ила мне позавчера: «А я-то думала, у беременных грудь становится на несколько размеров больше!»
Когда я делала макияж, у меня так тряслись руки, что пришлось подводить глаза трижды. Решив добавить немного блеска поверх помады, я задумалась: а существует ли некий протокол при встрече с возлюбленным, после того как уже два месяца назад он бросил тебя? Следовало ли, допустим, обменяться поцелуями? Или просто пожать друг другу руки? Или сразу влепить ему пощечину?
Сердцебиение участилось, а ладони потели, вопреки моим стараниям успокоиться. У меня, казалось, обострились все органы чувств, нервы словно оголились, и уже не впервые я сама себе задавала вопрос, не сошла ли я с ума.
Странное это было ощущение. С одной стороны, своим поведением я напоминала ребенка в канун Рождества, и мне хотелось подпрыгивать от возбуждения и предвкушения. Уж очень не терпелось, чтобы ожидаемый момент наступил поскорее! А с другой стороны, я испытывала страх, стоило мне представить выражение глаз Мэтта, когда он увидит меня.
Глава 47
Дорога до Манчестера была мне хорошо знакома. Я неоднократно проделывала этот путь, чтобы пройтись по магазинам, а иногда провести вечер с Мэттом или Кэти в одном из местных заведений. То есть я хорошо ориентировалась в пределах центральной кольцевой магистрали, а вот за ней уже оказывалась на неизведанной территории.
Спутниковая навигационная система подсказывала, что ехать мне оставалось примерно милю. Я свернула на небольшую стоянку перед магазинами и постаралась успокоиться. Ладони по-прежнему потели, и руки норовили скользнуть по рулевому колесу вместо того, чтобы повернуть его. Я достала из сумки бумажные платки и тщательно вытерла пот, но уже через несколько секунд он проступил снова. Повернула зеркальце заднего обзора, чтобы видеть свое лицо, и сразу пожалела об этом. Волосы растрепались, а лоб покрывали капли пота. Косметика немного расплылась, словно запекшись на коже. Я накладывала тональный крем в таком волнении, что пропустила целые участки, и мой макияж походил на грим клоуна. Мне захотелось расплакаться.
Я достала из сумки зеркальце в серебристой оправе. В нем я могла внимательно разглядеть всего лишь пару дюймов своего лица, а не все сразу, и потому ушло немало времени на то, чтобы привести в порядок свою внешность. С тех пор, как Мэтт исчез, я перестала правильно питаться, и теперь отчетливо видела, что на коже это сказалось пагубным образом. Вспомнила слова Кэти: «А мне говорили, что у беременных кожа на лице просто излучает сияние», и мне оставалось только гадать, как две женщины могли быть лучшими подругами и до такой степени одновременно ненавидеть друг друга.
Как я ни старалась, все равно знала, что предстану перед Мэттом далеко не в лучшем виде. Но с чего бы мне блистать красотой? Что скорее растопит его сердце и заставит проникнуться нежностью ко мне? Счастливая, хорошенькая и беззаботная Ханна или печальная, исхудавшая и утомленная? У меня возникло не слишком приятное чувство, что ответ на этот вопрос мне известен, и я заставила себя больше не тревожиться ни о чем. Нужно было просто продолжать действовать и надеяться, что, увидев на моем лице следы пережитых страданий, Мэтт ощутит свою вину передо мной, а не отвращение.
Спрятав косметичку в сумку, я вновь запустила двигатель машины. Общее представление, куда мне направиться, я имела, видя подробный план города на дисплее навигатора, но, разумеется, еще предстояло найти позицию, откуда я смогла бы наблюдать за Мэттом. Нельзя ставить автомобиль так, чтобы он заметил его из окна здания, и не стоило попадаться ему на глаза, как только он выйдет на улицу. Внезапно меня охватили сомнения. А нужно ли мне непременно встретиться с ним именно сегодня?
Важно было увидеть его. Я хотела взять ситуацию под контроль. Решение, как и где устроить встречу, должно оставаться за мной.
Его офис располагался посреди небольшого коммерческого комплекса на окраине Манчестера, неподалеку от канала. Это было современное высотное строение из стекла и бетона, рядом устроили просторную стоянку, по всему периметру окруженную деревьями, откуда дорожка вела на небольшую зеленую лужайку. Квартал преимущественно состоял из контор и магазинов, хотя ниже вдоль по улице виднелись отдельные жилые дома и многоквартирные апартаменты. Приятный район. Я понимала, что´ привлекло Мэтта сюда, когда он впервые приехал на собеседование. Наверное, потом он вспоминал это по дороге домой и даже позднее, сидя на диване в гостиной рядом со мной. Интересно, какую программу в тот вечер Мэтт смотрел по телевизору? Или сказал, что предпочтет хорошую книгу, как нередко бывало? Представляла, как он якобы поглощен чтением, держа в одной руке бокал с пивом, а в другой книгу, хотя на самом деле размышлял о своем будущем. И вероятно, о прошлом тоже, уже приняв решение, что не желает продолжать прежнюю жизнь.
И Мэтт смотрел на меня, а сам в это время думал: «Наслаждайся, получай удовольствие, пока еще можешь». Но в какой же момент он пришел к мысли не просто сбежать, а забрать с собой и мои воспоминания?
Я проехала вдоль улицы, миновав здание, где находилась его фирма. Поскольку оно располагалось слева от меня, ближе к нему было мое пассажирское сиденье, а это означало, что если бы Мэтт вдруг вышел из дверей, то едва ли сразу заметил меня за рулем. Я наматывала круги по кварталу, надеясь увидеть Мэтта. Беглый осмотр стоянки подсказал мне, что его машина вряд ли припаркована там. Впрочем, откуда я могла знать, пользуется ли Мэтт тем же автомобилем или продал его?
Местные автосалоны я обзвонила несколько недель назад, но не выяснила никакой полезной информации. Причем при последнем таком звонке управляющий начал разговаривать со мной как со слабоумной, и пришлось срочно сочинить историю, будто я разыскиваю собственную машину, которую угнали. И мне пришлось выслушать гневную отповедь. Он, дескать, никогда не торговал угнанными автомобилями. После чего в ярости бросил трубку. Позднее в тот же вечер я проверила автомобильные сайты в Интернете, но и на них ничего не обнаружила. Спать легла только в четыре часа утра, вспомнив, что совсем скоро мне придется собираться на работу.
Через какое-то время я заметила боковой проулок, располагавшийся в непосредственной близости от здания компании Мэтта, где и постаралась спрятаться позади других автомобилей. Там я просидела не менее двух часов, до боли в глазах всматриваясь, не появится ли Мэтт. Основная трудность попыток шпионить за кем-то состоит в том, что ты не можешь ни на мгновение расслабиться. Стоит чуть отвернуться в сторону, и ты упустишь свой единственный шанс. А я еще и не знала, выйдет он через парадную дверь или воспользуется другим путем. И вообще у меня не было даже уверенности, что именно здесь Мэтт сейчас работает.
В половине шестого офис начал постепенно пустеть. Первыми по домам устремились молодые сотрудники, двадцатилетние юноши и девушки, которые уходили с выражением такого облегчения на лицах, что я даже немного удивилась: что же за фирма давала теперь работу Мэтту? Через несколько минут появилась группа более солидных мужчин и женщин в деловых костюмах. Судя по всему, тут никого не заставляли трудиться сверхурочно. Сотрудники постояли на тротуаре, попрощались друг с другом, а потом двинулись к стоянке, к своим машинам, хотя некоторые направились к автобусной остановке ниже по улице. Один автомобиль тронулся с места, и я чуть переместилась вперед на более выгодную для наблюдения позицию.
И уже собралась снова заглушить мотор, когда увидела Мэтта.
Глава 48
Выйдя из здания, он сразу сдернул с шеи галстук. Этот простой жест был мне настолько знаком, что слезы невольно навернулись на глаза. Мэтт свернул галстук, обмотав его несколько раз вокруг руки, и сунул в карман пиджака, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки.
Я с такой силой прикусила губу, что ощутила во рту привкус крови.
Он посмотрел направо, налево. Я же находилась напротив него, скрываясь за машинами. Вздумай Мэтт приглядеться пристальнее, он заметил бы меня, низко склонившейся к рулю и прятавшей лицо как преступница. Но он повернул налево и пошел вдоль тротуара. Вытянув шею, я проследила, как Мэтт миновал стоянку и продолжил движение по главной улице.
С трудом преодолев оцепенение, я выехала в конец проулка. Отсюда я видела, что он по-прежнему остается на противоположной стороне. Посмотрела в зеркало, но, к счастью, никто не собирался выезжать из проулка вслед за мной. Зато мое прежнее место уже заняли. Я терялась в догадках, как лучше поступить. Если бы я проехала мимо него, велик был риск, что Мэтт узнает мой автомобиль. Слишком уж хорошо он был знаком ему: и модель, и цвет, и год выпуска. Я представила прищур его глаз, когда он обратит внимание на номер, а потом шок при осознании, что машина действительно моя. И наконец быстрый взгляд на водителя – то есть на меня, сидевшую в профиль к нему, но непрерывно следившую за каждым его движением.
К такому развитию событий я не была готова. Мне хотелось, чтобы Мэтт увидел меня, а не просто случайно посмотрел в мою сторону.
Позади меня из проулка выехала машина, и я вздрогнула. Нельзя было допустить, чтобы водитель начал сигналить, раздраженный моей нерешительностью. Это могло привлечь внимание Мэтта. Выбора не оставалось. Я включила правый указатель поворота, а значит, мне предстояло тронуться в том же направлении, куда шел Мэтт. Теперь мой план предусматривал парковку где-то у него за спиной. И я могла лишь надеяться, что ему не придет в голову случайно обернуться. К счастью, транспортный поток на главной улице был плотным, и мой автомобиль тоже едва полз вперед. Вскоре Мэтт исчез за углом улицы в ста ярдах от меня. Я посмотрела на навигатор: та дорога вела прямо к каналу.
Добравшись до улицы, вдоль которой направился Мэтт, я снова могла видеть его, беззаботно шагавшим дальше, словно ничто на свете его не волновало. Он скинул с себя пиджак и перебросил его через плечо. Выглядел он типичным молодым человеком, возвращавшимся домой после рабочего дня. Я поспешила свернуть в ту же улицу и нашла место для стоянки у тротуара на расстоянии позади него.