По мнению Вингаардса тема воскресения в книге пророка Осии возникает именно по аналогии с хеттскими и сирийскими текстами, связывающими тему смерти и воскресения с идеей царского правления. Израильтяне, разорвав договор с Господом и отказавшись от признания Его верховного суверенитета, умерли; восстановление договора и новое воцарение Бога означает воскресение страны и народа. Как видно, подобное метафорическое употребление, какое бы происхождение оно ни имело, было вполне характерно для древневосточных текстов. Если обратиться к «Манифесту Кира», то можно предположить, что тема народных бедствий, грехов и богооставленности всегда тесно связывалась с символизмом смерти, а прекращение этих бедствий могло образно рисоваться как воскресение.
Следующий пассаж, изображающий воскресение мертвых, появляется в книге Иезекииля:
Была на мне рука Господа, и Господь вывел меня духом и поставил меня среди поля, и оно было полно костей и обвел меня кругом около них, и вот весьма много их на поверхности поля, и вот они весьма сухи. И сказал мне: сын человеческий! оживут ли кости сии?
Я сказал: Господи Боже! Ты знаешь это. И сказал мне: изреки пророчество на кости сии и скажи им: «кости сухие! слушайте слово Господне!» Так говорит Господь Бог костям сим: вот, Я введу дух в вас, и оживете. И обложу вас жилами, и выращу на вас плоть, и покрою вас кожею, и введу в вас дух, и оживете, и узнаете, что Я Господь.
Я изрек пророчество, как повелено было мне; и когда я пророчествовал, произошел шум, и вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею. И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху, а духа не было в них. Тогда сказал Он мне: изреки пророчество духу, изреки пророчество, сын человеческий, и скажи духу: так говорит Господь Бог: от четырех ветров приди, дух, и дохни на этих убитых, и они оживут. И я изрек пророчество, как Он повелел мне, и вошел в них дух, и они ожили, и стали на ноги свои – весьма, весьма великое полчище.
И сказал Он мне: сын человеческий! кости сии – весь дом Израилев. Вот, они говорят: «иссохли кости наши, и погибла надежда наша, мы оторваны от корня». Посему изреки пророчество и скажи им: так говорит Господь Бог: вот, Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших и введу вас в землю Израилеву. И узнаете, что Я Господь, когда открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших, и вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей, и узнаете, что Я, Господь, сказал это – и сделал, говорит Господь (Иез 37, 1–14).
Видение Иезекииля было создано в Вавилонии, куда были переселены иудеи после завоевания Иерусалима Навуходоносором. Смысл видения вполне ясен и очевиден – пророк говорит здесь о возрождении еврейского народа и о его возвращении в землю Израиля. Традиционные христианские комментаторы, придерживавшиеся исторического подхода к толкованию Библии (Ефрем Сирин, бл. Иероним, бл. Феодорит Кирский), усматривали здесь пророчество о возвращении иудеев из вавилонского плена. Средневековые еврейские экзегеты обыкновенно понимали это пророчество как указание на будущее воскресение мертвых, которое произойдет одновременно с возвращением евреев в землю Израиля. У некоторых современных комментаторов мы встречаем еще одно толкование этого видения – его соотнесение с Холокостом и последовавшим за ним созданием государства Израиль[825]. Подобная интерпретация представляется особенно интересной применительно к нашей теме: ведь, по нашему мнению, пророчество книги Даниила о воскресении мертвых также связано с восстановлением государственной независимости Израиля. Скорее всего, видение Иезекииля действительно может быть истолковано именно таким образом. Устрашающие образы пророчества Иезекииля кажутся вполне уместными при воспоминании об ужасах Холокоста, а обозначенная в видении принадлежность костей םיגורה «убитым» (Иез 37, 9) очевидным образом предполагает ситуацию массового уничтожения. Возвращение евреев в Палестину и воссоздание еврейского государства, произошедшие сразу же после самого страшного в истории геноцида, кажутся буквальным исполнением пророчества Иезекииля. Примечательно, что подобные аналогии стали приводиться очень рано, причем преимущественно светскими еврейскими авторами, не знакомыми с традиционными толкованиями видения Иезекииля. Аллюзию на видение Иезекииля мы находим уже в написанном в 1944 году стихотворении еврейского поэта И. Каценельсона, узника Варшавского гетто[826]. Позднее описание видения Иезекииля вдохновило архитектора Л. Яхалома на создание символической «долины уничтоженных общин», ставшей частью мемориального комплекса «Яд ва-Шем» в Иерусалиме. Таким образом, смысл этого пророчества был достаточно определенно воспринят общественным сознанием израильтян.
Третий пассаж, который, возможно, говорит о воскресении как о национальном возрождении – это уже обсуждавшийся выше стих Ис 26, 19: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе: ибо роса Твоя – роса растений и земля извергнет мертвецов». Многие авторы полагают, что речь здесь, как и в Иез 37, идет о национальном возрождении народа Израиля[827]. Исследователи приводят целый ряд аргументов в пользу подобного прочтения стиха: весьма вероятную датировку этого пророчества периодом вавилонского плена, его включение в состав «песни, воспетой в земле Иудиной» (Ис 26, 1) – общенародного обращения к Господу, повествующего о бедствиях и спасении еврейского народа, встречающееся в книге Исаии описание изгнания как смерти (Ис 5, 13–14)[828]. Все эти аргументы выглядят вполне убедительно, хорошо согласуясь с литературным контекстом эпохи. С другой стороны, вполне вероятно, что пророк рассматривает реальное воскресение погибших во время вавилонского нашествия иудеев как часть картины чудесного национального возрождения (по-видимому, именно так понимал этот пассаж автор книги Даниила). Как бы то ни было, мы можем заключить, что образ воскресения мертвых в данном случае опять-таки теснейшим образом связан с темой национального возрождения и выражает не более позднюю концепцию всеобщего воскресения, а говорит о метафорическом или буквальном воскресении народа Израиля.
Пророчество книги Даниила о воскресении мертвых во многом завершает линию развития представления о воскресении в библейской литературе: в нем соединяется национальный контекст и концепция индивидуального воскресения. Воскресение мертвых является наиболее ярким проявлением предсказанного в 7 главе дарования царства «народу святых Всевышнего»; народ Израиля после гонений Антиоха должен быть коллективно восстановлен и восторжествовать над своими преследователями. Одновременно с национальным возрождением должно произойти индивидуальное воздаяние – погибшие праведники получат награды за свою стойкость, а предатели – наказание за отступничество. Воскресение мертвых в книге Даниила является шагом по направлению к более поздней картине Страшного Суда в христианской и мусульманской традиции, однако оно еще сохраняет национальный контекст более ранних библейских пророчеств.
Национальный контекст пророчества книги Даниила был хорошо понят уже ее первыми читателями. Так, бл. Иероним таким образом описывал взгляды неоплатоника Порфирия относительно толкования 12 главы книги Даниила: «Но когда одержана была победа и были убиты вожди Антиоховы, а сам Антиох помер в Персии, то народ Израильский спасся, – все те, которые записаны были в книге Божией, то есть мужественно защищавшие Закон, и наоборот, были изглажены из книги те, которые оказались нарушителями Закона и стояли на стороне Антиоха. Тогда, говорит он, те, которые как бы спали в прахе земли и были покрыты тяжестию зол и как бы похоронены в гробах бедствий, восстали из праха земли для неожиданной победы и из земли подняли голову, блюстители закона восстав для жизни вечной, а нарушители для вечного поругания <…> И это будто бы метафорически (μεταφορικῶς) было предречено под образом воскресения мертвых»[829]. Как отмечает М. Кейси, «толкование, которому следует Порфирий, выглядит натянутым и исторически неверным. Но у него есть другой важный аспект. Оно предполагает, что повествование книги Даниила верно, в то время как мы знаем, что оно представляет собой предсказание, которое никогда не исполнилось. Это была не ошибка критиковавшего христианство неоплатоника; это была ошибка человека, который верил, что книга Даниила есть Слово Божие, и ее пророчества истинны. Если мы сделаем такое предположение, толкование Порфирия становится понятным <…> Начало главы 12 было истолковано так, чтобы примирить его с историческими событиями. После смерти Антиоха умершие не восстали из могил, но Маккавеи одержали блестящую победу. Следовательно, пророк Даниил должен был говорить об этом»[830].
С выводами М. Кейси можно согласиться. Первые читатели книги Даниила действительно были впечатлены точным изложением недавних исторических событий, содержащимся в книге Даниила. Значительная часть содержащихся в ней предсказаний также исполнилась – Храм был очищен почти что в тот срок, который указан в пророчестве, Израиль вновь получил государственную независимость. Когда реального воскресения мертвых после этого не произошло, этот текст был понят по аналогии с пророчествами Осии и Иезекииля – как указание на национальное возрождение Израиля. Очевидно, что принятие подобного толкования могло позволить противникам учения о воскресении мертвых также рассматривать книгу Даниила в качестве части Священного Писания. Позднее подобное толкование сохранилось в христианской сирийской традиции, соотносящей повествование книги Даниила с событиями Маккавейских войн. Как пишет Ефрем Сирин: «”И многие из спящих в прахе земли пробудятся” (Дан 12, 2), потому что по избавлении и восстановлении Зоровавелем постигнет их новое бедствие, как сон смертный; когда же оно прекратится, восстанут иудеи, как бы из персти. “Одни для жизни вечной”, то есть мужественно претерпевшие и праведные иудеи. “Другие на вечное поругание и посрамление”. За соблазн они навсегда приобретут себе в народе худое имя, а рабы добрые и смысленные (разумные) просияют и в настоящем веке добрым именем и славой, и в будущем – воздаянием наград»