— Постой-постой, — нахмурился я. — А как же сроки? Ты же сам сказал: «раньше срока, определённого судом»? Или я не так понял?
— Ну, шанс у каждого должен быть. Даже у преступника… Срок действительно судом назначается. Вот только, я не слышал ещё о сроках меньше пятидесяти лет, Ваша Светлость, — развёл руки в стороны, как бы извиняясь, мой управляющий. А я снова навалился спиной на спинку своего стула, пытаясь хоть как-то уложить в голове то, что только что услышал.
— А дети? — после нескольких минут молчаливого обдумывания, спросил Марка я. — Если рабыня родит?
— Дети за родителей не ответчики. У ребёнка будут полные гражданские права. По отцу.
— Если отец известен. А, если она залетит в том же публичном доме?
— Там шанс на это минимален: о контрацепции заранее заботится владелец борделя. От женщины это практически не зависит. А, если уж владелец идёт на прекращение использования контрацепции конкретной рабыней, то делает он это, надо понимать, сознательно, понимая, зачем это ему, и что дальше делать, с какими именно рисками… а то ведь, можно и самому в ошейнике оказаться. Дети — это не шутка, — пожал плечами Марк. — Но, я, напомню, не специалист в этой теме. Это просто мои предположения, на основе того, что знаю, а знаю не так много, как Вам бы хотелось, простите, Ваша Светлость, — поклонился он мне, вскочив со стула.
— Ладно, — жестом велел ему сесть обратно я. — Понял тебя. В общем, рабство у вас: это некая извращённая форма смертной казни. Только медленной, мучительной, и, чтобы палача ПК-шером не делать.
— Если говорить грубо… то так и есть, Ваша Светлость, — аккуратно примостился на свой стул мой управляющий. — Только, существуют свои нюансы.
— Как и везде, — усмехнулся я. — Как и везде…
— Раб, как Вы уже сами успели убедиться, стоит очень дорого, Ваша Светлость…
— Успел, — ещё кривее стала моя ухмылка от воспоминаний о сумме, отданной тому «колобку».
— Слишком дорого, чтобы его просто убить. Или совсем не беречь его… пока он своим трудом не отработает хотя бы часть потраченной суммы, — договорил начатую мысль Марк. — Кровников, понятное дело, это не касается… — добавил он и вдруг задумался. — Хотя… отомстить, так ещё и заработать на этом…
— Какие у вас тут прагматичные люди, — даже тряхнул головой в невесёлом веселье я. — Почти как в Китае.
— А что в Китае? — заинтересовался управляющий. — Расскажете?
— В одной из стран моего мира, по близким к достоверности слухам, приговорённых к смертной казни убивают, а их здоровые органы продают для пересадки обеспеченным нуждающимся. Причём, по уже не несколько менее достоверным слухам, органы начинают вырезать ещё живым приговорённым…
После этой моей фразы, повисло молчание. Каждому из нас было, что обдумать. Прервал его первым Марк.
— Нет, наша система… мне нравится больше, — сказал он и поёжился. — Высокая цена живого раба практически гарантирует ему сносные условия жизни и труда. Ещё и ограничивает спрос. Тогда, как у Вас: высокая цена на органы просто провоцирует на злоупотребления. А спрос не может быть ограничен в принципе. Я правильно понимаю?
— Правильно, — вздохнул я. — К сожалению, правильно… Ладно. Это уже не твои проблемы. И даже не мои, — как раз в это время к нам в сад вышла Марта с подносом, на котором был чайник, чашки, заварочник, сладости и графин с чистой водой. Я встретил её появление задумчивым взглядом. А потом, пока она составляла принесённое на стол перед нами, лениво спросил. — Ещё бы был какой-то способ узнать, за что именно её приговорили к рабству?
Марта от этих слов непроизвольно вздрогнула. А потом бросила злой и даже свирепый взгляд на Марка. Взгляд, в котором было столько силы и… угрозы… совсем не похожий на те взгляды, что женщина дарила мне до этого. Словно дикий яростный хищник зыркнул среди зарослей зелени. Этот взгляд заставил вздрогнуть и отстраниться Марка.
Однако, его слабость продлилась не долго. Он нахмурился, выпрямился, оправился, взял свою чашку и повернулся ко мне, полностью игнорируя присутствие Марты.
— Нет ничего проще, Ваша Светлость, — твёрдо сказал он. — Номер ошейника — это номер решения Суда. Он же — номер дела. Достаточно обратиться в Надзор или Судебную Канцелярию, чтобы получить нужную Вам информацию. Для Вас, как для официального владельца, эта информация является открытой и доступной.
— Оу? — подивился я изяществу решения… и смелости Марка, на которого женщина теперь смотрела с неприкрытой ненавистью. — Действительно, просто…
— Если Вы готовы подождать, то я к вечеру принесу Вам копию дела и решения. Если спешите, то можете просто позвонить в Надзор или Канцелярию — их служебные номера в Справочнике есть.
— Ты и про телефон уже знаешь? — улыбнулся я.
— Обязан знать, Ваша Светлость, — чуть дрогнув уголком губ в сдерживаемой гордой улыбке, ответил он. — Я ведь Ваш управляющий.
— То есть, адрес дома ты тоже узнал потому, что тебе пришло оповещение из соответствующей гос. конторы?
— Да, — кивнул он. — И, кстати, я ведь к Вам по крайне важному делу, Ваша Светлость. Я жду Вас в столице вторую неделю, потому что не знал, где ещё вы можете появиться с большей вероятностью.
— Но я уже здесь не первый день…
— Я пытался пробиться в Академию трижды, но Вас не застал. Появление этого вот адреса стало буквально подарком Небес.
— Понятно… Так, что за дело, Марк?..
Глава 33
— Ничего принципиально нового, Ваша Светлость, — вздохнул Марк и слегка понурился. — Герцогство снова блокировано Ранцами. Нет возможности ввозить новых поселенцев. Продовольствие и припасы приходится покупать у них же… втридорога. А свой товар отдавать за бесценок, так как вывезти его куда-то на более приемлемые торговые площадки не представляется возможным.
— Но Телепорт… — начал было я и сам же осёкся. Ведь нет больше Телепорта. Его разрушили те два ПК-шера, что вырезали Крепость, чтобы затруднить мне возможность манёвра и отступления.
Марк совершенно правильно понял паузу и выражение моего лица, поэтому продолжил.
— Ранцы заняли Крепость Фэр, Ваша Светлость, — тяжко добавил он. — Поставили внутри свой Телепорт и перебросили в Крепость Восьмой Имперский Легион, силами которого и осуществляется блокирование Герцогства со стороны Ганола.
— А со стороны Фландрии и Уэста? — нахмурился я, пытаясь уложить в голове только что прозвучавшие новости. Уложить, осознать и понять, мне-то, в связи с этим, что надлежит делать? И, что я вообще могу сделать? Не войну же целой Империи объявлять? Или всё-таки объявить?
— Во-первых, насколько Вы помните, проходы с их стороны достаточно неудобны, по сравнению с Ганольским. Чтобы до них только добраться, нужно пересечь практически всё Герцогство, а это нынче совсем не маленькое расстояние, что по суше, что водным путём. Тем более, что и водного транспорта, способного подниматься против течения, у блокированных поселенцев в наличии нет. Да и рубить фруктовый сад на плоты…
— Так что с Фландрией и Уэстом? — продолжил хмуриться я, повторно озвучивая вопрос, от которого управляющий плавно вильнул в сторону, как и его взгляд.
— Они в сговоре с Ран, — выдохнул Марк то, о чём, видимо, не очень жаждал мне рассказывать. Видимо, боялся моей слишком резкой реакции? Хотя, само действие со стороны фландрийцев и уэстцев, выглядит довольно логичным. Ну, по крайней мере, предсказуемым — если вспомнить, что мы с Альбиной сделали во Фландрии, и к каким последствиям это привело. Тут ведь и единоличное уничтожение мной Волны уже в зачёт не пойдёт, ведь уничтожил-то я её на своей территории. То есть, уже после того, как Волна прошла их страну полностью, разорив и принеся материальные и человеческие убытки… а мне прибыль. Не очень красивая ситуация. Не удивительно, что меня во Фландрии недолюбливают… А Уэст… хм, не знаю, с теми я вроде бы не ссорился… пока. Но там могут быть какие-нибудь свои политические интересы. Тем более, что Уэст расположен к Империи Ран куда ближе, чем к Империи Шаад, и является независимым достаточно условно.
— Как же, в таком случае, ты смог добраться до Авалона? Как выбрался из Герцогства? — задал я Марку логичный после таких сообщений вопрос.
— Мне, в какой-то степени, повезло: я покинул долину раньше, чем путь оказался перекрыт. До того, как ганольцы заняли Крепость. В то время, когда там ещё работала Гильдейская комиссия по расследованию инцидента. Я тогда пытался въехать в Крепость, прорваться, узнать, что там произошло. Но меня не пустили как раз из-за комиссии. А дело было важным, так что, я не стал пытаться качать права, настаивая, и терять на этом время, и отправился к границе Империи сразу, как получил от ворот-поворот.
— И что за дело?
— Несколько «бумажных» формальностей, связанных со сменой статуса Долины с Графства на Герцогство, — с готовностью ответил Марк. — Надо было доставить и зарегистрировать в Имперской Канцелярии новую Доверенность на управление Герцогством. Помните, я к Вам подходил её подписывать, когда Вы… объясняли Гарнизону Крепости основы субординации и чинопочитания?
— Помню, — поморщился я. Помню, что Марк постоянно с разными бумажками тогда ко мне лез. Помню, что бумажек было много, и все вроде бы важные. Я их даже изучал все очень внимательно, понимая, что ситуация располагает к различным махинациям, как нельзя лучше. Вроде бы каких-то серьёзных подвохов не находил. Но, как только подписывал или отправлял в ведро очередную, то тут же выкидывал её из головы. И без того было, чем её, в смысле голову, занять. Так что, именно Доверенность, я помнил довольно смутно.
— Так вот, мне собственно Телепорт Крепостной был нужен. Но в Крепость меня не пустили. Сказали, что Телепорт уничтожен. И, чтобы я валил оттуда побыстрее и подальше…
— И ты?.. — хмыкнул я.
— Совету внял. И действительно свалил. Побыстрее и подальше. В сторону Шаада, — несмело улыбнулся Марк. — И не прогадал. Успел пересечь границу в самый-самый край, до того момента, как на пропускном пункте появился список на задержание с моим именем в его верху… Я даже успел этот список увидеть, и то, как дежурный вскинулся, выискивая меня глазами… Но поздно. Я был уже под защитой Империи. Повезло, — пожал он плечами. — Не думаю, конечно, что мне причинили бы какой-то физи