— Ты бывал здесь раньше?
— Однажды, когда ты только перебрался сюда.
— Ах да, моя прощальная вечеринка. — Пожилой человек помешкал. — Могу я предложить тебе чего-нибудь выпить?
— Почему нет?
— Что будешь пить? — спросил хозяин, направившись к бару, выдвинувшемуся из стены при его приближении.
— Что пьешь ты сам.
— Ладно, у меня тут для особого случая припасена бутылочка коньяка с Лебедя, — сказал пожилой мужчина. — Так как ты мой первый гость за последние несколько месяцев, то я думаю, что случай достаточно особый.
— Приятно слышать, — ответил Айсберг, подойдя к стеклянной стене и разглядывая океан. — Отличный вид.
— Не правда ли? — согласился пожилой, не скрывая гордости.
— Отличная планета. Заставляет меня думать, что я мог бы свыкнуться с уединением.
— Дальше по дороге есть пара отличных участков на продажу. Почему бы тебе не посмотреть их. — Он нажал кнопку на своих наручных часах, и сияющий полированным металлом робот появился в комнате. — Сидней, будь добр, два коньяка с Лебедя.
Робот поклонился и покинул комнату.
— Сидней? — переспросил Айсберг с улыбкой.
— Черт, не называть же его Модель АУ-644, — ответил пожилой мужчина. — Садись, Карлос.
Айсберг подошел к ближайшему креслу и сел. Кресло тут же подстроилось под его тело. Хозяин дома устроился в соседнем кресле. Несколько секунд спустя в комнату вернулся робот с двумя рюмками коньяка на сияющем подносе, сделанном из сплава, состава которого Айсберг не знал.
— Спасибо, Сидней, — сказал хозяин. — Пока все.
Робот вновь поклонился.
— Во сколько тебе обошлось это чудо механики? — поинтересовался Айсберг.
— Недешево.
— А он умеет еще что-нибудь, кроме как приносить тебе выпивку?
— Да, в тех редких случаях, когда мне удается придумать для него какое-нибудь другое занятие, — ответил пожилой мужчина. Он сделал небольшой глоток. — Восхитительно! Все же они делают его лучше, чем где-либо еще.
Айсберг пригубил свою порцию.
— Не стану с тобой спорить.
Последовала пауза, во время которой хозяин испытующе смотрел на Айсберга.
— Итак, Карлос, — наконец сказал он, — ты действительно хочешь уединиться?
— Я постоянно думаю об этом.
— Не вижу причин, которые бы тебе могли помешать. Ты достаточно времени провел на Границе, и Бог свидетель — денег у тебя хватает. Что тебя останавливает?
— За последний месяц четыре разных типа попытались меня прикончить, — ответил Айсберг.
— Вот как?
— Некто объявил на меня охоту, — объяснил Айсберг. — Я подумал, что ты можешь помочь мне разобраться, почему.
— Карлос, уже почти четыре года, как я удалился от дел. И я понятия не имею, что сейчас происходит на Внутренней Границе, да и в любой другой части Галактики.
— Но ты можешь выяснить.
— Как?
— Я знаю имя особы, жаждущей моей смерти.
— Я же сказал тебе, я потерял все связи.
— Да брось ты. Ты проработал в спецслужбе полвека. Ты не убедишь меня, что тебе не звонят время от времени, чтобы воспользоваться твоими мозгами, или что твой компьютер не соединен напрямую с центральным компьютером на Делуросе VIII.
Хозяин выглядел раздосадованным.
— Для человека, внезапно вынырнувшего из туманных далей, ты просишь слишком много.
— Тридцать Два, но я ведь и дал тебе много, — сказал Айсберг.
— Забудь это прозвище, — ответил пожилой мужчина. — Они изъяли из обращения мое кодовое имя, когда я ушел в отставку. Теперь я всего лишь Роберт Гибс.
— Если шесть лет назад я бы не согласился выступить против Пенелопы Бейли, тебя вышвырнули бы прежде, чем ты получил возможность уйти в почетную отставку, — с уверенностью сказал Айсберг. — Тот, для которого я таскал каштаны из огня чуть больше шести лет назад, был Тридцать Два, и именно Тридцать Два обещал мне при случае вернуть долг. За этим я сюда и прилетел.
— Тебе хорошо заплатили за то дело, — возразил Гибс.
— Так же, как и тебе, о чем красноречиво свидетельствует окрестный пейзаж. — Айсберг помолчал. — Все же ты мой должник.
— Я смотрю на это несколько иначе, Карлос, — ответил Гибс. — Я работал на правительство. Ты был свободным художником, требовавшим за свои услуги огромные деньги.
— И честно отрабатывавшим их, когда больше никто в Галактике не мог сделать этого, — заметил Айсберг. — И не строй из себя святошу только на том основании, что ты оставался на службе. Я проработал в разведке пятнадцать лет, прежде чем пошел своим путем. Они получили свой кусок мяса и кое-что еще.
— Однако…
— Черт побери, я не стал бы просить у тебя помощи, если бы мог! — оборвал его Айсберг. — Я же сказал: на меня было совершено четыре покушения!
— За эти годы ты приобрел кучу врагов.
— Это правда. Но Помазанный не принадлежал к их числу, а именно он пытается меня убить! — воскликнул Айсберг.
Гибс пораженно уставился на него.
— Помазанный? — повторил он.
— Именно.
Гибс поднялся с кресла, подошел к окну и устремил взгляд на океанские дали.
— Почему он хочет тебя убить?
— Именно это я и хочу узнать. Мне нужна вся информация на него, какая у тебя есть.
— У меня нет ничего.
— Но ты можешь получить ее, — сказал Айсберг. Гибс кивнул.
— Да, могу.
Теперь, в свою очередь, насупился Айсберг.
— Откуда вдруг такая покладистость? У меня создалось впечатление, что ты собираешься упираться до конца.
— Это не тот случай, — ответил Гибс, повернувшись к нему лицом. — Республика уже года три озабочена проблемой Помазанного.
— Почему?
— Потому, что он вырос из незначительного выскочки в серьезную угрозу. За ним стоит не меньше двухсот миллионов последователей.
— Тогда почему я о нем ничего не слышал?
— Он начинал свою деятельность на Внешней Границе, потом подвизался в Спиральном Рукаве, а действовать в границах Республики стал примерно год назад. Именно поэтому я удивился, что он взялся за тебя: насколько мы знаем, он больше не совершает набегов на Внутреннюю Границу.
— Расскажи мне о нем, — сказал Айсберг, отпив глоток коньяка.
— Он претендует на роль религиозного лидера, — ответил Гибс, допив свой коньяк и поставив пустой стакан на столик. — У него возникали проблемы с налогами, и тут же начинали исчезать занимающиеся этим делом чиновники и свидетели. Именно тогда мы и обратили на него внимание.
— Продолжай.
— Мы не знаем, какова его конечная цель, но мы можем обвинить его более чем в пятидесяти убийствах. Мы знаем, что он закупает в огромных количествах оружие, мы знаем, что в его распоряжении есть довольно большая армия, и мы знаем, что все это финансируется по каналам, связанным с нелегальным бизнесом. Мы привлекали его к суду за нарушение налогового законодательства более чем на восьмидесяти планетах, и девяносто процентов этих процессов, похоже, обречены тянуться до бесконечности из-за нескончаемых проволочек, а он по-прежнему будет утверждать, что возглавляет религиозную организацию, которая должна быть освобождена от налогов. — Гибс презрительно фыркнул. — Сколько тебе известно религиозных движений, обладающих собственной армией?
— Как ты думаешь, какие у него планы?
Гибс пожал плечами.
— Черт возьми, понятия не имею, и никто не знает. Поначалу мы считали, что он действительно планирует подчинить себе несколько окраинных планет и образовать собственную маленькую империю, но тут он перенес свою деятельность в границы Республики.
— А вы уверены, что он не планирует выступить против нее?
— Мы отрабатывали и такую версию, — ответил Гибс, глядя на террасу, где три золотистопурпурные птицы опустились на автоматическую кормушку.
— Но ведь Космофлот насчитывает миллиарды кораблей, — заметил Айсберг.
— Которые рассредоточены на пятидесяти или шестидесяти тысячах планет. Неожиданный удар по Делуросу VIII мог бы вызвать столь большой хаос, что нам, пожалуй, пришлось бы пойти на сделку с ним.
— Я сильно в этом сомневаюсь.
— Ну не знаю, по крайней мере такой была наша первоначальная оценка, — сказал Гибс. — На всякий случай мы отозвали назад 23-й флот для защиты системы Делуроса от возможного нападения, хотя этому Помазанному понадобятся годы, чтобы собрать силы, представляющие по-настоящему серьезную опасность. Но вот что интересно: примерно год назад или около того он, по-видимому, изменил свои интересы.
— Ну?
Гибс кивнул.
— Да. Согласно данным, полученным нами от осведомителей, он, кажется, вступил в схватку с другой религиозной деятельницей, которую называют Пророчица. Возможно, он почувствовал конкуренцию. — Гибс улыбнулся и в удивлении покачал головой. — Только диву даешься, где они берут такие имена и как находят последователей. — Помолчав, Гибс продолжал: — Как бы то ни было, в настоящее время он скорее всего скрывается где-то на окраинах Республики и стремится распространить свое влияние на галактическое ядро. Это означает, что в ближайшее время он появится на Внутренней Границе.
— Зачем?
— А я-то надеялся, что ты мне расскажешь, — сказал Гибс. — В конце-то концов ведь это тебя он пытается убрать.
— Я впервые услышал его имя два дня назад, — сказал Айсберг, наблюдая через стену-окно, как две из трех лун планеты быстро перемещаются по небу.
Гибс вновь пожал плечами.
— Я рассказал тебе все, что знаю.
— Но не все, что известно Республике, — отметил Айсберг. — Я хочу выяснить, где он находится сейчас.
— Если бы нам это было известно, мы бы немедленно попытались его задержать.
— Все же я хочу знать то, что известно Республике, — сказал Айсберг. Он пристально посмотрел на Гибса. — Я хочу видеть его личное дело.
Гибс приказал Сиднею принести ему еще один коньяк.
— Сомневаюсь, что оно существует.
— Ну да, будешь мне байки рассказывать, — презрительно фыркнул Айсберг. — Я ведь тоже работал на силы безопасности, забыл?
— Я вовсе не пытаюсь тебя одурачить, Карлос. Они ни черта не знают про него.