- Да, — согласился он, — объясним позже.
- Будь осторожна, симпатичная девочка, — сказал Зет. — Ветры между этим местом и Чикаго злые. Много другого зла зашевелилось. Я извиняюсь. но вы не можете остаться. Ты могла бы стать прекрасной ледяной статуей, в которой я мог бы проверять мое отражение.
- Спасибо, — сказала Пайпер. — Но я скорее всего играла бы в хоккей с Кэлом.
- Хоккей? — глаза Кэла засветились.
- Шутка, — сказала Пайпер. — Штормовые ветры не худшая наша проблема, не так ли?
- О, нет, — Зет согласился. — Что-то еще. Что то хуже.
- Хуже, — отозвался эхом Кэл.
- Можешь сказать мне? — Пайпер улыбнулась ему. Сейчас шарм не работал. Фиолетовые крылья Борея качнулись в унисон с их головами.
Двери ангара были открыты на морозную звездную ночь, Фест переставлял лапы готовясь взлететь.
- Спросите Эола, что хуже, — мрачно сказал Зет. — Он знает. Удачи.
Казалось, что его заботит, что с ними произойдет, хотя пару минут назад он хотел превратить Пайпер в ледяную скульптуру.
Кэл похлопал Лео по плечу.
- Не погибните, — сказал он, вероятно это было самым длинным предложением которое он когда либо говорил. Потом — хоккей. Пицца.
- Давайте парни. — Джейсон пришел в замешательство в темноте. Он стремился выйти из того холодного пентхауса, но у него было чувство, что это было самое гостеприимное место, которое они увидят в ближайшее время.
- Полетели в Чикаго и попытаемся не быть уничтоженными.
Глава 21
Пайпер не расслабилась, пока огни Квебека не остались позади.
- Ты была замечательной, — сказал ей Джейсон.
Комплимент должен был осветить ей день. Но все о чем она могла думать — это проблемы впереди.
Злые вещи пробуждаются, — Зет предупреждал их. Она знала это из первых рук. Чем ближе они подбирались к солнцестоянию, тем меньше времени было у Пайпер, чтобы принять решение.
Она сказала Джейсону по-французски:
- Если бы ты знал правду обо мне, ты бы не считал меня такой замечательной.
- Что ты сказала? — спросил он.
- Я сказала, что только поговорила с Бореем. Это не так уж замечательно.
Она не обернулась, чтобы посмотреть, но представила, как он улыбается.
- Эй, — сказал он, — ты спасла меня от присоединения к коллекции замороженных героев Хионы. Я твой должник.
Это была определенно самая легкая часть, — подумала она. Пайпер никогда бы не позволила этой ледяной ведьме владеть Джейсоном. Что беспокоило Пайпер больше всего — это почему Борей сменил форму и почему он отпустил их. Это имело что-то общее с прошлым Джейсона, этими тату на его руке. Борей предполагал, что Джейсон был своего рода римлянином, а римляне не смешивались с греками.
Она все ждала, что Джейсон предложит объяснение, но он явно не хотел говорить об этом. Пайпер могла развеять чувство Джейсона, что он не принадлежит к Лагерю Полукровок. Очевидно, он был полубогом. Разумеется, он им был. Но сейчас… что если он был чем-то еще? Что если он действительно был врагом? Она не могла выносить этой идеи больше, чем могла выносить Хиону.
Лео передал им бутерброды из своей сумки. Он молчал с тех пор, как они сказали, что произошло в тронной зале.
- Я до сих пор не могу поверить на счет Хионы, — сказал он. — Она выглядела так мило.
- Поверь мне, парень, — сказал Джейсон. — Снег может быть красивым, но вблизи он холодный и противный. Мы найдем тебе девчонку по-лучше.
Пайпер улыбнулась, но Лео не выглядел довольным. Он не говорит много о своем пребывании во дворце, или почему Бореады отметили его, как пахнущего Огнем. Пайпер чувствовала, что он что-то скрывает. Независимо от того, что это было, его настроение, казалось, затрагивало Феста, который ворчал и двигался, стараясь сохранять себя тепленьким в холодном канадском воздухе. Счастливый дракон не был так счастлив.
Они ели бутерброды пока летели. Пайпер понятия не имела откуда Лео взял запасы, но он даже не забыл принести для нее вегетарианскую еду. Бутерброды с авокадо и сыром были чудесные. Никто не разговаривал. Что бы они не нашли в Чикаго, все они знали, что Борей отпустил их, потому что понял, что они и так на самоубийственной миссии.
Поднималась луна, и звезды проплывали над головой. Пайпер чувствовала, что ее веки тяжелеют. Встреча с Бореем и его детьми напугала ее больше, чем она хотела признавать. Теперь, когда ее желудок был полон, адреналин начал угасать.
Терпи, мелкий чайник! — Кричал бы на нее тренер Хедж. — Не будь соплей!
Пайпер не думала о тренере до тех пор, пока Борей не упомянул, что он еще жив. Ей никогда не нравился Хедж, но он спрыгнул со скалы, чтобы спасти Лео, и он пожертвовал собой, чтобы защитить их на мосту. Теперь она понимала, что все это время в школе тренер подталкивал ее, кричал ей бежать быстрее или делать больше отжиманий, или даже когда отворачивался от нее, позволяя ей самой сражаться с дрянными девчонками, старый человек-козел пытался помочь ей в своей раздражающей манере — старался подготовить ее к жизни в качестве полубога. На мосту Дилан, дух шторма, тоже говорил что-то о тренере: будто бы его отправили в Дикую школу, потому что он стал слишком стар, будто бы это было неким видом наказания. Пайпер интересовало, о чем именно он говорил, и объясняло ли это, почему тренер всегда был таким сварливым. Независимо от истины, теперь, когда Пайпер знала, что Хедж живой, у нее было сильное принуждение спасти его.
Не беги впереди себя, — подумала она с упреком. — У тебя есть проблемы и похуже.
Это путешествие не закончиться счастливо. Она была предателем, также как Селена Богард. Это лишь вопрос времени, когда ее друзья узнают.
Она посмотрела на звезды и подумала о той давней ночи, когда она с папой ночевала под открытым небом перед домом дедушки Тома. Дедушка Том умер задолго до того, но папа берег его дом в Оклахоме, потому что именно там он вырос. Они возвращались в течение нескольких дней, с идеей поместить место на продажу, хотя Пайпер не была уверена, что кто-то захочет купить захудалый сарай со ставнями вместо окон и двумя крошечными комнатами, которые провоняли сигаретами.
Первая ночь была душной — без кондиционера в середине августа- так что папа предлрожил спать на улице. Они расстелили свои спальные мешки и слушали цикад, гудящих в деревьях. Пайпер отмечала созвездия, про которые уже читала — Геркулес, лира Аполлона и Стрелец-кентавр.
Ее папа скрестил руки за головой. В своей старой футболке и джинсах он был похож на ещё одного простого парня из Тахлекуаха, Оклахомы и Чероки, который никогда не покидал племенные земли.
- Твой дедушка бы сказал, что те греческие фигуры — кучка нелепицы. Он говорил мне, что звезды — это существа со светящейся шкуркой, словно волшебные ежи. Однажды, давным-давно, какие-то охотники даже поймали несколько в лесу. Они не знали, что сделали, до самой ночи, пока звёздные существа не начали светиться. Золотые искры полетели из их шкур, и тогда Чероки отпустили их обратно в небо.
- Ты веришь в волшебных ежей? — спросила Пайпер.
Её отец засмеялся:
- Я думаю, дедушка Том тоже был полон нелепицы как и Греки. Но это — большое небо. Я полагаю, здесь есть место и для Геракла, и для ежа.
Они сидели некоторое время, пока нервы не заставили Пайпер задать вопрос, который подслушала.
- Пап, почему ты никогда не играл роль коренного американца?
На прошлой неделе, он отказался от несколько миллиардов, чтобы играть Тонто в римейке Одинокого Рэйнджера. Пайпер всё ещё пыталась понять “почему?” Он играл все виды ролей-латинского учителя в жестокой школе Л.А., сбежавшего Израильского шпиона в приключенческом блокбастере, даже сирийского террориста в фильме о Джеймсе Бонде. И, конечно, он всегда был бы известен как Король Спарты. Но если роль была Коренного Американца — не имело значения, какая роль — папа отказывался.
Он подмигнул ей.
- Слишком близко к дому, Пайп. Легче притворяться тем, кем ты не являешься.
- Может ты уже стареешь? Не ты ли всегда, если, возможно, нашел прекрасную роль, которая может изменить мнение людей?
- Если и есть такая роль, Пайп, — сказал он с сожалением, — то я не нашел ее.
Она смотрела на звезды, стараясь представить их как светящихся ежей. Все что она видела — фигура, которую она знала — Геркулес, пересекающий небо, по пути убивая монстров.
Папа был прав. Греки и чероки были одинаково сумасшедшими. Звезды были лишь шарами света.
- Пап, — сказала она, — если ты не любишь быть рядом с домом, почему мы спим во дворе дедушки Тома?
Его смех вторил тихой ночи Оклахомы.
- Я думаю, что ты знаешь меня слишком хорошо, Пайп.
- Ты ведь не собираешься продавать это место?
- Нет, — вздохнул он. — Наверно, нет.
Пайпер моргнула, вырываясь из воспоминаний. Она поняла, что заснула на спине дракона.
Как ее отец мог выдавать себя за такое большое количество персонажей, не быв ими? Она пыталась сделать это прямо сейчас, и это рвало ее на части. Может быть, она могла бы притворяться недолго.
Она могла помечтать о нахождении способа спасти ее отца, не предавая своих друзей, даже если прямо сейчас счастливый конец казался таким же возможным, как и магия ежей.
Она прислонилась к теплой груди Джейсона. Он не жаловался. Как только она закрыла глаза, задремала.
В своем сне она возвращалась на вершину горы. Призрачный фиолетовый костер отбрасывал тени на деревья. Дым жалил глаза Пайпер, и земля была такой теплой, что подошва ее сапог стала липкой.
Голос из темноты грохотал:
- Ты забыла свои обязанности.
Пайпер не могла его видеть, но это был определенно не самый ее любимый гигант, тот, который называл себя Энцеладом.
Она осмотрелась, ища какие-либо признаки ее отца, но столба, к которому он был прикован, уже не было.
- Где он, — спросила она. — Что ты с ним сделал?
Смех гиганта был похож на шипения лавы у подножья вулкана.
- Его тело в безопасности, но боюсь, что его бедный разум больше не может терпеть моей компании. Он почему-то находит меня… причиняющим неудобства. Ты должна торопиться, девчонка, или я боюсь, что от него мало что останется, чтобы спасать.