– Ты сам с Горенко разговаривал?
Он бросил на меня удивленный взгляд.
– Я говорил с ним по телефону, объяснил ситуацию, он согласился помочь. Кто-то из ребят его проинструктировал.
– Он не показался тебе… немного не в себе?
– По одному телефонному разговору сложно понять. Чем он тебе не угодил?
– Не знаю. Какое-то странное впечатление, тяжелое.
– Горенко никогда не был весельчаком. Парень себе на уме, молчит и слушает. Но дело знал хорошо… Не забывай, он провел пять лет на зоне, что особо не располагает к веселью. Мог немного поехать крышей.
Я кивнула, соглашаясь, однако неприятное впечатление засело где-то внутри. Было в нем что-то такое, но я не могла понять, что. Тряхнув головой, вернулась к теме Пархоменко.
– Я бы хотела поговорить с его другом, Вадимом, который застал меня… – я запнулась, Женька хмыкнул:
– На месте преступления? Что ты от него хочешь?
– Не знаю, – честно ответила я, Женьку это повеселило.
– Мои ребята с ним говорили. Парень изрядно напуган, но не оттого, что что-то знает, кажется, со смертью он столкнулся впервые.
– Что их связывало с Пархоменко?
– Ты будешь удивлена. Парень владеет шахматным клубом, это маленькая каморка в тридцать квадратных метров, где собираются местные алкаши. По крайней мере, так выглядит со стороны. Пархоменко пару раз туда заглядывал, будучи любителем сего вида спорта, они сдружились. Общались около полугода, у этого Вадима денег кот наплакал, помещение под клуб переделано из гаража, сам живет в музыкальной школе, в одном из кабинетов, там же преподает игру на басу. Из родителей только мать, отец умер, она вышла замуж второй раз, с отчимом парень не поладил, впрочем, с матерью тоже всю жизнь в контрах. Короче, последние пару лет он живет в музыкальной школе. До этого слонялся по дружкам. Ничего удивительного, что в знакомстве с Пархоменко парень углядел подарок судьбы. У последнего водились деньги, тратил он их разумно, но скупым не был, и Вадик придумал гениальный план: нужно раскрутить Пархоменко на спонсорство шахматного клуба. Загорелся идеей расширить свой скромный бизнес. Далеко продвинуться не успел, ибо дружок приказал долго жить. Встречались они примерно раз в неделю, иногда Павел заглядывал, проходя мимо шахматного клуба, перекидывались парой слов. Вот такая незамысловатая история.
– Намекаешь на то, что Вадим знать ничего не знает.
– Точно.
– А тебя не удивляет, что Пархоменко в принципе им заинтересовался?
– Он заинтересовался не им, а шахматами. В детстве Пархоменко посещал шахматный кружок, даже стал чемпионом города среди ребят в возрасте до шестнадцати лет. Так что его интерес понятен.
– Кажется, у тебя есть ответы на все вопросы?
– Если бы. Главный так и остается висеть в воздухе: кто стукнул парня головой об угол.
– Я бы все-таки переговорила с Вадимом.
– Да Бога ради, ты можешь найти его в шахматном клубе, адресом я тебя снабжу.
– Ты не против? – искренне удивилась я. Женька рассмеялся.
– Ты ведь все равно полезешь, но так я буду знать, что происходит. Давай договоримся: ты действуешь по своему усмотрению, но рядом будут мои ребята, и если ситуация покажется им нездоровой, ты беспрекословно подчинишься требованию бросить все и уехать.
Взглянув на него, я не смогла сдержать улыбки.
– Что? – спросил он.
– Ты изменился. Раньше бы запер меня в комнате, и весь разговор.
Женька посмеялся.
– Насильно мил не будешь, как говорится. Если это значит, что мне придется смириться с тем, что ты везде суешь свой нос, что ж… Только не пускайся во все тяжкие.
Я уселась к нему на колени и поцеловала, обняв за шею. Женька рассматривал меня с удовольствием.
– Аж расцвела, – покачал головой.
– Я люблю тебя, – сказала ему, он посмотрел серьезно, и смотрел некоторое время молча, а потом ответил:
– И я тебя, Аня.
Серьезность меня смутила, поцеловав его, я вернулась на свое место и перевела разговор все на того же Пархоменко.
– Мне кажется, имеет смысл проверить институтских друзей.
– Проверим, – кивнул Женька, взявшись за вилку.
– Девушка шифровалась, могла бояться, что ее узнают.
– Если, например, они росли вместе?
– А почему бы и нет?
– Действительно, почему. Чувствую, завтра у тебя новый рейд по старушкам?
– Пожалуй. А ты узнай, где учился Пархоменко, ладно?
– Хорошо. Но если она столь давняя подруга, они, видимо, были близки. Ты бы узнала свою однокурсницу, если бы она вдруг объявилась в такой маскировке?
– Может быть, вряд ли девчонки с моего потока так сильно изменились. Хотя Пархоменко… – я замерла, поняв, что сболтнула лишнее. По моей истории никакого института не числится, после выпуска из детдома я слонялась по стране, а потом вернулась сюда. Я бросила взгляд на Женьку, но он или не заметил моего промаха, или сделал вид, что не заметил, потому как спросил:
– Что Пархоменко?
– Пархоменко старше меня лет на пять, – быстро сказала я.
– Согласен. Девушка могла снять очки, когда его звала, он мог ее узнать… И все же, я думаю, они были близко знакомы. Ладно, хватит устраивать детективное агентство, – поднявшись, Женька протянул мне руку.
– Куда мы?
– Вестимо куда, в спальню.
– Мы же только что поели.
– Ничего, справимся, – ухмыльнулся он.
Утром Женька уехал рано, проснувшись, я лежала в постели, размышляя, как все изменилось. Прав был Олег, стоило довериться Женьке, как наши отношения перешли на новый уровень, доселе мне незнакомый, но весьма приятный.
Приняв душ, я сварила кофе и, усевшись с сигаретой, задумалась. Плана действий не было, несмотря на то, что вчера мне дали зеленый свет. Для начала съезжу к этому Вадику, потом поспрашиваю старушек на тему друзей— подруг Пархоменко, авось, что и всплывет.
Шахматный клуб располагался в гараже через три дома от Пархоменко. Гаражный ряд состоял из десяти помещений, все они использовались по назначению кроме первого, в котором был открыта дверь. На воротах красовалась скромная вывеска. Сам хозяин заведения сидел возле выхода на табуретке и курил.
– Вы, – узнал он меня, вставая. Мое появление его не порадовало.
– Я, – улыбнулась я, – мы можем поговорить?
Вадик вздохнул.
– О чем? Я все рассказал следователю. И между прочим, еще куче народа, которая ко мне приходили.
– А можно о куче поподробней?
– Да всякие бандиты, – понизил он голос, – как пить дать. Выпытывали, что я знаю. А что я могу знать? Мы с Пашкой знакомы всего ничего, я понятия не имею, чем он там занимался. Бабы возле него постоянно крутились, то одна придет, то другая. Он же при деньгах, а бабы на таких клюют. Почем я знаю, что им надо было?
– И много к Павлу женщин наведалось за время вашего с ним знакомства?
– Я их не считал, – Вадик нервно затушил окурок в пивной банке со срезанным верхом.
– А девушку в красивом платье с платком на голове и в темных очках видели?
– Этот вопрос мне уже задавали. Не видел. Я же говорил, много красивых баб, богатых… Но если я оказывался у него в такой момент, он меня выпроваживал. Я думал… Ну понятно, что. Не буду же я ему вопросы задавать.
– Больше никто при вас не заходил? Кроме женщин.
Вадик на мгновенье задумался.
– Был раз мужик. Пашка сказал, дружок бывший, с зоны вернулся.
Я почувствовала внезапное волнение. Речь могла идти о Горенко. Он заходил к Павлу? Если мне не изменяет память, тот говорил, что сам пошел к Горенко с коньяком и получил от ворот поворот.
– Когда заходил? – спросила я.
– Да уж не помню… Несколько месяцев назад. Я к Павлику пришел, а он говорит, подожди в комнате. Я проходил мимо кухни и парня этого увидел. Павлик к нему шмыгнул и дверь прикрыл. Разговаривали они минут десять, я пошел в туалет… – тут Вадик нахмурился, очнувшись, и сам себя перебил. – А зачем я вам это рассказываю? К его убийству это не имеет отношения.
– Сейчас неясно, что важно, что нет, – сделала я страшные глаза, вздохнув, парень потянулся за очередной сигаретой, я тоже закурила.
– Даже не верится, – покачал головой, – несколько дней назад все было хорошо, и вот… – Вадик задумался, я, выждав немного, вернула его в реальность.
– Ты пошел в туалет, и что? Что-то услышал?
– Да почти ничего. Павлик сказал, он о том, что год назад было, не знает, что уж говорить о столь давних делах. Этот парень ответил, тихо, я не расслышал, а Павлик, мол, твою квартиру вверх дном перевернули, а ты приезжаешь через год мне вопросы задавать, странно это. Не знаю, точно ли так, что-то вроде того.
– И больше этот мужчина не заходил?
– При мне нет.
– И Павел о нем не рассказывал?
– Нет. Когда тот ушел, я спросил, что за чувак, он и сказал, старый друг, недавно вернулся с зоны. Ну а я что? Меньше знаешь, крепче спишь. По крайней мере, про ребят, которые сидели в тюрьме, мне совершенно ни к чему знать.
Позиция Вадика была понятна, Женька был прав, охарактеризовав его как человека, старающегося держаться подальше от проблем. Он со мной-то разговаривал с вымученным лицом.
Глава 17
Поблагодарив его, я попрощалась и отправилась во двор Горенко, надеясь встретить знакомых дам. Мне повезло, на боевом посту оказалась моя старая знакомая, с ней в этот раз была та бабуля, что в мое первое прибытие. За моим приближением они наблюдали с интересом.
– Еще забыла чего? – поинтересовалась моя знакомка, когда я поздоровалась.
– Поговорить хотела о Пархоменко.
– Ну садись, – она подвинулась, я присела на край скамейки. Что ж, почти как своя.
– Ты хочешь убийцу найти? – посмотрела на меня с любопытством вторая, я неопределенно пожала плечами.
– Скорее, отвести от себя подозрения.
– Да, – кивнула первая, – это у нас теперь главная тема на районе. Был человек, и нет человека, да еще вот так нелепо, об угол головой.
Я сделала вывод, что подробности дела уже известны народу. Правда, вопрос, сколько додумано для красоты.