Мария Луиза Фон Франц
Прорицание и синхрония (психология значимого случая)
Лекция 1
Возможно, вам известно, что изначально прорицанием занимались в храмах. Например, древние евреи в Иерусалимском храме имели оракула и в определенных случаях, когда священник хотел обратиться за советом к Яхве, он пытался с помощью этого оракула узнать божью волю. Чтобы понять волю Бога или богов, во всех первобытных цивилизациях использовались различные способы прорицания. Однако со временем эта практика прервалась и вскоре была забыта. Прорицание стало темным, колдовским и презираемым занятием. Тем не менее сегодняшняя лекция проводится в помещении приходской церкви, а это уже само по себе отчасти является проявлением синхронии, что очень приятно.
Взгляд на мир, который пытался сформулировать Юнг и на котором, главным образом, основано прорицание, выражает собой синхронию. Поэтому, прежде чем детально разобраться в проблеме прорицания, вспомним, что говорил Юнг о синхронии. В предисловии к английскому изданию перевода «И Цзин, или Книга Перемен», выполненного Рихардом Вильгельмом, Юнг четко формулирует различие между каузальным и синхронистическим мышлением. Каузальное мышление является, так сказать, линейным. Существует последовательность событий А, В, С, D, и вы, рассуждая в обратном направлении, желаете понять, почему D появляется вследствие С, почему С появляется вследствие В и почему В — вследствие А, подобно некоторого рода внутренним или внешним событиям. Человек пытается мысленно представить взаимосвязанность событий и их причину.
Нам известно, что благодаря исследованиям современных физиков доказано, что на микрофизическом уровне этот принцип уже не является полностью достоверным. Каузальность нельзя больше считать абсолютным законом — ее следует рассматривать лишь
Рис. 1. Поле времени
в качестве тенденции или преобладающей вероятности. Доказано, что каузальность является способом мышления, позволяющим мысленно охватить некоторую совокупность физических явлений, но не дающим доступа к глубинным основам законов природы. Она лишь очерчивает общие тенденции или возможности. С другой стороны, синхронистическим мышлением можно назвать «пространственное» мышление (field thinking), центрованное относительно времени (рис. 1). Об этом хорошо пишет Р.Вильгельм во введении к «Книге Перемен». Он говорит об определенном комплексе событий, происходящих в определенный момент времени.
В нашем каузальном мышлении мы проводим четкую границу между психическими и физическими событиями и только наблюдаем, как физические явления порождают друг друга и оказывают каузальное влияние друг на друга и на психические события. Вплоть до 19 века в науке господствовало мнение (сохранившееся до настоящего времени в менее развитых дисциплинах), согласно которому физические явления вызываются только физическими причинами, а психологические явления вызываются только психическими причинами. Например, согласно Фрейду, справедливо утверждение: «Эта женщина — невропатка, и ее идиосинкразия вызвана травмой, перенесенной в детстве». Здесь тот же способ мышления перенесен на психологический уровень.
Теперь возникает вопрос: существует ли взаимосвязь между этими двумя сферами? Существуют ли психические причины физических событий и наоборот? Эта проблема относится к области психосоматической медицины. Взаимодействие между указанными каузальными последовательностями может быть доказано. Например, вы читаете письмо, в котором сообщается о смерти горячо вами любимого человека, вследствие чего у вас могут наблюдаться физиологические явления — возможна даже потеря сознания. Эта реакция вызвана не бумагой и чернилами, а психологическим содержанием сообщения. Существует причинно-следственное взаимодействие между физическим и психическим, и в настоящее время это исследуется.
Совершенно иным, однако, является синхронистический (т. е. китайский) способ мышления. Первобытное мышление отличает дифференцирование, в процессе которого никогда не проводится различие между психологическими и физическими фактами, при этом исследовании вероятности одновременных событий могут учитываться как внутренние, так и внешние факты. Для синхронистического способа мышления даже важно вести наблюдение за обеими областями реального, физической и психической, и замечать, что в момент, когда человека посещают те или иные мысли или сны — которые можно рассматривать как психологические события,— происходят те или иные внешние физические события, то есть имеет место комплекс физических и психологических событий. Хотя при каузальном мышлении и возникает проблема времени вследствие необходимости установления временной последовательности (до и после), данная проблема более значима при синхронистическом способе мышления в связи с наличием ключевого момента — некоторого момента времени, который является объединяющим, фокусирующей точкой для наблюдения за определенным комплексом событий.
В современной западной науке для объяснения вероятности в последовательности событий используются алгебраические методы — алгебраические матрицы различных размеров, алгебраические функции и кривые. Китайцы также пользуются математикой для описания своих законов синхронии. Они используют некоторое подобие математических матриц, не являющихся, однако, алгебраическими абстракциями. Они используют натуральные числа (1, 2, 3,4, 5, 6, 7), поэтому можно утверждать, что математический аппарат )того китайского способа мышления составляют различные исчисления, которые могут быть получены из рядов натуральных чисел, а также общие законы, которые могут быть из них выведены. Числа 3, 4 и 5 используются для представления в математической форме некоторой совокупности событий.
Научной математической базой синхронистического мышления являются, следовательно, ряды натуральных чисел, что можно обнаружить во всех техниках прорицания. Простейшей формой прорицания является двоичная (чет-нечет). Например, бросают монету и, когда выпадает «орел» или «решка», принимают решение и выбирают способ действия. «Чет-нечет»—это принцип, лежащий в основе прорицания. Однако в различных цивилизациях принята различная техника для наилучшего прочтения ситуации в определенный момент времени.
Западный образ мышления имеет экстравсртную ориентацию, Вначале события рассматриваются, а затем создается их математическая модель. Восточный, или китайский, образ мышления дни про чтения события использует интуитивную ментальную модель, I именно — натуральные числа. Вначале бросается жребий по принципу чет-нечет, что становится психическим и психофизическим событием: вопрос прорицателя относится к психологии, тогда как событие состоит в том, что монета падает той или иной стороной, из чего можно вывести дальнейшие внешние или внутренние события. Таким образом, это мышление дополняет наше собственное.
Важно, что в Китае, как отметил и Юнг в своей работе «Синхрония. Акаузальный соединительный принцип», в отличие от многих других первобытных цивилизаций, не ограничились применением методов прорицания только для предсказания будущего. Например, священнику задают вопрос, следует ли вступать в брак, и тот отвечает утвердительно (или отрицательно). Такова мировая практика, которая существует не только официально, но используется многими людьми втайне, когда они в своей комнате, наедине с собой, раскладывают карты Таро и т. п. Они могут, кроме того, иметь свои маленькие приметы: «Если будет солнечный день, то я сделаю то-то или то-то». Люди постоянно размышляют в этом направлении, такие предрассудки свойственны и ученым, когда они убеждают себя, что день будет удачным, поскольку утром в спальне светило солнце. Даже отрицая это в своем сознательном мировоззрении, первобытный человек внутри нас все же неизменно пользуется такого рода прогнозированием будущего, стыдливо отрицая это перед лицом своего рационального собрата, хотя испытывает огромное облегчение, обнаружив, что тот поступает таким же образом!
На данном этапе прорицание не может эволюционировать и видоизменяться. Оно остается своего рода примитивным способом угадывания будущего с использованием некоторых технических средств. Это практикуется нами и, в более откровенной форме, всеми примитивными цивилизациями. Человек, собираясь предпринять путешествие по Африке, идет к знахарю, который разбрасывает несколько куриных косточек. В соответствии с тем, как они расположатся при падении, преимущественно на красном или белом участках, нарисованных на земле, и в соответствии с их взаимным положением, он скажет, будет ли путешествие удачным, следует ли его предпринимать. Перед любым большим начинанием, подобном охоте или долгому и опасному путешествию в Иоганнесбург и т. п., человек всегда обращается к оракулу и поступает соответственно его предсказаниям. Мы делаем то же самое менее открыто, но в обоих случаях (о некоторых исключениях будет сказано позднее) это не укоренено в мировоззрении и поэтому остается своего рода неразвитой первобытной практикой, иными словами, ритуальной игрой, которую мы пытаемся игнорировать в нашем сознательном восприятии реальности.
Подобно всем первобытным цивилизациям, китайцы сохранили этот метод, вплоть до его запрещения. На рыночной площади каждого китайского городка находилось обычно несколько гадателей по книге «И Цзин», которые бросали монеты или отвечали на вопросы с помощью палочек тысячелистника, однако впоследствии гадание было запрещено. В 1960 году Мао Цзэдун решил несколько ослабить рационалистическое политическое давление на массы и обнаружил, что для этого существует две возможности: дать больше риса или разрешить применение И Цзин. Его советники считали, что народ скорее жаждет вновь использовать И Цзин, чем получать дополнительное продовольствие. И Цзин, которая являлась для людей духовной пищей, была для них важнее. Она была разрешена приблизительно на один-два года, но затем ее вновь запретили. Китайцев очень характеризует то, что даже миска риса — а они очень остро ощущали голод — была для них менее важна, чем возможность вернуть свою любимую Книгу Перемен, вернуть духовную ориентацию.