– Как дела?
Я сощурилась.
– Ты сам знаешь, как у меня дела.
– Ты про ребят? Ну, дорогая, они докладывают только о твоих передвижениях, читать по душам пока не научились. Но я активно над этим работаю.
– Тогда ты знаешь, что я топчусь на месте.
– Потому такая кислая? У тебя же активная деятельность. То в институт потянет, то в соседний город. Роешься в смерти Пархоменко?
– Пытаюсь по мере сил.
– И твой суженный не надавал по рукам?
– Он проявляет лояльность, боится, что я займусь самодеятельностью тайком, и у нас появится новый труп.
– Похвально, мальчик взрослеет, – Ярослав получил свой кофе и, сделав глоток, уставился на меня, – от меня чего хочешь? Только не говори, что соскучилась, ни в жизнь не поверю. Когда ты берешь след, то забываешь всех и вся.
Я вздохнула.
– Честно говоря, след я беру так себе. Вот и подумала…
– Нет ли у меня новостей? Хочу тебя огорчить. Убийца парня и для меня загадка.
– А в чем вообще твой интерес?
Ярослав так весело рассмеялся, что я удивилась.
– Дорогая, ты мой интерес, порой думаю, на хрена я с тобой вообще связался? Свалял дурака, решил, в свете событий надо держать поближе. И так ухватился, что отпустить не могу.
– Очень смешно.
– Было бы смешно, если бы не было так печально, – он все-таки посерьезнел, – если будут новости, я сообщу, не переживай.
Кивнув, я спросила:
– Как там Иванченко?
– Я думал, дама тебя больше не интересует.
Я поморщилась.
– И все же?
– По-прежнему. Слоняется по администрации, появляется везде под ручку с Мироновым, болтает что-то невразумительное, но на этом все. По мне, так если ей есть, что скрывать, лучше бы она уже начала действовать. А то у нас ждать не любят. Прижмут в итоге к стенке и не посмотрят на серьезных дядь из Москвы.
– Думаешь, у нее что-то есть?
Петренко бросил на меня испытующий взгляд, значения которого я не поняла.
– Если и есть, она умело это скрывает.
– Но что?
Ярослав вздохнул, откидываясь на стуле.
– Вот если бы я знал, я бы тут с тобой сидел и гадал, как считаешь?
Я тоже вздохнула. Выходит, новостей нет ни у кого.
– Ты сейчас домой? – поинтересовался Ярослав, я кивнула.
– Только зайду в магазин.
– Как тебе семейная жизнь? – вопрос прозвучал насмешливо, но смотрел Петренко с интересом.
– Отлично, – хмыкнула я, поднимаясь и показывая большой палец, – эйфория, труп, расследование. Мечта.
– Самое смешное, что так и есть, – хмыкнул Ярослав, а я ему кулаком погрозила и, попрощавшись, направилась к выходу.
Глава 19
В магазине затарилась по полной, сложив все в пакеты, подумала, не дала ли маху, но было поздно, и я поплелась к двери. На выходе столкнулась с парнем, среднего роста блондином, он открыл мне дверь со словами:
– Прошу, мадмуазель.
Я улыбнулась, мазнув по нему взглядом, и вышла первой, он следом и сразу свернул направо. Пару мгновений я стояла, было ощущение, что с парнем мы встречались. То есть я была уверена в том, что вижу его в первый раз, но что-то в этом взгляде и манере речи… словно слышала совсем недавно.
Тряхнув головой, я направилась с пакетами к светофору, так как машину оставила возле кофейни как раз напротив. Уже шагала по зебре, когда увидела Ярослава, шествующего навстречу. Перед ним шел высокий парень в спортивном костюме и кепке, скрывая Ярослава из виду. Отклонив голову, я сказала:
– Решил мне помочь? – а парень резко шарахнулся в сторону и поспешил дальше. Мы с Ярославом посмотрели в его сторону с недоумением.
– Человека напугала, – усмехнулся Петренко, забирая у меня пакеты.
– Ждал меня?
– И не надейся записать меня в добрые самаритяне. Допил кофе, вышел, покурил, тут ты идешь.
– Я все равно верю, что в тебе есть что-то хорошее, – сказала я, останавливаясь у машины и открывая багажник. Он усмехнулся, посмотрев на дорогу, нахмурился.
– Что-то не так? – спросила я, он перевел на меня взгляд, качая головой.
– Все нормально. Давай, двигай домой.
Женька появился около восьми, я приготовила ужин и ожидала его в нетерпении. По большей части, нетерпение было из-за того, что дело никуда не движется, а одной в таком состоянии находиться очень муторно. Женька новостями не порадовал, поэтому мы ужинали, обсуждая ситуацию снова и снова. Точнее, обсуждала ее я, а Женька неохотно вставлял комментарии.
– Тебя совсем не интересует, кто его убил? – разозлилась я.
– Очень интересует, но только потому, что я мечтаю, чтобы от тебя отстали. Копаться в жизнях его дружков нет никакого желания. Зато знаешь, какое желание есть?
Я посмотрела укоризненно, но не выдержав, рассмеялась.
Честно сказать, следующие два дня не происходило категорически ничего, и я успела измаяться. В основном торчала дома, потому что слоняться по окрестностям не имело смысла, а отвлекаться на что-то другое – желания. Следовало признать, поиски мои зашли в тупик, и когда на третий день вынужденного безделья мне позвонил Морозов, я практически понеслась в сторону отделения, чем позабивала Женьку.
Однако и тут меня ждало разочарование: Морозов задавал невнятные вопросы, а на мой прямой, как движется расследование, что-то промычал в ответ. У меня сложилось впечатление, что он, как и я, топчется на месте, и вызвал меня с целью узнать, не выведала ли я чего. Не довольная ситуацией, я покинула отделение, когда раздался звонок мобильного.
Звонил Костик, парнишка пятнадцати лет, живущий этажом ниже моей пустующей квартирки. С Костиком чуть меньше полугода назад мы влезли в расследование: искали его похищенную племянницу. То есть искала я, а Костик мне помогал, в конечном итоге я вляпалась в несколько неприятных историй и чуть не сложила голову, но племянница вернулась в семью живая и невредимая, впрочем, моей заслуги в этом не было. Размышляя об этом по дороге на квартиру, я пришла к выводу, что частенько лезу в одно дело, а в итоге наживаю врагов и неприятности совершенно из-за другого.
Так вот, позвонил Костик и, спросив, как у меня дела, сообщил, что мне пришло уведомление о посылке. Кинули его по ошибке в Костиков ящик. Так как посылок мне отродясь не приходило и слать их было некому, данное известие меня заинтересовало, и я поехала в сторону района. Костик оказался дома, напоил чаем, я расспросила, как дела у него и его семьи, после чего отправилась на почту. Посылка имела место быть, небольшая коробка примерно двадцать на десять сантиметров, и высотой тоже десять. Я ее потрясла, но внутри ничего не зашуршало. Обратного адреса не было, однако штамп стоял: посылка пришла из Англии.
Это казалось совсем уж невероятным, и я бы решила, что посылка адресована бывшей хозяйке, если бы уведомление не было на мое имя. Это было интересно. Поднимаясь в квартиру, обратила внимание, что в почтовом ящике что-то белеет. Открыв его, вытащила открытку, опять же из Англии, с Биг-Беном. В этот раз обошлось без загадок, на ней по-русски было написано: "Привет от странствующих из хмурой Англии. Вадим".
Я широко улыбнулась, наконец, поняв, откуда ветер дует. Значит, у Вадима все в порядке. Он в Англии и даже прислал открытку, как это мило. Теперь, когда загадка была разгадана, я поспешила домой, чтобы посмотреть содержимое посылки.
Открыв дверь, зашла в квартиру, скинула босоножки и замерла. В квартире стояла полная тишина, но я не могла двинуться с места. В этот раз интуиция сработала: я была уверена, здесь кто-то есть. Аккуратно прикрыв дверь, положила коробку с открыткой на тумбу и сделала шаг вперед, покосившись в сторону кухни. Шторы плотно задернуты, я была уверена, что этого не делала. Сделав еще шаг, оказалась на пороге комнаты и застыла.
В ней действительно находился человек, он стоял в глубине, прислонившись к шкафу и сунув руки в карманы брюк. В комнате шторы тоже были запахнуты, стоял полумрак, однако все было видно. Я стояла, не двигаясь, и смотрела на него, он отвечал тем же. А потом я быстрыми шагами преодолела пространство, разделяющее нас, и обняла его, прижавшись лицом к груди. Опустив руки мне на спину, он уткнулся носом мне в волосы. Так мы простояли некоторое время, пока он не шепнул:
– Дверь лучше запереть.
Я кивнула, быстро отстраняясь, дошла до двери и закрыла замок, наконец осознав, что произошло. Он здесь. Марк здесь. В моей квартире. И тут же, после осознания этой мысли, в голову хлынули миллионы вопросов, мешаясь, заполняя меня, так что я на мгновенье перестала понимать, где я и что происходит. Среди этих вопросов были два главных: зачем он здесь и что теперь будет? Выдохнув, я вернулась на порог комнаты и замерла там.
Мы встретились взглядами, Марк, чуть усмехнувшись, сказал:
– Может, выпьем кофе?
Кивнув, я пошла на кухню, он прошел следом и, усевшись так, чтобы его не было видно с улицы, сказал:
– Раздвинь шторы, чтобы не подумали чего.
Я послушно раздвинула шторы, бросив быстрый взгляд на двор. Господи, где-то тут, совсем рядом, люди Миронова-старшего, Петренко, Женьки, а за моей спиной сидит Марк.
"Что же теперь будет? Что будет?" – звучал в голове один и тот же вопрос. Я боялась смотреть на Марка, развернувшись спиной, стала готовить кофе. Все же спросила, не выдержав:
– Зачем ты приехал?
На мгновенье повисла пауза, а потом он сказал:
– За тобой.
У меня задрожали руки, я чуть не пролила воду мимо турки, пришлось все поставить на стол. Снова наступила тишина. Итак, Марк здесь, и он приехал за мной. Стоп. Марк может говорить, что угодно, а на деле… На деле все может быть совсем иначе. Но если правда?
Поставив кофе на огонь, я повернулась к нему, он смотрел внимательно, уголок губы справа кривила едва заметная усмешка. Я не знала, что сказать. Марк достал сигареты и закурил, откинув пачку на стол, я подошла и потянулась к ней, вытаскивая сигарету.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал он тихо. Рука моя, достававшая сигарету, застыв, снова продолжила. Я прикурила, кивнув, и отошла к плите.