ыми, как немедийские кинжалы когтями создание, он швырнул его в тех, кто готов был ворваться в дом через дверь. После этого могучий северянин схватил тяжелую скамью и обратил в бегство тех, кто силился подобраться сзади. Множество ужасных созданий нападали па пего со всех сторон, но разве могли они сравниться с Конаном из Киммерии? Вскоре хижина, которая чуть не стала для него смертельной ловушкой, обратилась в груду развалин. Гули, которые полагали, что количество послужит им преимуществом, разбежались подобно мелким рыбешкам при появлении рыбы-капкана. Оставшись в одиночестве, его величество отправился на поиски тех, кто мог бы поведать ему о судьбе молодого купца из Пограничья. Он никогда не забывал о тех, кто нуждался в его заботе и покровительстве. Подобное благородство должно жить не только в сердце короля…
Вскоре Конан услышал шум и отправившись туда, откуда он раздавался, через несколько терций, увидел того, кто послужил причиной его появления в Рабирийских горах.
Родственник госпожа Эвисанды стоял посреди небольшой поляны, беспомощно озираясь по сторонам. Гули продолжали переругиваться из-за своей добычи.
Крики постепенно сливались в многоголосый шум. Еще немного — и перебранка переросла бы в настоящее сражение. Внезапно рядом с дрожащим от страха чужаком выросла мощная фигура.
— С какой стати вы делите то, что вам не принадлежит? — раздался голос, от которого в страхе вздрогнули окрестные горы, а с ближайшего склона скатилось несколько- камней.
Природный ум и варварская хитрость подсказали киммерийцу, что удачнее всего будет появиться перед толпой кровожадных созданий таким образом, чтобы солнце оказалось у него за спиной.
Хитрость удалась: черный силуэт, обрамленный ослепительно-яркими лучами дневного светила, поверг гулей в смятение. Не сам ли это Нергал, чей покой они потревожили, поднялся из глубин преисподней.
Не давая нелюдям опомниться, северянин энергично встряхнул совершенно растерявшегося купца и толкнул его вперед.
— Беги! Иначе, клянусь мечом Крома, тебе может не поздоровиться! Беги, а я задержу этих тварей!
Но подгибающиеся от страха и пережитых волнений ноги плохо служили Миэлину из Пограничья. И тогда Конан, крякнув от досады, схватил его, словно куль с мукой и, перекинув через плечо, бросился прочь.
Пробежав полполета стрелы, варвар приостановился. Его грудь вздымалась, как кузнечные меха.
— Мало кто из королей носит своих подданный на руках, — проворчал варвар и встряхнул свою ношу, — эй, купец, я понимаю, что тебе нравится ездить на мне, но, рога Зандры, будет неплохо, если ты все-таки слезешь и попробуешь передвигаться сам!
Миэлин медленно соскользнул на землю, поморщился, стукнувшись локтем о камень, и неуверенно встал на ноги.
— Кто, ты? — пролепетал он, — испуганно глядя на своего спасителя, — и почему ты говоришь о подданных и королях?
Конан хмыкнул.
— Ты не поверишь, но я и есть король Конан. Думаю, что ты слышал обо мне. А здесь я только потому, что женщина по имени Эвисанда, просила за тебя. Но, Кром, если бы она хотя бы словом обмолвилась о том, что мне придется таскать тебя на руках, спасаясь от толпы разъяренных рабирийских гулей, то я бы еще крепко поразмыслил!
Сзади послышался треск — преследователи настигали беглецов.
— Вот упрямые твари, — покачал головой Конан, — никак не угомонятся.
Он вынул из-за спины лук. Согнул, накинул тетиву. Положил стрелу.
Щелк. Раздался звук спущенной тетивы и первый выскочивший на поляну гуль с воем покатился по земле.
— Слегка промазал, — поморщился Конан, — целил в горло, а попал в грудь.
Щелк. Щелк. Щелк.
Конан послал сразу три стрелы.
— Говорят, что боссонские лучники могут стрелять с такой скоростью, что когда первая стрела поражает цель, вторая в это время висит в воздухе, а третья уже покидает тетиву. Мне никогда не удавалось это проделать, — вздохнул северянин, наблюдая, как три кровожадных создания с треском рухнули в кусты, — хотя, может быть когда-нибудь мне и доведется овладеть этой премудростью? Как думаешь, купец?
Миэлин стоял, как завороженный, открыв рот. Широко раскрыв глаза он с восхищением смотрел, как мускулистый черноволосый гигант, скорее похожий на наемника, чем на короля, с небрежной меткостью поражает стрелами врагов.
— Ну вот, — удовлетворенно, сказал Конан, опуская лук и снимая тетиву, — несколько терций мы выиграли. Сейчас твари затаились, но скоро они сообразят, что не стоит лезть напролом, и попытаются напасть на нас одновременно с разных сторон. Но за это время, если Солнцеликий вспомнит о нас, мы уже будем далеко отсюда.
Варвар сощурил синие глаза и осмотрелся по сторонам.
Нам туда, махнул он рукой и Миэлин, вздохнув, поплелся за своим спасителем.
Хотя колесница Митры уже почти подошла к кромке окоема, преследователи не думали отставать. После недавнего побоища они не осмеливались нападать открыто, но надеялись взять путников измором. Кроме того, ночью преимущество явно было бы на их стороне.
Между тем Конан стал сомневаться: правильно ли он выбрал направление. Похоже они все-таки сбились с пути, после гонки по Рабирийским горам, когда им пришлось петлять, чтобы сбить с толку преследователей. Северянин тщетно пытался вспомнить, в какой стороне он оставил спасительную Гору-купол, но каменная полусфера упорно отказывалась появиться перед его взором.
— Пламя Зандры, где же эта проклятая гора? — прорычал он, утирая пот со лба.
Миэлин участливо посмотрел на воина.
— О какой горе ты говоришь, мой король? — спросил он, — я думал, что мы ищем твой отряд с которым ты прибыл в эти края.
— Отряд, — усмехнулся Конан, — если бы я добирался сюда с отрядом, то, боюсь ты бы уже не смог порадоваться подмоге.
— Почему?
— Да потому что эти твари уже успели бы высосать тебя досуха, а пустую шкуру набить соломой и поставить отгонять птиц, — рявкнул варвар. — Хватит болтать. Лучше залезь вон на то дерево и расскажи мне о том, что увидишь.
Миэлин с сомнением посмотрел на толстые сучья ели.
— Может ты поторопишься, — нахмурился северянин, — или ты надеешься, что твой король станет лазать по веткам, словно древесная куница?
Купец покраснел и, схватившись руками за толстый сук, попытался подтянуться.
— Живее, я сказал! — рявкнул Конан, и, сграбастав незадачливого торговца за шиворот, одним движением закинул его на ветку. — Поспеши, если не хочешь познакомиться поближе со своими бледнорожими друзьями.
Конан успел вынуть точильный камень и хорошенько подправить меч, который затупился после схватки в хижине старухи, когда сверху раздался голос.
— Тут кругом вершины.
— Хорошо сказано, — проворчал Конан, — мы в Рабирийских горах, приятель, если ты этого до сих пор не заметил.
— Слева гора, похожая на седло с высокой лукой, — продолжал купец, — чуть правее пик, напоминающий остроконечный колпак туранских…
Довольно, — рявкнул Конана и стукнул кулаком по стволу. Посыпалась сухая хвоя. — Нет ли горы, похожей на купол храма Митры в Танасуле?
— Я никогда не был в Таиасуле, — ответил Миэлин, — так я продолжу. Дальше идет гора, которая формой напоминает ухо заморийского виверна.
— Кром, ты посылаешь мне испытания, — простонал Конан. Эй, купец, всмотрись получше, нет ли там горы, похожей на половинку шара?
— А, так ты ищешь гору, напоминающую опрокинутый котел? — оживился голос сверху, — так бы сразу и сказал. Да, есть такая. Если посмотреть на солнце и мысленно отсчитать от него два локтя вправо, то она будет как раз там. А для чего она нам? Там что: можно спрятаться от гулей?
— Если мы успеем попасть на ее вершину до захода солнца, — прорычал в ответ Конан, — тогда наше пребывание в этом негостеприимном месте сильно сократится. Спускайся быстрее, пока я не начал трясти ствол, чтобы тебе помочь!
Вдалеке послышался торжествующий вой гулей.
Конан поморщился.
Если твари опять затеют схватку, то они рискуют не успеть к сроку. Варвар прикинул — сколько времени им потребуется, чтобы оказаться у подножия горы, а потом посмотрел на небо. Если им удастся избежать битвы, то есть шанс успеть. По крайней мере, попытаться стоит.
Сверху раздался шум, посыпались поломанные ветки, и под ноги варвара шлепнулся купец из Пограничья, который почти у самой земли потерял равновесие и все-таки сорвался вниз.
— Может стоило сказать прекрасной Эвисанде, что ее племянника найти не удалось, — поскреб в затылке варвар, — Кром, иногда я начинаю думать, что лучше не иметь родственников.
Эти хрупкие на вид создания двигались удивительно быстро и Конан понял, что их слишком много и одним добрым мечом тут не обойдешься. На купца же рассчитывать нечего — он не воин — это ясно! Конан пожал плечами и повертел головой по сторонам. Внимание варвара привлек большой замшелый валун, который как нельзя лучше подходил для того, чтобы несколько охладить пыл любителей свежатинки. Кроме того, тропа по которой они взбирались наверх была узкой и свалившийся валун мог перегородить ее и тем самым ненадолго задержать гулей. Конан обхватил камень, его огромные мышцы напряглись, но валун почти не дрогнул.
— Эй, купец, — крикнул киммериец, — помоги-ка мне столкнуть вниз вот эту штуку.
Миэлин опасливо подошел и вздернул брови:
— Ты полагаешь, что нам вдвоем будет под силу совладать с этой громадой?
— Еще одно слово и я сброшу вниз тебя! — рявкнул Конан, — думаю, что это несколько развлечет наших рабирийских друзей. В конце концов, Пограничье ничего не потеряет, если лишится одного безмозглого торговца!
Миэлин обиженно надул щеки:
— Ну, если ты думаешь, что так будет лучше…
Он подошел к Конану и схватился за камень.
Конан искоса наблюдал за ним.
— Ты толкаешь валун или держишься за него?
— Толкаю, толкаю, — запыхтел купец, поднатужившись.