— Я же говорил тебе, принцесса, что все для тебя сделаю, — сплюнул он на пол и вытер рот рукавом.
— Ты говорил, что всегда будешь на стороне моего отца, — возразила она, едва сдерживаясь, чтобы опять не повернуться к окну.
Гоча скривился, судя по всему, пытаясь придумать достойный ответ, но потом еще раз смачно сплюнул и сказал:
— Не знаю я, кто его грохнул!
— А где ты был, когда это произошло?
Гоча покрутил головой, разминая шею, а затем процедил:
— Давай, иди сюда! Хватит вопросы задавать! Кто, где… Оно тебе надо? Я же знаю, что ты по мне сохла всю дорогу. Так какая разница, был, не был?
— Никакой разницы, Гоча! — воскликнула Алиса и продолжила: — Я всю жизнь только о тебе мечтала!
Таня шмыгнула носом и заворочалась, пихая ее в бок.
— Ты знаешь, мой отец никогда бы не позволил нам с тобой быть вместе! — не обращая внимания на ее тычки, сказала Алиса. — А сейчас, когда он… Ничто теперь не встанет на нашем с тобой пути! Ты лучшее, что случилось со мной… Гоча! Никому и никогда я не верила так, как тебе! И нет ничего сильнее и ярче моих чувств к тебе… — она произнесла все это высоким срывающимся голосом, заламывая руки и, будто в экстазе, закатив глаза.
Ошарашенный и совершенно сбитый с толку ее прочувствованной речью, Гоча стоял, приоткрыв рот, словно завороженный.
— Я согласна уехать с тобой хоть на край света… — твердо сказала Алиса. — Только выполни одну мою маленькую просьбу!
— Какую? — вытянул шею Гоча.
— Встань на колени и попроси моей руки.
— Шо? — он поскреб подбородок, а потом зыркнул в сторону Тани. Но девушка, укрывшись локтем, тряслась и даже искоса не смотрела на него. — Я и на карачки?
— Один раз, Гоча… — укоризненно вздохнула Алиса. — Ведь я же твоя принцесса.
— Ну бля, — хмыкнул он, — бабы… Ладно, один раз не пи…
Встав на колени, Гоча не успел закончить фразу, потому что на голову ему опустилось ведро, а поверх него шарахнул крепкий кулак.
— Вот ведь конь педальный! — прорычал Андрей, выбивая из его рук нож. — Принцессу ему подавай!
61
— Ой, мамочки! А это еще кто?! — заверещала Таня, когда увидела незнакомого плечистого парня с перекошенным лицом и взъерошенными волосами.
Тот уже сидел верхом на Гоче, прижимая его к полу, но поверженный враг не желал сдаваться: он извивался всем телом и пытался стащить его с себя, громко матерясь внутри ведра.
— Что сделать, Андрей?! — с горящими глазами Алиса металась вокруг них с диванной подушкой в руках, размахивая ею как пращой и тем самым вызывая у Андрея какой-то ненормальный, нервный гомерический смех.
— Найди что-нибудь руки ему связать! — подавив истерический всхлип, велел он, и Алиса, недолго думая, выдернула ремень из собственных брюк.
— Режут! Убивают! — взвыла Таня, но сообразив, что лично ей уже ничто не угрожает, немного сбавила тон, все еще продолжая взывать о помощи: — Спасите! Помогите!
— Руками нож не трогай! — рявкнул Андрей, когда Алиса кинулась к «бабочке». Он навалился на Гочу, сгреб его руки и затянул ремень на его запястьях.
Грохнула входная дверь, что-то повалилось, а следом в комнату ворвался еще один мужчина.
— Ольховский? Что здесь происходит?! — Олег замер, выставив руку с зажатым пистолетом и пытаясь оценить обстановку. Это ему удалось с трудом, потому что полная девушка металась и повизгивала на диване, другая — худенькая, с белокурыми волосами носилась вокруг двух мужчин, одним из которых и был Андрей.
— Вот вам… — наконец выдохнул и обернулся Андрей, еще раз хорошенько стукнув по днищу цинкового ведра, — Это Гоча — верный пёс Бражникова. — Уверен, когда откатаете его пальчики и сравните их с теми, что окажутся на лопатах и в машине, то поймете, кто был рядом с Брагой, когда он труп пытался вывезти.
— Вы хозяйка дома? — спросил Олег, обращаясь к девушке на диване. Теперь она сидела с раскрасневшимся лицом и выпученными глазами, шевеля губами и тыча пальцем в плененного.
— Я… мы с мамой… — проблеяла она, отвечая на вопрос и натягивая подол на покрытые пупырышками ляжки. — Меня Таня зовут.
— Понятно. Вызываю опергруппу, пусть разбираются. — Он подошел ближе и обратился к Андрею: — Ты так и будешь его в ведре держать?
— Пусть посидит! Забрало ему к лицу! — тяжело дыша, фыркнул Андрей. — Он же у нас рыцарь. Пришел за прекрасной дамой.
— А дама, я так понимаю… — Олег окинул Алису заинтересованным взглядом. — Вы?
Она сдунула упавшие на глаза волосы и передернула плечами:
— Никакая я не дама! Я — Алиса Бражникова.
— Ах, вон оно что, — протянул Олег и поднес телефон к уху. Назвав адрес, он убрал аппарат в карман, а пистолет в кобуру. — Наслышан про вас. Так что же здесь у вас происходит?
— Я к подруге пришла, хотела узнать о том, что случилось. То есть, я знала, но… — Алиса перевела дыхание и продолжила: — Он появился внезапно и стал нести какую-то чушь про то, что я должна уехать с ним!
Гоча снова заерзал и затряс головой, пытаясь избавиться от ведра. Олег махнул рукой, и Андрей нехотя освободил парня.
— Ах ты сука! — оскалившись, тут же зашипел тот, с ненавистью глядя на Алису. — Обманула меня!
— Я сука? — Алиса сузила глаза и присела на корточки в метре от него. — Обманула? — она с презрением покачала головой. — Если бы ты только знал, чего мне стоило притворяться все это время, улыбаться и разговаривать с тобой! Неужели ты и правда думал, что такого как ты можно полюбить? — она поднялась и с горечью сказала: — Это какая-то ирония судьбы, что именно я стала дочерью Бражникова! Ты гораздо больше подходишь на роль его сына. Такой же… — она сжала кулаки и стиснула зубы.
Андрей отпихнул от себя Гочу, встал и подошел к Алисе. Обняв за плечи, он прижал ее к своей груди, чтобы потом вновь оторвать от себя и посмотреть ей в глаза:
— Я горжусь тобой, Лисёнок! Ты даже не представляешь, как все правильно сделала! Скажи ты ему то, что чувствуешь на самом деле…
— Когда я тебя в окне увидела, то едва сознание не потеряла! Все, что я говорила тогда, это про тебя! Самым сложным было произнести его имя. Андрей, — она провела ладонью по его щеке. Губы ее задрожали. — Ты снова спас меня!
— Потому что тебя ни на минуту нельзя оставить! — с заметным облегчением произнес он, но при этом сурово нахмурил брови. — Теперь я понимаю, почему принцесс принято запирать в башнях. Для того, чтобы они дров не наломали!
— Ломать дрова, вообще-то, мое любимое занятие!
— Я тебе для этого дела специальную поленницу организую. И даже топор дам. Чтобы ты прям с утра пар выпускала, а потом становилась белая и пушистая.
— Топор — это хорошо, — согласилась Алиса и окинула Гочу насмешливым взглядом. — Будет чем от незваных гостей обороняться!
Олег кашлянул, прерывая их разговор.
— Документики у вас с собой, молодой человек? — спросил он почти ласково, обращаясь к Гоче.
Тот набычился, вращая покрасневшими глазами и распространяя вокруг себя мерзковатый запах.
Олег поморщился, с подозрением принюхиваясь и потирая кончик носа. Алиса фыркнула:
— Это от него куриным пометом пахнет. Ты что, в курятнике отсиживался? — не дождавшись ответа, она пояснила для Олега: — Он через несколько домов отсюда живет, за перекрестком. Получается, видел меня и пошел следом, да?
— Я тебе, дуре, красивую жизнь хотел подарить, а ты… — Гоча попытался сплюнуть, но вязкая слюна повисла на его подбородке, и он никак не мог извернуться, чтобы вытереть его.
— Красивую жизнь я уже видела, Гоча, — объявила Алиса твердо. — И знаешь, что, — она глубоко вздохнула, — это не одно и то же, что быть счастливой. Впрочем, ты вряд ли меня поймешь.
За окнами послышался шум подъехавшей машины, и через минуту в комнате стало не протолкнуться от прибывшей оперативной бригады.
— На каком основании задерживаем? — спросил один из оперов. — Вроде морда знакомая?
— Пока за хулиганство. Свидетели есть, — потер ладони Олег и, остановив возмущение Андрея коротким жестом, добавил: — Нож на экспертизу, но я и отсюда вижу, что лезвие длиннее дозволенного. А этого куриного бога в предварительную камеру, я лично поприсутствую на допросе. И пальчики сразу откатать. Думаю, Гоча нам много чего расскажет. А если не захочет, так мы уговаривать умеем. Я тут, кстати, подумал, а не он ли и Бражникова замочил? — изобразив задумчивость, вскинул он густую бровь.
Гоча оторопело ахнул и, захлебываясь словами, затараторил:
— Товарищ начальник, да вы что! Да я бы никогда! Мамой клянусь! Это он меня заставил труп этот выкапывать! Отвезем, говорит, подальше и схороним! Давно, типа, надо было сделать! Да кто ж знал, что его искать будут?
— А ты, смотрю, прям ходячая энциклопедия, все про всех знаешь.
— Я?! Нет! Ничего не знаю! Как стрелять начали, Брага, значит, того, а я…
— А ты?
— А я убежал! Мне зачем за чужие грехи жизнь свою отдавать? Меня ведь грохнуть ни за что могли, начальник! Пуля прям мимо моего носа пролетела, я чутка в штаны не наложил!
— Вот пуля просвистела и… ага… — напел Олег и коротко скомандовал: — Уводите задержанного.
Гочу подняли и потащили. Он еще что-то кричал, взывал к Олегу, равнодушно взиравшему на его потуги, но скоро его голос затерялся в шуме мотора, и оперативная машина отъехала от дома.
— Ну что, господин Ольховский, — Олег склонил голову и пристально посмотрел на Андрея, — как видите, история вырисовывается нехорошая. Но есть в этом и хороший момент. Ну да вы уже в курсе. Ладно, в городе вам придется еще пробыть какое-то время. И вам, Алиса Викторовна, тоже.
— Надо значит надо, — кивнула она. — Я еще маму не видела. Вы знаете, что с ней?
— Она в городской больнице. Там же, где и ваш отец.
Алиса дернулась и закусила губу:
— Не называйте его моим отцом. Он убийца, и я не хочу иметь с ним ничего общего. В другой ситуации, возможно, я поступила бы иначе, но вы должны знать, что он издевался над нами. Особенно над моей матерью. Мне нужно к ней попасть. Прямо сейчас. Вы можете сделать так, чтобы меня пустили?