צדיקבאמונתויחיה<цади́к бэ-эмунато́ йих\'йе́>, первые буквы которых образуют аббревиатуру צבי<цэви́>.
Святая земля упомянута в списке римских завоеваний в последнюю очередь – после стран юга и востока, так как далее взгляд провидца сосредоточится именно на ней.
… И вознесся до воинства небесного, и низринул на землю часть сего воинства и звезд, и попрал их. (Дан. 8, 10)
Словом צבא<цэва́>– «воинство», «ополчение» – нередко именуется народ Божий, Израиль (Исх. 7, 4; 12, 51; I Цар. 17, 26 и 36). «Звездами небесными» символически называются потомки Авраама (Быт. 15, 5; 22, 17; 26, 4; 37, 9; Исх. 32, 13; Втор. 1, 10; 10, 22; I Цар. 27, 23; Неем. 9, 23), а также вообще праведники (Дан. 12, 3).
Рим «возвеличился» (תגדל<тигда́ль>; в Синодальном переводе – «вознесся») над израильтянами, оккупировав Иудею, жестоко властвуя над ней и проливая много невинной крови ее народа. Из-за этого часть верующих евреев, видя, как страдают праведники и благоденствуют нечестивцы (Пс. 72, 1–15), отступила от веры и добродетели (один из известных людей такого рода – Элиша бен Абуя, который, повстречав на дороге терзаемый собаками непогребенный труп праведника, разуверился в Торе и стал в сотрудничестве с римскими властями способствовать отторжению еврейских детей от иудейских традиций и призывать их заниматься не Торой, а ремеслами).
Именно такие «звезды» удалось римскому «рогу» низринуть «с небес на землю», т. е. пресечь их духовное восхождение.
«Попрание звездного воинства» – образ многогранный: это и «низведение с высот духа» тех, кто разуверился в помощи Создателя, и физическое «попрание» покоренной Иудеи.
… И даже вознесся на Вождя воинства сего, и отнята была у Него ежедневная жертва, и поругано было место святыни Его. (Дан. 8, 11)
«Вождем [שר<сар>] воинства» назван Сам Всевышний, как и в стихе 25 (שר־שרים<Сар-сари́м> — «Владыка владык»). Каким же образом римский полководец (подразумевается разрушитель Иерусалима, впоследствии император Тит) смог «вознестись» на Господа?!
Разумеется, не в буквальном смысле, но – разрушив Его Храм, что было допущено за грехи народа. Предсказание о разрушении как первого, так и второго иерусалимских Храмов («святилищ») содержится в Торе. Осуществление этого страшного предсказания зависело от поведения народа:
Если. не послушаете Меня и пойдете против Меня, То и Я в ярости пойду против вас…
<…>
… И опустошу святилища ваши, и не буду обонять приятного благоухания жертв ваших… (Лев. 26, 27–3 1)
Даниил сначала упоминает о прекращении жертвы, потом – о «поругании места святыни».
Согласно Талмуду («Таанит» 4, 6) и Иосифу Флавию («Иудейская война» 6, 94), военные действия Тита против Иерусалима и их последствия – осада города, страшный голод, а также невозможность доставки извне жертвенных агнцев – привели к тому, что 17 Таммуза (месяц, приблизительно соответствующий июлю) 70 года была принесена последняя жертва в Храме, а 9 Ава (следующий месяц) Храм был разрушен захватившими город римскими легионерами. Ежедневная жертва (תמיד<тами́д>– буквально «постоянная») состояла из агнцев – утреннего и вечернего (Исх. 29, 38–42). Прекращение этой жертвы, призванной искупать грехи народа и постоянно возобновлять его общение с Создателем, означало, что Бог отвергает ритуальное служение, ставшее чисто внешним, показным, – отвергает, пока не произойдет чистосердечное покаяние всего народа (Ис. 1, 11–19).
«Поругано» – так переведено слово השלך<ґушла́х>, означающее «брошено наземь», «низвергнуто». Именно это произошло с Храмом – местом святыни Всевышнего. Однако слово מכון<махо́н>, «место», означает также «основание», «основа». Сами основы храмового служения, сопряженного с жертвоприношениями животных, были «низринуты» – и после разрушения Храма, вплоть до его восстановления в будущем (о третьем Храме см. Иез. 43, 5–12), заменены иными формами служения: молитвой, изучением Торы, помощью неимущим (см. Ос. 14, 3 – замена жертв животных «жертвой уст»).
Все это произошло потому, что не было осуществлено назначение жертв животных: ведь жертвы должны были давать народу наглядное представление о «возложении на жертвенник Божий» своего эгоистического, животного «я», т. е. воспитывать альтруистические чувства. Однако эта цель жертвоприношений не была понята народом и, тем более, не была достигнута…
И воинство предано вместе с ежедневною жертвою за нечестие… (Дан. 8, 12)
«Воинство», народ Израиля, было «отдано» (תנתן<тинате́н>) «на», или «за» (על<аль>), жертву, т. е. «вместо жертвы». Со времен разрушения Храма еврейский народ существует на грани истребления, подвергаясь постоянным преследованиям в течение почти двух тысяч лет. А это приводит одних к осознанию необходимости жертвенной жизни, других же вынуждает, раньше или позже, вести ее помимо их воли.
И он, повергая истину на землю, действовал и успевал. (Дан. 8, 12)
Имеется в виду тот самый «рог» – Рим, который разрушил Храм.
«Повергание истины [אמת<эме́т>] на землю» означает приземленность мировосприятия, желание свести духовное к вещественному, уничтожить самую возможность духовного восхождения. Именно это было целью римских властителей и в языческие времена (покорение и опустошение Иудеи, жесточайшие гонения против ранних христиан), и после номинального принятия империей христианства (замена высокодуховного учения Евангелия внешним блеском и роскошью Церкви, сросшейся с мирской властью; преследование истинных последователей Иисуса Христа, обвинение их в «ереси» и физическое уничтожение «еретиков» – II Тим. 3, 12–13; Откр. 17, 4–6).
«Успех» во всех этих преступных деяниях был дан «рогу» на определенный срок.
И услышал я одного святого говорящего, и сказал этот святой кому-то вопрошавшему: «На сколько времени простирается это видение…?» (Дан. 8, 13)
Даниил передает беседу двух ангелов, называемых «святыми» (Дан. 4, 14; ср. Марк. 8, 38; Иуд. 1, 14).
Вопрос одного из них касался видения в целом, изложенного с начала главы 8. Сама постановка вопроса: «На сколько времени.», буквально «Доколе.» (עד־מתי<ад-мата́й>) говорит о том, что точка отсчета времени известна. События, описанные в видении в целом, начинают разворачиваться с 334 года до н. э. – это год нападения «козла на овна», т. е. Александра Македонского – на Дария III. Именно в указанном году Александр вошел в Иерусалим, что было началом и предзнаменованием всей будущей гегемонии западных народов на земле Израиля.
Итак, вопрос «На сколько времени простирается это видение.?» касается завершения исторических процессов, начавшихся в 334 году до н. э.
«… Видение о ежедневной жертве и об опустошительном нечестии, когда святыня и воинство будут попираемы?» (Дан. 8, 13)
Слово «видение», הדון<хазо́н>, в данной главе встречается до приведенного стиха только дважды (ст. 1–2). Как мы уже показали, само видение начинается с борьбы «козла» (Греции) с «овном» (Персией) за мировое господство. Но, поскольку кульминацией всего видения является разрушение иерусалимского Храма и «попрание» народа Израиля, видение в целом названо «видением об опустошительном нечестии».
Слово שמם<шоме́м>, «опустошение», применительно к разрушению Храма встречается у Даниила еще раз (Дан. 9, 27), где оно переведено как «опустошитель».
Что же ответил ангел на вопрос своего собрата? —
И сказал мне: «На две тысячи триста вечеров и утр; и тогда святилище очистится». (Дан. 8, 14)
Ответ был дан другому ангелу – «святому» (ст. 13), но Даниил совершенно справедливо отнес его к себе самому («сказал мне»): ведь он осознавал, что видение послано не ангелу, а человеку-пророку.
Приведем буквальный перевод содержащегося здесь пророческого предсказания עדערבבקראלפיםושלשמאותונצדקקדש<ад э́рев бо́кер альпа́йим у-шэло́ш мео́т вэ-ницда́к ко́деш>: «до вечера-утра две тысячи триста, и будет оправдано Святилище». Под «вечером-утром» подразумевается особая эпоха, которая начнется после возвращения Иерусалиму статуса столицы Израиля и будет характеризоваться, в духовном смысле, «смешением света и тьмы» (Зах. 14, 7: «… ни день, ни ночь; лишь в вечернее время явится свет». «Вечерним временем» здесь названо окончание шестого тысячелетия человеческой истории).
Объясняя Даниилу подробности увиденного им, ангел Гавриил (ст. 16) говорит ему:
«… Видение же о вечере и утре, о котором сказано, истинно; но ты сокрой это видение, ибо оно относится к отдаленным временам». (Дан. 8, 26)
Однако об «отдаленных временах» не могло бы быть и речи, если бы число 2300 относилось к обычным дням, что составило бы менее 6,5 года. Отсюда ясно, что имеются в виду «пророческие» дни, каждый из которых равен году (Числ. 14, 34; Иез. 4, 4–6).
Прибавляя 2300 лет к 334 году до н. э. (– 334 + 2300 + 1), получаем 1967 год – год Шестидневной войны Израиля с армиями арабских государств, в результате которой Иерусалим воссоединился. Разделенный до этого на Старый город, принадлежавший Иордании, и Новый город, которым владел Израиль, он стал единым и был официально объявлен «вечной, единой и неделимой столицей Израиля»!
Именно в 1967 году Израиль снова овладел Святой горой Мория – Храмовой горой, что явилось предвестием эпохи третьего Храма, который будет, согласно пророчествам, вновь воздвигнут на прежнем месте (Ис. 2, 2–3; 43, 7–12; Иер. 30, 16–19). Таким образом, в названном году и начались времена «оправдания Святилища [Храма]», т. е. возвращения ему былого статуса. Подчеркнем, что обсуждаемый нами период времени начался именно в мае 334 года до н. э., а завершился в начале июня 1967 года, т. е. прошло ровным счетом 2300 лет.