В общем, сколько я ни ломала голову, не могла придумать ничего путного, а это значило, что мой рассказ вызовет массу подозрений, которые не сулят ничего хорошего. Однако небеса рассудили иначе. Стоило мне открыть рот, как в коридоре раздался шум, кто-то с кем-то ругался, и я быстро поняла, кто. Тут и сам владелец голоса появился вместе со служителем правоохранительных органов. Женька был зол без меры и не пытался этого скрыть. Зашел грозой, но, увидев следователя, утих и нахмурился. Морозов словно ничуть не удивился, увидев Женьку, наоборот, заулыбался, поднимаясь с дивана и говоря:
– Ба, какие люди! Евгений Станиславович! Уж не за девушкой ли?
Я уловила в голосе иронию и тоже нахмурилась, кажется, Женька не только знаком со следователем, но у них имеется своя, по всей видимости, неприятная история.
– За ней самой. Ты успела что-то рассказать? – посмотрел он на меня, я покачала головой, Женька кивнул. – До приезда адвоката разговоры отменяются.
Морозов усмехнулся.
– Вы так грозно вступаете в бой, вашей девушке есть, что скрывать? Она усердно доказывала, что к убийству непричастна.
– А вы, конечно, считаете иначе? – так же ядовито парировал Женька.
– Я пока ничего не считаю, – Кирилл Игоревич приблизился к Женьке и сказал, понизив голос, – учтите, Евгений Станиславович, в этот раз виновный сядет за решетку.
– Очень на это надеюсь, – ответил Женька и, слегка толкнув Морозова плечом, двинул ко мне. Морозов, усмехнувшись, вышел из комнаты.
Я сидела ни жива, ни мертва. Женька рухнул на диван и, потерев ладонью губы, повернулся ко мне, насмешливо сказав:
– Ну рассказывай.
Я опустила голову.
– Я ни при чем, – ответила ему, он кивнул.
– Это без сомнений. Я вообще не припомню случая, когда ты была при чем.
Я поморщилась.
– Я пришла, он уже лежал, был жив, я хотела достать телефон, чтобы скорую вызвать, и тут меня треснули по голове. Легонько, я вырубилась минут на десять. Очнулась в разорванной рубашке, а тут этот Вадик.
– На хрена ты вообще сюда поперлась?
Я покраснела.
– Он обещал мне информацию.
Женька оперся локтями на колени и потер лицо.
– Информацию о Горенко?
– Да.
– А ко мне ты не могла обратиться?
– Как же я… – начала я, было, но смешалась под его взглядом, жестким и насмешливым.
– Как? Вот этими самыми губами. Не могла ты сказать: Женя, у меня очередная паранойя, помоги разобраться с ней.
Я промолчала, он схватил меня сзади за шею и, притянув к себе, прошептал на ухо:
– Ты понимаешь, во что вляпалась? Разгребать замучаешься. Следак с тебя живьем не слезет, поэтому, ради Бога, хоть раз послушай, что тебе говорят.
Он меня отпустил и встал, у него зазвонил мобильный, Женька быстро переговорил, оказалось, приехал адвокат.
Глава 12
Дальше все закрутилось быстро. Мы поехали в отделение, но на Женькиной машине вместе с адвокатом. С меня потребовали обстоятельного рассказа, пришлось сознаться. Самое ужасное, что я и тут умудрилась не раскрыть всю правду. во-первых, не рассказала, что интерес к Иванченко возник из-за Петренко. Во-вторых, не созналась, что залезла в сумку, сказав, что листок выпал из записной книжки. В-третьих, промолчала, что знаю о преследователях, и кто за ними стоит.
Ну и конечно, о своих подозрениях о смерти Жиркова не стала упоминать. Вкратце история выглядела так: мне показалось подозрительным появление Иванченко, встретив ее в кафе и увидев листок с именем Горенко, я решила узнать о нем больше. Не застав дома, обратилась к его приятелю, который за определенную сумму денег обещал сообщить, если узнает что-то интересное.
– Он позвонил, и ты помчалась, – хмыкнул Женька на это. Когда я замолкла, адвокат Сергей Викторович, невысокий мужчина лет сорока пяти, светловолосый, приятной наружности, сказал:
– Ситуация не так уж плоха. Если Горенко даст показания, что вы познакомились в клубе, то история может сойти за правду.
– Какая история? – усмехнулся Женька. – Что ей понравился его дружок, и она поперлась искать парня по спальным районам? Следователь на это не купится.
– Сейчас главное понять, что знает парень, оказавшийся на месте преступления. Если Пархоменко ничего ему не рассказал, то вопрос упрется только в Горенко. Друг его мертв, ничего подтвердить не сможет, все будет строиться на показаниях Анны и этого Горенко. Сможет он сообщить то, что мы ему скажем?
Покосившись на меня, Женька ответил, поморщившись:
– Думаю, сможет. Людей к нему уже послали, главное, дать знать, что говорить.
Его ответ навлек меня на определенные мысли, но я старательно молчала.
– Что ж, – заключил Сергей Викторович, – у нас есть десять минут, чтобы все продумать.
Мучали меня долго, но все же отпустили. В итоге версия оказалась такова: я познакомилась с Горенко и Пархоменко около месяца назад в клубе. Ждала в баре Женьку и немного выпила, ребята показались мне интересными, мы поболтали, я узнала, что Горенко недавно вышел из тюрьмы и стала его жалеть, обещая помочь с работой. Записала номер телефона, но потеряла. Меня мучали угрызения совести, и я решилась на отчаянный поступок: найти парня.
Когда оказалось, что застать его трудно, я отправилась к его другу, собственно, Пархоменко. Мы с ним поговорили о Юре, я уехала. Потом я заезжала еще раз, потому что в первый визит обронила кредитку. Сегодня он позвонил и попросил приехать, якобы ему срочно понадобилась помощь, и он не знает, к кому обратиться. Я поехала, а дальше ясно что. Вся история была шита белыми нитками, оставалось надеяться, что мне повезет. И это случилось, несмотря на то, что следователь не поверил ни единому слову.
– Складно врете, Анна Сергеевна, – усмехнулся он, откидываясь на спинку стула в своем кабинете.
– Я говорю правду, – я постаралась ответить максимально уверенно. Не знаю, возымело ли это действие, или Морозов решил на время оставить меня в покое, но он, откинув ручку, которую вертел в руках, и положив локти на стол, сказал:
– Что ж, ваши показания я учел. Сейчас вы можете быть свободны, но оставайтесь на связи, пока мы будем проверять информацию.
Кивнув, я быстро встала и пошла к выходу.
– Передайте Евгению Станиславовичу, – добавил Морозов, когда я взялась за ручку, – что я так просто не отступлюсь.
Я вышла, не оборачиваясь. Женька ждал меня в машине, пил кофе в новой футболке, прежнюю пришлось отдать мне, чтобы прикрыть наготу. Я села в салон, он бросил на меня взгляд. Поведав о нашей беседе с Морозовым, я аккуратно спросила:
– Что вы с ним не поделили?
– Была одна история, – неохотно ответил он, кинув на меня взгляд.
– Убийство Жиркова?
– Ты успела его на меня повесить? – хмыкнул Женька. – Если я не ошибаюсь, это была пьяная драка.
– В которой погиб значимый в городе человек. Смерть его могла быть многим выгодна.
– И что? Я нанял Горенко, чтобы он пырнул Жиркова ножом? Детка, ну как ты себе это представляешь? Ты же читала дело.
Покраснев, я зло сказала:
– А ты, значит, в курсе всего, что со мной происходит?
– А то ты не знала, что мои ребята ездят за тобой хвостом?
– Тогда какого хрена ты устраивал спектакль все это время?
– Спектакль устраивала ты, я смотрел его и ждал, когда тебе надоест.
– Дождался?
– Как обычно. Ты в дерьме по самые уши, и кто-то должен тебя спасать.
– Я тебя не просила о помощи, – разозлилась я, Женька рассмеялся.
– Года идут, ничего не меняется. Мне надо было бросить тебя в лапах следака?
Я промолчала, отвернувшись к окну. Достала сигареты и закурила.
– Ты ведешь себя так, как будто я твоя собственность, – сказала ему, – ты мне не хозяин.
– Еще бы, твоего хозяина я знаю, редкий ублюдок, кстати, но тебе ведь такие нравятся?
Меня снова бросило в жар, Женька вздохнул.
– Ладно, извини, – сказал тут же, – просто мне до черта надоело все происходящее. Какой-то цирк, ей Богу.
Мы оба замолчали, докурив, я сказала:
– Отвези меня в мою квартиру.
Женька поморщился:
– Аня…
– Отвези.
Бросив взгляд, он промолчал, но на нужном повороте свернул в сторону района. Дорога прошла в молчании. Когда я уже открыла дверь машины, он сказал:
– Надеюсь, к утру ты сообразишь, что дуришь. Постарайся за ночь не совершить опрометчивых поступков.
Ничего не ответив, я вышла из машины и направилась к подъездной двери, слыша, как он уезжает. Он был прав: я уже понимала, как глупо поступила. Хотелось быть рядом с ним, а я стала проявлять характер. Лучше бы он, не слушая меня, отвез к себе, а теперь я должна ютиться в своей однушке, как полная идиотка. Возникла идея вызвать такси, но я упорно топала по лестнице вверх.
Оказавшись в квартирке, бросила сумку на тумбу и прошла в кухню. Выглянула в окно: двор был пуст, – мысль о том, что Женька вернется, не оправдалась. Я сидела, пялясь в стену и куря, когда раздался звонок мобильника. К сумке я бросилась бегом, но меня ждало разочарование: это был Петренко. Трубку я сняла, часы показывали час ночи, звонок в такое время можно рассматривать как что-то экстренное.
– У тебя там случаем не плач Ярославны? – насмешливо поинтересовался Петренко, поздоровавшись.
– Ты только за этим звонишь?
– Не мог не спросить. Скажи, радость моя, как ты умудряешь впутываться в истории, которые тебя, ну совершенно не касаются?
– Если ты собрался читать нравоучения, то я не в настроении их слушать.
– Я так понимаю, ты отказалась от помощи возлюбленного и теперь гордо пьешь кофе в одиночестве в своей конуре?
– Это тоже попахивает психоанализом.
– Не против, если я составлю тебе компанию?
– С какой стати? – искренне удивилась я.
– Проезжал мимо.
– Мимо чего?
– Не придирайся к словам, я буду через десять минут.
Петренко повесил трубку, а я озадаченно уставилась на телефон. Неужто мои дела настолько плохи, что Ярослав решил прикатить, несмотря на поздний час? Или он пытается разыграть очередную комбинацию? Чем гадать, проще дождаться его появления и все узнать. Точнее, узнать то, что он захочет рассказать.