Потом мне вдруг вспомнился телефон в «бардачке» у Сэма, его запасной телефон, который якобы не работал. А я уже знала, что Сэм лжет. Не мог ли Мэтт поступить так же? Если он встречался с кем-то на стороне, ему бы очень пригодился второй мобильник. И купить его было нетрудно. На мгновение у меня возникло желание развернуться и добежать до дома Шейлы и Рэя, чтобы спросить, каким телефоном пользовался Мэтт, когда Шейла заметила его в магазине. Я знала: толку от этого не будет никакого, но все же мне пришлось сделать над собой усилие и не дать волю своим никчемным порывам.
Если Мэтт приобрел второй сотовый телефон только для общения с другой женщиной, значит, я столкнулась с гораздо более изощренным обманом. Где он прятал его? У меня возникали самые дикие фантазии при попытке вообразить, как Мэтт скрывал от меня телефон, а потом потихоньку доставал откуда-нибудь из-под кровати, стоило мне удалиться в ванную. Делал остановку по пути с работы, чтобы пообщаться с любовницей, а затем клал телефон в багажник своей машины, приезжая домой с милой улыбкой, предназначенной для меня. Мне была ненавистна мысль, что он так же выбегал из офиса в обеденный перерыв, чтобы позвонить ей, как ежедневно звонил мне. С недавних пор, если звонила ему я сама, телефон не отвечал. Я не придавала этому значения, но теперь подумала: не с ней ли он в это время любезничал по другому аппарату, сидя в машине на парковке, привычно откидывая голову, когда смеялся, а в глазах читались нежность и любовь? Я звонила Мэтту по обычному номеру, заставая за разговором с ней, а если на дисплее высвечивалось мое имя, он говорил: «А, не стоит беспокоиться. Ничего важного». Так, что ли? Потом возвращался в кабинет, прятал запасной мобильник в один из ящиков стола, а мне перезванивал и объяснял, что находился на совещании.
В тот вечер я пробежала много миль, едва ли замечая, какую огромную дистанцию преодолеваю. На меня оказывала благостное воздействие возможность сконцентрироваться на своем дыхании и немного подавить пылавший внутри гнев. Уже темнело, и я возвращалась вдоль реки в сторону дома, когда поняла, что поблизости расположен паб, куда мы с Мэттом часто отправлялись, если не хотели уезжать в центр города. «Эллинг» находился в старинном здании с перекрестными деревянными балками в стенах, где устроили множество небольших уютных уголков, подавали качественный эль, а среди клиентов преобладали местные завсегдатаи, посещавшие заведение многие годы. Нам этот паб нравился, и нас тоже можно было считать завсегдатаями, но в последнее время, когда работа стала отнимать у нас обоих больше времени, наведывались туда все реже. Теперь, если нам хотелось выпить, мы предпочитали оставаться дома. Наверное, так происходит с теми, кому перевалило за тридцать. И сейчас я стояла перед входом, раздумывая, хватит ли у Мэтта наглости проводить время за кружкой пива так близко от моего жилища. Тревожили меня и возможные расспросы общих знакомых, почему я оказалась в пабе одна.
Джеймс спрашивал, заходила ли я в «Эллинг», чтобы навести справки и узнать, заглядывал туда Мэтт по-прежнему или нет, но мне трудно было себя заставить сделать это. Я не верила, что мне скажут правду, а от неизбежных потом сплетен меня заранее коробило. И номеров телефонов у меня не было. Они всегда общались только напрямую с Мэттом, хотя меня охотно включали в свою компанию, проводя там летние вечера после долгих прогулок вдоль реки.
В первую неделю после ухода Мэтта я несколько раз побывала здесь. Нет, не в самом пабе. Я подъезжала на машине и останавливалась у обочины дороги, откуда могла видеть всех посетителей. Однажды я заметила группу его давних приятелей и прождала весь вечер, всматриваясь в темноту, но Мэтт не явился. Приятели покинули паб около одиннадцати часов, еще поболтали, стоя на тротуаре, а затем разошлись. У меня было опущено стекло в салоне, но, как ни напрягала слух, я все равно не смогла расслышать их слов. Теперь я подумала, не пора ли повторить такой же визит? Мэтт мог скучать по прежним собутыльникам и однажды вечером заглянуть в паб. И уже не один, а с новой подружкой.
Его друзья примут в свою компанию подругу Мэтта, которую не знали прежде, и будут стараться произвести на нее впечатление своими бесконечно повторявшимися историями, надоевшими мне самой, признаться, уже до зевоты. Я посмотрела на дверь паба. Может, она как раз сейчас там вместе с ним? Они заняли места, где раньше сидели мы и пили с друзьями и случайными знакомыми?
Я почувствовала, как жар постепенно охватывает мое тело, пока он не докатился до лица, обжигая его огнем. Вдруг она уже стала любимицей всей компании? Они расположились в тесном кругу своих, и никто вообще не задается вопросом, почему нет меня. Не вспоминают даже имени. Словно я никогда не существовала.
Ко мне приблизилась парочка. Первой шла женщина, одетая в свой лучший субботний наряд. Я уловила резкий запах духов «Обсешн» от Кельвина Кляйна, заметила влажный блеск помады на ее губах, когда она прошла, едва не задев меня. Я подалась чуть назад, сообразив, что посреди сгустившейся тьмы почти невидима в тренировочном костюме, без косметики на лице, потная и раскрасневшаяся.
Когда же они входили в паб, я двинулась вслед за ними, пытаясь разглядеть Мэтта среди клиентов. Затем дверь захлопнулась перед моим лицом. Но мне хватило мгновения заметить, что у стойки бара сидели всего несколько мужчин, и Мэтта среди них не было. Окна, выходившие на реку, снизу и до середины покрывал защитный белый слой, и на мгновение меня охватил безумный порыв начать подпрыгивать и изучать остальную публику внутри, но я сдержалась.
Я села на скамью и стала смотреть на реку. В окнах пароходства и на пристанях ливерпульского порта уже горел свет. Огни протянулись вдоль воды слегка размытой цепочкой и отражались в ней. Этот пейзаж был одним из моих самых ранних воспоминаний детства, и я всегда любила его. Небо приобрело темно-синий оттенок с постепенно растворявшейся тонкой золотой полоской заходившего солнца, и ветерок с реки начал холодить мое взмокшее тело. Я поежилась.
Неожиданно я услышала шум со стороны «Эллинга» и обернулась. Двое мужчин вышли из паба, выкрикивая прощальные слова кому-то, остававшемуся внутри. Но дверь закрылась не сразу, и я успела разглядеть, как в нее вошел Джеймс. Ранее я отправила Кэти сообщение, спрашивая, чем они собираются заниматься этим вечером. Часа два ответа не поступало, а потом она передала мне, что они останутся дома, перед телевизором, а ужин закажут с доставкой из ресторана. Это так напоминало образ жизни, который мы вели с Мэттом до его исчезновения, что я внезапно ощутила злость и послала текст: «Какая оригинальная идея проведения вечера! Постарайтесь получить удовольствие». Через десять минут на мой телефон поступило лишь краткое «Спасибо», что обозлило меня только сильнее, поскольку Кэти не могла не уловить откровенного сарказма в моем послании.
Вспомнив об этом обмене сообщениями, я решительно открыла дверь и вошла в паб. Джеймс расположился у стойки и разговаривал с барменом, уже немолодым человеком, проработавшим на одном месте много лет. Когда я приблизилась, он посмотрел на меня, удивился, а потом снова обратился к бармену:
– Спасибо. Сдачи не надо. – Джеймс подошел ко мне. – Привет, Ханна!
– Ты здесь с Мэттом? – спросила я.
Он отчего-то смутился, и мне это показалось подтверждением моей догадки. Я стала смотреть по сторонам. Из главного зала короткие коридоры вели в четыре небольших отдельных кабинки. Я знала, что, если не начну действовать быстро, Мэтт успеет незаметно скрыться. Я оглядела кабинку у себя за спиной. Она вмещала примерно десяток посетителей, а сегодня даже наполовину пустовала. Мэтта там не было.
Я попятилась к двери, откуда могла видеть кабинку слева. Она была побольше, но предназначалась в основном для пар, желавших уединения. Я внимательно вгляделась в лица мужчин, но Мэтта не оказалось и среди них.
Оставалась та кабинка, вход в которую находился напротив стойки бара, и еще одна – самая просторная – в задней части главного зала. Я стремительно вошла в кабинку и замерла. Там сидела Кэти в одиночестве за столиком, наматывая прядь волос на указательный палец и глядя на стоявший перед ней пустой бокал.
Глава 36
Джеймс прикоснулся к моей руке.
– Хочешь присоединиться к нам? – спросил он.
Услышав его голос, Кэти вскинула голову, а потом заметила меня и чуть не подпрыгнула на стуле.
– О, Ханна! Привет. Как дела?
– Странно видеть вас здесь. Вы же собирались провести вечер дома перед «ящиком». С коробкой еды из ресторана.
– Верно, – кивнула она, избегая смотреть мне в лицо. – Мы так и хотели поступить, правда, Джеймс? Но, посоветовавшись, решили отправиться на прогулку. – Возникла неловкая пауза. – А ты, значит, вышла на пробежку?
Я осмотрела свой пропотевший тренировочный костюм из ткани с лайкрой и старые кроссовки, а потом элегантное летнее платье Кэти и легкие туфли на каблуках, открывавшие слегка загоревшие ступни и педикюр.
Взяв стул, я села рядом с ней.
– Просто не хотела сидеть дома одна, – объяснила я.
– А это не опасно?
Я нахмурилась, вспомнив присланное мне видео.
– Опасно?
– Ну… если ты беременна. Тебе не следует подвергать себя нагрузкам.
– Все прекрасно, – улыбнулась я. – Не о чем беспокоиться. Врачи даже рекомендуют физические упражнения.
– И ты совершенно одна? – спросила Кэти. – Ни Дженни, ни Фрэн не составили тебе компанию?
К Дженни я даже не обращалась, зная, что она разделяет нынешнее отношение ко мне Фрэн.
– Они обе не в настроении.
– Им известно, что Мэтт тебя оставил?
– Нет. – У меня возникло ощущение человека, которого подвергают допросу. – Я только и вижусь с ними во время совместных пробежек. Поэтому пока ни о чем им не сообщала.
– Я могу бегать с тобой, если хочешь. Или даже Джеймс.
Я покачала головой:
– Не надо. Мне даже нравится бегать одной.