Седан надвигался все быстрее. Дистанция между ними сократилась до нескольких ярдов, и у Маркуса оставалась возможность выстрелить еще трижды, пока Акерман его не сбил. В последнюю секунду Маркус отпрыгнул от приближающегося автомобиля и лежа послал несколько пуль в седан, целясь в колеса. Акерман направил накренившуюся машину вперед, снес ворота и вылетел на оживленные улицы города.
Издав дикий вопль, Маркус вскочил на ноги и кинулся за убийцей на Рузвельт‐роуд, не обращая внимания на боль в щиколотке.
30
Васкес отпихнула Эндрю от водительской дверцы большого черного внедорожника и крикнула:
– Я поведу!
Эндрю приятно ее удивил, не сделав попытки вступить в спор. Денек все больше походил на «американские горки», и Васкес не намеревалась тратить время на коллегиальные обсуждения. Ее унизили, провели сеанс психоанализа, едва не задавили – неудивительно, что она была просто вне себя. Хотя Васкес не совсем понимала смысл произошедшего, не представляла, кто пытался ее убить, в голове сложился четкий план.
Она включила задний ход и нажала на газ, не дожидаясь, пока Эндрю захлопнет свою дверцу. «Юкон» стрелой вылетел на пандус, кренясь и высекая искры из опор. На бешеной скорости преодолев поворот, Васкес швырнула сотовый телефон на заднее сиденье и выехала на Рузвельт‐роуд.
– Нажмите на тройку! – приказала она Эндрю. – Скажите, что мы преследуем подозреваемого в попытке убийства федерального агента. Пусть пришлют группу реагирования!
Эндрю нащупал телефон и, набирая номер, предложил:
– Я просто сообщу, что мы преследуем Фрэнсиса Акермана, и нам на помощь вышлют национальную гвардию.
– Акерман? Откуда вы знаете?
Акерман стоял первым в списке особо опасных преступников, а его подвиги успели обрасти легендами, особенно после побега из объятой огнем больницы в Колорадо-Спрингс. Ему удалось уйти с радаров, и с тех пор он не давал полиции ни единого шанса. В правоохранительных органах многие пришли к выводу, что Акерман бежал из страны, – иного разумного объяснения не находилось.
– Долгая история, потом расскажу, – отозвался с пассажирского места Аллен и указал вперед. – Вон Маркус!
Агент Уильямс бежал по дороге чуть впереди них, держась разделительной полосы. Проносившиеся мимо машины едва успевали уворачиваться от необычного пешехода.
– Залезайте! – крикнула Васкес, на секунду притормозив рядом с Маркусом.
Уильямс запрыгнул на заднее сиденье и, не успев отдышаться, ткнул пальцем вперед и выдохнул:
– Он только что свернул. Мы его потеряем!
– Черта с два, – буркнула себе под нос Васкес.
Это был ее родной город, и она знала, что Акерман только что совершил крупную ошибку. Убийца свернул на Вуд‐стрит, и тут везение ему изменило. Недалеко снимали сцену для фильма. Съемочная группа расположилась у памятника перед больницей Иллинойсского университета, на перекрестке Вуд‐стрит и Тэйлор‐стрит. Улицы в этом месте перекрыли почти на весь день.
Васкес резко крутанула руль и свернула на Дэймен‐авеню. Протестующе завизжала резина, и огромная, с высоко расположенным центром тяжести машина встала на два колеса.
– У вас есть план? – осведомился Уильямс.
Васкес молча понеслась по улице в северном направлении, потом сделала крутой поворот и выехала на Тэйлор‐стрит.
Акерман оказался в ловушке. Он выедет прямо на них – другого пути не было.
– Вот он!
Серебристая машина, которая едва не сбила ее несколько минут назад, неслась прямо на «юкон». Седан на скорости обогнал красный «Шевроле S10», и между ними теперь оставался лишь свободный кусок серой мостовой длиной с два футбольных поля.
– Что вы делаете? – раздался с заднего сиденья голос Уильямса.
Васкес опять промолчала, прибавив скорость. Ей не впервой было брать противника «на слабо».
– Вы же не собираетесь его таранить?
В этом месте улица сужалась – по одному ряду в каждую сторону. У обочин стояли припаркованные автомобили. «Юкон» и серебристый «додж» неслись навстречу друг другу по разделительной полосе. Акерман ехал в средних размеров седане, Васкес же управляла огромным длинным внедорожником, раза в два больше «доджа». Убийца либо свернет в сторону, либо остановится у них перед носом, после чего просто выскочит из машины и постарается убежать. Любой другой вариант будет для него самоубийством.
– Он не свернет! – крикнул Уильямс.
Васкес смотрела на «додж» из высокого салона внедорожника, понимая, что Уильямс прав: Акерман тоже нажал на газ.
31
Васкес осознала, что допустила грубую ошибку, играя в опасную игру с сумасшедшим. Акерман продолжал нестись по середине дороги, места для разъезда не было.
Она выжидала до последней секунды, после чего ударила по тормозам и вывернула руль, ударив припаркованный маленький «шевроле». Акерман тоже чуть повернул вправо, и от «юкона» полетели искры, когда «додж» проскочил слева от них, зацепив бортом; затем, не сбрасывая скорость, устремился дальше по Тэйлор‐стрит. Получив одновременно два удара – справа и слева, – «юкон» потерял управление, описал круг в центре дороги и врезался в столб перед приземистым кирпичным зданием с вывеской, на которой красовались три креста и надпись: «Дети Школы мира».
Васкес ударилась головой о ветровое стекло. Во рту появился привкус крови, в ушах зазвенело, будто прямо под ухом включили будильник. Она прижала руки ко лбу, пытаясь восстановить ориентацию в пространстве, и по предплечью потекла теплая жидкость. Кто‐то спросил, как она себя чувствует, однако голос звучал словно издалека.
Через несколько долгих секунд зрение вернулось, и Васкес включила задний ход, отъезжая от столба. Акерман не мог уйти далеко: у них еще оставался шанс.
Она бросила взгляд на Тэйлор‐стрит, но «доджа» там уже не было – наверняка свернул на следующем же перекрестке. Вряд ли он поедет обратно к зданию ФБР, решила Васкес, значит, повернет на север, в сторону Дэймен‐авеню. Она вдавила педаль газа в пол и на полном ходу свернула направо. Теперь они двигались по четырехполосной дороге. Встречные направления разделяла бетонная ограда, а по краям проезжей части стояли высокие черные столбы городского освещения, стилизованные под Англию XIX века. Среди ехавших впереди машин никаких следов серебристого «доджа» видно не было. Слева на углу Васкес заметила группу людей на крытой автобусной остановке, которые бурно жестикулировали, указывая в сторону Полк‐стрит. Васкес сообразила, что обсуждают скорее всего, автомобиль, только что промчавшийся с головокружительной скоростью мимо остановки, и вырулила туда. Вдали, с левой стороны дороги, замаячило светло‐зеленое здание Госпиталя Джона Строгера‐младшего. Они въезжали в район Чикаго, изобиловавший медицинскими учреждениями.
Вдали показалась машина Акермана, выныривавшая из потока машин то справа, то слева. Уильямс крикнул сзади:
– Вот он!
Васкес послышались звуки сирен, однако ни одной полицейской машины в поле зрения пока не было. Им бы тоже не помешала сирена – продвигаясь в плотном потоке автомобилей по Полк‐стрит, «юкон» едва не столкнулся с красным минивэном. Тщетно пытаясь обогнать грузовик «Федерал экспресс», они проехали перекресток и недалеко от Паулина‐стрит увидели серебристый седан. Акерман припарковал машину на правой стороне дороги, прямо перед разноцветными автоматами по продаже газет. Автомобиль стоял с открытой водительской дверцей. В нескольких футах от седана находилась платформа железнодорожной ветки чикагской грузовой компании «Пинк лайн».
«Юкон» сбросил скорость и остановился рядом.
– Он попытается воспользоваться поездом, – выдохнула Васкес, выпрыгнув из машины, и с ходу бросилась к дверям станции.
– Васкес, подождите! – окликнул ее Брубейкер. – Не факт, что Акерман сел на поезд. Давайте попросим, чтобы полиция организовала ему встречу на следующей остановке.
Васкес заколебалась у стеклянной двери, бросив взгляд на Паулина‐стрит. Недалеко от них мужчина в синей вязаной шапочке и куртке с эмблемой «Чикагских медведей» пристегивал свой велосипед к ограждению.
– Сэр!
Мужчина обернулся.
– Вы не видели, куда побежал человек из этой машины?
Фанат «Медведей» кивнул и указал в северном направлении.
– Видел. В ту сторону.
32
Аллен задыхался, словно его легкие сжало клещами. В Чикаго наступили холода, кислорода не хватало, а прежней формой он похвастаться уже не мог. Так или иначе, он заставлял себя бежать наравне с напарниками на четверть века моложе. В ушах звучали лишь топот ботинок по тротуару да собственное прерывистое дыхание. Они неслись вверх по улице в том направлении, куда указал мужчина с велосипедом, и вскоре их усилия были вознаграждены: детективы успели заметить, как Акерман нырнул в двери большого здания.
За последние годы зрение у Аллена ухудшилось, однако он разглядел, что Акерман держится за левое плечо. Видимо, один из выстрелов Маркуса попал в цель, и все же ранение не помешало убийце развить приличную скорость.
Здание было уже рядом, и Аллен бросил взгляд на фасад. Дом производил странное впечатление: центральная секция покрытого золотистой краской здания опиралась на фундамент, тогда как два примыкающих крыла стояли на толстых квадратных колоннах. Первый этаж представлял собой открытую террасу. Аллену сразу пришло в голову сравнение с какой‐нибудь космической станцией. Над входом простирался темно‐серый навес, на котором значилось: «Медицинский центр Джонстона Р. Боумена».
Они ворвались внутрь и осмотрелись в маленьком вестибюле. За стойкой консультанта сидел темнокожий охранник с усами словно у доктора Фу Манчу. Васкес предъявила удостоверение.[5]
– Вы не видели здесь человека в серой куртке? Возможно, он держался за левое плечо.
– Да, я сказал ему, что приемное отделение с другой стороны, но он меня даже не слушал. Только что заскочил в лифт.