– Пойдем, Стасик. Ребята, наверно, устали, пора их сменить, – робко предлагает Ира.
– Перебьются, – бросает Стае. – А ловко я тебя от этого слюнтяя умыкнул?
Петя задерживает дыхание, догадываясь, что речь идет о нем.
– И, чего ты нападаешь на него? – удивляется Ира. – Вроде, ничего. Нормальный парень.
Стае что-то шепчет, видимо, наклонясь девушке к уху. Оба громко смеются.
– Повтори, что ты сейчас сказал, – сжимая кулаки, выскакивает из своего укрытия Петр.
Станислав убирает в сумку термос и медленно встает. Он не боится Петра. Станислав три года занимался боксом, и тот это знает. Придерживая Иру за локоть, он медленно идет с ней прямо на Петра.
– Пропусти даму, – с презрением цедит Станислав сквозь зубы.
Петя, сцепив зубы, отходит в сторону, пропускает пару. Затем следом отправляется сам.
– Долго вы гуляли, – замечает вернувшихся сотрудников Юля, – а нам уже наряд подписали, можно домой идти. Доктор все утряс.
Удивленные приятной вестью, сотрудники снимают фартуки и спецовки, сбрасывают рукавицы. Дружной толпой направляются к выходу.
Позади все всех плетется Петр. Ему не хочется сейчас ни с кем общаться. Он чувствует себя оскорбленным. В прежнее время в таких случаях бросали перчатку, вызывая на дуэль. Петр задумчиво теребит в руках грязные, брезентовые рукавицы. Ладно, скоро все пожалеют о своих насмешках. Его час впереди. Вот тогда увидим, кто смеется последний. Компьютерный Дух вновь наполняет его силой. Петр чувствует себя сильным и независимым повелителем. Он расправляет плечи и, небрежно похлопывая рукавицами по бедрам, догоняет остальных почти рядом с автобусной остановкой.
5.
Прошло три месяца. Тема, над которой корпела лаборатория, близилась к завершению. Предстояла сдача ее государственной комиссии. Как всегда, не хватало времени и людей. Обе Наташи так и не вышли из декретного отпуска, оформив еще и отпуск за свой счет.
Заключительным этапом работы было тестирование готовых программ. Руководил испытаниями Петр. В последнее время взгляд его стал загадочным, как будто он что-то знал, неведомое остальным. Он и в самом деле владел тайной – тайной компьютерного Духа.
Все готово для проверки программы. Компьютер подключен к анализатору. От него провода, как надежные нервы, тянутся к вспомогательным приборам. На столе, перед экраном компьютера установлен черный микрофончик.
Сегодня на испытания пришел и сам Доктор.
– Ну, кто первым начнет? – спрашивает Петр.
– Могу я, – Стае смело вышел вперед.
Он садится перед микрофоном и начинает размеренно дышать в его жерло. Зажигается желтая лампочка, показывая, что анализ дыхания начался. По зеленому экрану спектрометра скачут узкие столбики, отражая частоты дыхания Станислава. Ответ вырисовывается на светло голубом дисплее компьютера. Именно вырисовывается. Черная линия медленно скользит по небесному полю, формируя человечка. Все, замерев, смотрят на изображение. Еще несколько секунд, и все становятся ясно. Четкая пиктограмма, наподобие тех, что изображены на общественных туалетах, имеет выраженный мужской облик. Следовательно, программа распознала, что в микрофон дышит мужчина. Сейчас маленькая фигурка в мужской шляпе, с расставленными циркулем ногами, кажется инженерам самым замечательным произведением искусства. Женщины хлопают в ладоши, мужчины щелкают пальцами, покачивая головами. Только Петя сохраняет неподвижность. Он то знает, что пик представления – впереди.
– Теперь я попробую, – Антон Антонович вразвалку подходит к компьютеру, садится и шумно, как медведь, начинает сопеть перед микрофоном.
Машина начинает рисовать ответ. Линия на экране задумчиво вытягивается, потом замирает. Машина неуверенно мигает красной лампочкой. Антон Антонович умеряет пыл, дышит спокойнее, линия вновь продолжает свое движение. И вновь – пиктограмма мужчины. Раздается радостное «ура!».
– Теперь давайте вы, Юля, – Доктор уступает место девушке.
Юля присаживается у микрофона, дыхание ее почти не слышно. Поймет ли машина. Поняла! На экране вычерчивается изящная женская фигурка в платье колоколом.
Потом подходят сотрудники из других лабораторий и секторов. И вдруг! Как только у машины села Ира, машина сбилась. Вместо мужской или женской пиктограммы на экране появился гном с треугольной бородой. Разработчики с удивлением приоткрыли рты и посмотрели друг на друга. Никто из них такого противного гнома не программировал. А специалисты знают, что программа выдает только то, что в нее заложено. Петр тоже изобразил удивление, и даже почесал затылок. Ира чуть не расплакалась. Чем ее дыхание хуже других? Затем на экране появилась надпись. «Досрочное прерывание программы». Выход на эту точку разветвления был заложен в алгоритм, только для случайной помехи, когда в микрофон дышали сразу двое. Немного успокоились. Пошли проверять по второму кругу. Доктор, Юля, Петр, снова Ира. На этот раз сбоев не было. Сел Стае. Опять вылез уродливый гном.
Тестирование программы приостановили. Вначале все набросились на Юлю, зная ее хобби – рисование фигурок. Юля клялась, что не виновата.
– Мы не можем сдать такую работу, – задумчиво произносит Антон Антонович. – Машина одного и того же оператора то распознает, то не находит ответа. Да еще лишнее графическое изображение появляется. – Давайте искать ошибку по сегментам.
Он аккуратно разрывает по перфорации распечатку и раздает листы сотрудникам. Каждый еще раз внимательно просматривает свою часть программы. Ошибки не видно. Затем начинают обсуждать общую стратегию проверки программы.
На следующий день поиск места сбоя программы продолжается. Стае включает измерительный тракт и проверяет все приборы от анализатора до системного блока. Остальные столпились в «аквариуме» над распечаткой промежуточных результатов. Они в норме.
– Неужели придется программу по шагам исполнять, – беспокоится Юля. – Тут работы на месяц хватит.
– Вначале проверим узловые точки и графику. Откуда вылез чертов гном?
Несколько дней напряженного поиска успеха не приносят. Но присутствие запрограммированного гнома в программе исключается. В графическом сегменте программы четко указывалось: рисовать пиктограммы только двух видов – мужчины и женщины. Ни одной лишней строчки в сегменте не обнаружено.
Наступил день сдачи программы комиссии. Расстроенный шеф объявил, что придется писать рапорт о переносе сроков.
– Премия погорит, это определенно, – подытожил он. – А, что будет с репутацией лаборатории?
Хотя Доктор и сообщил начальству, что с программой нелады, директор не захотел откладывать приемку.
– Это вы мне можете писать рапорта, а я перед кем должен каяться? Перед ГЛАВКом, перед министром? Нет, голубчики. Давайте что наработали. Потом на ходу подправите.
С утра Доктор был хмур. Он объявил сотрудникам, что приемная комиссия появится через два часа.
– Голубчики, – умолял он. – ну взгляните еще раз. Вдруг на свежую голову что заметите.Все уныло глядят в распечатку, уже ни на что не надеясь.
– Кажется, я нашел ошибку! – громом взорвался тихий голос Петра.
Все обернулись к нему.
– Смотрите, – инженер взял сегмент программы, который писал Стае, – вот, где собака зарыта. Во внутренней Процедуре маленькая ошибочка в названии. Видите, как написано слово «Comment»?
– По-английски, значит, комментарий, – все верно, с двумя «т», буркнул Станислав, защищая свое детище.
– Дело не букве «т», дело в букве «с». Станислав латинскую букву це набрал на русском регистре, и получилось русское эс. Программа должна была пропустить этот оператор, как необязательный, а она стала выполнять его. Видите, получалось досрочное прерывание.
Антон Антонович достал платок и вытер со лба пот. Потом радостно улыбнулся:
– Ну, молодец, Петр, не ожидал, что ты такой аналитик. Как ты только разглядел эту буковку, они, ведь, одинаково пишутся?.
Петр, стараясь говорить убедительно, изложил подсказанную Духом версию своего прозрения:
– У меня самого однажды такая вещь случилась. Помню, неделю искал ошибку. И сейчас, посмотрев в сегмент Стаса, я вдруг сообразил: если команда, следующая за «comment», исполнится, то…
– Нет бы, тебе раньше сообразить, – не преминула подколоть инженера Юля.
Зато Доктор порывисто пожал Петру руку:
– От всей лаборатории выношу тебе, Петр, благодарность!
И поворачиваясь к Станиславу, покачал головой:
– Как же, друг, ты прохлопал ошибочку? Едва не подвел нас под монастырь.
Доктор ждал ответа. Станислав только развел руками, как бы показывая этим жестом, что оправдания быть не может. Только его закушенная нижняя губа говорила окружающим, что Станислав взволнован и, разумеется, огорчен.
Почти в цейтноте занялись исправлением ошибки. Переписали текст в сегменте Стаса, заново собрали общую программу, снова провели тестирование на присутствующих. Ни единого сбоя более не произошло.
Демонстрация программы перед комиссией также прошла отлично. Директор института радовался больше всех. К предстоящему юбилею института он, наверняка, будет представлен к награде!
Когда комиссия покинула машинный зал, к Пете подошел Станислав и похлопал товарища по плечу:
– Ты, молоток! Ошибку выявил. Но откуда являлся уродливый гном? Я до сих пор не понимаю.
Гном остался загадкой для всех. Только Петр знал, что гном, Дух компьютера, появляется сам по себе.
Станислав, несмотря на свой прокол, тоже был в хорошем настроении.С работы Петя, впервые за последний месяц, возвращался с Ирой.
– Говорят, ты всю лабораторию спас от провала, – Ира опять видела в своем спутнике почти гения. Ее взгляд, обращенный к Петру был нежен и восторжен.
– Ну, уж спас, – Петр смахнул со лба челку, будто неуместную похвалу. – Так, нашел, опечатку.
– Это, ведь, Станислава ошибка? – уточнила Ира. – Как же он, такой умный, и не догадался.
– Давай, не будем о нем, – попросил Петр. Незаметно они подошли к остановке транспорта.