– И я понимаю зачем, – сказала Лионелла.
– Скажи.
– Из тюрьмы сделок не оспаривают. В тюрьме сидят тихо.
– Да нет… – Кирилл грустно усмехнулся. – Я имел в виду более радикальный метод устранения – убийство. Фирсов же сказал…
– Но если смотреть шире… – Лионелла ненадолго задумалась и снова продолжила: – Мне кажется, вся эта кутерьма с убийством альфонса была специально подстроена, чтобы засадить тебя в тюрьму. Уверена, что Терсков подговорил Шмельцова…
– Что ты несешь! Как можно подговорить человека на такие дела?
– Ну, не подговорил, пусть – шантажировал.
– Чем?
– Я не знаю.
– Вот видишь.
Лионелла не хотела соглашаться с Кириллом и гнула свою линию:
– Когда не получилось с тюрьмой, тебя решили убить. Все для того, чтобы заполучить твой дом.
– И все из-за эфемерных драгоценностей великой Инессы.
– А может, все так и есть.
Кирилл удивленно поднял голову, потом сел на кровати:
– Что ты имеешь в виду?
– Может быть, они существуют.
– Блеф, – он снова лег. – Не будешь же ты перекапывать все двадцать соток. И, кстати, в те времена участок был значительно больше.
– Я далека от мысли, что старая и больная женщина станет рыть котлован, чтобы спрятать свою шкатулку.
– В любом случае ее не найти. Прошло столько лет.
– В отличие от тебя, Терсков не отчаивается. Ты только представь, сколько он предпринял усилий.
– Все – ерунда. Сказка для таких идиотов, как он.
– В конце концов, Инесса записывала…
– И где эти записи?
– Возможно, в архиве.
– Ты видела эту гору? – Кирилл рассмеялся, потом спросил: – Не знаешь, киношники съехали?
– Ключ от дома хранится у нашего охранника.
– За это – спасибо. Завтра уезжаю домой.
– Тебе нужно лечиться.
– Дома долечусь. Дома и стены помогают.
В палату вошла юная медсестра, зыркнула любопытным взглядом и начала устанавливать капельницу.
Лионелла встала:
– Приду позже.
– Приходи, – сказал ей Кирилл и стал закатывать рукав пижамы на здоровой руке.
Глава 32Бизнес-джет
Лев позвонил, когда Лионелла дремала перед обедом. Горло продолжало саднить, и ей вкололи какое-то лекарство, от которого захотелось спать.
– Я улетаю, – сказал Лев.
– Регулярным рейсом? – у нее еле-еле ворочался язык.
– Что с тобой?
– Сплю…
– Прости, я перезвоню позже.
– Нет-нет, говори, – Лионелла сделала усилие, чтобы казаться бодрее.
– Хотел спросить. Со мной полетишь? Дома долечишься.
– Дома и стены помогают… – пробормотала она, засыпая.
– Летишь или нет?
– Регулярным рейсом? – снова спросила Лионелла.
– Бизнес-джетом[7], – ответил Лев.
– Лечу…
– Машину присылать?
– Присылай.
– Послушай, тебе нужно передать Ольшанскому…
– Что? – встрепенулась Лионелла.
– Мне позвонил охранник. Он видел на соседнем участке каких-то людей. Насколько я понял из того, что сказал твой Черенцов, съемки клипа закончились.
– Да-да, – она села на кровати.
– Тогда непонятно, кто там шарахается. Спроси у Кирилла, может, сказать охраннику, чтобы он сходил и проверил?
– Нет! – вскричала Лионелла. – Ни в коем случае! Пусть даже носа туда не сует!
– Ну, хорошо. – Было ясно, Лев не понимает, что вдруг случилось. – Я пришлю за тобой машину.
– Присылай, но мне что-то подсказывает, что мы полетим не одни.
После разговора с мужем Лионелла заявилась к Ольшанскому с одним только вопросом:
– Ты давал кому-нибудь ключи от своего дома?
Он ответил:
– Только киношникам.
– Значит, кроме тебя и них на территории дома никого быть не может?
– Нет. Никого. – Кирилл обеспокоенно поднялся с кровати. – В чем дело? Что случилось?
– В твоем доме кто-то есть.
– Откуда ты знаешь?
– Наш охранник их видел.
Кирилл предположил:
– Может, киношники?
– Я тебе говорила: они уже съехали.
– Тогда – кто?
– Не догадываешься?
– Терсков? – Кирилл нащупал ногами больничные тапочки. – Мне нужно ехать!
– Лететь…
– Что? – он обернулся.
– Тебе нужно лететь. Собирайся, за нами едет машина. Мы полетим на бизнес-джете со Львом. Там во всем разберемся.
Он огляделся:
– Дело в том, что одежда вся обгорела.
– Полетишь в больничной пижаме. Сейчас лето.
– Ну нет, нужно заехать и купить что-нибудь из одежды.
– Некогда. Если хочешь, я тоже полечу в пижаме.
– Дура ты, Машка…
Но Лионелла уже была в коридоре и набирала номер Фирсова:
– Здравствуйте!
– Лионелла?
– Я.
– Прошу меня извинить, сейчас говорить не могу, – заявил он.
– Что такое?
– Потом расскажу.
– Что с Марго?
– Допрошена и отпущена под подписку.
– Петухов?
– Он арестован. Брюс Уиллис и чеченец дают признательные показания, – Фирсов говорил очень скоро, не вникая в ее вопросы. – Чего вам еще?
– Нам нужно лететь в Москву.
– Вот и летите.
– Я сказала – нам.
– Слышал… – сделав паузу, Фирсов наконец вник в суть ее слов и спросил: – Кому это нам?
– Вам, мне и Кириллу. Вылетаем бизнес-джетом из аэропорта Пулково-три.
– Вздор! С чего вы взяли, что я полечу с вами?
– После того, что услышите, не сможете не полететь.
– Да знаете ли вы, чем я сейчас занимаюсь? – с вызовом в голосе спросил у нее Фирсов.
– Чем?
– Смотрю записи с камер наблюдения. И здесь, между прочим, есть вы.
– Что-то криминальное?
– Нет, ничего.
– Тогда что в этом срочного?
– Дело в том, что это записи с камер наблюдения – из отеля Терскова.
– Там не было камер, – возразила она.
– Да-да… – следователь хитро усмехнулся. – Милый семейный отель для своих… – И, сделав недолгую паузу, продолжил другим, жестким голосом: – В котором даже в туалетах было установлено наблюдение!
– Неужели?! – ужаснулась Лионелла. – И у меня?
– И у вас, – подтвердил следователь.
– Надеюсь, вы сейчас смотрите не одну из этих… интимных записей? – поинтересовалась она.
– За кого вы меня принимаете?
– За глупого сыщика…
– Что-о-о-о?! – взревел Фирсов. Но взревел не сразу, потому что две секунды не мог поверить своим ушам. – Как вы смеете… Кто вам позволил…
– Что еще сказать о следователе, который отказывается взять преступника с поличным?
– Что это значит?
– Это значит, что, пока мы с вами говорим, Петр Терсков хозяйничает в доме Ольшанского.
– Кто сказал?
– Я.
– Это понятно. Откуда вы узнали об этом?
– Ночью наш охранник видел каких-то людей возле дома Кирилла.
– Это может быть кто угодно.
– Не может.
– Вы говорили с Ольшанским?
– Только что. Он летит с нами.
– Что, по-вашему, Терсков делает в доме?
– Ищет эфемерные драгоценности.
– Что?!
Лионелла повторила, четко выговаривая каждое слово:
– Он ищет драгоценности Инессы Ольшанской.
– Но вы говорили, что их растащили родственники после ее смерти.
– Может быть. Но возможно, и нет.
– Вы говорите загадками. И после этого рассчитываете, что я приму всерьез всю эту чушь.
– А что еще вам останется?
– Бросьте! У вас есть более или менее весомые аргументы?
– Думаю, что нянька Марфуша рассказала Терскову про то, что Инесса прятала свои драгоценности в разных местах.
– Помню. А потом куда-то записывала.
– Вот видите.
– Ничего не вижу. Вы мешаете мне работать.
Пришел черед последнего аргумента, и Лионелла спросила:
– Как вы думаете, для чего Терскову был нужен именно этот дом? Ради чего он решился на преступление?
– У меня записи наблюдений… – Сопротивление Фирсова было почти сломлено.
– Они в ноутбуке?
– Да.
– Ну так возьмите его с собой.
В Пулково-3 прибыли практически одновременно. Лев – на «Роллс-Ройсе» приятеля, Лионелла и Кирилл на арендованном «Мерседесе», Егор Петрович – на такси.
Перед посадкой в бизнес-джет Фирсов позвонил московским коллегам и вызвал к дому Ольшанского оперативную группу, с условием, что оперативники дождутся его.
Когда самолет взлетел, Лионелла спросила у Фирсова:
– Что там за история? Расскажите.
Недоверчиво покосившись на Кирилла, он все же сказал:
– В рамках следственных мероприятий по факту пожара в гостинице Терскова были проведены задержания и обыски у ответственных лиц, в частности у специалиста по обеспечению пожарной безопасности.
– Его задержали?
– Обязательно. Как говорится, до выяснения обстоятельств. Тем более что сам Терсков сбежал. Однако дело совсем не в том.
– В чем же? – заинтересованно спросил Лев.
– Этот самый специалист…
– По обеспечению пожарной безопасности, – нетерпеливо подсказала Лионелла.
– Он по совместительству был айтишником. – Для ясности Фирсов пояснил: – Сигнализация, Интернет, компьютеры и, как выяснилось, тотальная система наблюдения за постояльцами.
– Это недоказуемо, – сказал Кирилл. – Все сгорело.
– Не скажите, – Фирсов намеренно интриговал и тянул с подачей самой ценной, на его взгляд, информации. – Представьте себе, коробки с накопителями хранились у этого перца дома. Компромат на сотни людей, когда-либо проживавших в отеле Терскова.
– Может быть, просто записи? – спросила Лионелла.
– Компромат, – сказал будто обрубил Фирсов. – Айтишник дал показания. Терсков сам отсматривал материалы, выбирая самое ценное. И тратил на это по многу часов в день.
– Теперь ясно, как в его лапах очутился этот бедняга, – сказал, усмехнувшись, Лев.
– Кто? – уточнил Фирсов.
– Ваш игрун, этот Шмельцов. Петр Терсков – профессиональный шантажист и, судя по всему, в совершенстве владеет своим ремеслом.
– Вот здесь, – Фирсов показал информационный накопитель, – здесь заключены ответы на все наши вопросы. – Он перевел взгляд на Ольшанского, который расположился в кресле напротив. – А также ваша, Кирилл, судьба.