В одном месте мне пришлось пересекать стену гари, похоже склад, где я подорвал гранаты, никак не могут потушить. А тут, когда уже почти достиг выхода, я приметил рабочий кабинет владельца клана и этого убежища. Время есть, хотя отсчёт уже начался, искин по громкой связи объявил об эвакуации и отсчитывал время, можно и навестить главу, если он у себя. Не только он, но и Айес находилась тут же. Всего разговора я не услышал, но интересный момент всё же застал.
– …ворила, что мальчика перспективный, то ты не уточняла, насколько, – грохнул кулаком по столу глава.
– Я рассказала, что в теле мальчика взрослый мужчина, он сам говорил, – тихо ответила девушка.
Она стояла в позе виноватой, видимо песочили её давно. Сам глава сидел за столом, антураж ситуации выдавал общение начальства с подчинённой. Видимо, за те часы, что Айес находилась в убежище, они уже пришли к таким договорённостям, что глава, имел полное моральное право обращаться так с девушкой. Наверное, взял её с кузиной и наставницей под свою руку, возможно, уже отправил на остров своих людей забрать их.
– Кто в такое поверит? – досадливо отмахнулся глава. – Тем более мой псион сказал, что такое невозможно. Мальчишка тебя просто разыгрывал. Ничего, пожар уже погасили, убежище от дыма проветривают, дверь вот-вот вскроют, и прекратится весь этот бедлам. Надеюсь, и мальчишку поймаем, что-то он излишне шустрый для своих лет и много знает. Думаю, начальник охраны прав, он будет прорываться вместе с эвакуируемыми главным входом. Там его и отловим.
Несмотря на то что последние слова главы мне не понравились, я лишь усмехнулся, особо не веря в то, что глава не поверил тому, что я взрослый в теле ребёнка. Ещё как поверил, иначе обстановка комнаты, куда меня привели, была бы другой. Правда, это единственное доказательство, но мне хватило. Осторожно коснувшись ключом замка, я стал его поворачивать, мне нужно незаметно вскрыть вентиляционную решётку. Наготове уже лежало четыре гранаты, ещё три осталось в рюкзаке, последний резерв. Глава, видимо, имел боевые имплантаты и тонкий слух, так как замер и закрутил головой, едва я стал поворачивать защёлку замка. Нет, этот и на шум может выстрелить, опасно. Надо придумать что-то другое.
Пришлось действовать быстро и напрямую. В кобуре на поясе у меня находился офицерский игольник. Не совсем то, что нужно. Да, сменив магазин, в рукоятку был вставлен с разрывными иглами, я смогу пристрелить и главу клану, и предателя в женском обольстительном обличии. Вон, несмотря на опыт, даже на главу клана действует красота Айес, в позе смущения та была ещё прекраснее и обольстительнее. Однако убить их вот так я не хотел, мне громкая акция нужна, и в этом случае гранаты самое то. А то расстреляю их из игольника, так они даже понять ничего не смогут, а с гранатами наконец осознают всю степень своего грехопадения, особенно Айес. Вот уж кого мне совсем было не жаль, я уже понял, та договорилась о вступлении в клан не в качестве примаков, а на вполне высоких началах, ровней. Она просто купила это место, сдав меня. А такой невинной овечкой прикидывалась, так что я жаждал крови.
Осторожно подтянув к себе рюкзак, я откинул горловину и достал из кобуры один из бластеров, подумав, закрыл клапан, а кобуру пристегнул к поясу. После этого рюкзак в сторону, сейчас потребуется быстро ползти, и, не обращая внимания на продолжившийся разговор – Айес сообщила, что я был достаточно мстительной натурой, и описывала мою ответку караванщикам, событий коих была свидетельницей, – прострелив замки бластером, я крикнул, кидая вниз гранаты:
– Ловите, уроды!
Замедление стояло также на четырёх секундах. Это, конечно, не плазменные гранаты, но тоже серьёзно. Шустро уползая обратно, я лишь довольно ухмылялся. По мне никто не стрелял, сейчас у тех, кто находился в кабинете, главы, Айес и двух помощников главы, была только одна мысль, спастись, поэтому кто укрылся за столом главы, кто ломанулся к дверям. Слышался отчаянный визг девушки, но как я уже говорил, из списка друзей я её вычеркнул за то, что она перешла в стан врагов, легко меня слив. Поделом. Разрывы прозвучали, когда я оказался в безопасности. Посмотрел за спину, стенки туннеля воздуховода напоминали дуршлаг, невольно поёжился и пополз дальше. Нужно валить из убежища. Причём так, чтобы не перехватили. То, что меня ждут у главного выхода, я учёл. Интересно, а от гранат кто пострадал? Откровенно говоря, сомневаюсь, я пока готовился к акции, узнал из разговора, что на складе от разрыва плазменных гранат тоже никто не пострадал, успели все выскочить, хотя вроде как одному бойцу ожгло спину и ноги. Но броня защитила, тот всего на час в капсулу лёг, чтобы снять воспаление от ожогов и всё. Тут, думаю, тоже погибших не будет, так, слегка оглушённые разве что, времени, чтобы выскочить, хватало. Мне нужна была акция, чтобы напугать, а не убить, это я и сделал, хочу, чтобы те замирали в страхе от любого шороха, осознавая, что зря меня пленили, захватив в фактическое рабство. Ох, как я этого не люблю!
То, что все присутствующие в кабинете пережили мою атаку, я узнал уже минут через пять, засёк через решётку воздуховода, что выходила в общий транспортный коридор, как охрана из десятка бойцов их сопровождала куда-то в глубь убежища. Сигнал оповещения с обратным отсчётом от искина уже стих, тот сообщил, что опасность локализована и устранена. Айес была в этой группе, помятая, с лёгкими царапинами на щеке, но на вид она была в норме. Значит, кто-то успел сбить её с ног и оттащить в укрытие. Ну, или зашвырнуть в него. В отличие от главы клана и его помощников, у девушки рефлексов, наведённых боевыми базами, не было, да у неё даже нейросети не имелось. Для тех же те четыре секунды – что часы, времени укрыться и уйти от осколков уйма, вот так те и поступили, да ещё девушку спасли. Единственно, отчего те могли пострадать, так это от разрывов, получив лёгкие контузии и временную глухоту. Да и то если только рты открыть забыли, что вряд ли. Так что Айес была пострадавшей больше всех. Однако главное, что цели своей я добился. Даже в своём убежище, где им знаком каждый уголок и они считали себя ранее в безопасности, те передвигались как по занятому противником городу. Стволы во все стороны выставлены, мониторят вокруг, готовность уйти от выстрелов или бросков гранат. Главу окружало трое бойцов с силовыми щитами непосредственной защиты, достаточно дорогая редкость. В общем, то, чего я добивался, они получили. Страх. Они меня боялись, и это было заметно. Жаль, с реактором ничего не вышло, ещё минут десять, и обратную реакцию было бы не повернуть, осталось бы только бежать, но комп остановили раньше. Не знаю, с какими потерями, если вспомнить про гранаты, но остановили. Даже бухгалтерский планшет не помог, я его приклеил под столешницу. Это была та хитрость, на которую я рассчитывал. Планшет имел дистанционную связь с компом, и его задача – не дать местным технарям, подключившись, ввести пароль и всё сменить. Он должен им противоборствовать при вводе пароля, не давая этого сделать. Было бы у меня время, я бы написал пару программ, те вообще бы не смогли войти в комп, а так я просто тянул время, используя мощности планшета. Для того и брал. Думаю, если бы не планшет, реактор раньше бы тормознули, выводя на штатный режим.
У меня была мысль закинуть в эту плотную группу пару-тройку гранат, тем более три и осталось, но позиция для этого у меня была неудачная. Поджарят сразу ответным огнём, когда засекут, откуда была выброска гранат. Да и своими же осколками побьёт, так что лишь проводил их злорадным взглядом и пополз дальше. А полз я всё-таки к главному выходу. Есть одна идейка, как вырваться из убежища и начать разыскивать свой флаер. Да пофигу на него и на весь груз, откровенно говоря, кроме одного детского планшетника. Интересовал меня только он. Вот за него, если понадобится, я могу всё население этой планеты уничтожить, того, что и так осталось, благо опыт в этом у меня есть, один полный, второй не до конца. Всё же крикуны на Енге слабенько поработали. Про Фаон уж и не говорю.
Додумать я не успел, всё же засёк меня псион, жаль, что я его тогда не прихлопнул, надо было с броском гранат и его из игольника пристрелить. Защита на нём, конечно, есть, но пару очередей она бы не выдержала. Вот только в этом случае выжить после подрыва плазмы мне было бы не суждено. Тут или я, или он, и я сделал выбор. Надеялся, что тот мне не помешает, и, как только что выяснилось, я ошибался. Впереди и позади появились технические дроны, навести их на меня мог только псион, сволочь. Хотя если у местных есть полицейский ручной сканер поиска биологических объектов, то могли и сами найти. Только тот тоже в подобных коммуникациях работает не дальше пятидесяти метров, даже чуть меньше, это же не судовой, который и на тысячу вытягивает своим излучением. В общем, стоит ли теперь гадать, когда охота, казалось бы, перешла в завершающую фазу. Только вот я с этим был не согласен. Зря они дронов прислали, ценный ресурс. Достав бластер, я дважды выстрелил, вперёд по ходу и назад. Оба дрона превратились в оплывающие расплавленным металлом куски стеклопластика, железа и много чего ещё. В тоннеле тут же завоняло горелым пластиком, разными схемами и металлом. В общем, воздух в туннеле как-то резко кончился. Дышать было чем, но с трудом. А у меня даже респиратора с собой нет. Пришлось задержать дыхание и, осмотревшись слезящимися от дыма глазами, искать возможность покинуть туннель. Чёрт, тут я сглупил, сам себя в ловушку загнал. Похоже, кто-то умный отправил этих дронов, зная, что у меня есть бластер, а не совершил глупость, как я подумал. Теперь, чтобы не угореть, мне нужно покинуть туннель, и везде меня ждут, чтобы спеленать.
Что ж делать-то? Надо было дронов из игольника гасить, да привык везде тяжёлое вооружение использовать, этим меня и переиграли. Не думаю, что про привычки знали, скорее всего вычислили по тому, что я замки в кабинете бластером отстрелил, про игольник, возможно, и не знают ничего. Только вот умная мысль приходит опосля. И чего я про игольник раньше не вспомнил? Тихое оружие, идеальное для диверсанта и наёмного убийцы, а я их обычно для охоты использовал. Хотя какая разница, на кого охотиться, на животное или на человека? Если люди так себя ведут по отношению ко мне, то я этих животных и за людей-то не считаю.