…Улица, машины останавливаются, такси резко принимает вправо, пытаясь уйти от столкновения, выскакивает на тротуар и влетает в витрину… Из магазина выбегает человек, бросается к машине, но вдруг падает, не сделав и трех шагов. На белой футболке растекается ярко-красное пятно. Владелец телефона продолжает снимать, но уже с другого ракурса, почти от самого асфальта. Видно, как натекает лужица крови, как бегут люди…
…Кто-то снимает девушку, та машет рукой и что-то говорит, потом вдруг ее глаза округляются, и она указывает пальцем за спину снимающего, тот резко поворачивается, не сразу ориентируется в обстановке, но потом захватывает в кадр светло-серый седан на перекрестке. Момент первого попадания пропущен – седан уже идет юзом, налетает колесами на бордюр и останавливается, развернувшись лобовым стеклом к оператору.
Пробитым лобовым стеклом.
Пуля вошла как раз напротив места водителя и, судя по всему, водителя достала. Распахнулись дверцы – три сразу, две задние и одна от пассажирского переднего сиденья. «Как-то очень синхронно, – успел подумать Лукаш, – открылись дверцы. Отрепетированно».
И трое молодых людей синхронно выпрыгнули из машины. Ребята как ребята, лет по двадцать восемь – тридцать. Не стали возиться с мертвым водителем, а сразу метнулись врассыпную. Попытались. Двигались они уверенно, ловко, только и снайпер оказался не пацаном.
Того, что выпрыгнул с переднего сиденья, пуля ударила в голову – красные клочья, алый пар, брызги. Обезглавленное тело упало на мостовую. Двое с заднего сиденья от машин отбежать успели – один на два шага, второй – на три. Первый получил пулю в основание черепа, из пробитого горла выплеснулась кровь. Второму одна пуля перебила ногу, а другая – ударила в спину. В сердце…
…группа людей, мужчины и женщины, бегут, обезумев от страха, а пули валят их на бегу, одного за другим. Пятерых – двух женщин и трех мужчин. И, кажется, никто не делил жертв по расовому признаку. Одна из женщин была азиатка, двое мужчин – темнокожие…
…полицейский что-то кричит, указывает рукой в подворотню, видимо, хочет, чтобы люди туда прятались. Коп стоит над телом другого копа, а потом валится на него, взмахнув руками. Он уже умер, но тело еще этого не осознало до конца, рука дергается, будто все еще указывая прохожим безопасное место…
…люди стоят вдоль застывших неподвижно машин, пытаются рассмотреть, что же именно происходит там, впереди. Они только слышали крики, видели бегущих, но так и не поняли, что на раскаленные улицы Вашингтона вышла смерть. И только когда взорвалась одна из машин, стоявшая возле автобуса, люди бросились в разные стороны. Загорелось еще несколько автомобилей – взрыв-взрыв-взрыв, ближе и ближе. Оператор побежал вместе со всеми…
– Не выходи на улицу! – кричит Джонни в мобильник. – И к окнам не подходи! Я скоро буду. Совсем скоро! Алло! Алло!
Джонни пытается снова вызвать сестру, но все в городе уже сошли с ума, бросились звонить родным и близким – не выходи на улицу, не подходи к окнам, господи, ты где? Ты ведь не у вокзала… ради бога, ответь, ради бога!..
Лукаш тряхнул головой, отгоняя наваждение. Джонни осторожно положил телефон на стол перед собой, подравнял, чтобы лежал мобильник параллельно краю.
– Телефон выключился, – объявила Марта, выходя в зал. – Эта корова только успела сказать, что снайперы везде, на всех крышах и во всех подворотнях. Дура, что возьмешь…
На всех крышах.
Чушь, конечно. Полная чушь. Один человек, один ствол… Лукаш еще раз запустил ролик с расстрелом пассажиров серой машины. Мутный какой-то ролик, с подвохом, нужно разобраться.
Один снайпер… Один очень непростой снайпер. Ладно, первый выстрел в водителя, через лобовое стекло. Машину занесло и развернуло. Она неизбежно должна была выскочить из прицела снайпера. Это только так кажется, что оптический прицел делает стрелка всемогущим. Четыре выстрела за полторы секунды – три трупа, ни одного промаха. Может быть… По движущимся мишеням. Менее вероятно… Парни бросились в стороны, наверняка вышли за пределы прицела… и продолжали двигаться до самой смерти. И это уже из области фантастики.
Когда подобный номер провернул Ли Харви Освальд в Далласе, многие не поверили, что он мог такое сотворить в одиночку. Слишком сложная серия выстрелов для одиночки. Но там-то он стрелял по Кеннеди, сидевшему в открытой машине и даже не пытавшемуся увернуться или спрятаться, а здесь…
Увидеть, откуда стреляли первый раз, по записи невозможно – просто разлетелась голова. А вот второй выстрел – пуля откуда-то сверху вошла под затылок и прочертила кровью из горла убитого четкий вектор. Последний парень бежал в другую сторону, от убитого его отделяло пять или шесть шагов. Но снайпер успел перенести огонь, пуля ударила в левую ногу как раз над коленной чашечкой, а вторая, без паузы, уже в сердце упавшему…
– Стоп-стоп-стоп, – сказал Лукаш и снова запустил ролик. Двое были почти на одной линии, еще можно поверить в мастерство стрелка, а вот третий… Если бы в верхнюю часть туловища – тогда еще как-то, но ведь нога… Черт! Нога под выстрел не попадала, прикрыта она была стоявшей с той стороны машиной. А когда раненый упал, то вообще оказался в мертвом пространстве. И тем не менее…
Можно было прямо здесь вскрыть послание Петровича в инфоблоке, не обращая внимания на вопиющее нарушение правил и конспирации. Но отчего-то Лукашу показалось, что он знает, о чем будет сообщение. Об этих вот парнях, расстрелянных на перекрестке двумя снайперами. Двумя, мать их, снайперами.
– Ты на машине? – спросил Лукаш Джонни.
– Нет, – ответил Джонни, не сводя взгляда со своего телефона.
– Как ты домой доберешься?
– На метро.
– А, ну да, – кивнул Лукаш и полез в сумку, пряча инфоблок. Не смог сразу засунуть, мешали деньги.
– Да, кстати… – Лукаш положил пачки на стол перед Джонни. – Это за генерала. Понимаю, что не двести тысяч, но все-таки…
Лукаш встал с диванчика и, не оглядываясь, вышел из кафе.
Глава 10
Наверное, Петрович, как обычно, был прав. Нужно было вернуться в офис и там отсидеться, пока ситуация со снайперами прояснится. Или пока снайперы не перестанут стрелять. «В офисе прохладно, – напомнил себе Лукаш, двигаясь в противоположную от офиса сторону. – В офисе – безопасно».
Мимо Лукаша, тронув его за плечо, пробежал Джонни. К метро. Дома одна сестра. Все, что осталось у Джонни от семьи.
Лукаш хотел крикнуть вдогонку, чтобы Джонни передавал сестре привет, но не успел: над головой с ревом прошел вертолет – не патрульная полицейская стрекоза, а тяжелый, бронированный монстр, способный в одиночку превратить в руины любой квартал Вашингтона или даже небольшой поселок в пригороде.
Конечно, кивнул Лукаш, как же без тяжелой техники вести поиски снайперов в густонаселенном городе. Еще бы танки двинули, идиоты…
Из-за угла выехал бэтээр и замер посреди перекрестка.
Французы, отметил Лукаш. Сегодня они дежурят внутри Зеленой Зоны. Не повезло парням.
Бэтээр, не выключая двигателя, поворочал башней с крупнокалиберным пулеметом, приноравливаясь к обстановке. Стрелок отмечает ориентиры, командир определяет сектор обстрела.
Смысла в этом нет абсолютно никакого. Но это неплохо будет смотреться в отчетах – скорость реагирования, темп командования, оперативность развертывания.
По бэтээру скользнула тень еще одного вертолета.
Нет, снайпер, скорее всего, увидев штурмовые вертушки над головой, стрелять перестанет. Не полный же он идиот? Ну или какой-нибудь доморощенный камикадзе. Шахид, наконец, добравшийся до Штатов.
Кстати о шахидах.
Все еще удивляются… во всем мире удивляются, даже арабы в недоумении – отчего это террористы не хлынули в Америку, мстя и припоминая давешние обиды? Два года бардака и ни одного взрыва, исполненного шахидом.
Такое чувство, что идет жесткий отбор насильников по национальному и конфессиональному признаку. Если кто в кого и стреляет, то исключительно свои, американские, в американских же. Это если не считать перестрелок на границах, разборок с уголовниками и прочих милых внутриштатовских развлечений. Собакам и китайцам стрелять запрещено. А особенно – мусульманам.
А шахиды? Где, спрашивается, шахиды? Эти милые ребята и девушки в поясах с пластической взрывчаткой, нашпигованных шариками из подшипников. Почему никто из правоверных не пытается подтолкнуть балансирующую над пропастью Америку? Дать ей пинка под зад и насладиться зрелищем последнего полета Соединенных Штатов.
– Ваши документы!
Лукаш не сразу понял, что это к нему обращается солдат, он вообще не воспринял окрик как обращение, отреагировал только на лязг передернутого затвора.
Солдат в голубой каске и с французским триколором на рукаве держал Лукаша на прицеле, стоя у бронетранспортера, а второй по дуге обходил Лукаша, делая мелкие шаги и стараясь не встать на линию огня пулемета с бэтээра.
Лукаш поднял руки.
– Документы! – повторил француз от бэтээра.
– Достаю, – предупредил Лукаш на французском и осторожно поставил сумку с инфоблоком на тротуар.
Не то чтобы он был знатоком французского языка, акцент у него был чудовищный и словарный запас слов в триста, но родная речь – это такая приятная штука, что желание выстрелить в человека, ответившего вам на вашем родном языке, хоть и не исчезает, но все-таки уменьшается. На вот столько, на чуточку, но все-таки…
– В наше суровое время, – пробормотал Лукаш, доставая из нагрудного кармана рубашки пресс-карту, – и чуточка может жизнь спасти.
– Вот! – сказал Лукаш, поднимая документ над головой.
Солнце отражалось на пластиковой поверхности карточки, рассмотреть, кто именно запечатлен на фотографии, солдаты не могли, но их движения как-то изменились. Стали менее напряженными? Или это Лукашу кажется?
Чертов Петрович со своими фантазиями по поводу фантастических способностей Лукаша! Так, того и гляди, Лукаш и сам начнет верить в эту ерунду.