимо, он на ней куда-то полетел.
Тут мне вдруг вспомнилось кое-что действительно важное:
— Надо императорских магов вызвать, пока тут ничего не прибрали. — И в ответ на недоуменные взгляды всех собравшихся объяснила: — Не было никакого темного элементаля. Это охранка на выкрутасы Фаины реагировала.
Всего неделя минула, а столько событий произошло, что хватило бы на целую вечность. И все они были хорошие и радовали необычайно.
Вызванные маги разобрались с колдовством, Фаиной и зельем. Правда, Эльку из их цепких лап пришлось вырывать едва ли не с боем. Как выяснилось, элементаля в ней изначально не подозревали. Но они прознали, к какой семье относится ведьмочка, и сочли ее опасной. Горислав с Богданом задействовали все свои связи, чтобы вытащить ее, а саму Эллу в подземельях императорских магов заставили подписать кучу свитков и дать несколько клятв, и все о том, что на трон она даже в мыслях не претендует. Еще замуж попытались пристроить, но тут пакостница взбесилась и кого-то там прокляла, да так основательно, что пришлось ее отпустить, лишь бы только колдовство свое развеяла. В итоге уже к вечеру следующего дня бледная и заплаканная подруга была с нами.
Чудом спасенных девчонок отправили в госпиталь. Вот тут пригодилась зарождающаяся дружба с целительницами! Там же визиты только по определенным дням и часам разрешены, но мне так не терпелось увидеть Милу… Пришлось упрашивать одну из практикующихся там девушек меня тайком провести.
Мы тогда несколько часов проговорили! Наобнимались, наплакались, и Мила развеяла последнюю оставшуюся тайну: рассказала, как Фаина несколько недель продержала ее взаперти в своем городском доме, прежде чем начала ритуал.
Новость о нашей с Глебом помолвке вызвала ужасный скандал. Полуденные с Полуночными едва не поубивали друг друга. Потом, правда, договорились и согласились, почти даже помирились, но быстро нашли новые причины для противоречий: когда свадьбу справлять, кому ее оплачивать, чьи подарки будут богаче, где жить молодым… Кажется, даже жизни наших детей, внуков и правнуков до самой старости распланировали. Может, и дальше все расписали, не знаю, мы с Глебом потихоньку удрали, не дослушав.
Смылись к Гориславу и там закатили пирушку, чтобы отметить и нашу помолвку по-человечески, и мое счастливое воссоединение с Милой. Она сразу же пришлась ко двору, и с дня, когда ее выписали из госпиталя, делила со мной комнату. С девчонками тоже общий язык нашла. Так что ее будущее казалось делом решенным, и вопрос я задала скорее для порядка:
— Какие планы? Думаю, после всего случившегося тебя должны без всяких проволочек определить на наш курс.
Давняя подруга смущенно улыбнулась и спрятала за ухо прядку темных волос, чтобы не мешала.
— Твой дядя обещал что-то такое, но я думаю поработать несколько месяцев в кондитерской у Марицы, а там посмотрим.
Прямо скажем, ответ оказался неожиданным.
Я даже вином, которое потягивала из бокала, подавилась.
— Эй, вообще-то это ты мечтала об Академии! — возмутилась, когда прокашлялась. — Как же так?!
Улыбка Милы стала немного виноватой.
— В конце концов, все сложилось неплохо, — уверенно произнесла она. — У тебя есть подруги и жених. Я познакомилась с девчонками, которых Фаина чуть не убила со мной за компанию, и мы неплохо поладили. А один из магов меня навещал в госпитале. Три раза, с цветами и сладостями. Как видишь, жизнь налаживается. Но на Академию я теперь смотреть не могу!
Оно, конечно, хорошо, но тоскливо как-то.
Однако прежде чем я успела начать возражать, Глеб просек мои намерения и крепко обнял за плечи, прижимая к себе.
— Не дави на нее, — шепнул он мне на ухо. Впрочем, Мила это тоже могла прекрасно слышать. — Она и без того натерпелась. Дай подруге собраться с мыслями и решить, чего ей теперь хочется.
Прав он. Объяснил бы кто уже этим магам, что ведьмы ненавидят, когда прав кто-то, кроме нас самих!
— А он ничего! — отбросив смущение, оценила мой выбор жениха подруга детства и отсалютовала смущенно раскрасневшимся нам полупустым бокалом.
— Только командовать слишком любит, — проворчала я, за что, не сходя с места, была страстно поцелована.
Убеждать Глеб определенно умел. Ладно, пусть Мила сама решает, как быть дальше. А я просто буду рядом и, если надо, поддержу.
— Я не командую, а организовываю, — важно поправил меня любимый. — Кстати, об этом…
— Что?
Интуиция подсказывала, что пора напрягаться, бояться, а лучше вообще сматываться на безопасное расстояние. Этот маг что-то задумал!
— Не знаешь, где сейчас твоя мама?
Вопрос показался безопасным, и я, подумав немного, решила ответить:
— В северной провинции. Еще название у города такое красивое… Инеевый Лес, кажется. У нее там крупный заказ, сразу несколько картин для замка одного вельможи. — И, опомнившись, опасливо уточнила: — А что?
— Ничего, — невинно улыбнулся Полуденный. — Просто подумал, что пора бы мне познакомиться с будущей тещей. Завтра в десять будет портал, не опаздывай.
От изумления я даже с возражениями не нашлась.
Какая наглость! Упертость! А хватка!
Учиться мне еще у него и учиться…
— Определились уже с датой свадьбы? — К нам подошел Горислав.
Мы с Глебом затравленно переглянулись. Семьи настаивали, чтобы это событие произошло как можно скорее. И с рождением наследников требовали не затягивать. И вообще, по их авторитетным мнениям, я должна была бросить учебу и посвятить себя семье, а Глеб взяться за ум и любыми средствами заполучить какую-нибудь должность покрупнее.
Но у нас были свои планы, притом уже давно.
— Года через три-четыре, — спокойно ответил жених.