Мне вовсе не хотелось влезать в содержимое его телефона, но от нечего делать стало вдруг занятно, сумею я ли разгадать его код. Причем задачу осложняло ограничение во времени, поскольку Сэм мог вернуться теперь уже буквально через минуту. Я набрала день и месяц его рождения, но пароль не подошел. Ввела те же данные на Грейс, но и это не сработало.
Снова посмотрела на здание и увидела Сэма по-прежнему на лестнице, но уже на уровне четвертого этажа. Ввела 1234, рассчитывая на тот редкий случай, когда человек не заменяет пароль, полученный при покупке телефона. Нет. Он не стал бы проявлять подобную небрежность. Я всегда любила состязания, даже если соревноваться приходилось с самой собой. Какие цифры он бы предпочел?
Сэм уже добрался до второго этажа. И тогда я вспомнила внутренний номер его городского телефона. Ввела 7872, и дисплей вдруг ожил, засветился всеми красками. Есть!
Дверь здания открылась, и Сэм бегом устремился к машине. Я выключила телефон и положила его на прежнее место под пакет с носовыми платками. Глядя на Сэма, закрыла «бардачок» и улыбнулась, когда он сел за руль.
– Я пыталась найти в «бардачке» носовые платки, – пояснила я. – Для чего тебе второй мобильный телефон?
Разумеется, я не собиралась информировать его, что сумела подобрать пароль.
– Что? – Сэм протянул руку, открыл «бардачок» и заглянул внутрь. – А, так ты про этот телефон? Мой старый. Прошлым летом случайно уронил его на асфальт, и он с тех пор не работает. Забросил его туда, когда купил новый, и все забываю избавиться от него. – Он взял телефон и сунул себе в карман. – Выкину в мусорный бак, как только окажусь дома.
До мастерской мы ехали в молчании. Сэм был хорошим и внимательным водителем, ни на секунду не отводившим взгляда от дороги. Я же наблюдала за ним. За мужчиной, которого знала много лет. С юности, когда мы оба только что получили дипломы университетов. И я ни разу еще не ловила его на лжи. Мне даже казалось, что я могу прочитать любые мысли Сэма по выражению лица. Настолько бесхитростным оно было. И сейчас он вел машину спокойно, и по его лицу невозможно было прочитать ничего. Сэм ничем не выдал обмана, хотя прекрасно знал, что телефон работал. Батарейку недавно полностью зарядили. Как знала теперь и я.
Глава 20
Добравшись в тот вечер до дома, я дала себе клятву взяться завтра за свою основную работу. В конце дня я получила несколько электронных писем с напоминаниями, что от меня к концу недели ждут завершения сразу нескольких заданий. А ведь еще недавно я не нуждалась ни в чем подобном и со стыдом вспомнила, как в последний месяц задержала передачу руководству двух важных документов. Вот почему я планировала провести вечер, составляя список дел, предстоявших мне вскоре, чтобы разбить каждое на части, увеличив тем самым шансы справиться с накопившимся объемом работы. В холле я положила сумку на пол и достала сделанные прежде записи, чтобы еще раз внимательно изучить их в кухне. И вдруг замерла. У меня мурашки пробежали по спине. Что-то изменилось.
– Эй! Кто здесь? – крикнула я и осторожно двинулась дальше, приоткрыв дверь гостиной.
Просунула голову внутрь и осмотрелась – в комнате ничего не изменилось. И спрятаться там тоже было негде. Диваны стояли спинками вплотную к стенам, и уж тем более никому не мог послужить укрытием низкий журнальный столик. Я открыла дверь шире и на цыпочках прокралась в сторону кухни.
Кухонная дверь была нараспашку, какой я и оставила ее утром. Я бросила быстрый взгляд вокруг и убедилась, что здесь тоже никого нет. Лучи закатного солнца били внутрь сквозь французские окна и наполняли кухню светом: мелкие пылинки крутились в его лучах. Я прошла мимо стойки и «островка» в гостиную, а затем выглянула в сад.
Шейла сидела в своем патио за столом и плела подвесные цветочные корзинки. Я открыла заднюю калитку и окликнула ее:
– Шейла, ты давно здесь сидишь?
– Да, уже пару часов. Превосходный вечер, верно?
– Ты ничего не слышала?
Она поднялась. Ее лицо порозовело от солнца.
– Что ты имеешь в виду?
– Отсюда, из моего дома, до тебя не доносились какие-нибудь звуки?
– Я только что слышала твой голос. Ты поздоровалась со мной?
– Нет, не совсем то. Мне просто померещилось.
– Может, это Мэтт? Он дома? Давно не видела его машину.
Я глубоко вздохнула:
– Он уехал на время. Работа.
Я понимала, что Шейле хочется спросить, куда именно он уехал, чем занят и когда вернется, а потому поспешила попрощаться и вернулась в кухню. Всего лишь шаг – и я замерла. Чайник стоял рядом с холодильником, и не был мне виден, когда я вошла со стороны холла. Теперь же, со стороны сада, я заметила, как из носика вьется легкий парок. Я медленно протянула руку и дотронулась до него.
Чайник был горячим.
– Мэтт? – крикнула я. – Мэтт, это ты? – И бросилась через холл и вверх по лестнице. – Ты здесь?
Я врывалась в каждую комнату, непрерывно повторяя его имя. Я осмотрела все, даже заглянула под кровать, думая, что он пытается спрятаться от меня. Затем я села на кровать. Сердце стучало в бешеном ритме. Он должен быть здесь. Он обязательно должен быть здесь! Немного успокоившись, я поднялась и снова обошла комнаты. Ничто и нигде не изменилось. Тюбик зубной пасты лежал на раковине, где я его и оставила. Покрывало было откинуто, чтобы проветрить постельное белье. Туфли так и валялись на полу, и монета в один фунт, выпавшая из моего кошелька прошлым вечером, лежала на прикроватном столике.
Я снова села. Меня била дрожь. А потом на меня навалилось все сразу: исчезновение Мэтта, мои бесплодные поиски, необходимость продолжать жить в полном одиночестве. Слезы потекли по лицу. Я вытерла глаза, размазав тушь по щекам. Вскоре я уже рыдала в голос.
Я всего лишь хотела, чтобы Мэтт пришел домой, как обычно, и поставил чайник на плиту, прежде чем принять душ, а потом сел за кухонный стол, попивая чай, дожидаясь моего возвращения с работы.
Но постепенно ощущение реальности и здравый смысл возобладали, и я стала думать о погоде, о том, как жарко сегодня, и Шейла даже сумела немного загореть. А солнце по-прежнему светило сквозь французские окна, обжигая даже сквозь стекло. Просто чайник попал под его лучи. Конечно же, Мэтта здесь не было. Солнце раскалило металлический чайник, вот и все. Я обязательно проверю его завтра. Но уже сейчас не было сомнений, что именно так все и произошло.
Умывшись, я спустилась вниз. Солнце переместилось, и в комнате стало немного прохладнее. Я дотронулась до чайника и обозвала себя идиоткой. Он был чуть теплым. Таким, каким становится металлический предмет, простоявший весь день в жаркой кухне. Разумеется, Мэтта не было дома. Зачем ему приходить, кипятить воду в чайнике, чтобы снова уйти? Полная бессмыслица.
Кухонная стена была выложена в шахматном порядке темно-зеленым и белым кафелем. Я дотронулась до зеленой плитки.
Она все еще оставалась влажной от пара.
Глава 21
На следующее утро я проснулась и увидела в телефоне новые сообщения от Кэти.
Ты уже рассказала обо всем маме?
Кто еще знает?
Ты не будешь возражать, если я расскажу Джеймсу?
Прочитав это, я усмехнулась и отключила телефон. Я любила Кэти, но в последнее время она все сильнее раздражала меня. Мне делалось дурно при мысли, как она начнет обсуждать случившееся с Джеймсом, и я не сомневалась, что ее мамочке уже обо всем известно. Я представляла лицо ее матери, глаза, замутненные слезами сочувствия, когда Кэти рассказывала ей тихим, доверительным тоном все о моей жизни. Конечно, скоро я свяжусь с ней, а пока мне хотелось думать о том, как Мэтт приходил домой позавчера.
Я полежала еще полчаса, рискуя опоздать, но потом вскочила и начала собираться. Вспомнила свой вид в зеркале и поклялась себе: такое не должно повториться. Больше меня не тошнило, но все равно продолжало мутить. Я чувствовала себя не просто бесконечно усталой, а совершенно не в своей тарелке.
В тот день я сумела справиться с работой, однако по-прежнему не составила список дел, которые нельзя было откладывать, а потому беспокоилась, не забыла ли о чем-нибудь важном. Попросила Сэма задержаться на час после окончания рабочего дня, чтобы помочь мне с документами, необходимыми для совещания на следующее утро. Он согласился, несмотря на то, что сам был очень занят и брал работу на дом, чтобы не нарушать собственный график. Но я знала, что одна не успею, и сама себя ненавидела за это. Мой начальник Джордж уже интересовался, встретив меня в коридоре, все ли со мной в порядке.
– Постарайтесь устроить себе в этом году хороший отпуск, – порекомендовал он. – Поезжайте со своим молодым человеком куда-нибудь в теплые края. Вы вернетесь обновленной и полной энергии.
Я улыбнулась ему так напряженно, что свело лицевые мышцы.
– Так я и сделаю. Непременно, – произнесла я. – Не волнуйтесь за меня.
Вечером меня навестила Кэти. Я предчувствовала, что она обязательно заявится, хотя даже не позвонила предварительно, проверяя, дома ли я. Из окна гостиной я видела, как она остановила машину на моей подъездной дорожке, а потом несколько минут сидела, глядя в пространство. Мой телефон издал сигнал. Я схватила его в надежде, что на связь вышел Мэтт. Но сообщение было от папы:
Тоже очень скучаю по тебе. До скорой встречи.
Я закрыла глаза. Смысл послания стал мне понятен сразу. И, конечно же, буквально через несколько секунд телефон опять начал вибрировать у меня в руке.
Сообщение предназначалось твоей мамочке. Не обращай на него внимания.
Значит, отец снова взялся за старое. Впервые я узнала об этом в тринадцатилетнем возрасте. Закончилась осенняя учебная четверть, и мы ушли из школы намного раньше, чем обычно, – сразу после обеда. Вместе с Кэти сели в автобус, чтобы отправиться в Ливерпуль и заняться поисками подарков на предстоявшее Рождество. Центр города был заполнен людьми, и мы разглядывали витрины магазинов, когда я вдруг заметила отца, шедшего по переулку. Он разговаривал с какой-то женщиной и смеялся. Мне запомнилось, насколько иначе отец вел себя с ней, чем дома.