Я вернула, помимо множества других текстов, именно те, какие искала, которые отправила Люси, о чем честно и сказала Алексу. У Люси даже не хватило ума удалить их безвозвратно.
Я открыла отправленный ей документ для компании «Пауэллс». Алекс заявил, что там получили только раннюю и незавершенную версию, обрывавшуюся в самом начале. Теперь же аналитический доклад оказался у меня перед глазами. Я пролистала его. Ровно двадцать страниц, как было положено. Я не вводила Алекса в заблуждение, утверждая, что Люси получила документ полностью. Ей оставалось только вычитать его, а потом с моего адреса переслать клиентам.
Меня охватило чувство невероятного облегчения. Я знала, что права, а теперь имела и доказательство этого.
Мне вспомнилось, как после вычитки Люси, вопреки обыкновению, не подтвердила мне письменно, что с работой все в порядке, а лишь заглянула в кабинет и сказала: «С «Пауэллс» никаких проблем, Ханна. Я только что отправила доклад по назначению». Сделала ли она это намеренно, чтобы замести за собой следы? Но мне было особенно интересно, когда и почему она решила отослать черновик, чтобы выставить меня некомпетентной дурочкой? Гнев вскипел во мне, стоило представить, как Люси роется в моем компьютере в поисках чернового варианта. Ведь ей с первого дня объяснили, что она вправе отправлять материалы от моего имени, но необходимо сначала получить на это мое разрешение.
Я переслала копии всех писем Алексу, продублировав их для Джорджа. Никаких сопроводительных объяснений писать не стала. Мне сейчас в голову не приходили подходящие слова, но я позаботилась о том, чтобы скопировать список удаленных Люси сообщений, опасаясь, что она может сообразить: ей не удалось избавиться от них окончательно.
Покончив с этим и откинувшись на спинку дивана, я испытывала лишь глубочайшее разочарование. Да, мне удалось восстановить удаленные документы, но хотелось задать Люси много вопросов. Почему она так поступила со мной? Зачем лгала по поводу документов, отправляя незавершенные версии? Неужели сознательно пыталась дискредитировать меня?
А потом я вспомнила о женщине, встреченной в дамской комнате. Об Элис. Она знала о Мэтте. Она ведь говорила тогда не о мужчинах вообще, а имела в виду конкретно наш с ним разрыв. Но был только один человек в нашем офисе, кому я сама рассказала об этом. Сэм. Он, как я догадалась, поддерживал близкие отношения с Люси.
Люси тоже знала об уходе Мэтта. Причем с самого начала. Не зря же она бросала на меня исподволь то лукавые, то почти презрительные взгляды, на которые я по глупости не обращала внимания. И из исполнительной помощницы превратилась просто в женщину, смотревшую на меня сверху вниз, как на последнюю идиотку. Люси считала, что я принимаю ошибочные решения. Ведь она была умной и образованной девушкой, окончившей университет. Я догадывалась о ее желании однажды занять мое место, но считала это в порядке вещей. В ее возрасте я бы и сама стремилась сделать карьеру. Но я бы никогда не стала компрометировать своего начальника и саботировать его работу, чтобы добиться поставленной цели.
Я решила проверить переписку Люси с Элис. Она тоже была удалена, и письма пришлось восстанавливать. Одно из них оказалось написано в тот день, когда я получила строгий выговор в устной форме. Открыв его, я прочитала разговор двух женщин:
Я же велела тебе ничего не говорить!
Элис ответила:
Ой, прости за оплошность! Я думала, все уже знают. Пообедаем вместе?
Извини, но я встречаюсь с Сэмом в «Косте». Только не проболтайся ей еще и об этом! Ты – единственная, кому известно про наши с ним отношения!
Значит, Сэм завел роман с Люси. Мне невольно вспомнились те несколько случаев, когда я видела его с Грейс, и он всегда говорил о ней с обожанием. Я подумала о своем отце и Хелен. И вот теперь у Сэма завязалась интрижка с Люси. Мэтт, вероятно, тоже с кем-то сошелся. На глаза навернулись слезы. Кому же я вообще могла довериться?
Поскольку Сэм спал с Люси, он наверняка рассказывал ей, что Мэтт бросил меня, а она воспользовалась моим горем и смятением для отправки документов, которые нанесли бы непоправимый урон моей репутации. Я поняла, насколько не от мира сего была последние два месяца, если не замечала их сближения и интриг Люси против меня.
Хотела еще поискать в почте Люси свидетельства других ее предательств, но не стала. Теперь я знала, что она предавала меня, и больше ничего не требовалось. А вот мысль, что и Сэм мог добиваться моего увольнения, оказалась невыносимой.
В комнате стало темно и мрачно. Я отключила свой мобильный телефон на случай, если Сэм вздумает мне звонить. Мне не хотелось разговаривать с ним, как и ни с кем другим. Наверху я наполнила ванну только лишь для того, чтобы найти для себя хоть какое-то занятие. И мне необходимо было тепло. Я нуждалась в утешении и успокоении. Вся моя кожа горела от стыда. Как могла я довериться Сэму?
В приступе ярости я снова включила телефон и отправила Сэму текстовое сообщение. С Люси я решила разобраться при личной встрече: я знала, что она непременно обратит необдуманное и написанное в гневе послание против меня самой.
Мне все известно. Ты – подонок!
Буквально через несколько секунд от него посыпались ответы:
Мне очень жаль!
Могу все объяснить.
Сейчас приеду к тебе. Нам нужно поговорить.
Я написала:
Только посмей! Если заявишься сюда, я вызову полицию.
Опять отключив телефон, я легла в ванну. Но расслабиться не удавалось. Я лежала в горячей воде, вдыхая исходивший от нее пар с ароматом «Шанель», и размышляла. Судьба Люси меня не волновала. Она не стала для меня подругой. Если мне разрешат вернуться к работе, я буду настаивать на смене секретаря. Это станет для нее ударом. Теперь у Алекса имелись тексты оригиналов документов, которые я отправила ей, и, если уж на то пошло, она должна была вообще лишиться работы у нас. А вот Сэм… Его обман воспринимался иначе. Я знала, что мне предстоит выяснить с ним отношения, и пока не понимала, как.
Вспомнила о телефоне у него в машине. Не с него ли Сэм делал звонки Люси? И не он ли посылал мне анонимные сообщения? Видео тоже могло быть делом его рук. Сэм приобрел целый набор SIM-карт и менял их, когда ему хотелось помучить меня.
Я снова чувствовала, что нахожусь на грани безумия. Погрузилась в воду с головой и ощутила, как она заливает мне уши. Внезапно я села в ванне и отжала волосы от влаги. Вспомнила, как принимала ванну вечером накануне отъезда в Оксфорд, перед тем, как Мэтт бросил меня. Я тогда уехала из офиса раньше, чем обычно, и пару часов провозилась в саду, стараясь воспользоваться установившейся теплой погодой. Тогда же я послала Мэтту сообщение, попросив захватить ужин домой из ресторана, потому что на приготовление пищи у меня уже не хватило бы сил. Позднее с непривычки к физическому труду у меня начало ныть все тело, и Мэтт предложил мне принять ванну, не ограничиваясь обычным душем. Он сам наполнил ее для меня, добавив ароматическое масло и сделав воду очень горячей, как мне нравилось. Сказал, что записал кое-что интересное, и принес наушники вместе с моим айподом, поставив его на стульчик рядом с ванной и накрыв полотенцем, чтобы на электронное устройство не попала вода. Вскоре Мэтт подал мне бокал вина. Я плескалась в ванне минут сорок пять, наслаждаясь теплом и слушая записанную программу. Мэтт казался мне воплощением доброты. В какой-то момент я протянула к нему руку и поцеловала его.
Когда же я наконец выбралась из ванны, надев пижаму, то почувствовала себя расслабленной и сонной. Легла в постель и через айпад вошла в «Фейсбук». Вскоре появился Мэтт, предложив вместе посмотреть фильм. Но я заснула через несколько минут после его начала. А утром мне, конечно же, пришлось подняться очень рано, чтобы успеть на машине добраться до Оксфорда. Айпад все еще лежал на прикроватном столике, и я тогда забыла о нем.
А за три четверти часа, которые я провела в ванне, Мэтт, наверное, стер все данные о себе из моего мобильника. Удалил свои фотографии из моего домашнего компьютера и с айпада, а когда я уже спала, покопался на моей страничке в «Фейсбуке», уничтожив совместные фото и переписку между нами. И он проделал все это, заставив меня почувствовать заботу о себе, вселив иллюзию, будто я любима.
Глава 43
Ровно в шесть часов вечера я должна была позвонить Эндрю Броуди. Руки у меня так тряслись, что я с трудом держала телефон, и все-таки позволила себе выпить бокал вина для храбрости, прежде чем набрать номер. Заранее положила перед собой ручку и лист бумаги с записанным на нем сценарием предстоявшего разговора, поскольку уже не верила, что удержу в памяти все, что необходимо было сказать. В последний момент сменила ручку, потом схватила третью, опасаясь нехватки в первых двух чернил. Мне становилось дурно при мысли о невозможности записать нечто крайне важное. Я глубоко вдохнула, протерла вспотевшие ладони о джинсы и набрала номер, скрыв при этом свой.
Эндрю Броуди ответил после третьего гудка, причем голос его звучал раздраженно, а дыхание было шумным. На заднем плане слышались звуки городского транспорта. Я поспешно включила кнопку диктофона, чтобы записать все до последнего слова.
– Алло! Это Эндрю Броуди?
– Да, да, это я! А вы кто?
– Вас беспокоит Люси Хардинг, – сказала я, сверяясь со сценарием. – Звоню вам по поручению агентства «Рид рекрютмент». Мы можем с вами доверительно поговорить?
Конечно, я назвала ему реально существовавшее агентство, поскольку он легко мог проверить это в Интернете, не прерывая беседы со мной.
– Пока не знаю, насколько доверительно могу с вами разговаривать. О чем пойдет речь?
– У нас образовалась вакансия, и мы подыскиваем подходящую кандидатуру, – ответила я. – На должность ученика архитектора в области промышленного строительства. Мы подумали, что это может заинтересовать вас.