– Нет. Зачем? – Дымок взял с полки стакан и начал протирать его чистой салфеткой. – Террористом быть слишком хлопотно. Мне здесь, в баре, нравится.
– Ну, если ты не террорист, а бармен, тогда… тогда…
Мысль ускользала, и тут на помощь неожиданно пришел туземец.
– Бармен должен подавать напитки, – подсказал он. – Коктейли.
– Точно. Дымок, давай нам сюда, – он запрокинул голову, открыл рот, вылил последние капли прямо в глотку и поставил на стол пустой стакан. – Давай нам еще пару коктейлей. Только «Особый» больше не надо, тащи тот, что последним давал мне пробовать, с аджикой и вишневыми косточками. Сильная штука!
– Момент! – обрадовался Дымок. – Я всегда говорю, что настоящий ценитель, он вкус коктейля правильно чувствует! Для такого клиента и работать приятно!
– А мы пока эти заценим, – Реджинальд кивнул на оставшиеся два полных стакана. – Не пропадать же добру.
– Логично, – согласился Длинн. – Ты только помни, что нужно держать себя в руках и не напиться. Коктейли, понимаешь, такая коварная штука… – он поднял стакан, посмотрел на просвет и печально покачал головой. – Вот кажется, что в нем такого? Ну, намешал Дымок того-сего, и что? Подумаешь, полынная нота! Разве серьезного черта такими пустяками проймешь?
Длинн лихо опрокинул в себя стакан.
– Не проймешь, – согласился адвокат, подсовывая ему оставшийся стакан. Судя по тому, с каким трудом, оставленный Минисиахом охранник подбирал слова, задача напоить его до бесчувствия была близка к разрешению.
Правда, изначальная идея была – напоить Шнырка, но какое это теперь имеет значение? Главное – вырваться из-под назойливой опеки и добраться до отдела кадров.
– Вот я и говорю, – Длинн с сомнением посмотрел на стакан в своей руке. – С коктейлями осторожнее надо. Мне ведь показалось, что я этот стакан уже выпил. А он, гляди, полнехонький! Значит, что?
– Значит, надо его выпить сейчас, – подсказал Реджинальд. – Что это он себе позволяет? Место свое забыл?
– Дствытльно, – из речи Длинна начали пропадать гласные буквы. – Счс я его!
Коктейль незамедлительно ухнул в утробу Длинна, после чего, старший черт подпер щеку ладонью и задумчиво уставился на своего визави.
– Ты кто ткый?
– Я? – Реджинальд не то, чтобы растерялся: скорее, он замешкался, пытаясь сообразить, какой ответ, в этой ситуации, будет наилучшим. К счастью, именно в этот момент, на столик мягко опустился поднос. – О, вот и твой заказ! С аджикой и абрикосовыми косточками, так ты говорил?
– С вшневми, – поправил Длинн и взял тот коктейль, что оказался подальше от него. – А я тя пмню. Ты – тземц.
– Э-э… Туземец?
– Ну?! А я что гврю? Ты – тземц. И я длжен… длжен… что я длжен?
Чтобы освежить память, он ополовинил стакан с произведением Дымка. Но это не помогло.
– Скжи, что я длжен?!
– Ты должен отвести меня в отдел кадров, – стараясь сохранять равнодушное спокойствие, ответил Реджинальд. Тоже взял стакан и понюхал: – Действительно, косточки вишневые.
– Зчем тбе в кдры? – то, что косточки вишневые, Длинн знал и обсуждать это не собирался.
– Так я же туземец! Куда мне еще?
– Сли ты тземц, то тбе в отдл асис… сси… мси… – поняв, что слова «отдел ассимиляции» ему, в нынешнем состоянии недоступны, старший черт махнул рукой: – Ты прв. Пшли в кдры.
Длинн допил коктейль, бросил стакан куда-то за спину и встал из-за стола. Точнее, попытался встать.
– Нжна тчка опры, – пожаловался он, рухнув на стул.
– Вот, – адвокат быстро сунул ему в руки полный стакан.
– Эт пдойдт, – благосклонно согласился Длинн.
Действительно, со стаканом в руке дело пошло лучше. Старший черт не только сумел подняться, но и довольно уверенно двинулся к выходу.
– Прдет Мнисх, – бросил он Дымку, проходя мимо стойки, – скжи, чт мы в отдле кдрв.
Реджинальд Хокк покинул бар молча. Он не был уверен, что правильно запомнил поворот и лестницу, которая вела в Отдел Кадров, и теперь раздумывал, что вернее: смыться от пьяного охранника и добираться на свой страх и риск, или понадеяться, что тот сумеет довести его до места, прежде чем окончательно отрубится.
Коридор казался бесконечным и Харрамух начал уставать. Минисиах, который бежал легко и упруго, словно спортсмен-стайер, заметил это и, не останавливаясь, распорядился:
– Вызывай всех наших, пусть тоже подтягиваются к кондитерам.
Харрамух наддал, догнал его и, вцепившись в рукав, заставил затормозить.
– Чего это ты раскомандовался? – голос у запыхавшегося демона звучал совсем не убедительно, но глаза сверкали воинственно и короткие пальцы крепко держали ткань пиджака. – Или тебя уже начальником торгового отдела назначили?
Минисиах бросил взгляд на быстро удаляющегося Шнырка (надо же, какой прыткий, зараза!) и, не скрывая досады, спросил:
– Другого времени не нашел, разборки устраивать? Мы не знаем, что за документы в торт запрятаны! А если этот спецагент до них раньше нас доберется, как мы их выцарапывать будем? Мало ли, что он про сахар все время талдычит! А ты представляешь, что будет, если про наши шалости в службе безопасности разговоры пойдут?
Харрамух коротко, но емко выругался и стартовал с места. Уже на бегу, оглянулся и крикнул:
– Наших вызывай! Если торт у безопасников отбивать придется, нам все понадобятся!
– Тьфу! – Минисиах сплюнул на пол. – Идиот!
Он достал телефон, быстро пролаял приказ всем собраться у кондитерского отдела и рванулся догонять конкурента-партнера.
Реджинальд решил довериться местному обитателю и не прогадал. Сам бы он, скорее всего, заблудился бы в лабиринтах коридоров и лестниц «Ад Инкорпорейтед», а Длинн, хотя и покачивался («покачивался» – это мягко сказано: старшего черта швыряло от одной стенки к другой, самым непредсказуемым образом), вел адвоката довольно уверенно. Они дошли до той, указанной Шнырком лестнички, спустились на три этажа вниз, снова двинулись по коридору, свернули направо, прошли через большие, гостеприимно распахнутые стеклянные двери, спустились еще по одной лестнице, снова повернули направо…
Длинн шел все медленнее: если в начале пути он еще сбивался на мрачный перепляс сопровождающийся гулкими «Эх!» и «Хе!», то теперь старший черт все чаще всхрапывал, и было заметно, что ему становится сложно держать глаза открытыми. Наконец, Длинн, в очередной раз, ткнулся в стену и сполз на пол компактной кучкой.
– Тдел кдрв, – правая рука вяло махнула в сторону железной двери, украшенной сложным узором из массивных заклепок. – Тбе тда. А я пка здсь вздрмну… – он смачно, с легким подвыванием зевнул и закончил неожиданно нормально: – А то я устал немного.
Длинн еще раз зевнул, закрыл глаза и потерял всякий интерес к окружающему миру.
– Добрых снов, – искренне пожелал ему Реджинальд.
Подошел к двери, неуверенно поднял руку, чтобы постучать, но не коснувшись железа, отступил.
– Это отдел кадров? – негромко спросил он у двери. Нет, нехорошо, слишком просительная интонация. – Отдел кадров? – повторил он, немного жестче. – Отдел кадров? Добрый день.
Хотя, поздороваться лучше сначала, формальную вежливость никто не отменял. Значит, так: зайти, слегка наклонить голову… Эх, зеркала рядом нет!
– Добрый день. Отдел кадров?
Пожалуй, неплохо, так и нужно держаться. Реджинальд достал из нагрудного кармана расческу, причесался, поправил воротник рубашки, одернул пиджак… да, жаль, зеркала нет. Но ничего, наверняка, он выглядит вполне достойно. Главное – внутренняя уверенность, а ее у Реджинальда Хокка, адвоката группы СИ, всегда было достаточно. Он снова шагнул вперед, коротко стукнул костяшками пальцев по косяку и, не дожидаясь ответа, вошел.
Чем ближе была кухня, тем медленнее двигался Шнырок. Воспоминания о встрече с Генеральным Кондитером были еще свежи в его памяти, а тут снова торт… черти-кондитеры, тоже, наверняка, против будут… В общем, вваливаться на кухню первым и требовать вывернуть юбилейный торт наизнанку, Шнырку совершенно не хотелось. Тем более, его догоняют два демона, которым тоже зачем-то нужны эти документы. Зачем демонам из торгового отдела могла понадобиться информация по сахару, Шнырок не задумывался. Нужна, значит, нужна. И если конкуренты сами извлекут бумаги из торта, ничего страшного. Демоны из торгового отдела, это не Генеральный Кондитер, с ними и договориться можно. И они наверняка позволят почитать, а если хорошо попросить, то и скопировать все, что Шнырку для расследования нужно.
Вот и получается, что нет никакой необходимости торопиться. Гораздо разумнее притормозить, сделать вид, что устал, запыхался, и пропустить Минисиаха с Харрамухом вперед. Пусть они с ГК насчет торта побеседуют, а он, Шнырок, со стороны подстрахует: подскажет, если что, или поддержит… морально.
Шнырок оглянулся и перешел на медленную трусцу – до кухни оставалось всего ничего, вон уже и запахами аппетитными по коридору тянет, а демоны еще далеко.
Впрочем, не так уж и далеко. Минисиах с Харрамухом бежали вместе, равномерно цокая копытами и тщательно следя за тем, чтобы ни один не вырвался вперед. Около кухни нагнали Шнырка, который почтительно прижался к стенке, пропуская старших по званию.
Харрамух не удостоил младшего черта вниманием, а Минисиах подмигнул:
– Упыхался, молодой? А ну, наддай, догоняй!
Шнырок отлепился от стенки и послушно наддал. Через минуту вся троица – демоны впереди, Шнырок за ними – миновала высокие кухонные двери. И сразу свернули направо, туда, где располагался кондитерский отдел. Минисиаха с Харрамухом кухонные дела не интересовали в принципе, а Шнырок был слишком возбужден, чтобы останавливаться и с ностальгическим умилением любоваться на царящую вокруг суету. А полюбоваться было на что.
Кухня, по-прежнему, напоминала стройплощадку, но сейчас она была похожа на стройплощадку, где ждали появления высокого начальства. Бесов-поварят, кажется, стало втрое больше, и носились по кухне они втрое быстрее, огонь в печах горел жарче, и варево в котлах бурлило и булькало громче.