Мысленно сканируя последний, утренний разговор, она искала прорехи в своей оборонительной позиции.
– Я не знаю, как телефон оказался в моей сумке! – сказала она следователю.
– Сумка ваша? – спросил он.
– Моя.
– Ну, так что же?
– Я уверена, что телефон был подброшен!
– Кем? – Фирсов спрашивал жестко и требовательно, как будто заранее знал все ответы.
– Откуда я знаю! – в ее же голосе звучало отчаяние.
Разговор вышел сумбурным. Он был зол и не исключал обмана с ее стороны. Она была честна и растеряна. От этого на душе делалось тошно.
Что будет дальше? Хотелось бы ей знать.
К вечеру Лионелла была готова звонить мужу и просить у него помощи. Ее останавливало лишь то, что в истории был замешан Кира Ольшанский. Лев знал, что Кира – ее первый мужчина, но не догадывался, что он – любовь всей ее жизни.
Помощь была нужна, но Лионелла опасалась, что это может выйти ей боком. Лев Новицкий, ее муж, был гордым и могущественным человеком. Рисковать она не могла, и вопрос разговора с мужем отпал сам собой.
В комнату заглянула горничная:
– Лионелла Павловна, звонил охранник.
– И что?
– Говорит, что к воротам подъехала машина.
– Кто в ней?
– Какой-то Петухов.
Лионелла прошла в спальню, проверила мобильники и обнаружила два пропущенных звонка от Мишеля. Подошла к зеркалу, припудрилась и накрасила губы. Вернувшись в гостиную, сказала:
– Пусть заезжают.
Сдвинув штору, Лионелла посмотрела во двор. Ворота открылись, въехал «Мерседес» и припарковался у клумбы. Из машины вылез Мишель и направился к дому.
Водитель открыл переднюю дверцу, выставил ногу. Коренастый, плотный, коротко стриженный малый – все говорило, что он, скорее, охранник. Прямой лоб с характерной линией роста волос и резкий профиль выдали в нем кавказца.
Лионелла встретила Мишеля в прихожей и легонько обняла, выказав сочувствие и поддержку.
– Еще раз прими мои соболезнования.
Мишель сдержанно кивнул и опустил глаза.
– Прошу меня извинить. Я дважды звонил, но ты не ответила. Был рядом, поэтому решился заехать.
– Всегда тебе рада.
Петухов протянул карточку с траурной лентой:
– Здесь – вся информация, когда и где состоится прощание.
– Благодарю за то, что сообщил. Непременно приду. – Лионелла забрала у него карточку, взглянула на Мишеля и сообразила, что он вовсе не настроен на короткий визит.
– Может быть, пройдешь?
Он ждал приглашения и охотно прошел в гостиную.
– Налить что-нибудь? – спросила Лионелла.
– Водки. – Мишель опустился в кресло.
– Со льдом?
– Давай просто так.
Она налила водки и протянула Мишелю. Он выпил и, резко выдохнув, сказал безо всякой паузы:
– Ты последней видела Катерину.
– Она пришла ко мне в номер. Прости, Мишель, если бы я тогда не ушла…
– Ты ни в чем не виновата. Хотелось бы знать, о чем вы говорили.
Теперь Лионелла сообразила, зачем он приехал. Мишель хотел знать, насколько широко разошлись слухи о несостоявшемся разводе. В его планах было оставаться безутешным вдовцом.
– Конкретно ни о чем, – Лионелла говорила с грустной улыбкой. – О том о сем поболтали. Катерина сказала, что вы собрались в Доминикану. – Она соврала, дав ему шанс на легенду, и он заглотил крючок:
– Мы давно планировали эту поездку. Хотелось побыть вдвоем, вдали от московской суеты. – Мишель опустил голову. – Только я и Катерина. Не сбылось! – Решив, что больше не о чем беспокоиться, он встал: – Прости за неожиданный визит.
– Ну что ты…
– Мне пора. Еще столько дел.
– Понимаю.
Прощаясь на крыльце, он посчитал нужным заметить:
– Мы так любили друг друга…
И Лионелла сочувственно похлопала его по руке.
– Я знаю.
Глава 13Глупости
Прошла ночь, и наступило новое завтра. Лионелла решила все поменять: вызвала парикмахера и сделала новую стрижку. Почувствовав себя обновленной, заплатила итальянцу больше, чем обычно.
Из магазина привезли красное сатиновое платье, и она сделала до неприличия насыщенный макияж.
В таком виде Лионелла вышла к обеду. Подали суп-пюре из брокколи и куриную грудку, что вызвало у нее рвотный рефлекс.
– Кто это приготовил? – спросила она у горничной.
– У нас новый повар, – ответила та. – Лев Ефремович в курсе.
– Я не ем куриное мясо. Разве вы не знаете, Виолетта?
– Знаю.
– Тогда почему не сказали об этом повару?
Девушка опустила глаза:
– Простите…
– Уберите от меня эту гадость. – Лионелла зажала нос и отвернулась.
Прикрыв глаза, вдруг вспомнила вечер, когда после игры вернулась в свой номер. Воспоминания было такими яркими, что сделалось тошно.
– Унесите! – нервно повторила она.
Виолетта взяла тарелку и вышла из комнаты, но тут же вернулась:
– Сосед пришел.
– Кто?
– Тот, что живет слева…
Лионелла сдернула салфетку и вышла в прихожую. Кирилл обернулся:
– Ух ты!
– Что? – удивилась она.
– Прическу поменяла? На ирокез? Верная рука – друг индейцев.
Она провела рукой по волосам:
– Прошу без острот.
– Можно?
– Проходи… – Лионелла провела Кирилла в комнату.
Они сели друг против друга. Она спросила:
– Тебе что-то нужно?
– Купи у меня дом.
Ей показалось, она ослышалась:
– Что?
– Купи мой дом и землю. Недорого. Снесете забор, участок увеличится вдвое.
– Нам хватает. – Лионелла все еще не понимала, что ему надо.
– Ну, хорошо… – Кирилл посерьезнел. – Нужны деньги на адвокатов. А их у меня нет. Единственное, что осталось кроме московской квартиры, – этот дом. Хочу продать его, но не абы кому. Деньги нужны сейчас.
– Не знаю, как быть… – проговорила она. – Неужели у тебя совсем ничего не осталось?
– Ничего.
– У Инессы были бриллианты… Как ты мог все промотать?
– После нее осталась сущая мелочь – то, что припрятала нянька. Остальное – пропало. Ты это знаешь. Поговори с мужем. – Кирилл опустил голову и добавил сдавленным голосом: – Очень прошу тебя…
– Может быть – взаймы?
– Не унижай меня. Просто так денег я у тебя не возьму. Тем более у твоего мужа.
– Ну хорошо, – Лионелла чувствовала себя без вины виноватой. – Когда приедет Лев, я с ним поговорю.
– Он в отъезде? – Кирилл поднял голову.
– Да.
– Когда вернется?
– Через несколько дней.
– Черт! – вырвалось у него.
– Можешь объяснить, что стряслось?
– Сегодня утром мне позвонил следователь.
Она уточнила:
– Фирсов?
– Он самый, Егор Петрович.
– Что сказал?
– Что на пистолете, из которого застрелили альфонса, нашли мои отпечатки. – Кирилл говорил, чеканя слова и глядя в глаза Лионелле.
– Это правда? – тихо спросила она.
– Правда.
– Я спрашиваю: ты правда его убил?
Вскинув руки, Ольшанский поднялся с кресла:
– Как ты могла! Столько лет меня знаешь.
– Я уже говорила тебе: люди меняются.
– А я тебе отвечал: не до такой степени.
– Значит, не ты. – Ей очень хотелось верить, но она все же спросила: – Тогда объясни, как на пистолете оказались твои отпечатки.
– Не знаю, как рассказать…
– И все-таки.
Кирилл помолчал, потом снова сел в кресло и стал говорить:
– В тот вечер Шмельцов должен был дать мне денег. Я специально приехал за ними.
– Взаймы?
– Да.
– Ты просил у него?
– Нет, он сам позвонил мне и сказал, что у него есть свободная сумма под небольшие проценты. Деньги были нужны срочно. Я не стал ждать, пока он вернется в Москву, и сам отправился в Питер.
– Значит, ты не собирался участвовать в игре?
– Определенно – нет. Я приехал в отель незадолго до ее окончания. Забрал ключ…
– Снял себе номер?
– У меня не было денег на это. Григорий оставил для меня ключ от своего номера на ресепшене.
– Значит, ты ждал Шмельцова в его номере?..
– Что в этом такого? Забрав деньги, я хотел тут же вернуться в Москву.
– Шмельцов рассказал об этом следователю?
– Конечно. Мне тоже пришлось давать объяснения.
– Ну хорошо… Ты поднялся в его номер. Дальше что?
– Мы договорились, что, пока его нет, я напишу расписку. В ящике стола была приготовлена бумага и ручка.
– Ну…
– Я открыл ящик стола.
– И что?
– Там поверх бумаги лежал пистолет.
– Только не говори…
– Я взял его… покрутил в руках. Прицелился в зеркало.
– Ты с ума сошел!
– Кто мог знать, что из него убили человека?
– Убьют… – проронила она.
– Не понял.
– Я сказала – убьют.
– Почему?
– Думаю, что трупа там еще не было.
– Потом я положил пистолет на место и написал расписку. Когда Шмельцов вернулся с игры, он сунул мне деньги, забрал расписку и убежал в туалет.
– А ты?
– Я остался в комнате.
– Зачем?
– Он попросил подождать. Минут через десять я решился уйти. Было неловко сидеть в трех метрах от двери в туалет. У Шмельцова определенно было расстройство желудка. Сначала я хотел уехать в Москву, потом снял номер и отправился спать. Под утро меня разбудили и потащили на допрос к нашему другу.
– Ты рассказывал Фирсову про пистолет?
– Они же его нашли.
– Про то, как ты схватился за него?
– Нет, не сказал.
– Нужно рассказать, и это без вариантов.
– Мне нужен адвокат…
– Постой! – прервала его Лионелла, закинула назад голову и крикнула: – Виолетта! Возьми городской!
Однако и после этого в прихожей продолжали раздаваться звонки.
– Я – сейчас. – Она встала и прошла к телефону: – Слушаю!
– Лионелла Баландовская?
Не узнав голос, она чуть-чуть напряглась:
– Кто это?
– Следователь Фирсов.
– Что вам нужно?
– Завтра я прилетаю в Москву.
– Для чего? – спросила она.
Фирсов проигнорировал вопрос, сказав только:
– Нам нужно поговорить.