— А ваш король… Ой, я даже не знаю, как его зовут! — спохватилась я.
— Трий. В честь деда. Он…
— А что с моей бабой? — вмешался Дар.
— Очнулась, когда мы уже в порт входили. Вначале вопила, будто ее режут, потом огляделась и от счастья рыдать начала. Так до сих пор во дворце и работает. Глупа, как пробка, но придворный чародей относится к ней с сентиментальной симпатией, и шпынять ее как прежде слуги остерегаются.
— А кто чародей-то?
— Тот пожилой маг, что ходил с нами в сокровищницу. Помнишь, он еще тебя от двери оттаскивал?
— А гроб вы на место вернули?
— Первым делом!
Все, кроме Керрена, покатились со смеху. Я с изумлением обнаружила, что болтать с шаккарцами легко и приятно, а темы для беседы вовсе не надо судорожно придумывать — вопросы сами с языка рвутся. Так что пение труб, призывающих зрителей поторопиться на площадь, мы встретили дружным стоном разочарования.
— Может, встретимся после состязания? — с надеждой спросил маг. — Где вас можно будет найти?
— Ну, мы собирались… А зачем искать? — спохватилась я. — Давайте посмотрим его вместе, я вас с папой и сестрой познакомлю. Или…
— Прекрасная идея! — с готовностью согласились мужчины.
Тьен предложил мне руку, Керрен пристроился с другой стороны, и я повела их к помосту, стараясь не замечать въедливый Даров шепот:
— Вот так всегда: сначала с папой знакомят, а потом отваживай их! Учти, Ринка, меньше кладня не возьму…
В небе, для разнообразия, сияло солнце, до следующей предсказанной мною гадости оставалось всего три месяца, но меня это ничуть не тревожило.
Может, еще и обойдется.