Матвей тяжело вздохнул, а Андрей скрипнул зубами.
Через полчаса они спустились по эскалатору, по пути набрав Костю:
— Двигай к Ленинградскому!
— А…
— И жди там! Мы на связи!
— Моть, спасибо тебе… — глухо сказал Андрей. — Без вас я бы…
— Без тебя, без тебя! Все ненужным сразу стало без тебя! — пропел Матвей вполне приличным тенором. — Вернём мы твою Джульетту!
— Если она сама этого захочет… — горько усмехнулся Андрей.
45
— Девушка, остановитесь!
Проездная карточка прилипла к ее ладони, когда Алиса несколько раз провезла ею по турникету, недоумевая, почему металлическая конструкция не желает ее пропускать. И лишь когда заметила, что кружок, вместо зеленого стал красным, осознала, что, вероятно, на карте закончились деньги. Мысль об этом промелькнула за одно мгновение, прежде чем за ее спиной опять настойчиво повторили:
— Девушка, я к вам обращаюсь!
Алиса бросила быстрый взгляд на стоявшую у кабинки дежурную и обернулась, надеясь, что требование относится не к ней. Однако люди проходили мимо, и вот уже чья-то рука тянулась к турникету, отпихивая ее в сторону, будто досадное недоразумение.
— Сюда подойдите!
Два полицейских стояли чуть в стороне, ближе к входным дверям, и Алису от них разделяло метров пять и редкие припозднившиеся пассажиры или провожающие с вокзала. Все хотели успеть до закрытия метро и поскорее казаться дома, заодно сэкономив на такси.
— Вы мне?… — испуганно переспросила Алиса и тут же добавила, стараясь придать голосу озабоченность: — Извините, я тороплюсь. Мне надо карточку новую… то есть, деньги на нее положить.
Один из мужчин-полицейских, молодой, не старше тридцати, поманил ее согнутым указательным пальцем, и от этого жеста Алису передернуло и внутри все свело от страха. Она взглянула на дежурную, ожидая поддержки, но та смотрела сквозь нее осоловевшими глазами и кривила рот, пытаясь сдержать зевок.
— А что случилось? — Алиса растянула губы в робкой улыбке. Получалось плохо, ей едва удавалось контролировать собственную челюсть, чтобы не стучать зубами.
— Документики ваши предъявите, — ощупывая ее сальным взглядом водянисто-голубых глаз, произнес мужчина.
Алиса несколько раз моргнула и облизала губы.
— Я дома оставила. Подругу провожала и вот…
Паспорт сейчас находился в кармане толстовки, но показывать его она, разумеется, не планировала. Разве что проводнику и то только в том случае, если он согласится посадить ее в поезд без билета. Все лучше, чем обнародовать свои данные через вокзальную кассу. А эта встреча, так некстати произошедшая в вестибюле метро, теперь путала все ее планы.
— По какому адресу прописаны?
— Пожалуйста, я ничего не сделала!..
Светлые мраморные стены и высокие потолки вестибюля, напоминавшие царские шатры, мгновенно сжались до размеров спичечного коробка, и стало трудно дышать. В голове тоненько зазвенело и, кажется, начисто отшибло память. Но даже если бы у нее получилось вспомнить название улицы и номер дома Андрея, она не смогла бы произнести их вслух. Горло пересохло, стало горячим и колючим, словно изнутри его хорошенько натерли наждачной бумагой. Ни закричать, ни заплакать, ни кинуться бежать — тело застыло и превратилось в кусок этого проклятого светлого мрамора.
— Пройдемте, гражданочка, — как сквозь вату донесся до нее голос полицейского.
Он не хватал ее за руки и не повышал голоса, просто стоял и смотрел. И пригвожденная его официальным видом и эти спокойным взглядом, будто бабочка к картонному листу, Алиса не смогла воспротивиться приказу, который каким-то образом пробил тягучий непрекращающийся комариный писк в ее голове.
Через минуту она уже шла между двумя мужчинами через вестибюль. Раскрылись высокие двери, и кожу на ее лице опалило потоком плотного ночного воздуха.
— Совершеннолетняя? — спросил ее второй мужчина, постарше и поприземистее. От него почему-то пахло нафталином, и Алиса задерживала дыхание, чтобы не расчихаться, когда волна запаха особенно ощутимо ударяла в нос.
— Да, — еле слышно ответила она, покосившись на его ноги.
Они свернули от метро и теперь шли по тротуару вдоль дороги. Горели фонари, мигали светофоры и ездили машины. Большой город продолжал жить в звуках и ночных красках, но Алиса никак не могла отделаться от ощущения, что находится внутри мыльного пузыря, отделяющего ее от остальных людей. И самое страшное, что ей никак не удавалось прорвать его тонкие на вид, радужные стенки.
— Приезжая? — опять спросил ее тот, что постарше.
Этот вопрос окончательно поставил ее в тупик. Врать было бессмысленно.
— Понаедут тут, — ухмыльнулся молодой. — А нам потом разбирайся…
— Я правда ничего не сделала. Мне нужно на вокзал, у меня скоро поезд, — сказала она.
— Поезд, на вокзал, ничего не сделала, — передразнил ее молодой. — Еще скажи, чемодан в камере хранения оставила, а сама на Красную площадь ходила!
— Да, — тут же ухватилась за его слова Алиса.
— А говорила, подругу провожала. Несостыковочка!
Они подошли к углу пятиэтажки, утопленной среди высоких тополей. Окна ее были темны.
— Ну что, будем признаваться? — молодой посмотрел на часы.
— В чем? — Алиса поежилась, оглядываясь по сторонам.
Одним незаметным движением он скинул с ее головы капюшон и присвистнул:
— Ты только глянь, какая конфета нам попалась! Давно работаешь?
Алиса отступила на шаг и уперлась спиной во второго мужчину. И все вдруг стало так ясно и отчетливо, что у нее защипало глаза.
— Пожалуйста, отпустите меня! Все совсем не так, как вы думаете!
— А чего тут думать? Документов у тебя нет, где живешь… не знаешь. Я тебе больше скажу, судя по всему, ты еще и на вокзале промышляешь. Карманная воришка, да?
— Нет! — дернулась Алиса.
На ее плечи тут же легли тяжелые ладони, и запах нафталина стал совсем невыносимым.
— Ну че, в служебку пойдем или… — спросил молодой, глядя поверх ее головы и поглаживая ремень.
— Чего туда-сюда таскаться, — сказал второй, сжимая пальцы. — Наш рабочий день закончен, а там еще делиться придется.
Алиса заскулила, задергалась и закричала. Голос ее взвился вверх и резко оборвался, заткнутый широкой мужской ладонью.
— Давай ее вон туда, в кусты, — быстро проговорил молодой и, нагнувшись, ухватил ее за ноги.
46
Когда поезд прибыл на станцию, Андрей выскочил на перрон и помчался к эскалатору. Матвей ринулся за ним, едва не сбив с ног запоздалую парочку, прощавшуюся напротив входа в вагон. Перепрыгивая через ступеньки, Андрей прокричал:
— Надо объявление дать через вокзальную радиорубку!
— Типа, девочка Алиса, твои папа и мама ждут тебя у кассы номер один? — пропыхтел Матвей. — Согласен! Только чур, я папа!
Вылетев на улицу, Андрей остановился и огляделся по сторонам. Затем, оттянув ворот, покрутил взмокшей шеей.
— Нет, давай-ка сначала спросим у дежурной. Надо знать точно, во сколько она сюда приехала. Вдруг Алиса передумала и решила отправиться на другой вокзал? Черт… у меня сейчас голова треснет от всех этих предположений!
— Ну что ты, бро, — Матвей схватил его за плечи и хорошенько встряхнул. — Не падай духом! Москва, конечно, большой город, но не тайга! Диких медведей и волков здесь нет. Кажется…
Они вернулись и, перегнувшись через турникет, Андрей ткнул под нос дежурной экран телефона, на котором была фотография Алисы, сделанная с видеокамеры метро.
— Вы видели эту девушку? Она приехала сюда где-то час назад!
Женщина приподняла брови, вглядываясь в экран.
— Ну…
— Да или нет? — влез Матвей.
— Она что, натворила что-то? — опасливо переспросила дежурная.
— Нет-нет! Она потерялась!
— А, ну тогда все нормально, — женщина пожала плечами. — Теперь не потеряется.
— В смысле? — Андрей тяжело дышал, вцепившись в металлический поручень.
— В полиции она. Минут пятнадцать как забрали.
— У вас, здесь?
— Нет, не наши. Городские. Опорный пункт тут за углом. Наверное, туда пошли.
— Фух… — выдохнул Матвей. — Слава богу!
— Это в какую сторону? — не унимался Андрей.
— Говорю же, за углом. Метров триста.
— Давай туда! — крикнул Андрей, запихивая телефон в карман.
— Да что ты психуешь? Сейчас денежку заплатим и все решим!
— Не понимаю, Моть, но что-то нехорошо мне. Прям огнем вот тут горит, — ткнул себя в грудь Андрей.
Он сжал пальцы в кулаки с такой силой, что по телу ударила болевая волна. Перейдя с бега на быстрый шаг, парни обошли здание вокзала и завернули за угол. Где-то заиграла музыка, но через минуту стихла. Свет в окнах домов то гас, то снова зажигался, и Андрей знал, что так было и будет всегда, ведь жизнь в столице никогда не затихает. В отличие оттого же провинциального Тимашаевска.
— Надо бы в поисковике забить адрес этого опорного пункта, — догнал его Матвей. — Сколько мы уже прошли и сколько осталось?
— Сейчас гляну, — Андрей достал телефон, но стоило ему открыть нужное приложение, как в этот самый момент справа от них раздался женский крик. Он разрезал ночную тьму, подобно молнии, но тут же стих, а следом воцарилась привычная, нарушаемая только городскими шумами тишина.
— Ты слышал? — побледнел Андрей.
— Да, но не думаешь же ты, что… — Матвей не успел закончить фразу, как Андрей уже кинулся в сторону от дороги, прямо через газон и кусты, наискосок к темнеющей пятиэтажке.
Андрей заметался на небольшом участке перед домом и, когда Матвей оказался с ним рядом, схватил его за предплечье, призывая к молчанию.
— Нет! Пусти… — донесся до них едва различимый стон.
А следом за ним раздался глухой мужской голос:
— С-сучка… кусается!
Зашевелились ветви кустов. Андрей кинулся к ним, на ходу запихивая телефон в карман джинсов. Матвей указал на виднеющийся среди деревьев угол другого дома, на котором горела табличка «Опорный пункт полиции» с номером, а затем махнул рукой и бросился за другом.